“... або Феномен датського кацапізма”
под катом -- зда-а-аровая статья про Леся. попытка лингвистического анализа языка его произведений.
к сожалению, все ссылки, сделанне в ворде, не сохранились. всё, что было в ссылках, приведено в конце текста.
пора учить ХТМЛ...
Мария Дмитриева
“... або Феномен датського кацапізма”
Лесь (Александр) Подервъянский, о литературном творчестве которого пойдёт речь, давно является объектом поклонения в Украине. Одни получают удовольствие от проговариваемого им вслух мата, другие наслаждаются тонкой иронией, многочисленными культурными, литературными и прочими аллюзиями, третьи же ищут и находят в его пьесах абсурдистский юмор высокой пробы. Его называют вышедшим из андеграунда «классиком современной украинской литературы», и как всякого украинского классика, сравнивают с великими предшественниками - в первую очередь, с Шевченко: ведь, как и Тарас Григорьевич, Лесь, будучи художником (и не просто художником, а потомственным - в третьем поколении - живописцем, членом Союза Художников, удостоенным наград за оформление сцены для пьес «Оргия» и «Выстрел в осеннем саду», мастером, чьи многочисленные - личные и групповые - выставки проходили по всему миру), широко известен именно как автор художественных произведений. Многие критики также сравнивают его с Иваном Котляревским - и тот, и другой обращаются в своём творчестве к эпическим сюжетам и мифологическим образам, подвергая их преобразованию в бурлескно-травестийной традиции, а также пользуются народным языком. В случае Котляревского это был полтавский говор юго-восточного диалекта украинского языка, послуживший в дальнейшем основой для формирования литературного украинского языка. В случае же Подервъянского - это суржик и мат. Собственно, специфика языка произведений Подервъянского как раз и является предметом рассмотрения данной статьи. Однако прежде чем переходить к рассмотрению этого вопроса, хотелось бы сказать ещё немного о феномене самого Леся в современной Украине.
Его пьесы, первые из которых появились с середины 70-тых, распространялись в подпольных аудио-записях и пользовались неизменной популярностью. В начале девяностых «... для большинства слушателей самопальных и жутко некачественных кассетных записей он был не столько драматургом, сколько почти мистической частью глубокого андеграунда . Ошеломляющее пародирование совковых реалий и стереотипов, умноженное на виртуозное владение неиспользуемой даже в неофициальной литературе лексикой, вызывало эффект прикосновения к мифу. Его имя часто называли неправильно, и никто точно не знал, существует ли Подервъянский на самом деле. Показательно, что номинальный развал совка ничего в подобном отношении слушателей к автору не изменил», пишет в статье «Эстет на баррикаде» журналист Александр Кривенко [1]. Этому способствовали и зарубежные контрафактные издания его произведений в аудио-формате. Демифологизация автора «Павлика Морозова» и «Короля Литра» началась с официальной публикации его произведений на компакт-дисках («Цікаві досліди» , 1996), появления создателя скандально известных и повсеместно цитируемых произведений на страницах газет и журналов, на телевидении и радио. Легализация «катакомбного классика» достигла вершины, когда в 2000 году львовское издательство «Кальвария» выпустило его «бесты» одной книгой под твёрдой обложкой - «Герой нашого часу» - по названию одной из 23 вошедших в книгу пьес.
Как ни странно, молодое поколение, по идее, мало что знающее про «дефицит масла» или «бацилу» (твердые фракции в армейском рационе, по виду напоминающие мясо - любимую пищу героев Подервъянского), не говоря уже про пьяных матросов, танцующих «яблочко», создаёт «фаланги добровольных поклонников, которые своей численностью скоро превысят легионы сорокалетних фанов Леся» [1]. Подтверждением тому служат многочисленные фанские странички, любовно создаваемые и поддерживаемые в Интернете. Там можно найти произведения митця в различных аудио-форматах, электронные версии статей о нём и его интервью, информацию про его художественные произведения, ссылки на другие подобные проекты. Его тексты представлены на интереснейшем украинском проекте «Весна» , а также на одном из фундаментальнейших ресурсов Рунета, в Библиотеке Мошкова .
Как отмечает журналист, «достаточно потереться в любой молодёжной компании или в разговоре со свежеиспечённым украинским дипломатом использовать вместо пароля «купатися чи не купатися» , как возникает непреодолимое впечатление, что произведения Подервъянского изучают в школе, пусть даже по программе факультативного чтения. А, может, это имело бы смысл? [1]» Тут, зная способность школы отбивать страсть к чтению, позволим себе с журналистом не согласиться, но то, что тексты Подервъянского уже стали частью культурного кода, несомненно. Его пьесы, сами изобилующие прямыми и опосредованными цитатами, являются для жителей Украины прецедентными текстами (которые мы, вслед за Г.Г.Слышкиным, понимаем как любую характеризующуюся цельностью и связностью последовательность знаковых единиц, обладающих ценностной значимостью для определённой культурной группы [2, с.28]).
Будучи широко известным, Подервъянский породил множество эпигонов той или иной степени талантливости (здесь мы упоминаем только те тексты, которые обладают художественной ценностью). Используя его приёмы - элементы травестии, бурлеска, абсурда, а также специфический язык, в гораздо большей степени, чем прототип, ориентированный на суржик и мат, они воссоздают структуру пьес Леся, где немалую роль играют авторские характеристики, даваемые при перечислении персонажей, и пародируют популярные явления культуры, как, например, созданный Павлом Ждановым «Властелін 3.14здець” [3], где объектом пародии является экранизация «Властелина колец» Дж.Р.Р.Толкина, а место эпики запойных пьянок, характерной для произведений Подервъянского, занимает наркоманская романтика, доведённая до абсурда. Вот эпиграф данного «опуса»:
Дев’ять кубів для пробитих вже зовсім,
Ще три я ельфам віддав поцаватим,
Сім - то для гномів забацаних в шахті,
Тьху блядь, один от собі й залишився...
Этот текст также содержит прямую отсылку к «вдохновителю»: «…Починається бійка. Маги тиркають один одного током, мутузять ногами та плюються. Врешті Саруман влучає кулаком сивобородому в дихачку, пиздить фоліантом по потилиці і топче ногами. Коли той остаточно пада, Саруман задира халат та пісяє Гендальфу у вухо.
Саруман: Тепер ти не Сірий, а Засцянець! (регоче) Чітай классіку, блядь!
