(no subject)
(К:10 М:9) К. Муратова. Справка.
Маленький шедевр (9 минут) по сценарию Бориса Херсонского. Описывать сюжет или поэтику Муратовой не имеет смысла, но вот чего подумалось. Насколько было бы здорово, если бы режиссеры снимали фильмы, такой длины, какой им самим представляется нужным. Сколько можно было бы выразить того, что невыразимо, если исходить из общепринятого формата. Да и стало бы кино дешевле - меньше производством и больше искусством. Короткометражное кино - это еще одно кино, которое мы потеряли.
(К:5 М:8) Йенс Льен. Неуместный человек. (Норвегия, Исландия, 2006)
Очередная экранизация каталога «Икея». В мире потребления люди мутируют в потребляемыми ими предметами, становясь столь же удобными и функциональными. Смерти там нет, что создает некоторые сложности, скажем, если человек падает на рельсы метро, то его живьем будет волочить довольно долго. Впрочем, даже долго болтающегося межу колесами поезда человека достаточно протереть влажной салфеткой. Главная претензия к этому миру - еда недостаточно вкусна. Собственно, примерно тоже, что описывали Ильф и Петров в «Одноэтажной Америке», жалея американцев, как их плохо кормят в ресторанах. То ли дело у нас Микоян говорит, что еда должна доставлять удовольствие. Интересно, говорил ли он это в 1936, или, скажем в 1932-33? В конце концов диссиденствующего героя транспортируют в ледяную пустыню, вроде тех, в которых выгружали раскулаченных. Так сказать, чтобы почувствовал разницу.
(К:8 М:7) Пак Чхан-Ук. Олдбой. (Корея, 2003)
Второй фильм из трилогии о мести, призер 57-го Каннского фестиваля и кучи национальных наград поражает невероятной виртуозности видеоряда в соединении с редкой абсурдностью происходящего. Отчасти абсурдность можно оправдать тем, что герои действуют, одновременно будучи одержимыми чувством мести и под гипнозом, так что требовать у них рациональных мотивов глупо. Вроде как в «Мастере и Маргарите» различные аномальные явления «профаны» объясняют заговором банды гипнотизеров. Еще одно объяснение - корейское кино, у них, мол, принято есть живых осьминогов, зато отказываться от съемок в постельных сценах.
Маленький шедевр (9 минут) по сценарию Бориса Херсонского. Описывать сюжет или поэтику Муратовой не имеет смысла, но вот чего подумалось. Насколько было бы здорово, если бы режиссеры снимали фильмы, такой длины, какой им самим представляется нужным. Сколько можно было бы выразить того, что невыразимо, если исходить из общепринятого формата. Да и стало бы кино дешевле - меньше производством и больше искусством. Короткометражное кино - это еще одно кино, которое мы потеряли.
(К:5 М:8) Йенс Льен. Неуместный человек. (Норвегия, Исландия, 2006)
Очередная экранизация каталога «Икея». В мире потребления люди мутируют в потребляемыми ими предметами, становясь столь же удобными и функциональными. Смерти там нет, что создает некоторые сложности, скажем, если человек падает на рельсы метро, то его живьем будет волочить довольно долго. Впрочем, даже долго болтающегося межу колесами поезда человека достаточно протереть влажной салфеткой. Главная претензия к этому миру - еда недостаточно вкусна. Собственно, примерно тоже, что описывали Ильф и Петров в «Одноэтажной Америке», жалея американцев, как их плохо кормят в ресторанах. То ли дело у нас Микоян говорит, что еда должна доставлять удовольствие. Интересно, говорил ли он это в 1936, или, скажем в 1932-33? В конце концов диссиденствующего героя транспортируют в ледяную пустыню, вроде тех, в которых выгружали раскулаченных. Так сказать, чтобы почувствовал разницу.
(К:8 М:7) Пак Чхан-Ук. Олдбой. (Корея, 2003)
Второй фильм из трилогии о мести, призер 57-го Каннского фестиваля и кучи национальных наград поражает невероятной виртуозности видеоряда в соединении с редкой абсурдностью происходящего. Отчасти абсурдность можно оправдать тем, что герои действуют, одновременно будучи одержимыми чувством мести и под гипнозом, так что требовать у них рациональных мотивов глупо. Вроде как в «Мастере и Маргарите» различные аномальные явления «профаны» объясняют заговором банды гипнотизеров. Еще одно объяснение - корейское кино, у них, мол, принято есть живых осьминогов, зато отказываться от съемок в постельных сценах.