Джоффри капут!
Свадьбы у дотракийцев в Вестеросе считаются скучными, если на них не происходит пара-другая смертей
Слуга поставил перед Тирионом ломоть горячего пирога, полив его лимонным кремом. Этот пирог в самом деле был начинен голубями, но Тириона они привлекали не более живых, порхающих по залу. Санса тоже не стала есть.
- Вы смертельно бледны, миледи, - сказал ей Тирион. - Вам нужен свежий воздух, а мне свежий дублет. - Он встал и предложил ей руку. - Пойдемте.
Но Джофф догнал их, не успели они удалиться.
- Куда это ты, дядя? Ты мой виночерпий, помнишь?
- Мне нужно переодеться, с позволения вашего величества.
- По мне, ты и так хорош. Налей мне вина.
Королевская чаша стояла на столе, где Джоффри ее оставил. Тириону пришлось снова вскарабкаться на стул, чтобы достать до нее. Джофф выхватил у него чашу и стал пить, работая горлом. Пурпурное вино струилось у него по подбородку.
- Милорд, вернемся на свои места, - сказала ему Маргери. - Лорд Баклер хочет произнести тост.
- Мой дядя не притронулся к своему пирогу. - Джофф, держа чашу одной рукой, уперся другой в тарелку Тириона. - Это дурная примета - не отведать пирога на свадьбе, - заявил он, набив рот горячей начинкой. - Смотри, как вкусно. - Он закашлялся и запихнул себе в рот еще кусок. - Суховат, правда, - надо его смочить. - Джофф хлебнул вина и закашлялся снова, уже сильнее. - Я хочу посмотреть, кхе-кхе, как ты прокатишься на свинье, дядя. Я хочу... - и кашель совсем его одолел.
- Ваше величество? - забеспокоилась Маргери.
- Это пирог, кхе-кхе... пирог. - Джофф попытался опять глотнуть из чаши, но вино вылилось обратно, и он скрючился пополам в припадке кашля. Его лицо налилось кровью, чаша выпала, и темно-красное вино оросило помост.
- Он подавился! - ахнула Маргери.
- Да помогите же бедному мальчику, олухи! - вскричала ее бабка голосом, неожиданно громовым для столь маленького роста. - Чего стали, рты разиня? Помогите вашему королю!
Сир Гарлан, отпихнув Тириона, принялся колотить Джоффри по спине. Сир Осмунд Кеттлблэк распорол королю воротник. Из горла мальчика шел ужасный тонкий звук, как у человека, который пытается всосать реку через соломинку. Потом он прервался, и это было еще страшнее.
- Переверните его! - непонятно кому орал Мейс Тирелл. - Переверните вниз головой и потрясите!
- Воды, дайте ему воды! - вопил кто-то другой. Верховный септон громко молился, Пицель кричал, чтобы ему помогли дойти до его покоев - взять лекарство. Джоффри царапал горло, оставляя на коже кровавые следы. Мускулы у него на шее точно окаменели. Принц Томмен плакал навзрыд.
Он умирает, понял Тирион, чувствуя странное спокойствие среди бушующего вокруг хаоса. Джоффа лупили по спине, но его лицо становилось все темнее. Собаки лаяли, дети заливались плачем, мужчины выкрикивали бесполезные советы. Половина гостей вскочила на ноги, толкаясь, чтобы лучше видеть, другая половина хлынула к дверям, торопясь убраться прочь.
Сир Меррин, разжав королю зубы, просунул ему в горло ложку, и Джоффри встретился глазами с Тирионом, у него глаза Джейме - но Джейме Тирион никогда не видел таким напуганным. Мальчишке всего тринадцать лет... Джоффри издал хрип, пытаясь сказать что-то. Его глаза выкатились, белые от ужаса, и он протянул руку к дяде. Что это он - просит прощения или думает, что я его спасу?
- Не-ет, - взвыла Серсея. - Помогите же кто-нибудь, сын мой, сын мой...
