(no subject)
Критика языка архитектуры.
Я хочу предложить несколько высказываний-афоризмов, которыми разные люди в разное время пытались определить архитектуру.
Архитектура - мать всех искусств. Древние.
Прочность, польза и красота. Витрувий 1 век до н.э. Архитектура - онемевшая музыка. Гете 1749 - 1832. Архитектура - выразительница нравов. Бальзак 1799 - 1850.
Архитектура - тоже летопись мира: она говорит тогда, когда уже молчат и песни, и предания. Н.В. Гоголь 1809 - 1852. Живопись и Скульптура - это брошенные дети. У них умерла мать- мать их Архитектура. Пока она жила, она указывала им место, назначение, пределы. Поль Валери 1871 - 1945. Архитектура приобретает первостепенное значение. Архитектура предрешает судьбу города. Архитектура определяет структуру жилища, первооснову градостроительного плана. Архитектура группирует жилища в крупные комплексы на основе точных расчётов. Афинская Хартия, 1933. Ле Корбюзье 1887 - 1965. Я верю в то, что архитектура - разумный способ организации пространства. Луис Кан 1901 - 1974.
Эти цитаты наглядно показывают изменения в отношении к архитектуре, далеко неоднозначное отношение. Архитектура занимает весьма значительную часть окружающего нас мира, она буквально «формирует жизненное пространство». Сегодня мы знаем, что архитектура это еще и язык. Это и язык искусства, и неотъемлемая часть языка вообще, а зачастую - единственный язык, который способен нам рассказать о «делах давно минувших дней». Я предпринимаю попытку рассмотреть некоторые очень важные, на мой взгляд, особенности языка архитектуры и на таком основании сделать некоторые выводы.
Я согласен с древними, архитектура - мать всех искусств, потому что она одна обладает «предметом всеобщего расположения» по Канту. В какой-то мере я делаю допущение, пробуя определить этот предмет. Но если мы останемся в рамках философии искусства, в поле зрения нашего пристального взгляда на происходящее вокруг нас, мы вынуждены будем признать, что ни один из видов искусств не обладает такой надежной возможностью, определить что есть, например, живопись, а что не живопись; что есть музыка, а что не музыка. И это давало архитектуре некоторые существенные преимущества перед другими видами искусства, когда встает вопрос о границах между искусством и неискусством.
Как «предмет всеобщего расположения», я предлагаю понятие: ДОМ. Все, что каждый ассоциирует с понятием, а точнее со знаком, ДОМ - вот это все и есть предмет всеобщего расположения. Мало того, ДОМ очень близок к «свободной красоте», хоть и является рукотворным и абсолютно полезным. Человек не может жить без дома, он просто погибнет без защиты от непогоды. Даже если он селится в нору, пещеру или дупло - в самый момент заселения, «свободная красота норы» оскверняется человеком и в этот же момент, «оскверненная нора» становится предметом изучения эстетики. Возникает ДОМ. Т.к. мы не можем без домов-жилищ, которые нас сопровождают всю обозримую историю человечества, мы можем приравнять дома к данности, дать домам априорность. Любой дом: от соломы в пещере, до королевского дворца, одинаково легко и однозначно определяем, как ДОМ. Почему цветы теряют свою свободную красоту, когда мы узнаем что это «такой способ размножения» или хотим этими цветами кого-нибудь увлечь? Потому что это становится необязательной красотой. Мы видим в цветах лишь способ, сделать какое-либо высказывание. И высказывание это всегда будет корыстным и несвободным. Но, главное тут: абсолютная возможность за всю жизнь вообще не увидеть цветов. И слепота, как недуг, сюда же входит. Подобным образом необязательны все виды искусств, кроме Архитектуры. Дом, а значит и архитектура - неизбежны. Архитектура непрерывна диахронична, и ее язык обладает такими же свойствами.
Я не берусь рассматривать синтаксис языка архитектуры. Прагматика этого языка куда интереснее. Для того чтобы обозначить некоторые основные особенности прагматики языка архитектуры, я воспользуюсь треугольником Фреге.
Так можно обозначить простейшую конструкцию, показывающую ситуацию со знаком ДОМ. Всем предельно ясно и понятно, что домом называется некое защищенное место или постройка, которая служит убежищем для человека. Другими словами: Дом, это то, где мы живем. Связь между всеми вершинами этого треугольника очень крепка. Мы можем использовать одно из определений архитектуры, чтобы проявить эти связи внутри треугольника «ДОМ». Определение, которому 2000 тысячи лет до сих пор неоспоримо. Прочность, польза и красота.
Архитектура берет на себя роль проводника тех референций, которые содержит этот треугольник. Можно менять названия граней местами и все равно, треугольник не развалится. И в этом уникальность языка архитектуры: он содержит в себе все три исправные части, способность гарантированно обеспечить однозначные отношения между всеми тремя вершинами.
Все это вместе можно назвать описанием Космоса, который мы, вроде как, утратили, а у греков он когда - то был и они в нем жили. Я подвергаю сомнению факт бесследного исчезновения Космоса.
Мы продолжаем в нем жить. Каких бы усилий не прилагалось, чтобы разделить «красоту, добро и истину», остается почти невидимая, но очень крепкая связь между одним, вторым и третьим. Вернее сказать, человек вынужден поддерживать Космос, чтобы жить. Но в то же время, человек постоянно воюет с Космосом и пытается выковыривать отдельные части для изучения, но это бессмысленно, потому что любой оторванный элемент триады сразу превращается в макет самого себя. Он становится феноменом.
