Азиатский блокнот, стр. 4
Самарканд
Дальше - степь Безразличия ляжет долиной,
У высоких и низких там жребий - единый.
Каждый миг ураган безразличия лютый
Заметает просторы столикою смутой.
Фирдоуси
Перед тем, как мы отправимся в Самарканд, хочется два слова сказать про ташкентский Арт-хостел. Вот они: отличное место! На маленькой улочке Занжирбог, малоэтажной, в деревьях, со внутренним двором, расписанным странно, с большими комнатами (там вообще везде везде просторно - вольно и высоко), на стенах коридоров - фотографии всяких узбекских спешиалитетов с пояснениями. Как делают плов, как красят шелк их каноническими ромбами, как пекут патыр. А главное - опять-таки человеческое какое-то отношение, когда помогают не за деньги. Постояльцами мы там были только одну ночь - а потом легко договорились оставить в подсобке на три дня лишние вещи (и сервиз!), по возвращении в Ташкент туда же отвезли вообще все вещи, чтоб по городу погулять, и подсунули туда детей, которые рвались в вайфай, а не в музей .. Спасибо им, в общем.
Это - вход с улицы во внутренний дворик хостела и арт-елочка.
А вот такие пиктограммки по поводу организации жизни в хостеле везде висят.
Самарканд
Скорый-прескорый гламурный-дорогой поезд O’ZBEKISTON помчал нас в Самарканд, и мы ехали и ехали по какой-то красноцветной степи, а потом вокруг замаячили снежные горы, сразу со всех сторон, и не успели мы съесть положенный пассажирам кексик, как прибыли на типовой самаркандский вокзал. А таам - теплынь, пальмы, травка зеленеет, и полная свобода - ни малейшего представления, что делать дальше.
На руках у нас имелись билеты на завтрашний дневной поезд Самарканд-Бухара - и возможности, возможности:
- заночевать где-нибудь в дорогом Самарканде и поехать завтра на поезде, но места для ночевки нет, все букинговые точки раза в три дороже ташкентских, но детям нужен кров и отдых, но жалко тратить дневное время на переезд
- сегодня же нарыть какой-нибудь автотранспорт и метнуться в Бухару, где есть дешевый хостел, но где и почем искать машину - неясно..
Решив, что день вечер утра мудренее, мы кинули барахло в камеру хранения (до чего велики и просторны узбекские вокзалы, украшенные витражами и скульптурами!) и вышли в город, на растерзание таксистам-экскурсоводам. Поняв, что с наш даже клока шерсти не получишь, они отстали, оставив нас в раздумии гулять вокруг фонтана.
И мы решили следовать пути Дао, и для начала все-таки отлипнуть от фонтана и двинуться в сторону достопримов, и вдруг нарисовался владелец микрика по имени Дорахот (или что-то вроде), и ему мы доверили свою судьбу. Он за мелкие какие-то деньги вез нас к мавзолею Гур-Эмир, и бормотал, бормотал: как «Амур-Тимур» выбирал место для столицы - во всех городах подвесил по бараньей туше и смотрел, где дольше не стухнет, как наш поезд называется "Афросиаб", потому что тут страна была такая прекрасная - Афросиаб, а потом Амур-Тимур все завоевал, и что вон здание - Центральный банк, а рядом - Самаркандский банк, и если между двумя банками постоишь, то деньги будут водиться, примета такая.. Под эти развеселые байки ("что, много говорю да???") мы доехали до исторического центра города, и, взявши у водилы телефон на всякий случай, выгрузились в знаменитую неизвестность.
Гур-Эмир, Регистан и прочее.
Величие самаркандских памятников ушибает. Хорошо хоть, что они горстями разбросаны по вполне обыденному себе городу, и от одного шедевра к другому идя, успеваешь чуть-чуть перевести дух.