Это намёк на тот эпизод в пьесе «Гамлєт, або Феномен датського кацапізму», где Призрак (отца Гамлета) обвиняет своего брата Клавдия в том, что тот
...обісцяв мене на полюванні,
Коли я міцно спав. Підступною рукою
Він в ухо спрямував брудного хуя,
І скосопиздила моє прекрасне тіло
Смертельная гангрена… [4, с.14-15]
Перу этого же автора принадлежит весьма популярная в Сети пародия на фильм братьев Вачовски «Матрица» - «Матриця» [5], упоминание фразы из которой «Де ложка, блядь?!» (Imagine, there is no spoon - обращённая к Нео реплика Морфея) неизменно вызывает смех присутствующих.
Существуют также многочисленные весьма саркастичные, если не сказать злые, пародии «на злобу дня», написанные по мотивам перипетий политической жизни в Украине (и не только) либо трагических событий (как, например, сбитый украинскими ПВО российский самолёт) .
Тщательно воссоздаваемый последователями, именно язык является основным камнем преткновения для многочисленных критиков и хулителей, которых равно коробят и мат, и суржик - разговорный язык не до конца русифицированных (и изо всех сил противящихся окончательной русификации) горожан. Сам же автор в интервью на вопрос журналиста по поводу мата отвечает так: «… Это HАША общая лексика. Я себя из народа не выделяю. Хотя эти слова обладают повышенной энергетикой, и если ими "плеваться", употребляя через слово, допустим, б... - это все равно, что стрелять из автомата, стоя в очереди. Hо в нашей стране есть места, где без употребления крепкого мата никак нельзя. Обычно человек начинает это понимать в армии. Там, если он не умеет материться, то, например, третьей роте могут не подать вовремя обед и т.д. Или на стройке... Почему так происходит - не знаю. Это надо залезть глубоко в душу народа. А я только так, с краешку...» [6].
К вопросу суржика мы вернёмся позднее, а пока остановимся на особенностях мата в украинском языке. Как, наверное, и во всех республиках, входивших ранее в состав СССР, в Украине матерная лексика украинского языка совпадает с таковой языка русского. Если не вдаваться в историю развития восточно-славянских языков, то можно сказать, что в украинском используется русский мат, который подчиняется всем его правилам (т.е. фонетическим: матерные слова произносятся по правилам украинского языка, грамматическим: склонение, спряжение, сочетаемость соответствуют таковым для подобных классов украинских слов, и лексическим: словообразование идёт по характерным моделям). Традиционные т.н. «сороміцькі» слова в украинском существовали и продолжают существовать - как, например, слово “сикилятися” - ‘дрочить, мастурбировать’, но, будучи устаревшими и диалектными, они практически не встречаются в широком использовании в разговорном городском варианте украинского. Об исследованиях подобной лексики, о которых было бы что-то известно, упоминаний найти не удалось. Формально-медицинские «член» и «піхва» не удовлетворяли желания экспрессии и языковой игры, а жаргонно-разговорные «прутень» и «поцька» звучали слишком грубо (впрочем, в отличие от «поцьки», «прутень» вполне можно услышать по телевидению в переводах иностранных фильмов).
Стремление разработать свою, собственно украинскую систему инвективной лексики, применимую в разговорной речи для описания понятий и действий из сферы «телесного низа», в частности, сексуальности, привело к появлению серии публикаций в газете «Пост-Поступ» в течение 1992-1993 гг., вызвавших фурор среди молодой патриотически настроенной украинской интеллигенции. Среди предложенных тогда слов были «славень» (от “славний” - ‘знаменитый’) и «розкішниця» (от “розкіш” - ‘роскошь’, «розкошувати» - ‘роскошествовать’). Предлагались не только сами слова, но и устойчивые выражения и даже присказки: напр., “славнем ославити” - ‘ославить славнем’, т.е. сексуально использовать (преимущественно девушку) и поставить об этом в известность других (преимущественно парней) (может использоваться как проклятие: «Най би тебе славнем ославили!» - ‘Чтоб тебя славнем ославили!’); «Любиш ти розкіш, моя розкішнице» - ‘Любишь ты роскошь, моя роскошница’ - в ответ на просьбу девушки что-либо купить. Впрочем, дальше публикаций и их восторженного цитирования дело не пошло. В «Словаре современного украинского молодёжного сленга» Светланы Пыркало [7] можно найти некоторые слова, относящиеся к этой сфере, например: заниматься сексом (взаимно) - боротися, трахатися, перепихнутися, заниматься сексом с кем-то (сексуально использовать) відшампурити, грати / виграти, журити, трахати, пилососити, пороти. Будучи до определённой степени непристойными, т.е. неприменимыми в официальной речи, эти слова всё же не относятся к собственно инвективам.
Возвращаясь к произведениям Подервъянского, стоит отметить, что язык его пьес - гибкий, разработанный, живой, используемый виртуозно и часто не без (само)иронии. Даже при обилии суржика и мата речь героев весьма индивидуальна. И герои, и автор часто используют цитирование, устойчивые выражения, штампы, то есть активно демонстрируют свою компетентность как носители общепринятой культуры (большинство - низшего уровня, а некоторые - и более высокого, не отказываясь при этом ни от мата, ни от суржика). Реалии Страны Советов выступают тут и как общий культурный код, и как объект доведения до абсурда и осмеяния, как в традиционных советских политических анекдотах.
Сам Подервъянский свое происхождение ищет в драматургии Сэмюэля Беккета, красноречии украинского номенклатурного "письменства" и стилистике русского казарменного мата . Параллели его творчеству в литературе, помимо упоминавшейся восточно-украинской бурлескно-травестийной театральной традиции, - это «непосредственно примыкающий к ней бурсацкий кощунственный фольклор и неподцензурная поэзия в духе Луки Мудищева (демонстрирующая не сладострастие, но, напротив, освобождающую от него силу брани, преодоления страха табу)» [17].
Кроме слов, относящихся к литературному регистру украинского языка, лексику текстов Подервъянского можно условно разделить на 4 группы - мат, жаргон и сленг, сниженная (разной степени приемлемости в речи) лексика, входящая в собственно украинский язык, а также суржик и слова русского языка.
Каждая из этих групп обладает определённой спецификой.
1. Мат, или нецензурная лексика.
В речи персонажей рассматриваемых пьес мат используется во всём его многообразии, в прямом:
Генерал Власов :
Я грішно жив, їбався я з жінками,
Утричі старшими за мене... [8, с.153]
и переносном:
Пророк Микола :
Сумно дивлюся на наше покоління,
Жлобів невихованих! Гроші їм дорожчі
За храм святий! Мамоні, а не богу
Возносять ці хуї свої молитви! [8, с.154]
Пророк Микола:
Сімейка блядська, заїбали в пень! [8, с.154]
значении, а также в устойчивых сочетаниях:
Гамлєт:
Такіє варіанти їбав я в рот і в носа! [4, с.14]
Іван Опанасович. Я в армії так наїбався, Гриша, їбать мої віники! [18, с.111]
и разнообразных производных формах, напр.: скосопиздила, поїбень, долбойоби, припездяний, пиздоватізм, мудозвон, будучи одним из основных выразительных средств.