Тирион невольно подумал о Роббе Старке. В свете последних событий их с Сансой свадьба - еще полбеды. Он хотел посмотреть, как все это действует на нее, но не нашел ее в общей суматохе. Взгляд его упал на свадебную чашу, лежащую на полу. Он поднял ее. На дне еще осталось с полдюйма красной жидкости. Тирион подумал немного и выплеснул ее на пол.
Маргери рыдала в объятиях своей бабушки, твердившей ей:
- Крепись, крепись. - Почти все музыканты разбежались, но один флейтист на галерее продолжал дудеть похоронный мотив. Гости валили наружу через заднюю дверь, давя друг друга. Золотые плащи сира Аддама тщетно пытались восстановить порядок. Люди, белые от страха, рыдали, спотыкались и блевали. «Мне, пожалуй, тоже лучше удалиться», - с запозданием подумал Тирион.
Вопль Серсеи сказал ему о том, что все кончено.
Как вежливо подсказывает нам ПЛИОпедия, Пурпурная свадьба, как и Красная, имела свой прототип - смерть наследника английского престола Евстахия (Юстаса), сына узурпатора Стефана Блуасского (явная параллель с Робертом Баратеоном). Евстахий был человеком надменным, жестоким и заносчивым, разорял земли, церковь не уважал, дворянство не чтил, хотя был не в пример смелее фанфарона Джоффри. Стефан собирался передать сыну трон, как внезапно тот умер - по официальной версии, подавившись угрем. Смерть Евстахия сломила Стефана, он остался без наследника и был вынужден объявить таковым своего врага Генриха Плантагенета. Так закончилась феодальная война, два десятилетия раздиравшая Англию. Не пытайтесь повторить это на Украине.
"Даже сейчас, тысячу лет спустя, люди все еще спорят: подавился ли он или был отравлен? Смерть Евстахия позволила заключить мир и окончить гражданскую войну в Англии. Смерть Евстахия была принята [как естественная], и я думаю, что именно на это и надеялись убийцы - что все государство будет считать, что Джоффри подавился куском пирога или чем-то таким." Джордж Мартин
Слуга поставил перед Тирионом ломоть горячего пирога, полив его лимонным кремом. Этот пирог в самом деле был начинен голубями, но Тириона они привлекали не более живых, порхающих по залу. Санса тоже не стала есть.
- Вы смертельно бледны, миледи, - сказал ей Тирион. - Вам нужен свежий воздух, а мне свежий дублет. - Он встал и предложил ей руку. - Пойдемте.
Но Джофф догнал их, не успели они удалиться.
- Куда это ты, дядя? Ты мой виночерпий, помнишь?
- Мне нужно переодеться, с позволения вашего величества.
- По мне, ты и так хорош. Налей мне вина.
Королевская чаша стояла на столе, где Джоффри ее оставил. Тириону пришлось снова вскарабкаться на стул, чтобы достать до нее. Джофф выхватил у него чашу и стал пить, работая горлом. Пурпурное вино струилось у него по подбородку.
- Милорд, вернемся на свои места, - сказала ему Маргери. - Лорд Баклер хочет произнести тост.
- Мой дядя не притронулся к своему пирогу. - Джофф, держа чашу одной рукой, уперся другой в тарелку Тириона. - Это дурная примета - не отведать пирога на свадьбе, - заявил он, набив рот горячей начинкой. - Смотри, как вкусно. - Он закашлялся и запихнул себе в рот еще кусок. - Суховат, правда, - надо его смочить. - Джофф хлебнул вина и закашлялся снова, уже сильнее. - Я хочу посмотреть, кхе-кхе, как ты прокатишься на свинье, дядя. Я хочу... - и кашель совсем его одолел.
- Ваше величество? - забеспокоилась Маргери.
- Это пирог, кхе-кхе... пирог. - Джофф попытался опять глотнуть из чаши, но вино вылилось обратно, и он скрючился пополам в припадке кашля. Его лицо налилось кровью, чаша выпала, и темно-красное вино оросило помост.