Вот Гур Эмир, мавзолей Тимура и его команды, т.е. ближайших потомков эмира-императора. И Улугбек тут, непутевый Тимуров внук и гениальный астроном, убитый Тимуровым же правнуком, тихо, по-семейному. И правнук этот здесь же, кажется, и еще человек пять. И изнутри только сами саркофаги лаконичны и монохромны (мрамор, нефрит, оникс да змеевик), а уж зато все стены, до последнего миллиметрика, декорированы геометрическими орнаментами, растительными орнаментами, сурами Корана. Ни одного живого места нет. Как говорила Алена «Ощущение, что находишься внутри расписной шкатулочки для драгоценностей».
Это Гур Эмир. А внутри справа - штанга с конским волосом - это значит, святой человек тут лежит. Тимур у них святой. И это именно это захоронение было вскрыто 20 июня 1941 года, и местные старцы сразу сказали "быть беде", поскольку могилы святых потрошить нельзя. И говорят, в середине войны было решено обратно останки в склеп вернуть (с них М. Герасимов уже реконструкцию сделал), и вернули - наканун Сталинградской битвы и "великого перелома".
А это затейливое наполнение стрельчатых ниш; в каких-то путеводителях сказано, что эти рельефы делались из папье-маше; сейчас, правда, в ходу гипс.
А даже и снаружи особо заметные фрагменты зданий чудесные-расписные - купола, минареты, фасады с нишами. Тылы, правда, поскромнее.
Или вот монументальная площадь Регистан. Великий простор, ограниченный тремя медресе. Одно медресе построено при Улугбеке, 15 век, второе - медресе Шердор, выстроено попозже, уже веке в 17 (sic!), правителем Самарканда Бахадуром, ну, и медресе Тиля-Кари появилось примерно тогда же. Два главных медресе почти одинаковы - но не совсем. У одного минареты стройней, а у другого - мощнее, и купола разнятся, и декор фасадов. На тимпанах фасада Шердор, над стрельчатой аркой - мозаичные изображения тигров (или львов?) и ланей. Зверей! На мусульманских памятниках! На которых вообще никаких образов быть не должно!
Слева - медрсе Улугбека, справа - Шердор ("со львами"), прямо -Теля-Кари.
Вот они - тигролев, лань и солнце.
Оказывается, это Бахадур решил отличиться. Медресе-то каждый правитель - хан или эмир - строил; в лепешку расшибись - а медресе после себя оставь, мода такая была. А вот такое … революционное, с рисуночками - это он первым отважился. Как объясняли нам, тигр - это силища начальника богатырская, солнце, за ним встающее - его же мудрость. Говорят, там еще слов много хвалебных на фасаде же: «Военачальник, полководец, справедливый Ялангтуш! Если прилетела стрела, восхваляющая его совершенство, - это изящный язык, полный жемчуга. Он соорудил такую мадрасу, что земля доведена им до зенита неба, - это знамя взаимного их украшения. Годами не достигнет высокой вершины его портала мощью и усердием искусных крыльев орел ума. Веками не достигает верха запретных его минаретов искусный акробат мысли по канату фантазии. Когда архитектор точной правильности воздвиг изгиб арки портала, небеса, приняв за новую луну, прикусили палец от удивления.»
Да уж, и правда, дело тонкое. Вот звезда на чьем-то платье, вот на серебре фазан двухвостый..
Конечно, Ялангдтуш Бахадур - великий человек, наверное, был. Но гораздо более могучее впечатление производит великий эмир Тимур - разрушитель и созидатель во имя Аллаха, подчинивший себе огромное количество стран и армий, разрушивший десятки городов, построивший сотни архитектурных шедевров не только в своей столице, но и в завоеванных странах, пригнавший или заманивший в родной Марвераннахр тьмы строителей, художников, поэтов, ученых и ремесленников всех мастей, свирепый воин, собиравший после битв горы из вражеских черепов, известных нам по картине Верещагина… Великий и страшный человек был. А бывает ли иначе?
Это я неправильный режим съемки поставила какой-то, поэтому все такое мрачное. А все вертикали тут какие-то непараллельные. Минарет туда покосился, купол - сюда. Землетрясения, наверное.
Подошел милиционер: давно ли в стране? Где были? Регистрация на все ночевки есть? Здесь на минареты лазить нельзя! Но если вы очень желаете, то можно. За 500 рублей.
