(no subject)
«You likee Chinese New Year?»
«Какие здесь запахи! Какие женщины», - подумал Серджио, замедлив шаг у кофейни. Как ни странно, кофе в Белом городе встречался сносный. Варили Арабиен Мокко, это чувствовалось даже на улице. За столиком у окна сидела одинокая и красивая. Ей зверски шли и красное дизайнерское платье, и бунтарская прическа. «До чего хороши глаза! Какие…» Незнакомка заметила Серджио и слегка подмигнула. Он понял, что если войдет - пропадет. «Нет. Нельзя. Не сейчас».
Белый город (вот уж назвали так назвали!) скрывал не меньше жемчужин, чем бездна морская. Не выдержав холода и соблазна пленительных запахов, Серджио решил исследовать лавку в соседнем домишке. Сердце сладко замерло от того, что сейчас он попадет в настоящий грязный, злачный, мрачный подвал! Не пытайтесь повторить это дома - там таких просто нет. Внутри ему открылась пещера с невиданными специями. Лотки с разномастными пряностями, связки перца и кореньев, банки не то со сластями, не то с мясом уходили в бесконечность. Они просто толкали на кулинарную авантюру по возвращении. Если только будет кому и куда возвращаться.
- К вашим услугам нижайший Син Сяолун.
Маленький китаец с блестящей лысиной, лучиками морщин в уголках глаз и седенькой бородкой легонько взял Серджио за локоть и пропел:
- Что-то ищете? Ну, конечно же, ищете, по такой погоде так и тянет зажарить кусок мяса пожирнее, не все же из нас - буддисты, - он подмигнул. - В моем скромном заведении есть усянмянь, бадьян, маласянь… Если не определились, подкину идейку. Мои семь дочерей готовили вчера бэйцзин каоя, вышло нежнейше, с хрустящей корочкой и изумительным соусом. Могу подобрать пряности, рецептик бесплатно.
- Вы правы, я ищу, но не совсем пряности. За ними в другой раз.
Китаец зашел с другой стороны и вовсе уж хитровански прищурился.
- А-а, вот это совсем, совсем другой разговор. Вы ведь не стеснены в средствах? - он потер рукав зимней кожаной куртки. - Если поискать, найдется все. Есть семена кипариса, скоро появится порошок из костей чжилуна. Готов организовать гуйлингао, но только по предзаказу, вы же понимаете. Пока собираетесь с мыслями, можем погадать, не хотите ли?
Он шесть раз подбросил монетки, достал из-под прилавка истрепанную книжицу, полистал и изрек:
- Кунь!
- Что это значит?
- Сейчас, так, так, «завязанный мешок» - стало быть, благоприятны приобретения. «Синяя и желтая кровь драконов», это у нас на складе. «Не будет хулы, не будет хвалы» - значит, в цене сойдемся. Видите, вас сюда судьба привела.
Серджио решил действовать наудачу. Эта дама редко проявляла к нему благосклонность, но в Белом городе - все иначе, вдруг и фортуна переменится?
- Раз уж зашла речь. Вы, случайно, не знаете человека, который может повлиять на фатум?
- Что?! - сердито заорал торговец, приложив руку к уху. - Глуховат стал! Гранату?! Пёс Чен Шоушан торгует таким, его лавка за углом…
Серджио поблагодарил и вышел. Из бара в соседнем подвале звучал «Сезам» Булли Булана. Морозный воздух кружил голову.
Он был Али-Бабой ледяных пещер и лиловых трущоб. Казалось, в них можно найти все: виниловые пластинки - и редкие! - сомнительный софт, настоящие бумажные книги, и саджи, и турки, дурман и судьбу. Не потерять бы голову.
- Мальчик, хочешь ханжи? - хрипло протянула разбойница.
Запах вина и цветов. Меха и шелка.
- Я только от них сбежал, - усмехнулся Серджио.
- Ханшин, глупый. Я знаю, где продают ханшин. Я все знаю.
- Вы, случайно, не знакомы с колдуном, который может изменить судьбу?
- Иди в «Циндао», спроси Кали. Она может ее сломать. Но может быть, тебе повезет. Пойдем, пойдем слушать тьму, я сыграю тебе на флейте.
Он был конкистадором лавандовых шлюх. Неполных восемнадцать, арбалетный болт в крови ягуара, карманы полны зеркал и ракушек.