Матерные слова также используются автором для характеристики героев при их перечислении перед началом пьесы:
Сфінкс, кровожерна, підступна і хтива міфологічна потвора, з пазурями, крилами, цицьками і пиздою [8, с.134].
а также в ремарках:
Гамлєт пиздить усіх дрючком. Пиздячить герба з ведмедєм, потім заливає шампанськє в рояль і шпроти запускає туди ж. І по роялю пиздить дрючком. Рояль гуде [4, с.18].
При этом они могут передаваться как слова украинского языка (в подавляющем большинстве случаев) и как слова языка русского: муділа, когда используются русскоязычными персонажами или во фразах и предложениях на русском в речи украиноязычных.
2. Жаргон и сленг.
Практически все слова, которые можно назвать жаргонными (как определяет жаргон В.Химик, это значительно более широкое [чем арго] понятие, полуоткрытая лексико-фразеологическая подсистема, применяемая той или иной социальной группой с целью обособления от остальной части языкового сообщества. Жаргонизмы же - «эмоционально-оценочные экспрессивные образования […]. У жаргонизма почти всегда имеется семантическая параллель в литературном языке […].Жаргонизм легко узнаваем и более или менее понятен всем, для этого его и используют: употребляя жаргонное слово, говорящий манифестирует либо имитирует свою принадлежность к определённой социальной группе и выражает отношение к окружающему - к объектам или партнёрам по речи - с позиции этой социальной группы.» [9, с.13]) в пьесах Подервъянского относятся к армейскому жаргону - в частности, уже упомянутая нами бацила; гораздо более слабо представлен воровской жаргон:
Привид.
...підарасів з дєтства не любивши,
Їх посилав на хімію їбошить
На благо Батьківщини. ... [4, с.15]
который можно уже фактически рассматривать как часть сленга (В.Химик даёт такое определение сленга: «…открытая подсистема ненормативных лексико-фразеологических единиц разговорно-просторечного языка, его стилистическая разновидность, или особый регистр, предназначенный для выражения усиленной экспрессии и особой оценочной окраски […], надсоциальный «общий» жаргон […], т.е. совокупность популярных, но субстандартных слов и речений, привлекаемых из частных жаргонных подсистем лексики [9, с.13]): напр.:
Клімакс:
Так, не фраєр я, а Клімакс змієносний! [8, с.157]
В «Словаре молодёжного сленга» [7] это слово объясняется так - ‘человек, который много из себя корчит и очень себя любит’.
Иные жаргоны, как то профессиональные, студенческие, наркоманские, в пьесах почти не представлены. Как признаёт в одном интервью сам автор, он относит себя к алкогольной культуре, армия же оказала огромное влияние на него как на драматурга театра абсурда (в другом интервью):
Л.П. - […] я нигде никогда не служил.
Корр. - Кроме армии?
- Кроме армии, хотя это службой назвать нельзя, потому что там все сачкуют, а я сачковал еще больше. Причем армия делает все, чтобы в ней сачковали. Я, наоборот, думал: "Классно! Какое-то время буду предоставлен жизни, буду бегать, прыгать, стрелять". Hи фига подобного! Оказывается, там делают все, кроме того, что должен уметь профессионал. Человека призывают на два года, чтобы научить застилать кровати, подметать или красить траву. Пришлось срочно переключиться с романтического восприятия ("ах, мы мужчины, мужское братство!") на абсурдистское. Потому что, если тебя заставляют на полном серьезе красить свиней или имитировать зиму путем натягивания на кусты простыней и наволочек...
- Зачем?!
- Вот, сразу видно, что женщины у нас в армии не служат! Как это - зачем? В армии это вопрос абсурдный. Hадо! Сначала одолевает разочарование, потом понимаешь: "Какое счастье! В какой идиотский мир я попал!" Из какого-то дебила, прыщавого юнца, мечтавшего стать Рембо, ты становишься художником! Армия в меня впрыснула такой заряд! - она об этом даже не подозревает. Поэтому я не устаю говорить, что всем творческим людям туда надо идти. А вот обычным парням там делать не хрен! Может быть, сейчас украинская армия совсем не такая и победит всех врагов. Чего бы мне очень хотелось. Hо та армия, в которой я служил, - не была предназначена для того, чтобы побеждать. Более того, меня посещали мысли: "А что будет, если вдруг война? Мы ж просрем это все моментально! Hам же всем будет капец!"
- А командиров не пытались этими мыслями порадовать?
- Пытался. Hо, что мне нравилось в командирах - они тоже смирились, что это театр абсурда. Беккет был бы очень доволен, что такие громадные силы вовлечены в его идею. Я стал мыслить категориями театра - сам не ожидал, что так получится. [6]
3. Сниженная лексика украинского языка.
Собственно украинская сниженная лексика представлена в текстах пьес Подервъянского обширно и разнообразно. В основном, она относится к трём группам:
- оценочные слова, в частности, названия национальностей или свойств личности, напр. кацап, пацаватий, курвяча сімейка, підлий, сурло (пасть).
- телесный низ, напр. хтивий, срака, дупа, гамно, гівно.
- телесные отправления, напр. харкати, пробзділося.
4. Суржик и слова русского языка
Как и слово «ложить» в русском языке, существование которого не фиксирует ни один словарь, суржик существует и широко используется людьми разного социального и образовательного уровня, вызывая при этом негодование филологов, лингвистов и просто любящих родной язык людей. Исследования его - фрагментарны и эпизодичны, лексический запас не кодифицирован, в немалой степени потому, что он весьма изменчив и значительно отличается территориально и социально (т.е. суржик, используемый в городе и в селе, на западе и востоке страны, грузчиками и студентами, будет значительно отличаться практически по всем параметрам). Классический пример суржика - речь Верки Сердючки, далёкая от литературного языка во всех отношениях.
Также нет и единогласия в его определении. К суржику в данном случае мы будем относить проявления украинско-русской интерференции, например, использование отдельных слов, устойчивых выражений, грамматических конструкций, правил склонения/спряжения или управления из одного языка в другом:
Сука.
А може там пацанчікі сидять,
Студенти-першокурсники красіві? [8, с.156]
К суржику как игре охотно обращается образованная молодёжь, «…которая хочет войти в иной языковой образ, расширить диапазон языковых вариаций. Социологические исследования показывают, что она обращается к суржику чаще, чем люди среднего и пожилого возраста, которые склонны считать его признаком низкого уровня языковой культуры. Прекрасно владея др угими языковыми кодами, молодой человек, тем не менее, использует суржик, чтобы получить удовольствие от собственной речи, потому что ему так интересно» [11]:
- А шо, торговка тьотка була?
