О гражданской войне и игре в страусов
Написала недавно на один из конкурсов рассказ, который давно хотела написать, но всё никак не выходило - рассказ о гражданской войне. О гражданской войне вообще, а не о какой-то конкретной.
Запустила его на конкурс - и сделала нескоколько новых открытий. Как о литературе, так и о людях. Особенно - о людях.
Оказывается, злободневность - это плохое для рассказа качество. Народ, уставший от событий в реальном мире, в массе своей не желает, чтобы ему лишний раз напоминали о наболевшем, он предпочитает сыграть в страуса и отвернуться, спрятав голову в песок.
Как я уже говорила, рассказ - о гражданской войне вообще, без привязок к конкретике. Но многие читатели привязали его к конкретике за меня. И как! Видимо, нынешняя политическая ситуация слишком остра, и народ массово увидел в рассказе лишь украинский конфликт. Более того, некоторые не пожалели времени и написали длиннющие отзывы, в которых доказывали, кто из сторон в моём рассказе - русские, а кто - украинцы. Подсчитывали, которая сторона в моём рассказе сделала больше гадостей, и на этом основании назначали их или русскими, или украинцами, выискивали, кто из них зачинщик, а кто подстрекатель, проводили параллели с текущими событиями, пеняли на неточности в событиях, назначали виновных, обвиняли меня, автора в отсутствии авторской позиции - или в том, что я слишком явно приняла чью-то сторону...
А я читала эти комментарии и думала, что до тех пор, пока мы так рьяно ищем зачинщиков и назначаем виноватых, ничего хорошего нас не ждёт. Никто из тех, кто доказывал, кто в моём рассказе украинцы, а кто русские, почему-то не увидел, что с тем же успехом туда можно подставить любых других участников, и история от этого ничуть не изменится. Например, арабов и израильтян. Или красных и белых. Или сербов и хорватов, молдаван и приднестровье, русских и чеченцев, грузинов и южноосетинцев, суннитов и шиитов, тутси и хуту... Потому что это рассказ не о русских и украинцах, не о белых и красных и не о сербах и хорватах - это рассказ о гражданской войне. Любой гражданской войне. И о том, что она превращает всех её участников в зверей - а ведь последнюю мысль я давала настолько прямо в лоб, что прямее просто некуда!
Я, конечно, понимала, что рассказ вызовет неоднозначную реакцию, но, честно говоря, думала, что тех, кто не увидит очевидного и тех, кто по-страусиному отвернётся, окажется всё-таки меньше.
Кроме вывода о вреде злободневности для рассказа сделала ещё вывод о том, что пристроить его в какое-либо печатное издание мне вряд ли удастся - слишком оно, видимо, остро звучит, раз вызывает столь болезненную реакцию, и вряд ли кто рискнёт его опубликовать.
В порыве даже было подумала, что именно потому и надо писать на темы вечные, и потому безопасные - например, пра любофф. Но порыв прошёл, и я по-прежнему считаю, что писать на острые темы всё-таки надо. Как бы болезненно это ни было.
А рассказ, если кому интересно почитать - вот: "Зелёнки и баклажаны".
Запустила его на конкурс - и сделала нескоколько новых открытий. Как о литературе, так и о людях. Особенно - о людях.
Оказывается, злободневность - это плохое для рассказа качество. Народ, уставший от событий в реальном мире, в массе своей не желает, чтобы ему лишний раз напоминали о наболевшем, он предпочитает сыграть в страуса и отвернуться, спрятав голову в песок.
Как я уже говорила, рассказ - о гражданской войне вообще, без привязок к конкретике. Но многие читатели привязали его к конкретике за меня. И как! Видимо, нынешняя политическая ситуация слишком остра, и народ массово увидел в рассказе лишь украинский конфликт. Более того, некоторые не пожалели времени и написали длиннющие отзывы, в которых доказывали, кто из сторон в моём рассказе - русские, а кто - украинцы. Подсчитывали, которая сторона в моём рассказе сделала больше гадостей, и на этом основании назначали их или русскими, или украинцами, выискивали, кто из них зачинщик, а кто подстрекатель, проводили параллели с текущими событиями, пеняли на неточности в событиях, назначали виновных, обвиняли меня, автора в отсутствии авторской позиции - или в том, что я слишком явно приняла чью-то сторону...
А я читала эти комментарии и думала, что до тех пор, пока мы так рьяно ищем зачинщиков и назначаем виноватых, ничего хорошего нас не ждёт. Никто из тех, кто доказывал, кто в моём рассказе украинцы, а кто русские, почему-то не увидел, что с тем же успехом туда можно подставить любых других участников, и история от этого ничуть не изменится. Например, арабов и израильтян. Или красных и белых. Или сербов и хорватов, молдаван и приднестровье, русских и чеченцев, грузинов и южноосетинцев, суннитов и шиитов, тутси и хуту... Потому что это рассказ не о русских и украинцах, не о белых и красных и не о сербах и хорватах - это рассказ о гражданской войне. Любой гражданской войне. И о том, что она превращает всех её участников в зверей - а ведь последнюю мысль я давала настолько прямо в лоб, что прямее просто некуда!
Я, конечно, понимала, что рассказ вызовет неоднозначную реакцию, но, честно говоря, думала, что тех, кто не увидит очевидного и тех, кто по-страусиному отвернётся, окажется всё-таки меньше.
Кроме вывода о вреде злободневности для рассказа сделала ещё вывод о том, что пристроить его в какое-либо печатное издание мне вряд ли удастся - слишком оно, видимо, остро звучит, раз вызывает столь болезненную реакцию, и вряд ли кто рискнёт его опубликовать.
В порыве даже было подумала, что именно потому и надо писать на темы вечные, и потому безопасные - например, пра любофф. Но порыв прошёл, и я по-прежнему считаю, что писать на острые темы всё-таки надо. Как бы болезненно это ни было.
А рассказ, если кому интересно почитать - вот: "Зелёнки и баклажаны".