Во времена Тимура, правда, ничего из этого великолепия на Регистане не было - была базарная площадь и плац, на котором объявлялись новости, рубились головы или выставлялись головы врагов для отчетности. Медресе на ней уже потом появились.
Медресе, кстати, это не то чтобы церковно-приходская школа, а целый университет, учились в котором 21 год - если были деньги. Первые 7 лет - читали Коран, толковали Коран, переписывали Коран. Дальше - с 15 лет - могли начать изучать светские науки, астрономию или медицину.
Обширные внутренние дворы медресе - место учебы, сюда же выходили двери учебных «классов» (1 этаж) и жилых комнат (2 этаж). Ученики жили тут же, по двое (а всего их в школе скапливалось до 150 человек), а учителя были приходящие. Серьезные были заведения, в общем. Расцвет империи тимуридов, неимоверный всплеск наук и искусств связаны как раз с культурой медресе.
Это - вход в квадратный внутренний двор медресе и галереи с нишами.
Сейчас-то тут не классы, а торговля сплошная.
Обсерватория
А на холме над городом в 15 веке стояла обсерватория, построенная Улугбеком-просветителем. С секстантом гигантского диаметра - сорокаметровою дугой, размеченной градусами и минутами. Сейчас (100 лет назад, в смысле) нашли только щель со ступенечками в шкале, по ступенечкам этим ходил астроном и засекал звездные координаты. А раньше вроде бы стояло там большое здание трехэтажного роста, круглое, как колизей, с хитрою дыркою в потолке… 600 лет назад. В России как раз начали применять наряду с косточками дощатые счеты.
Реконструкция обсерватории Улугбека в музее.
Вид вдаль - на музей обсерватории, и вглубь - на останки ее.
Это секстант таким ангаром прикрыли.
Город между
А меж достопримов такой хороший теплый солнечный город шумит. Зеленый даже. Возле Гур Эмира - старина, узкие улочки кривые, маленькие лавчонки, бродит дервиш в чалме, черном халате, узкносых галошах и тыквенной сумкой для подаяний через плечо, песни поет. Выскакивают хозяйки, чего-то подают ему. Мальчишки гоняют мяч, при виде нас начинают подскакивать и вопить: хау а ю, ватс ё нейм?
А потом вдруг выходишь на проспект широченный, усаженный платанами, и сидит там памятник Тимуру, и молчат фонтаны в парке, и тихо поблескивают окрест снежные горы.. А дальше - обычные улицы с белыми машинами, магазины, столовки, аптеки..
Гимназия тут была.
Платаны и Тамерлан.
Гуашь
А на стеклах окон и дверей - рисуночки новогодние гуашевые. Трогательные такие.
Дед Мороз и дервиш
Еда.
А ели мы там всякое. Раздельный плов - когда рис, и морковка, и нут, и лук - все томится вместе с пряностями и маслом. а говядину или баранину тушат отдельно.
А еще -шашлык и кебаб. А еще - халису, вареное прокрученное мясо с вареной же пшеницей в эдакий паштет. И суп машхурду из маша. И огурцы с мясом - странное блюдо из вареной говядины и огурцов в соевм соусе. И манты. И патыр - хлеб, значит. Вкуууусно все!
Видите, вся поверхность патыра в узорчиках? А для того, чтоб их наносить, вот такие игольчатые штуки используются, как на картинке внизу.
/
Детали
/
Казалось бы - ну все красотою унавожено, тошнить должно от такого переизбытка, как в забегаловке"Мед Кумона". А не тошнит почему-то))
Мозаика
А весь этот орнаментальный фейерверк на стенах медресе и мавзолеев знаете как сделан? Это - наборная мозаика.
То есь это не квадратный изразец, на котором нарисован узор. Нет! Это сложнейший паззл из вырезанных и пригнанных друг к другу кусочков одноцветной керамической плитки, собранных на алебастровой подложке.