- Ну да, з сумками. А гроші в неї в лівчику оказались.
Семен, коли захоче, говорить прекрасною українською мовою, а також при бажанні іспанською і ще кількома маловідомими в Україні мовами. Але йому так нецікаво. [12, с.23-24].
1. Олександр Кривенко. Естет на барикаді. // “Столичные новости» № 42 (238) (http://cn.com.ua/N238/culture/anniversary/anniversary.html)
2. Слышкин Г.Г. “От текста к символу: лингвокльтурные концепты прецедетных текстов в сознании и дискурсе.” М.: Academia, 2000. 128 c.
3. http://cyber.zhdanovs.com/read/vlastelin
4. Подерв’янський Лесь. Гамлєт, або Феномен датського кацапізма. Трагедія. - сс. 13-21. // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - 166 с.
5. http://cyber.zhdanovs.com/read/matrix
6. «Хреновая слава Леся Подервянского», Hаталия Хоменко, газета "Сегодня", №156, 1998 г.
7. Світлана Пиркало. Словник українського молодіжного сленгу // Світлана Пиркало. Зелена Маргарита. Молодіжний роман. К.: Джерела-М, 2002. - 288 с.
8. Подерв’янський Лесь. Павлік Морозов. Епічна трагедія. - сс. 131-161. // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - 166 с.
9. Химик В.В. Поэтика низкого, или Просторечие как культурный феномен. СПб.: Филологический факультет СпбГУ, 2000. - 272 с.
10. Масенко Лариса. Мова і політика. - К.: Соняшник, 1999. - 100 с.
11. Ставицька Леся. Кровозмісне дитя двомовності. Журнал “Критика”, № 10, 2001 г. (http://krytyka.kiev.ua/articles/s7-10-2001.html)
12. Пиркало Світлана. Зелена Маргарита. Молодіжний роман. - К.: Джерела-М, 2002. - 288 с.
------------------
Перевод с украинского тут и далее автора статьи. Для приводимых в пример отдельных слов, когда при условии весьма близкого значения форма слова в украинском и русском языках практически не отличается, перевод не указывается. При цитировании украинского оригинала перевод на русский даётся в сносках. В украинском тексте курсивом выделены приводимые в пример слова.
Эта и другие статьи о Подервъянском, а также интервью с ним цитируются по электронным вариантам, интернет-ссылки на которые приводятся в Списке литературы. Огромная благодарность создателям проекта «Цікаві досліди» (www.doslidy.kiev.ua) за собранные материалы о Подервъянском.
Интересные опыты.
Герой нашего времени.
Митець - многозначное украинское слово, которое может переводиться и как ‘художник’, и как ‘творец’, и как ‘деятель исскуства’. Все эти значения в равной степени применимы к Лесю Подервъянскому.
Проект «Весна», http://www.slovnyk.org/txt/poderev/
Библиотека Максима Мошкова, http://www.lib.ru/ANEKDOTY/PODDEREV/
Купаться или не купаться.
Девять кубов для пробитых уже совсем, ещё три я эльфам отдал пацаватым, семь - для гномов забацаных в шахте, тьфу, блядь, один только себе и остался…
Начинается драка. Маги лупят друг друга током, мутузят ногами и плюются. Наконец Саруман попадает седобородому в дыхалку, пиздит фолиантом по затылку и топчет ногами. Когда тот окончательно падает, Саруман задирает халат и писяет Гэндальфу в ухо.
Саруман. Теперь ты не Серый, а Засцанец! (хохочет) Читай классику, блядь!
…обосцал меня на охоте, когда я крепко спал. Подлою рукой он в ухо направил грязный хуй. И спосопиздила моё прекрасное тело смертельная гангрена.
Харченко "Вазмєздіє". Ролєва комп'ютерна ігра. Сценарій.
http://samvydav.net/index.php?lang=u&material_id=15958&theme_id=3418&page=material
ДМБ-2001 або ОРУЖИЄ ВОЗМЄЗДIЯ. Автор неизвестен. 22.10.2001, http://www.medun.info/news/viewnews.cgi?id=EpkuyyFkllNiXqkuGs.
Сороміцький - стыдный, непристойный, похабный.
Піхва - влагалище.
Ігор Лапінський. Шо не ясно? // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - с.6.
Генерал Власов - ‘..фашистский оборотень и тайный агент Канариса’[8, с.134].
Я грешно жил, ебался с женщинами втрое меня старше…
Николай Островский - ‘слепой пророк храма Аполлона’ [8, с.134].
Грустно смотрю на наше поколенье, жлобов невоспитанных! Деньги им дороже святого храма! Мамоне, а не богу возносят эти хуи свои молитвы!
Семейка блядская, заебали в пень!
Сфинкс, кровожадная, подлая и похотливая мифологическая тварь, с когтями, крыльями, сиськами и пиздой.
Гамлет пиздит всех палкой. Пиздячит герб с медведем, потом заливает шампанское в рояль и шпроты запускает туда же. И по роялю пиздит палкой.
Призрак. Пидарасов с детства не любя, их посылал на химию ебошить на благо Родины.
Климакс. Не фраер я, а Климакс змееносный!
Климакс - вестник богов, которого автор пьесы описывает следующим образом: ‘нечто среднее между Бэтмэном, Медузой-Горгоной и дельтапланом. Сказать, что он страшный, - это не сказать ничего. Когда он говорит, у него из рта вырывается огонь. Он весь обмотан змеями’[8, с.156] .
‘Дело в том, что я принадлежу поколению так называемой "алкогольной культуры". Теперь больше курят марихуану. Пить я начал с 13 лет, причём довольно крепкие напитки. Чем раньше начинаешь пить, тем быстрее адаптируешься к алкоголю. И теперь люблю всласть выпить с друзьями, но к творчеству это не имеет никакого отношения’. Олександра Харченко. “Лесь Подерв'янський: Моєю мовою говорять i продавцi на базарi, i народнi депутати. Київ-Львiв. "Високий Замок", 02.11.2002.
Те, кто говорит, что это слово заимствовано из украинского языка, заблуждаются. В украинском языке нет такого слова, как и слов с таким корнем.
А может, там пацанчики сидят, студенты-первокурсники красивые?
- А шо, торговка тётка была?
- Ну да, с сумками. А деньги у ней в лифчике оказались.
Семён, когда захочет, говорит на прекрасном украинском языке, а также при желании по-испански и на ещё нескольких малоизвестных в Украине языках. Но ему так неинтересно.
