НЕ ГОНИ!!!
Циничные мемуары
Как часто в жизни бывает, все началось с пидора.
На общак он попал за кражу. С трёхой.
Будучи петухом по жизни, на зоне в данном статусе легитимировался. Был проткнутым. Общего пользования.
Потом четыре на строгом. За кражу. В петушином углу, естественно.
Имея хорошую внешность, был востребован по назначению. За хавку, чай и предметы гигиены.
На третьей ходке получил по сто сорок четвертой, части третьей (квартирная кража по старому УК - прим. авт.), потолковый семерик и заехал в малообитаемую глубь Кольского полуострова. На Ревду.
Поизносившись к середине четвертого десятка, он утратил похотливо-потребительную стоимость. И начал большой ложкой (с дыркой, как положно "обиженке") потреблять тяготы петушиного быта. Суровой оказалась зона.
Чтобы выломиться с недоброго места, явился к куму и написал явку. На якобы взятую в былые времена хату в ленинградском Дачном.
Операм "палка" по раскрытиям была нужна. Да и пидор беспонтовый им на хуй не усрался.
Короче, поплыла бумажка куда надо.
***
Тощая папка с "глухарём" прошлого года. Приколотая пидорская "явка" при лиловых штампах и мудрых указаниях начальников.
Всё, блядь, в цвет. Надо работать.
Командировка.
Аэропорт в Мурмашах. Автобус. Худосочные заполяные леса.
Среди лесов, аки град Китеж, глухая Ревда. Поселок при каком-то засекреченном объекте. С зоной строгого режима.
Зуд электрозамков. Лязг решётчатых дверей. Вахта. Оперчасть.
Синевато-опухшие ребята в помятой форме. Насыщенный резьбой и чеканкой кабинет. Явная общая скука.
- Здорово! Ну чо там, в Ленинграде? - искреннее воодушевление от визита "камрада" из славного города - К Монахову? Да мы тебе этого петуха в момент! Ты с ним давай по-быстрому. Делом пора заниматься.
Бесшумный шнырь в отглаженной робе с полотенцем через предплечье. Поднос с чайником под расшитой куклой. Чашки с "купчиком" (простой крепкий чай, не чифирь - прим. авт.) Чаепитие.
Появившийся Монахов. Вкрадчивый пидорский взгляд. Полное подтверждение недавней "явки". Протокол. Подписи.
Краем уха слышу из смежного кабинета:
- Шнырь, падло, чой-то ты, в натуре, борзеть стал. Шуршишь слабо... На промку (обшие работы, промзона - прим. авт.) тебя пора...
- Да что вы, гражданин начальник! Я же всё для вас! Да я...
- Глохни. Тут к нам прокурор из Ленинграда приехал. Обедать будем. Есть вопросы?
"Прокурор" - для понта я.
- Да я щас, гражданин начальник...
Конец допроса.
Счастливый пидор уходит, предвкушая скорый этап на Ленинград.
Соседняя комната.
Опа-на!
В "кумовской" (кабинет "кумов", оперуполномоченных - прим. авт.) накрыт стол. Коньяк, икра, копчености, осетрина...
- Мужики, откуда?
- А хуй его знает. Шнырь принес. Садись и погнали!
(Это же 85-й год! Совдепия борется с выпивкой. А харчи она уже поборола. Бухать и хавать в стране практически нехуй. Даже в Ленинграде. И вдруг хуй знает где, в хуй знает какой-то Ревде...)
Погнали.
Зашедший ближе к вечеру полковник-"хозяин" (начальник колонии - прим. авт.) убеждается, что с питерским следаком вопросы решены.
Одобряет.
Но рекомендует продолжение банкета вне зоны.
В сумерках с ленивыми песнями бредем между локалок (локальные зоны отрядов, как положено на строгом режиме - прим.авт.) Шатаясь под взглядами зеков из дверных окошек.
Но это не край.
Новая бежевая "шестёрка". Старший кум Петя за рулем. Час по темной осенней трассе. За спиной - хоровой пугачевский "Айсберг". Перед лицом - спидометр со стрелкой в районе ста шестидесяти.
- П-п-етя, н-на х-хуя так да-а-ахуя?
- А п-паибать! В кабак едем.
Логичный ответ удовлетворяет. И все становится "паибать".