Затрещала автоматная очередь. Серджио нырнул за угол и осторожно оттуда выглянул. Дама повела плечами, сбросила шубу, закурила длинную трубку и сошла в подвал, из которого доносилась музыка. «Думает, я трус. Пусть. Главное - продержаться. Слишком многое на кону». В ногу ткнулось что-то мягкое. Он едва не подпрыгнул. Прямо в душу ему глядел зверек, похожий на броненосца. «Как они живут в этом ледяном аду. Что они жрут? И что жрет их…»
Тьма в глубине переулка скрывала неведомых тварей. Сквозь гарь и мглу, словно глаз циклопа, горел китайский фонарь. Серджио оглядел улицу. Не ехала полиция, не мерцали огни скорой. Вход в бар исчез. Он будто бы затянулся стенкой с граффити-ящеркой, словно пруд - ряской. На снегу туманом расползалась шуба. «А хорошо», - подумал Серджио.
Он был Робин Гудом из Шервудских джунглей. Сколько свободы, слишком много для одной захолустной дыры.
Судя по карте, «Циндао» находился неподалеку. Однако вольный стрелок немыслим без лука, а неприятный обычай местных стрелять по ближним своим и дальним оказался не просто городской легендой. Если верить тугоухому господину, в переулке таилась лавка неведомого Чен Шоушана, который торговал оружием. «Даже если и нет. Поговорю, погреюсь,- сказал себе Серджио. - Нормальный переулок, не хуже других. Нечего лелеять паранойю. В фонаре тоже нет ничего такого. Светит, как солнце над пожаром, и то хорошо. Дверное кольцо, конечно, свирепое - и что? Может, у хозяина своеобразное чувство юмора». Он заглянул за дверь.
Страшная лавка оказалась тривиальным чайным магазинчиком с парой пустых столиков. За прилавком стоял мощный бритоголовый китаец в черных очках, с усами как у Фу Манчу.
- Здравствуйте! - сказал Серджио.
Никакой реакции.
- Я слышал, что у вас можно купить… не только чай.
Солидная пауза.
Кивок.
- Мне нужен бронежилет и пистолет. Настоящий.
Новая пауза, еще длиннее.
Казалось, хозяин пристально разглядывал незнакомца. Наконец, помолчав всласть, он отодвинул стеллаж с чаем, словно дверь шкафа-купе, и направился в берлогу. С той же степенной грацией двигался сытый гризли, которого Серджио видел когда-то в заповеднике.
Вопреки ожиданиям, дальше дело пошло быстрее, и уже через пять минут он с удовольствием оплатил бронежилет. Уже хоть что-то…
- А все-таки, почему вы не хотите продать мне пистолет?
- Шитень,- хозяин подумал и добавил, как сплюнул: - Шлимазл.
Произнес он эти слова странно, вовсе не открывая рта. Казалось, звучало несколько голосов сразу. Глаза Серджио расширились от удивления, и тогда торговец снял очки.
Ингрид шла по одной из центральных улиц Белого города. Дома возвышались, как монумент над братской могилой. Масштабность объемов находилась в обратной пропорции с масштабом конструкторского замысла; в этом плане более ранние местные проекты казались ей не в пример интереснее. Головокружительные своды циклопических арок, двери, ждущие возвращения титанов, доски с непонятными Ингрид надписями, которые напоминали о Розеттском камне, - все служило для того, чтобы человек осознал свое ничтожество перед властью и вечностью.
По дороге, явно предназначенной для автомобилей, которые мечтают стать танками, без выраженных правил двигались паланкины. «Рикша, девушка, рикша!» - то и дело гаркали в самое ухо с местным акцентом. Полиции нигде не наблюдалось. Если в Белом городе действительно существовали сложности с высшим Законом, разумно было бы компенсировать их представителями порядка. Так ведь и пьяный хулиган мог разбить витрину, или даже карманник - что-нибудь украсть. Судя по отсутствию мер предосторожности, ситуация была либо лучше, либо хуже ее ожиданий.
У стеклянных врат неприступных бутиков выстроились ёлки; шары и звезды напоминали ордена. Эти часовые охраняли черные с серебром флаконы l'Orchidée Noire, прелестные киттен хиллс цвета слоновой кости от Hans & Frenkel, бриллианты от Юки Асано… Стоило и уезжать.