к сожалению, все ссылки, сделанне в ворде, не сохранились. всё, что было в ссылках, приведено в конце текста.
пора учить ХТМЛ...
Мария Дмитриева
“... або Феномен датського кацапізма”
Лесь (Александр) Подервъянский, о литературном творчестве которого пойдёт речь, давно является объектом поклонения в Украине. Одни получают удовольствие от проговариваемого им вслух мата, другие наслаждаются тонкой иронией, многочисленными культурными, литературными и прочими аллюзиями, третьи же ищут и находят в его пьесах абсурдистский юмор высокой пробы. Его называют вышедшим из андеграунда «классиком современной украинской литературы», и как всякого украинского классика, сравнивают с великими предшественниками - в первую очередь, с Шевченко: ведь, как и Тарас Григорьевич, Лесь, будучи художником (и не просто художником, а потомственным - в третьем поколении - живописцем, членом Союза Художников, удостоенным наград за оформление сцены для пьес «Оргия» и «Выстрел в осеннем саду», мастером, чьи многочисленные - личные и групповые - выставки проходили по всему миру), широко известен именно как автор художественных произведений. Многие критики также сравнивают его с Иваном Котляревским - и тот, и другой обращаются в своём творчестве к эпическим сюжетам и мифологическим образам, подвергая их преобразованию в бурлескно-травестийной традиции, а также пользуются народным языком. В случае Котляревского это был полтавский говор юго-восточного диалекта украинского языка, послуживший в дальнейшем основой для формирования литературного украинского языка. В случае же Подервъянского - это суржик и мат. Собственно, специфика языка произведений Подервъянского как раз и является предметом рассмотрения данной статьи. Однако прежде чем переходить к рассмотрению этого вопроса, хотелось бы сказать ещё немного о феномене самого Леся в современной Украине.
Его пьесы, первые из которых появились с середины 70-тых, распространялись в подпольных аудио-записях и пользовались неизменной популярностью. В начале девяностых «... для большинства слушателей самопальных и жутко некачественных кассетных записей он был не столько драматургом, сколько почти мистической частью глубокого андеграунда . Ошеломляющее пародирование совковых реалий и стереотипов, умноженное на виртуозное владение неиспользуемой даже в неофициальной литературе лексикой, вызывало эффект прикосновения к мифу. Его имя часто называли неправильно, и никто точно не знал, существует ли Подервъянский на самом деле. Показательно, что номинальный развал совка ничего в подобном отношении слушателей к автору не изменил», пишет в статье «Эстет на баррикаде» журналист Александр Кривенко [1]. Этому способствовали и зарубежные контрафактные издания его произведений в аудио-формате. Демифологизация автора «Павлика Морозова» и «Короля Литра» началась с официальной публикации его произведений на компакт-дисках («Цікаві досліди» , 1996), появления создателя скандально известных и повсеместно цитируемых произведений на страницах газет и журналов, на телевидении и радио. Легализация «катакомбного классика» достигла вершины, когда в 2000 году львовское издательство «Кальвария» выпустило его «бесты» одной книгой под твёрдой обложкой - «Герой нашого часу» - по названию одной из 23 вошедших в книгу пьес.
Как ни странно, молодое поколение, по идее, мало что знающее про «дефицит масла» или «бацилу» (твердые фракции в армейском рационе, по виду напоминающие мясо - любимую пищу героев Подервъянского), не говоря уже про пьяных матросов, танцующих «яблочко», создаёт «фаланги добровольных поклонников, которые своей численностью скоро превысят легионы сорокалетних фанов Леся» [1]. Подтверждением тому служат многочисленные фанские странички, любовно создаваемые и поддерживаемые в Интернете. Там можно найти произведения митця в различных аудио-форматах, электронные версии статей о нём и его интервью, информацию про его художественные произведения, ссылки на другие подобные проекты. Его тексты представлены на интереснейшем украинском проекте «Весна» , а также на одном из фундаментальнейших ресурсов Рунета, в Библиотеке Мошкова .
Как отмечает журналист, «достаточно потереться в любой молодёжной компании или в разговоре со свежеиспечённым украинским дипломатом использовать вместо пароля «купатися чи не купатися» , как возникает непреодолимое впечатление, что произведения Подервъянского изучают в школе, пусть даже по программе факультативного чтения. А, может, это имело бы смысл? [1]» Тут, зная способность школы отбивать страсть к чтению, позволим себе с журналистом не согласиться, но то, что тексты Подервъянского уже стали частью культурного кода, несомненно. Его пьесы, сами изобилующие прямыми и опосредованными цитатами, являются для жителей Украины прецедентными текстами (которые мы, вслед за Г.Г.Слышкиным, понимаем как любую характеризующуюся цельностью и связностью последовательность знаковых единиц, обладающих ценностной значимостью для определённой культурной группы [2, с.28]).
Будучи широко известным, Подервъянский породил множество эпигонов той или иной степени талантливости (здесь мы упоминаем только те тексты, которые обладают художественной ценностью). Используя его приёмы - элементы травестии, бурлеска, абсурда, а также специфический язык, в гораздо большей степени, чем прототип, ориентированный на суржик и мат, они воссоздают структуру пьес Леся, где немалую роль играют авторские характеристики, даваемые при перечислении персонажей, и пародируют популярные явления культуры, как, например, созданный Павлом Ждановым «Властелін 3.14здець” [3], где объектом пародии является экранизация «Властелина колец» Дж.Р.Р.Толкина, а место эпики запойных пьянок, характерной для произведений Подервъянского, занимает наркоманская романтика, доведённая до абсурда. Вот эпиграф данного «опуса»:
Дев’ять кубів для пробитих вже зовсім,
Ще три я ельфам віддав поцаватим,
Сім - то для гномів забацаних в шахті,
Тьху блядь, один от собі й залишився...
Этот текст также содержит прямую отсылку к «вдохновителю»: «…Починається бійка. Маги тиркають один одного током, мутузять ногами та плюються. Врешті Саруман влучає кулаком сивобородому в дихачку, пиздить фоліантом по потилиці і топче ногами. Коли той остаточно пада, Саруман задира халат та пісяє Гендальфу у вухо.
Саруман: Тепер ти не Сірий, а Засцянець! (регоче) Чітай классіку, блядь!
Это намёк на тот эпизод в пьесе «Гамлєт, або Феномен датського кацапізму», где Призрак (отца Гамлета) обвиняет своего брата Клавдия в том, что тот
...обісцяв мене на полюванні,
Коли я міцно спав. Підступною рукою
Він в ухо спрямував брудного хуя,
І скосопиздила моє прекрасне тіло
Смертельная гангрена… [4, с.14-15]
Перу этого же автора принадлежит весьма популярная в Сети пародия на фильм братьев Вачовски «Матрица» - «Матриця» [5], упоминание фразы из которой «Де ложка, блядь?!» (Imagine, there is no spoon - обращённая к Нео реплика Морфея) неизменно вызывает смех присутствующих.