Метания
В общем, осмотр Регистана и мавзолеев не приблизил нас к решению вопроса ночевки, и поедание мантов и халисы тоже не приблизило, и мы вызвали нашего иранского чичероне с микриком, чтобы до заката успеть к Обсерватории, и поехали мимо древнейших дотимурских развалин, мимо парков и фонтанов, мимо стойбища автотранспорта, и веселый иранец сказал: а отсюда ходят автобусы на Бухару, только последний в пять вечера, потому что по темноте ездить официально нельзя. Ага, сказали мы и продолжили путь к Обсерватории. Per aspera ad astra буквально.
А посмотревши на музей, и на закат, и на утомленных красотою и величием детей решили-таки испытать судьбу, сели в микрик и поехали к стоянке, хотя пять часов уже миновало.
И - о чудо - на приколе стоял автобус на Бухару, который отходил через четверть часа.
- А как же вещи на вокзале? - подумали мы.
- Можно всех отправить автобусом, а хранителей вещей - на такси, - мудро заметил наш ангел-проводник. - Сейчас выясню.
- Они нас подождут, пока я с кем-нибудь съезжу на вокзал и вещи привезу, - сообщил он через пять минут.
Мы втроем впрыгнули в микрик, помчались к вокзалу, и всю дорогу он рассказывал нам, как у него 4 жены, и девять детей, и девять квартир, трое жен в одном дворе живут, одна отдельно, и работает только одна жена, он уж ей не мешает, и какие у них свадьбы на тыщу человек с каждою женою были, и как тут жить хорошо, а в Москву зачем ехать, непонятно, и солнце садилось, и пятнадцать минут кончались, и мы бежали в камеру хранения и тащили всеобщее барахло в автобус, и мчались назад, а он говорил и говорил, и звонили уже наши засланцы из автобуса, который бил копытом в ожидании, и мы в полутьме уже докатили до них, и куча пассажиров и кондукторов похватали наши рюкзаки и закидали в автобус, и мы едва успели на прощанье всучить пачку денег нашему ретивому вознице, вскочили в автобус - и он с места рванул в сторону Бухары.
Дальше - степь Безразличия ляжет долиной,
У высоких и низких там жребий - единый.
Каждый миг ураган безразличия лютый
Заметает просторы столикою смутой.
Фирдоуси
Перед тем, как мы отправимся в Самарканд, хочется два слова сказать про ташкентский Арт-хостел. Вот они: отличное место! На маленькой улочке Занжирбог, малоэтажной, в деревьях, со внутренним двором, расписанным странно, с большими комнатами (там вообще везде везде просторно - вольно и высоко), на стенах коридоров - фотографии всяких узбекских спешиалитетов с пояснениями. Как делают плов, как красят шелк их каноническими ромбами, как пекут патыр. А главное - опять-таки человеческое какое-то отношение, когда помогают не за деньги. Постояльцами мы там были только одну ночь - а потом легко договорились оставить в подсобке на три дня лишние вещи (и сервиз!), по возвращении в Ташкент туда же отвезли вообще все вещи, чтоб по городу погулять, и подсунули туда детей, которые рвались в вайфай, а не в музей .. Спасибо им, в общем.
Это - вход с улицы во внутренний дворик хостела и арт-елочка.
А вот такие пиктограммки по поводу организации жизни в хостеле везде висят.
Самарканд
Скорый-прескорый гламурный-дорогой поезд O’ZBEKISTON помчал нас в Самарканд, и мы ехали и ехали по какой-то красноцветной степи, а потом вокруг замаячили снежные горы, сразу со всех сторон, и не успели мы съесть положенный пассажирам кексик, как прибыли на типовой самаркандский вокзал. А таам - теплынь, пальмы, травка зеленеет, и полная свобода - ни малейшего представления, что делать дальше.
На руках у нас имелись билеты на завтрашний дневной поезд Самарканд-Бухара - и возможности, возможности:
- заночевать где-нибудь в дорогом Самарканде и поехать завтра на поезде, но места для ночевки нет, все букинговые точки раза в три дороже ташкентских, но детям нужен кров и отдых, но жалко тратить дневное время на переезд
- сегодня же нарыть какой-нибудь автотранспорт и метнуться в Бухару, где есть дешевый хостел, но где и почем искать машину - неясно..