Гламурный милитаризм и ледяной ветер начали утомлять, и она нырнула в переулок. Тут же Белый город стал походить не то на Ноев ковчег, не то на потрепанный сборник туманных пророчеств, а больше всего - на джунгли. Под листьями аканта высоких колонн пробивались к свету барочный травяной орнамент и четырехлистники венецианского балкончика, растленные ирисы ар-нуво цвели на мозаиках у подножья дома-Колизея (трудно было отделаться от мысли, что в его недрах шли подпольные бои). Попадались и чугунные цветы, украсившие кирпич заурядных зданий; такие дома напоминали санитара, которого конвоировали Наполеон и Цезарь.
Насмотревшись на дома, Ингрид стала внимательнее приглядываться к людям. У кафе-кондитерской она замерла в восхищении. Наряды были в ладу с архитектурной эклектикой. Рядом с классикой приглушенных тонов все чаще бросались в глаза индиго и охра, лимон и пурпур. В дикарском конкокте сплетались тайванские и африканские мотивы, рождая узоры, которые наводили на мысль об экспериментах с галлюциногенами. Металлы вились лозой и змеились полозом. Взглянуть хоть на даму в карминовом платье из шелка и замши: серебро, оплетя ухо и бритую до блеска половину головы, перетекало в татуировку. Да, на таком фоне девушка с русыми волосами до лопаток, в светлых пуховичке и джинсах должна казаться невзрачной и незаметной, как львица в саванне. И хорошо. Послышался странный звук, очень похожий на автоматную очередь. Перед отъездом Ингрид снабдили запасом ужасных историй - но чтобы вот так вот, поздним вечером, недалеко от центра… Наверняка это киносъемки или тематическая вечеринка, не стоит обращать внимания.
Теперь, когда в ней проснулся этнограф, она остро жалела, что ей нечем и не на чем рисовать. Хотелось делать зарисовки сочных цветов, форм и фактур - грубой кожи и крупной вязки, экзотических профилей, лазурных стрелок на азиатских глазах. А здания? Жемчужин в Белом городе скрывалось не меньше, чем в коллекции Имельды Маркос. Взять хоть ближайший дом с элементами стиля мореск - до чего он хорош в обрамлении газовых фонарей магистральной улицы и красного шара в конце снежно-серого переулка. Впрочем, на этом месте она бы и пяти минут не выдержала с этюдником: из приоткрытого окна так разило специями, что Ингрид испытала острое сочувствие к продавцам. Они, должно быть, не расставались с головной болью. Хорошо хоть место было тихим, без баров и прочих заведений.
Раздался вопль. Очевидно, что-то скверное происходило за дверью в конце переулка. Ингрид влетела в чайную, потянулась за пистолетом - и застыла, увидев китайца. «Бред какой-то, - подумала она. - Не бывает шестируких людей. Но бывают галлюциногенные грибы. Надо поосторожнее с местным чаем».
Бледный паренек, который прижался к стенке, пролепетал:
- Б-большое спасибо, удачной вам торговли.
Глядя на него смеющимися карими глазами, китаец пару раз не то кашлянул, не то булькнул.
- Идемте отсюда, быстро!
С этими словами парень заслонил Ингрид, стал медленно пятиться к выходу, запнулся о порог и ухватился за ее куртку; они полетели в снег. Из-за двери донесся гомерический хохот.
Не тратя времени на политесы, паренек поставил Ингрид на ноги, за руку потащил из переулка и выдохнул, только когда они оказались на сравнительно светлой улице.
- Вы тоже это видели?! - спросил он. - Что у него с глазами?
- С глазами у него все в порядке, - сказала Ингрид. - Ты как?
- Отлично! - он попытался жизнерадостно улыбнуться. - Это все чай, наверное. Я только сегодня приехал и пока еще не очень понял, что они туда подмешивают.
- Мы, видимо, прибыли на одном поезде.
«Южанин», - подумала она, разглядывая выразительную внешность: смуглое лицо, волнистые волосы, нос с горбинкой. Таких хочется рисовать.
«Северянка», - подумал Серджио. Вроде ничего особенного, а цепляет. Хрупкая и храбрая. Таких хочется защищать.