Существуют также многочисленные весьма саркастичные, если не сказать злые, пародии «на злобу дня», написанные по мотивам перипетий политической жизни в Украине (и не только) либо трагических событий (как, например, сбитый украинскими ПВО российский самолёт) .
Тщательно воссоздаваемый последователями, именно язык является основным камнем преткновения для многочисленных критиков и хулителей, которых равно коробят и мат, и суржик - разговорный язык не до конца русифицированных (и изо всех сил противящихся окончательной русификации) горожан. Сам же автор в интервью на вопрос журналиста по поводу мата отвечает так: «… Это HАША общая лексика. Я себя из народа не выделяю. Хотя эти слова обладают повышенной энергетикой, и если ими "плеваться", употребляя через слово, допустим, б... - это все равно, что стрелять из автомата, стоя в очереди. Hо в нашей стране есть места, где без употребления крепкого мата никак нельзя. Обычно человек начинает это понимать в армии. Там, если он не умеет материться, то, например, третьей роте могут не подать вовремя обед и т.д. Или на стройке... Почему так происходит - не знаю. Это надо залезть глубоко в душу народа. А я только так, с краешку...» [6].
К вопросу суржика мы вернёмся позднее, а пока остановимся на особенностях мата в украинском языке. Как, наверное, и во всех республиках, входивших ранее в состав СССР, в Украине матерная лексика украинского языка совпадает с таковой языка русского. Если не вдаваться в историю развития восточно-славянских языков, то можно сказать, что в украинском используется русский мат, который подчиняется всем его правилам (т.е. фонетическим: матерные слова произносятся по правилам украинского языка, грамматическим: склонение, спряжение, сочетаемость соответствуют таковым для подобных классов украинских слов, и лексическим: словообразование идёт по характерным моделям). Традиционные т.н. «сороміцькі» слова в украинском существовали и продолжают существовать - как, например, слово “сикилятися” - ‘дрочить, мастурбировать’, но, будучи устаревшими и диалектными, они практически не встречаются в широком использовании в разговорном городском варианте украинского. Об исследованиях подобной лексики, о которых было бы что-то известно, упоминаний найти не удалось. Формально-медицинские «член» и «піхва» не удовлетворяли желания экспрессии и языковой игры, а жаргонно-разговорные «прутень» и «поцька» звучали слишком грубо (впрочем, в отличие от «поцьки», «прутень» вполне можно услышать по телевидению в переводах иностранных фильмов).
Стремление разработать свою, собственно украинскую систему инвективной лексики, применимую в разговорной речи для описания понятий и действий из сферы «телесного низа», в частности, сексуальности, привело к появлению серии публикаций в газете «Пост-Поступ» в течение 1992-1993 гг., вызвавших фурор среди молодой патриотически настроенной украинской интеллигенции. Среди предложенных тогда слов были «славень» (от “славний” - ‘знаменитый’) и «розкішниця» (от “розкіш” - ‘роскошь’, «розкошувати» - ‘роскошествовать’). Предлагались не только сами слова, но и устойчивые выражения и даже присказки: напр., “славнем ославити” - ‘ославить славнем’, т.е. сексуально использовать (преимущественно девушку) и поставить об этом в известность других (преимущественно парней) (может использоваться как проклятие: «Най би тебе славнем ославили!» - ‘Чтоб тебя славнем ославили!’); «Любиш ти розкіш, моя розкішнице» - ‘Любишь ты роскошь, моя роскошница’ - в ответ на просьбу девушки что-либо купить. Впрочем, дальше публикаций и их восторженного цитирования дело не пошло. В «Словаре современного украинского молодёжного сленга» Светланы Пыркало [7] можно найти некоторые слова, относящиеся к этой сфере, например: заниматься сексом (взаимно) - боротися, трахатися, перепихнутися, заниматься сексом с кем-то (сексуально использовать) відшампурити, грати / виграти, журити, трахати, пилососити, пороти. Будучи до определённой степени непристойными, т.е. неприменимыми в официальной речи, эти слова всё же не относятся к собственно инвективам.
Возвращаясь к произведениям Подервъянского, стоит отметить, что язык его пьес - гибкий, разработанный, живой, используемый виртуозно и часто не без (само)иронии. Даже при обилии суржика и мата речь героев весьма индивидуальна. И герои, и автор часто используют цитирование, устойчивые выражения, штампы, то есть активно демонстрируют свою компетентность как носители общепринятой культуры (большинство - низшего уровня, а некоторые - и более высокого, не отказываясь при этом ни от мата, ни от суржика). Реалии Страны Советов выступают тут и как общий культурный код, и как объект доведения до абсурда и осмеяния, как в традиционных советских политических анекдотах.
Сам Подервъянский свое происхождение ищет в драматургии Сэмюэля Беккета, красноречии украинского номенклатурного "письменства" и стилистике русского казарменного мата . Параллели его творчеству в литературе, помимо упоминавшейся восточно-украинской бурлескно-травестийной театральной традиции, - это «непосредственно примыкающий к ней бурсацкий кощунственный фольклор и неподцензурная поэзия в духе Луки Мудищева (демонстрирующая не сладострастие, но, напротив, освобождающую от него силу брани, преодоления страха табу)» [17].
Кроме слов, относящихся к литературному регистру украинского языка, лексику текстов Подервъянского можно условно разделить на 4 группы - мат, жаргон и сленг, сниженная (разной степени приемлемости в речи) лексика, входящая в собственно украинский язык, а также суржик и слова русского языка.
Каждая из этих групп обладает определённой спецификой.
1. Мат, или нецензурная лексика.
В речи персонажей рассматриваемых пьес мат используется во всём его многообразии, в прямом:
Генерал Власов :
Я грішно жив, їбався я з жінками,
Утричі старшими за мене... [8, с.153]
и переносном:
Пророк Микола :
Сумно дивлюся на наше покоління,
Жлобів невихованих! Гроші їм дорожчі
За храм святий! Мамоні, а не богу
Возносять ці хуї свої молитви! [8, с.154]
Пророк Микола:
Сімейка блядська, заїбали в пень! [8, с.154]
значении, а также в устойчивых сочетаниях:
Гамлєт:
Такіє варіанти їбав я в рот і в носа! [4, с.14]
Іван Опанасович. Я в армії так наїбався, Гриша, їбать мої віники! [18, с.111]
и разнообразных производных формах, напр.: скосопиздила, поїбень, долбойоби, припездяний, пиздоватізм, мудозвон, будучи одним из основных выразительных средств.