Оленегорск. Город заполярных хуй знает чего тружеников с северными коэффициентами и полярными надбавками.
Местный ресторан под завязку.
Но для бравых пенитенциариев место есть всегда.
Силюсь донести до рта ложку с плещущейся солянкой. Одновременно подпевая коллективному "Айсбергу".
Помню царапающие фейс капитанские звезды Пети, волокущего меня к машине.
Мокрое шоссе. "Айсберг", зашкаленный спидометр, "...паибать!"...
Не помню...
Дежавю в "шестёрке". С "Айсбергом" и спидометром. За окном светло.
Снова Оленегорск. "Завтрак" в том же кабаке. Снова водка, недонесенная до рта солянка, да еще и полуживые от пьянки местные бляди.
Случайно узнаю, что это уже третий день продолжения банкета.
Ебацца в рот! Домой-то надо.
Не помню...
Ночь. Вагон. Тащат...
Не помню...
Солдаты помогают выбраться из вагона...
Узнаю, что под утро кумовья подсунули меня к братьям из ВВ в "столыпинский" вагон проходящего поезда. И я прибыл в Мурманск этапом с зеками. В отдельной клетке. Со свертком сувениров из зековских поделок.
Жестко, но безопасно.
***
Год спустя пью пиво с коллегой-следаком.
Тот по случаю только что вернулся из аналогичной поездки в ту же Ревду.
Рассказ коллеги о знакомой "кумчасти", наглаженном шныре и скатерти-самобранке в центре Кольского полуострова.
- Тебе опера привет передавали. Помнят. Говорили, что нормальный ты мужик.
- Заебись. В Оленегорске водку солянкой запивали?
- Не, туда не ездили. У них, знаешь, недавно один опер погиб. Петя. По пьянке на "Жигулях" разбился в мясо.
Ой, блядь!!!...
***
Я так и не знаю, к чему все это написал.
С годами все чаще вспоминаем что-то, вроде бы не значимое. А потом вдруг делающееся важным.....
Пидоры - они всегда ко всему как-то причастны. Без них нельзя. Закон жизни.
А, в общем, плохо, когда мужики до хуя пьют. И скорость по пьянке превышают.
Осень 2006 года.
© Юрий Лучинский
Как часто в жизни бывает, все началось с пидора.
На общак он попал за кражу. С трёхой.
Будучи петухом по жизни, на зоне в данном статусе легитимировался. Был проткнутым. Общего пользования.
Потом четыре на строгом. За кражу. В петушином углу, естественно.
Имея хорошую внешность, был востребован по назначению. За хавку, чай и предметы гигиены.
На третьей ходке получил по сто сорок четвертой, части третьей (квартирная кража по старому УК - прим. авт.), потолковый семерик и заехал в малообитаемую глубь Кольского полуострова. На Ревду.
Поизносившись к середине четвертого десятка, он утратил похотливо-потребительную стоимость. И начал большой ложкой (с дыркой, как положно "обиженке") потреблять тяготы петушиного быта. Суровой оказалась зона.
Чтобы выломиться с недоброго места, явился к куму и написал явку. На якобы взятую в былые времена хату в ленинградском Дачном.
Операм "палка" по раскрытиям была нужна. Да и пидор беспонтовый им на хуй не усрался.
Короче, поплыла бумажка куда надо.
***
Тощая папка с "глухарём" прошлого года. Приколотая пидорская "явка" при лиловых штампах и мудрых указаниях начальников.
Всё, блядь, в цвет. Надо работать.
Командировка.
Аэропорт в Мурмашах. Автобус. Худосочные заполяные леса.
Среди лесов, аки град Китеж, глухая Ревда. Поселок при каком-то засекреченном объекте. С зоной строгого режима.
Зуд электрозамков. Лязг решётчатых дверей. Вахта. Оперчасть.
Синевато-опухшие ребята в помятой форме. Насыщенный резьбой и чеканкой кабинет. Явная общая скука.
- Здорово! Ну чо там, в Ленинграде? - искреннее воодушевление от визита "камрада" из славного города - К Монахову? Да мы тебе этого петуха в момент! Ты с ним давай по-быстрому. Делом пора заниматься.
Бесшумный шнырь в отглаженной робе с полотенцем через предплечье. Поднос с чайником под расшитой куклой. Чашки с "купчиком" (простой крепкий чай, не чифирь - прим. авт.) Чаепитие.