Он уже знал, о чем будет мечтать перед сном. Он спасет ее из огненного моря, снимет шлем с русых волос и поцелует на заре перед гибелью старых богов - а потом…
Ревет пламя, поет море, с неба падают крупные звезды.
- Как тебя зовут? - спросила она.
- Серджио.
- Я предполагала что-то такое. Мне начинает казаться, что в старой шутке есть доля правды. Если тебе связать руки, ты ведь потеряешь дар речи?
- Не знаю, можем попробовать, - заулыбался Серджио. - А тебя как зовут?
- Ингрид.
- Тоже почти в точку. Теперь попытаюсь угадать, кто ты. Может быть, муза гения?
- Осталось две попытки, - сдержанно улыбнулась Ингрид. - Подсказываю: служу людям, делаю мир лучше…
- Только не говори, что ты из какой-нибудь сектантской миссии.
- Вот еще. Я тут вообще не по делам. Просто путешествую, набираюсь впечатлений.
- И как тебе Белый город?
- Своебразный. Туристу здесь, конечно, очень интересно, можно встретить много нового, а вот местным, думаю, нелегко. Я слышала, что здесь Закон действует иначе, а то и не действует вообще. Сначала мне это казалось выдумкой, но сегодня меня дважды пытались обсчитать, и один раз - удачно.
- По-твоему, Закон очень нужен?
- Конечно. Как ты представляешь мир, в котором за проступком в ближайшем будущем не следовал бы симметричный щелчок по носу?
- В нем легче дышать. И кнут, и пряник одинаково плохи. У людей нет возможности бескорыстно, по-настоящему творить добро: связь добрых дел с вознаграждением закладывается в голову с детства. Я даже подозреваю, что и зла они не делают только потому, что боятся воздаяния, и только до тех пор, пока не почувствуют безнаказанность. Ты никогда не знаешь, кто ест с тобой за одним столом.
«Что я несу! - подумал он. - Вы познакомились с хорошенькой девушкой, которая мило вам улыбается и поддерживает разговор? Расскажите о своих планах по переустройству мира, это ей очень близко! Она точно решит, что я зануда».
«Забавный такой,- подумала Ингрид. - Наверное, он года на два меня помладше. Я на первом курсе тоже часто ломала голову над абстрактными вопросами».
- Ты думаешь, на грани хаоса человека может удержать только страх перед последствиями?
- Хотел бы я знать. Жаль, что мы уже не удержались на грани порядка.
- Знаешь, мне кажется, проблема… немного умозрительная. У нас все спокойно, и это всех устраивает. Скажем, в ареалах с альтернативным культурным развитием Закон и полиция тоже работают альтернативно, и что-то я не заметила на вокзале толпы прибывающих.
- Раз уж зашла речь - тебе нравятся железные дороги?
- Да.
- Я нашел дыру в заборе, можно будет устроить пикник на склоне. Возьмем нормальный горячий чай и какую-нибудь еду попроще. Я даже могу попробовать развести костер, здесь всем все по барабану.
- Лучше не надо.
- Без него обойдемся, - широко улыбнулся Серджио. - Если успеем, можно будет посмотреть, как поезд поедет обратно. Только мне надо забежать в один бар по делу. Он рядом, на перекрестке Варламова и Иосафского переулков.
- Что за дело, если это не секрет, конечно?
- Секрет. Ладно, смеяться не будешь?
- Нет.
- Я не самый везучий парень. Из тех, кто может поехать кататься на лыжах, почти сразу же упасть на ровном месте и растянуть ногу.
- Это со всеми случается. Мне кажется, у тебя есть склонность драматизировать.
- Может быть. Конечно, это не катастрофа, но ведь всегда может быть лучше. Я хочу поговорить с человеком, который имеет власть над судьбой. А потом мы отметим. Как говорится, за час случается больше, чем за сто лет. Редкое ведь везение: ты здесь впервые, я здесь впервые, и вот мы совершенно случайно встретились.
- Да, - сказала Ингрид. - Редкое.
- Ну что, со мной?
- Да.
- Позволь, я пойду первым. Дай руку, здесь опасная лестница.
Ингрид почувствовала взгляд в спину и обернулась. Со стены напротив насмешливо улыбался маскарон с лилиями в волосах, напоминавший Пандору Россетти.