Матерные слова также используются автором для характеристики героев при их перечислении перед началом пьесы:
Сфінкс, кровожерна, підступна і хтива міфологічна потвора, з пазурями, крилами, цицьками і пиздою [8, с.134].
а также в ремарках:
Гамлєт пиздить усіх дрючком. Пиздячить герба з ведмедєм, потім заливає шампанськє в рояль і шпроти запускає туди ж. І по роялю пиздить дрючком. Рояль гуде [4, с.18].
При этом они могут передаваться как слова украинского языка (в подавляющем большинстве случаев) и как слова языка русского: муділа, когда используются русскоязычными персонажами или во фразах и предложениях на русском в речи украиноязычных.
2. Жаргон и сленг.
Практически все слова, которые можно назвать жаргонными (как определяет жаргон В.Химик, это значительно более широкое [чем арго] понятие, полуоткрытая лексико-фразеологическая подсистема, применяемая той или иной социальной группой с целью обособления от остальной части языкового сообщества. Жаргонизмы же - «эмоционально-оценочные экспрессивные образования […]. У жаргонизма почти всегда имеется семантическая параллель в литературном языке […].Жаргонизм легко узнаваем и более или менее понятен всем, для этого его и используют: употребляя жаргонное слово, говорящий манифестирует либо имитирует свою принадлежность к определённой социальной группе и выражает отношение к окружающему - к объектам или партнёрам по речи - с позиции этой социальной группы.» [9, с.13]) в пьесах Подервъянского относятся к армейскому жаргону - в частности, уже упомянутая нами бацила; гораздо более слабо представлен воровской жаргон:
Привид.
...підарасів з дєтства не любивши,
Їх посилав на хімію їбошить
На благо Батьківщини. ... [4, с.15]
который можно уже фактически рассматривать как часть сленга (В.Химик даёт такое определение сленга: «…открытая подсистема ненормативных лексико-фразеологических единиц разговорно-просторечного языка, его стилистическая разновидность, или особый регистр, предназначенный для выражения усиленной экспрессии и особой оценочной окраски […], надсоциальный «общий» жаргон […], т.е. совокупность популярных, но субстандартных слов и речений, привлекаемых из частных жаргонных подсистем лексики [9, с.13]): напр.:
Клімакс:
Так, не фраєр я, а Клімакс змієносний! [8, с.157]
В «Словаре молодёжного сленга» [7] это слово объясняется так - ‘человек, который много из себя корчит и очень себя любит’.
Иные жаргоны, как то профессиональные, студенческие, наркоманские, в пьесах почти не представлены. Как признаёт в одном интервью сам автор, он относит себя к алкогольной культуре, армия же оказала огромное влияние на него как на драматурга театра абсурда (в другом интервью):
Л.П. - […] я нигде никогда не служил.
Корр. - Кроме армии?
- Кроме армии, хотя это службой назвать нельзя, потому что там все сачкуют, а я сачковал еще больше. Причем армия делает все, чтобы в ней сачковали. Я, наоборот, думал: "Классно! Какое-то время буду предоставлен жизни, буду бегать, прыгать, стрелять". Hи фига подобного! Оказывается, там делают все, кроме того, что должен уметь профессионал. Человека призывают на два года, чтобы научить застилать кровати, подметать или красить траву. Пришлось срочно переключиться с романтического восприятия ("ах, мы мужчины, мужское братство!") на абсурдистское. Потому что, если тебя заставляют на полном серьезе красить свиней или имитировать зиму путем натягивания на кусты простыней и наволочек...
- Зачем?!
- Вот, сразу видно, что женщины у нас в армии не служат! Как это - зачем? В армии это вопрос абсурдный. Hадо! Сначала одолевает разочарование, потом понимаешь: "Какое счастье! В какой идиотский мир я попал!" Из какого-то дебила, прыщавого юнца, мечтавшего стать Рембо, ты становишься художником! Армия в меня впрыснула такой заряд! - она об этом даже не подозревает. Поэтому я не устаю говорить, что всем творческим людям туда надо идти. А вот обычным парням там делать не хрен! Может быть, сейчас украинская армия совсем не такая и победит всех врагов. Чего бы мне очень хотелось. Hо та армия, в которой я служил, - не была предназначена для того, чтобы побеждать. Более того, меня посещали мысли: "А что будет, если вдруг война? Мы ж просрем это все моментально! Hам же всем будет капец!"
- А командиров не пытались этими мыслями порадовать?
- Пытался. Hо, что мне нравилось в командирах - они тоже смирились, что это театр абсурда. Беккет был бы очень доволен, что такие громадные силы вовлечены в его идею. Я стал мыслить категориями театра - сам не ожидал, что так получится. [6]
3. Сниженная лексика украинского языка.
Собственно украинская сниженная лексика представлена в текстах пьес Подервъянского обширно и разнообразно. В основном, она относится к трём группам:
- оценочные слова, в частности, названия национальностей или свойств личности, напр. кацап, пацаватий, курвяча сімейка, підлий, сурло (пасть).
- телесный низ, напр. хтивий, срака, дупа, гамно, гівно.
- телесные отправления, напр. харкати, пробзділося.
4. Суржик и слова русского языка
Как и слово «ложить» в русском языке, существование которого не фиксирует ни один словарь, суржик существует и широко используется людьми разного социального и образовательного уровня, вызывая при этом негодование филологов, лингвистов и просто любящих родной язык людей. Исследования его - фрагментарны и эпизодичны, лексический запас не кодифицирован, в немалой степени потому, что он весьма изменчив и значительно отличается территориально и социально (т.е. суржик, используемый в городе и в селе, на западе и востоке страны, грузчиками и студентами, будет значительно отличаться практически по всем параметрам). Классический пример суржика - речь Верки Сердючки, далёкая от литературного языка во всех отношениях.
Также нет и единогласия в его определении. К суржику в данном случае мы будем относить проявления украинско-русской интерференции, например, использование отдельных слов, устойчивых выражений, грамматических конструкций, правил склонения/спряжения или управления из одного языка в другом:
Сука.
А може там пацанчікі сидять,
Студенти-першокурсники красіві? [8, с.156]
К суржику как игре охотно обращается образованная молодёжь, «…которая хочет войти в иной языковой образ, расширить диапазон языковых вариаций. Социологические исследования показывают, что она обращается к суржику чаще, чем люди среднего и пожилого возраста, которые склонны считать его признаком низкого уровня языковой культуры. Прекрасно владея др угими языковыми кодами, молодой человек, тем не менее, использует суржик, чтобы получить удовольствие от собственной речи, потому что ему так интересно» [11]:
- А шо, торговка тьотка була?