Появившийся Монахов. Вкрадчивый пидорский взгляд. Полное подтверждение недавней "явки". Протокол. Подписи.
Краем уха слышу из смежного кабинета:
- Шнырь, падло, чой-то ты, в натуре, борзеть стал. Шуршишь слабо... На промку (обшие работы, промзона - прим. авт.) тебя пора...
- Да что вы, гражданин начальник! Я же всё для вас! Да я...
- Глохни. Тут к нам прокурор из Ленинграда приехал. Обедать будем. Есть вопросы?
"Прокурор" - для понта я.
- Да я щас, гражданин начальник...
Конец допроса.
Счастливый пидор уходит, предвкушая скорый этап на Ленинград.
Соседняя комната.
Опа-на!
В "кумовской" (кабинет "кумов", оперуполномоченных - прим. авт.) накрыт стол. Коньяк, икра, копчености, осетрина...
- Мужики, откуда?
- А хуй его знает. Шнырь принес. Садись и погнали!
(Это же 85-й год! Совдепия борется с выпивкой. А харчи она уже поборола. Бухать и хавать в стране практически нехуй. Даже в Ленинграде. И вдруг хуй знает где, в хуй знает какой-то Ревде...)
Погнали.
Зашедший ближе к вечеру полковник-"хозяин" (начальник колонии - прим. авт.) убеждается, что с питерским следаком вопросы решены.
Одобряет.
Но рекомендует продолжение банкета вне зоны.
В сумерках с ленивыми песнями бредем между локалок (локальные зоны отрядов, как положено на строгом режиме - прим.авт.) Шатаясь под взглядами зеков из дверных окошек.
Но это не край.
Новая бежевая "шестёрка". Старший кум Петя за рулем. Час по темной осенней трассе. За спиной - хоровой пугачевский "Айсберг". Перед лицом - спидометр со стрелкой в районе ста шестидесяти.
- П-п-етя, н-на х-хуя так да-а-ахуя?
- А п-паибать! В кабак едем.
Логичный ответ удовлетворяет. И все становится "паибать".
Оленегорск. Город заполярных хуй знает чего тружеников с северными коэффициентами и полярными надбавками.
Местный ресторан под завязку.
Но для бравых пенитенциариев место есть всегда.
Силюсь донести до рта ложку с плещущейся солянкой. Одновременно подпевая коллективному "Айсбергу".
Помню царапающие фейс капитанские звезды Пети, волокущего меня к машине.
Мокрое шоссе. "Айсберг", зашкаленный спидометр, "...паибать!"...
Не помню...
Дежавю в "шестёрке". С "Айсбергом" и спидометром. За окном светло.
Снова Оленегорск. "Завтрак" в том же кабаке. Снова водка, недонесенная до рта солянка, да еще и полуживые от пьянки местные бляди.
Случайно узнаю, что это уже третий день продолжения банкета.
Ебацца в рот! Домой-то надо.
Не помню...
Ночь. Вагон. Тащат...
Не помню...
Солдаты помогают выбраться из вагона...
Узнаю, что под утро кумовья подсунули меня к братьям из ВВ в "столыпинский" вагон проходящего поезда. И я прибыл в Мурманск этапом с зеками. В отдельной клетке. Со свертком сувениров из зековских поделок.
Жестко, но безопасно.
***
Год спустя пью пиво с коллегой-следаком.
Тот по случаю только что вернулся из аналогичной поездки в ту же Ревду.
Рассказ коллеги о знакомой "кумчасти", наглаженном шныре и скатерти-самобранке в центре Кольского полуострова.
- Тебе опера привет передавали. Помнят. Говорили, что нормальный ты мужик.
- Заебись. В Оленегорске водку солянкой запивали?
- Не, туда не ездили. У них, знаешь, недавно один опер погиб. Петя. По пьянке на "Жигулях" разбился в мясо.
Ой, блядь!!!...
***
Я так и не знаю, к чему все это написал.
С годами все чаще вспоминаем что-то, вроде бы не значимое. А потом вдруг делающееся важным.....
Пидоры - они всегда ко всему как-то причастны. Без них нельзя. Закон жизни.
А, в общем, плохо, когда мужики до хуя пьют. И скорость по пьянке превышают.
Осень 2006 года.
© Юрий Лучинский