Решив, что день вечер утра мудренее, мы кинули барахло в камеру хранения (до чего велики и просторны узбекские вокзалы, украшенные витражами и скульптурами!) и вышли в город, на растерзание таксистам-экскурсоводам. Поняв, что с наш даже клока шерсти не получишь, они отстали, оставив нас в раздумии гулять вокруг фонтана.
И мы решили следовать пути Дао, и для начала все-таки отлипнуть от фонтана и двинуться в сторону достопримов, и вдруг нарисовался владелец микрика по имени Дорахот (или что-то вроде), и ему мы доверили свою судьбу. Он за мелкие какие-то деньги вез нас к мавзолею Гур-Эмир, и бормотал, бормотал: как «Амур-Тимур» выбирал место для столицы - во всех городах подвесил по бараньей туше и смотрел, где дольше не стухнет, как наш поезд называется "Афросиаб", потому что тут страна была такая прекрасная - Афросиаб, а потом Амур-Тимур все завоевал, и что вон здание - Центральный банк, а рядом - Самаркандский банк, и если между двумя банками постоишь, то деньги будут водиться, примета такая.. Под эти развеселые байки ("что, много говорю да???") мы доехали до исторического центра города, и, взявши у водилы телефон на всякий случай, выгрузились в знаменитую неизвестность.
Гур-Эмир, Регистан и прочее.
Величие самаркандских памятников ушибает. Хорошо хоть, что они горстями разбросаны по вполне обыденному себе городу, и от одного шедевра к другому идя, успеваешь чуть-чуть перевести дух.
Вот Гур Эмир, мавзолей Тимура и его команды, т.е. ближайших потомков эмира-императора. И Улугбек тут, непутевый Тимуров внук и гениальный астроном, убитый Тимуровым же правнуком, тихо, по-семейному. И правнук этот здесь же, кажется, и еще человек пять. И изнутри только сами саркофаги лаконичны и монохромны (мрамор, нефрит, оникс да змеевик), а уж зато все стены, до последнего миллиметрика, декорированы геометрическими орнаментами, растительными орнаментами, сурами Корана. Ни одного живого места нет. Как говорила Алена «Ощущение, что находишься внутри расписной шкатулочки для драгоценностей».
Это Гур Эмир. А внутри справа - штанга с конским волосом - это значит, святой человек тут лежит. Тимур у них святой. И это именно это захоронение было вскрыто 20 июня 1941 года, и местные старцы сразу сказали "быть беде", поскольку могилы святых потрошить нельзя. И говорят, в середине войны было решено обратно останки в склеп вернуть (с них М. Герасимов уже реконструкцию сделал), и вернули - наканун Сталинградской битвы и "великого перелома".
А это затейливое наполнение стрельчатых ниш; в каких-то путеводителях сказано, что эти рельефы делались из папье-маше; сейчас, правда, в ходу гипс.
А даже и снаружи особо заметные фрагменты зданий чудесные-расписные - купола, минареты, фасады с нишами. Тылы, правда, поскромнее.
Или вот монументальная площадь Регистан. Великий простор, ограниченный тремя медресе. Одно медресе построено при Улугбеке, 15 век, второе - медресе Шердор, выстроено попозже, уже веке в 17 (sic!), правителем Самарканда Бахадуром, ну, и медресе Тиля-Кари появилось примерно тогда же. Два главных медресе почти одинаковы - но не совсем. У одного минареты стройней, а у другого - мощнее, и купола разнятся, и декор фасадов. На тимпанах фасада Шердор, над стрельчатой аркой - мозаичные изображения тигров (или львов?) и ланей. Зверей! На мусульманских памятниках! На которых вообще никаких образов быть не должно!
Слева - медрсе Улугбека, справа - Шердор ("со львами"), прямо -Теля-Кари.
Вот они - тигролев, лань и солнце.