- Ну да, з сумками. А гроші в неї в лівчику оказались.
Семен, коли захоче, говорить прекрасною українською мовою, а також при бажанні іспанською і ще кількома маловідомими в Україні мовами. Але йому так нецікаво. [12, с.23-24].
1. Олександр Кривенко. Естет на барикаді. // “Столичные новости» № 42 (238) (http://cn.com.ua/N238/culture/anniversary/anniversary.html)
2. Слышкин Г.Г. “От текста к символу: лингвокльтурные концепты прецедетных текстов в сознании и дискурсе.” М.: Academia, 2000. 128 c.
3. http://cyber.zhdanovs.com/read/vlastelin
4. Подерв’янський Лесь. Гамлєт, або Феномен датського кацапізма. Трагедія. - сс. 13-21. // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - 166 с.
5. http://cyber.zhdanovs.com/read/matrix
6. «Хреновая слава Леся Подервянского», Hаталия Хоменко, газета "Сегодня", №156, 1998 г.
7. Світлана Пиркало. Словник українського молодіжного сленгу // Світлана Пиркало. Зелена Маргарита. Молодіжний роман. К.: Джерела-М, 2002. - 288 с.
8. Подерв’янський Лесь. Павлік Морозов. Епічна трагедія. - сс. 131-161. // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - 166 с.
9. Химик В.В. Поэтика низкого, или Просторечие как культурный феномен. СПб.: Филологический факультет СпбГУ, 2000. - 272 с.
10. Масенко Лариса. Мова і політика. - К.: Соняшник, 1999. - 100 с.
11. Ставицька Леся. Кровозмісне дитя двомовності. Журнал “Критика”, № 10, 2001 г. (http://krytyka.kiev.ua/articles/s7-10-2001.html)
12. Пиркало Світлана. Зелена Маргарита. Молодіжний роман. - К.: Джерела-М, 2002. - 288 с.
------------------
Перевод с украинского тут и далее автора статьи. Для приводимых в пример отдельных слов, когда при условии весьма близкого значения форма слова в украинском и русском языках практически не отличается, перевод не указывается. При цитировании украинского оригинала перевод на русский даётся в сносках. В украинском тексте курсивом выделены приводимые в пример слова.
Эта и другие статьи о Подервъянском, а также интервью с ним цитируются по электронным вариантам, интернет-ссылки на которые приводятся в Списке литературы. Огромная благодарность создателям проекта «Цікаві досліди» (www.doslidy.kiev.ua) за собранные материалы о Подервъянском.
Интересные опыты.
Герой нашего времени.
Митець - многозначное украинское слово, которое может переводиться и как ‘художник’, и как ‘творец’, и как ‘деятель исскуства’. Все эти значения в равной степени применимы к Лесю Подервъянскому.
Проект «Весна», http://www.slovnyk.org/txt/poderev/
Библиотека Максима Мошкова, http://www.lib.ru/ANEKDOTY/PODDEREV/
Купаться или не купаться.
Девять кубов для пробитых уже совсем, ещё три я эльфам отдал пацаватым, семь - для гномов забацаных в шахте, тьфу, блядь, один только себе и остался…
Начинается драка. Маги лупят друг друга током, мутузят ногами и плюются. Наконец Саруман попадает седобородому в дыхалку, пиздит фолиантом по затылку и топчет ногами. Когда тот окончательно падает, Саруман задирает халат и писяет Гэндальфу в ухо.
Саруман. Теперь ты не Серый, а Засцанец! (хохочет) Читай классику, блядь!
…обосцал меня на охоте, когда я крепко спал. Подлою рукой он в ухо направил грязный хуй. И спосопиздила моё прекрасное тело смертельная гангрена.
Харченко "Вазмєздіє". Ролєва комп'ютерна ігра. Сценарій.
http://samvydav.net/index.php?lang=u&material_id=15958&theme_id=3418&page=material
ДМБ-2001 або ОРУЖИЄ ВОЗМЄЗДIЯ. Автор неизвестен. 22.10.2001, http://www.medun.info/news/viewnews.cgi?id=EpkuyyFkllNiXqkuGs.
Сороміцький - стыдный, непристойный, похабный.
Піхва - влагалище.
Ігор Лапінський. Шо не ясно? // Подерв’янський Лесь. Герой нашого часу. - Львів, Кальварія, 2001. - с.6.
Генерал Власов - ‘..фашистский оборотень и тайный агент Канариса’[8, с.134].
Я грешно жил, ебался с женщинами втрое меня старше…
Николай Островский - ‘слепой пророк храма Аполлона’ [8, с.134].
Грустно смотрю на наше поколенье, жлобов невоспитанных! Деньги им дороже святого храма! Мамоне, а не богу возносят эти хуи свои молитвы!
Семейка блядская, заебали в пень!
Сфинкс, кровожадная, подлая и похотливая мифологическая тварь, с когтями, крыльями, сиськами и пиздой.
Гамлет пиздит всех палкой. Пиздячит герб с медведем, потом заливает шампанское в рояль и шпроты запускает туда же. И по роялю пиздит палкой.
Призрак. Пидарасов с детства не любя, их посылал на химию ебошить на благо Родины.
Климакс. Не фраер я, а Климакс змееносный!
Климакс - вестник богов, которого автор пьесы описывает следующим образом: ‘нечто среднее между Бэтмэном, Медузой-Горгоной и дельтапланом. Сказать, что он страшный, - это не сказать ничего. Когда он говорит, у него из рта вырывается огонь. Он весь обмотан змеями’[8, с.156] .
‘Дело в том, что я принадлежу поколению так называемой "алкогольной культуры". Теперь больше курят марихуану. Пить я начал с 13 лет, причём довольно крепкие напитки. Чем раньше начинаешь пить, тем быстрее адаптируешься к алкоголю. И теперь люблю всласть выпить с друзьями, но к творчеству это не имеет никакого отношения’. Олександра Харченко. “Лесь Подерв'янський: Моєю мовою говорять i продавцi на базарi, i народнi депутати. Київ-Львiв. "Високий Замок", 02.11.2002.
Те, кто говорит, что это слово заимствовано из украинского языка, заблуждаются. В украинском языке нет такого слова, как и слов с таким корнем.
А может, там пацанчики сидят, студенты-первокурсники красивые?
- А шо, торговка тётка была?
- Ну да, с сумками. А деньги у ней в лифчике оказались.
Семён, когда захочет, говорит на прекрасном украинском языке, а также при желании по-испански и на ещё нескольких малоизвестных в Украине языках. Но ему так неинтересно.