- Он подавился! - ахнула Маргери.
- Да помогите же бедному мальчику, олухи! - вскричала ее бабка голосом, неожиданно громовым для столь маленького роста. - Чего стали, рты разиня? Помогите вашему королю!
Сир Гарлан, отпихнув Тириона, принялся колотить Джоффри по спине. Сир Осмунд Кеттлблэк распорол королю воротник. Из горла мальчика шел ужасный тонкий звук, как у человека, который пытается всосать реку через соломинку. Потом он прервался, и это было еще страшнее.
- Переверните его! - непонятно кому орал Мейс Тирелл. - Переверните вниз головой и потрясите!
- Воды, дайте ему воды! - вопил кто-то другой. Верховный септон громко молился, Пицель кричал, чтобы ему помогли дойти до его покоев - взять лекарство. Джоффри царапал горло, оставляя на коже кровавые следы. Мускулы у него на шее точно окаменели. Принц Томмен плакал навзрыд.
Он умирает, понял Тирион, чувствуя странное спокойствие среди бушующего вокруг хаоса. Джоффа лупили по спине, но его лицо становилось все темнее. Собаки лаяли, дети заливались плачем, мужчины выкрикивали бесполезные советы. Половина гостей вскочила на ноги, толкаясь, чтобы лучше видеть, другая половина хлынула к дверям, торопясь убраться прочь.
Сир Меррин, разжав королю зубы, просунул ему в горло ложку, и Джоффри встретился глазами с Тирионом, у него глаза Джейме - но Джейме Тирион никогда не видел таким напуганным. Мальчишке всего тринадцать лет... Джоффри издал хрип, пытаясь сказать что-то. Его глаза выкатились, белые от ужаса, и он протянул руку к дяде. Что это он - просит прощения или думает, что я его спасу?
- Не-ет, - взвыла Серсея. - Помогите же кто-нибудь, сын мой, сын мой...
Тирион невольно подумал о Роббе Старке. В свете последних событий их с Сансой свадьба - еще полбеды. Он хотел посмотреть, как все это действует на нее, но не нашел ее в общей суматохе. Взгляд его упал на свадебную чашу, лежащую на полу. Он поднял ее. На дне еще осталось с полдюйма красной жидкости. Тирион подумал немного и выплеснул ее на пол.
Маргери рыдала в объятиях своей бабушки, твердившей ей:
- Крепись, крепись. - Почти все музыканты разбежались, но один флейтист на галерее продолжал дудеть похоронный мотив. Гости валили наружу через заднюю дверь, давя друг друга. Золотые плащи сира Аддама тщетно пытались восстановить порядок. Люди, белые от страха, рыдали, спотыкались и блевали. «Мне, пожалуй, тоже лучше удалиться», - с запозданием подумал Тирион.
Вопль Серсеи сказал ему о том, что все кончено.
Как вежливо подсказывает нам ПЛИОпедия, Пурпурная свадьба, как и Красная, имела свой прототип - смерть наследника английского престола Евстахия (Юстаса), сына узурпатора Стефана Блуасского (явная параллель с Робертом Баратеоном). Евстахий был человеком надменным, жестоким и заносчивым, разорял земли, церковь не уважал, дворянство не чтил, хотя был не в пример смелее фанфарона Джоффри. Стефан собирался передать сыну трон, как внезапно тот умер - по официальной версии, подавившись угрем. Смерть Евстахия сломила Стефана, он остался без наследника и был вынужден объявить таковым своего врага Генриха Плантагенета. Так закончилась феодальная война, два десятилетия раздиравшая Англию. Не пытайтесь повторить это на Украине.
"Даже сейчас, тысячу лет спустя, люди все еще спорят: подавился ли он или был отравлен? Смерть Евстахия позволила заключить мир и окончить гражданскую войну в Англии. Смерть Евстахия была принята [как естественная], и я думаю, что именно на это и надеялись убийцы - что все государство будет считать, что Джоффри подавился куском пирога или чем-то таким." Джордж Мартин