Оказывается, это Бахадур решил отличиться. Медресе-то каждый правитель - хан или эмир - строил; в лепешку расшибись - а медресе после себя оставь, мода такая была. А вот такое … революционное, с рисуночками - это он первым отважился. Как объясняли нам, тигр - это силища начальника богатырская, солнце, за ним встающее - его же мудрость. Говорят, там еще слов много хвалебных на фасаде же: «Военачальник, полководец, справедливый Ялангтуш! Если прилетела стрела, восхваляющая его совершенство, - это изящный язык, полный жемчуга. Он соорудил такую мадрасу, что земля доведена им до зенита неба, - это знамя взаимного их украшения. Годами не достигнет высокой вершины его портала мощью и усердием искусных крыльев орел ума. Веками не достигает верха запретных его минаретов искусный акробат мысли по канату фантазии. Когда архитектор точной правильности воздвиг изгиб арки портала, небеса, приняв за новую луну, прикусили палец от удивления.»
Да уж, и правда, дело тонкое. Вот звезда на чьем-то платье, вот на серебре фазан двухвостый..
Конечно, Ялангдтуш Бахадур - великий человек, наверное, был. Но гораздо более могучее впечатление производит великий эмир Тимур - разрушитель и созидатель во имя Аллаха, подчинивший себе огромное количество стран и армий, разрушивший десятки городов, построивший сотни архитектурных шедевров не только в своей столице, но и в завоеванных странах, пригнавший или заманивший в родной Марвераннахр тьмы строителей, художников, поэтов, ученых и ремесленников всех мастей, свирепый воин, собиравший после битв горы из вражеских черепов, известных нам по картине Верещагина… Великий и страшный человек был. А бывает ли иначе?
Это я неправильный режим съемки поставила какой-то, поэтому все такое мрачное. А все вертикали тут какие-то непараллельные. Минарет туда покосился, купол - сюда. Землетрясения, наверное.
Подошел милиционер: давно ли в стране? Где были? Регистрация на все ночевки есть? Здесь на минареты лазить нельзя! Но если вы очень желаете, то можно. За 500 рублей.
Во времена Тимура, правда, ничего из этого великолепия на Регистане не было - была базарная площадь и плац, на котором объявлялись новости, рубились головы или выставлялись головы врагов для отчетности. Медресе на ней уже потом появились.
Медресе, кстати, это не то чтобы церковно-приходская школа, а целый университет, учились в котором 21 год - если были деньги. Первые 7 лет - читали Коран, толковали Коран, переписывали Коран. Дальше - с 15 лет - могли начать изучать светские науки, астрономию или медицину.
Обширные внутренние дворы медресе - место учебы, сюда же выходили двери учебных «классов» (1 этаж) и жилых комнат (2 этаж). Ученики жили тут же, по двое (а всего их в школе скапливалось до 150 человек), а учителя были приходящие. Серьезные были заведения, в общем. Расцвет империи тимуридов, неимоверный всплеск наук и искусств связаны как раз с культурой медресе.
Это - вход в квадратный внутренний двор медресе и галереи с нишами.
Сейчас-то тут не классы, а торговля сплошная.
Обсерватория
А на холме над городом в 15 веке стояла обсерватория, построенная Улугбеком-просветителем. С секстантом гигантского диаметра - сорокаметровою дугой, размеченной градусами и минутами. Сейчас (100 лет назад, в смысле) нашли только щель со ступенечками в шкале, по ступенечкам этим ходил астроном и засекал звездные координаты. А раньше вроде бы стояло там большое здание трехэтажного роста, круглое, как колизей, с хитрою дыркою в потолке… 600 лет назад. В России как раз начали применять наряду с косточками дощатые счеты.
Реконструкция обсерватории Улугбека в музее.
Вид вдаль - на музей обсерватории, и вглубь - на останки ее.
Это секстант таким ангаром прикрыли.