Человеку необходима самоидентификация, каким угодно образом. В том числе с в его «красоте, пользе и прочности» и «истинности, добре и красоте» служит отличительной особенностью и способом самоидентификации народов. Каждый из нас особенным образом ощущает понятие ДОМ. Все возможные смыслы и референции неизбежно будут окрашены неким особенным звучанием. И эти особенности звучания будут похожими у одних людей и совершенно непохожими у других людей, скажем у немцев. Нельзя рассматривать и сравнивать отдельные части треугольника Фреге, когда мы рассматриваем особенности языка, которые определяют принадлежность человека к тем или иным. К русским или немцам. Определяющая особенность языка состоит в уникальном соотношении всех трех точек единовременно. помощью языка. Человек пытается описать Космос в котором живет. Момент описания Космоса, особенности референций возникающих между означающим и означаемым, когда речь заходит о главных вещах, определяет и идентифицирует человека внутри себе подобных. Язык,
Поэтому я считаю вредным, внимательное препарирование нюансов и мелких следствий, без постоянного обращения к ситуации в целом. В поисках «потерянных» референтов мы забываем и не замечаем, каким образом мы обращаемся с уже данными нам референтами. Попытка расчленить Космос наказывается неверием в существование Космоса и, как следствие: теряется бдительность. Удивительно и страшно наблюдать, когда люди, взволнованные какими-нибудь событиями, пытаются найти виноватого. Виноватым будет тот, который «неправильно» понимает что есть добро, или истина, или красота. И еще один очень острый вопрос: какими знаками правильно обозначать красоту, а какими истину?
Я считаю, что людей разделяет или связывает отношение к Космосу. И, зачастую, это разделение или связь описываются и остаются внутри языка архитектуры. Любой народ может быть однозначно описан таким языком, для этого лишь необходимо выделить особенности, которые возможно заметить и осознать в рамках языка архитектуры. Язык архитектуры - язык нашей с вами жизни, формализованный, удобный и поддающийся осмыслению.
В наше время, когда нам выпала «счастливая» возможность наблюдать очень быструю смену эпох в искусстве (с конца 19 ого века и до текущего дня), язык архитектуры становится очень сложным и в то же время абсолютно пустым.
Архитектор становится предельно уязвимым, благодаря неизбежности знака ДОМ. Если прочие виды искусства свободно растекаются во всех направлениях, возникают серьезные философские и искусствоведческие проблемы и парадоксы. Следствием этих сложных метаморфоз в искусстве становится полная невозможность провести границу между искусством и не искусством.
Современный Художник, получил небывалую до сих пор свободу. Все, что было «до» - попрано, переосмыслено, поставлено вверх ногами и опять на ноги. Отпала необходимость в соблюдении хоть каких-нибудь «норм и правил» формального языка искусства. Художник либо сам стремится, либо вынужден (сообразно моменту) стремиться к созданию наиболее открытой дискурсивной системы используя все возможные средства. И средства эти лежат уже не в плоскости его «ремесла», развивать которое, вроде как, уже не имеет смысла, а все больше в плоскости философии. Хоть Архитектура пока остается неотъемлемой частью Искусства, однако, современное состояние Искусства, на мой взгляд, не позволяет Архитектору в полной мере реализоваться как Художнику. Средства архитектора предельно формализованы. И в попытке «допрыгнуть - дотянуться» до свобод прочих Художников, Архитектор пытается изменить сам язык архитектуры, «осовременить» этот язык, придавая самой архитектуре самые причудливые формы, выдумывая сложнейшие концепции, для описания и «оправдания» своих произведений.
На мой взгляд, вышеописанная ситуация почти превратила язык архитектуры в пустой знак. Знак, означающий другой знак, который, в свою очередь, ссылается на «третьих лиц». Эстетическая составляющая архитектуры, без рассмотрения профессионального, формального кодирования, превращается в бессмысленную структуру. Не имея возможности оперативно воздействовать на зрителя, архитектор вынужден искать утешения внутри профессиональных кодов. Высказывание архитектора не может быть злободневно-острым в нашем быстроменяющимся мире.
В части ремесла архитектор так же терпит поражение. Развитие технологий по проектированию и строительству лишают архитектора какой-то базисной референции и вынуждают к переосмыслению профессии, однако любое переосмысление натыкается на жесткую необходимость оставаться внутри треугольника «прочность-польза-красота». Вполне возможно, что мы, в скором времени, сможем наблюдать начало реакции на постмодернистские концепции в современной архитектуре.
Я считаю, что сегодня мы наблюдаем очень серьезный и глубокий кризис в архитектуре, который ставит под сомнение необходимость самой фигуры архитектора в привычном представлении. Самой яркой иллюстрацией кризиса можно считать именно состояние языка архитектуры, который окончательно перестает быть понятным, интерпретируемыми. Система внутренних кодов и отсылок либо многократно усложняется либо предпринимаются попытки на отрез отказаться от такой «множественности» . О «все убывающей» роли Архитектора Дженкс писал еще в 70-х и вот, настало время увидеть: как все это происходит «в реальном времени». И, не смотря на все попытки «отречься» от модернистских приемов и практик, именно архитектура, пытаясь «прятаться» за концепциями постмодернизма, тащит за собой практически весь багаж модернизма, со всеми вытекающими последствиями.
Язык архитектуры описывает Космос, который никуда не пропадал. Но мы попытались видоизменить Космос или свое отношение к нему, вплоть до полного отречения. Эти попытки уже «вышли боком» и еще выйдут.