Город между
А меж достопримов такой хороший теплый солнечный город шумит. Зеленый даже. Возле Гур Эмира - старина, узкие улочки кривые, маленькие лавчонки, бродит дервиш в чалме, черном халате, узкносых галошах и тыквенной сумкой для подаяний через плечо, песни поет. Выскакивают хозяйки, чего-то подают ему. Мальчишки гоняют мяч, при виде нас начинают подскакивать и вопить: хау а ю, ватс ё нейм?
А потом вдруг выходишь на проспект широченный, усаженный платанами, и сидит там памятник Тимуру, и молчат фонтаны в парке, и тихо поблескивают окрест снежные горы.. А дальше - обычные улицы с белыми машинами, магазины, столовки, аптеки..
Гимназия тут была.
Платаны и Тамерлан.
Гуашь
А на стеклах окон и дверей - рисуночки новогодние гуашевые. Трогательные такие.
Дед Мороз и дервиш
Еда.
А ели мы там всякое. Раздельный плов - когда рис, и морковка, и нут, и лук - все томится вместе с пряностями и маслом. а говядину или баранину тушат отдельно.
А еще -шашлык и кебаб. А еще - халису, вареное прокрученное мясо с вареной же пшеницей в эдакий паштет. И суп машхурду из маша. И огурцы с мясом - странное блюдо из вареной говядины и огурцов в соевм соусе. И манты. И патыр - хлеб, значит. Вкуууусно все!
Видите, вся поверхность патыра в узорчиках? А для того, чтоб их наносить, вот такие игольчатые штуки используются, как на картинке внизу.
/
Детали
/
Казалось бы - ну все красотою унавожено, тошнить должно от такого переизбытка, как в забегаловке"Мед Кумона". А не тошнит почему-то))
Мозаика
А весь этот орнаментальный фейерверк на стенах медресе и мавзолеев знаете как сделан? Это - наборная мозаика.
То есь это не квадратный изразец, на котором нарисован узор. Нет! Это сложнейший паззл из вырезанных и пригнанных друг к другу кусочков одноцветной керамической плитки, собранных на алебастровой подложке.
Метания
В общем, осмотр Регистана и мавзолеев не приблизил нас к решению вопроса ночевки, и поедание мантов и халисы тоже не приблизило, и мы вызвали нашего иранского чичероне с микриком, чтобы до заката успеть к Обсерватории, и поехали мимо древнейших дотимурских развалин, мимо парков и фонтанов, мимо стойбища автотранспорта, и веселый иранец сказал: а отсюда ходят автобусы на Бухару, только последний в пять вечера, потому что по темноте ездить официально нельзя. Ага, сказали мы и продолжили путь к Обсерватории. Per aspera ad astra буквально.
А посмотревши на музей, и на закат, и на утомленных красотою и величием детей решили-таки испытать судьбу, сели в микрик и поехали к стоянке, хотя пять часов уже миновало.
И - о чудо - на приколе стоял автобус на Бухару, который отходил через четверть часа.
- А как же вещи на вокзале? - подумали мы.
- Можно всех отправить автобусом, а хранителей вещей - на такси, - мудро заметил наш ангел-проводник. - Сейчас выясню.
- Они нас подождут, пока я с кем-нибудь съезжу на вокзал и вещи привезу, - сообщил он через пять минут.
Мы втроем впрыгнули в микрик, помчались к вокзалу, и всю дорогу он рассказывал нам, как у него 4 жены, и девять детей, и девять квартир, трое жен в одном дворе живут, одна отдельно, и работает только одна жена, он уж ей не мешает, и какие у них свадьбы на тыщу человек с каждою женою были, и как тут жить хорошо, а в Москву зачем ехать, непонятно, и солнце садилось, и пятнадцать минут кончались, и мы бежали в камеру хранения и тащили всеобщее барахло в автобус, и мчались назад, а он говорил и говорил, и звонили уже наши засланцы из автобуса, который бил копытом в ожидании, и мы в полутьме уже докатили до них, и куча пассажиров и кондукторов похватали наши рюкзаки и закидали в автобус, и мы едва успели на прощанье всучить пачку денег нашему ретивому вознице, вскочили в автобус - и он с места рванул в сторону Бухары.