День рождения Володина
Сегодня - 87-й день рождения Володина.
И пятый, с которым его невозможно поздравить.
Александр ВОЛОДИН
Съемка на обложку книжки "Одноместный трамвай"
(Библиотека "Огонька", 1990)
УДИВИТЕЛЬНЫЙ был... Чуть не написал "дед" - и спохватился: не знал
человека моложе его. До круглых восьмидесяти он был стремителен
и лёгок в каждом жесте, а знакомясь с молоденькими девушками
неизбежно представлялся: Шурик.
Шесть лет назад в эти дни он позвонил чуть свет: "Слушай, можешь
меня поздравить. Мне дали премию. Президентскую. В семь утра прибыл
посыльный в форме и прямо с порого мне, сонному, прочел Указ. При
этом перечислил всё, что я умудрился написать! Представь: стою в трусах
у входной двери, а курьер читает вслух: "...Вы написали пьесы "Старшая
сестра", "Пять вечеров", "Назначение", сценарии "Звонят, откройте дверь",
"Фокусник", "Осенний марафон"..." Ну не бред?.."
Прежде президентской, Володина отметили премией "Триумф". В дом
приемов ЛогоВАЗа он приехал раньше всех, утренней "Красной стрелой",
и сразу угодил в объятия Ельцина. Тот панибратски сграбастал писателя,
прижал к своему животу, и Володин восторженно выпалил: "Борис Николаевич,
вы не представляете, как все рады тому, что вы наконец ушли!" Обалдевший
БН от удивления развел руками, уронил Володина на пол.
Деньги не держались у Володина катастрофически, от обеих премий уже
через месяц не осталось гроша. Сначала его обокрали - наверняка не случайно:
ТВ преуспело, аппетитно озвучивая сумму в пятьдесят тысяч долларов,
демонстрируя портреты "триумфаторов". Лихие лохотронщики взяли доверчивого
писателя в оборот - на его плечах пролезли в квартиру, где была только
парализованная жена, и вымели все до копейки. Остатки (долларовую сумму
перечисляли частями) успешно разобрала команда просителей - от бедствующих
коллег до погорелого молодежного театра. Володин не умел говорить "нет"
и вечно чувствовал себя виноватым: передавал через меня пятьсот долларов нищенствующему московскому драматургу с извинениями, поскольку тот просил
тысячу. Понятно, эти "долги" ему никогда не возвращались.
С Володиным было легко дружить, и этой дружбой хотелось делиться. С ним
хорошо было гулять (и по Москве, и по Питеру), разговаривать, выпивать.
Все двадцать лет, что мы дружили, родня боролась с пристрастием Володина
к выпивке. Тщетно, поскольку его привычка к ежедневным боевым ста граммам
с Великой Отечественной вошла в обмен веществ. В бой за трезвость родня
пыталась вовлечь всех знакомых, рассчитывая на численный перевес. Эта война
закончилась мировым соглашением - Володин отстоял свое право на утренний
"коктейль": сто грамм водки с ложкой растворимого кофе (без такого тоника
он просто не мог раскачаться). В дни своей победы Володин торжествовал -
на той неделе 90-го года я получил от него стихотворное почтовое послание
(с посвящением и припиской: "с любовью" - очевидно, в благодарность за мой
нейтралитет:
* * *
Я узнал от людей, что завЕзены в лавку бутылки.
То ль «Столичной», а может «Пшеничной». Вскочил и побёг.
После тяжкого дня были мне необходимы бутылки!
Ровно две и не больше. Я больше б не смог.
Это быль о попытке моей приобресть две бутылки!
Я в несметную очередь встал. И шагал с ней полдня.
Моя очередь вот подошла, завиднелись бутылки.
Еще шаг, еще два, еще три - обе две у меня!
Но когда подошел я к двум этим заветным бутылкам -
На прилавке уже! Две бутылки! Вот в этот момент
Вспомнил я, что нет денег со мною на эти бутылки!
Позабыл на столе! Денег нет!
Я проверил карманы. Нет денег на эти бутылки!
Вот запрут на замок, и до завтра закрыт магазин!
Все карманы пусты и нет денег на эти бутылки!..
Проверяя карманы, побрел я обратно один.
Крохотную полуподвальную рюмочную возле Большой Пушкарской Володин
любил, потому что там он был с в о й. Как-то раз я отстал от него,
а когда вошел в смрад и табачный дым - расстерялся: Володина не было видно,
так привычно растворился он в говорливой толчее.
"Никогда не пей с неприятными людьми!" - мудро говорил Володин. Этот завет
я и сегодня не нарушу.
Последний раз слышал голос Володина за две недели до его ухода, в начале
декабря 2001-го. Он был уже очень слаб, но старался говорить бодро: "Знаешь,
у меня был Витя Шендерович. Я ему пожаловался: совсем не пишется, сил почти
не осталось. А Витя сказал: не казнитесь, вы написал всё, что было нужно
написать. Скажи, ты тоже так считаешь?.."
Да, Александр Моисеевич.
С днем рождения Вас!
80-е годы у моего поколения прошли под знаком "володинских" девушек
С младшим сыном Алешей
И пятый, с которым его невозможно поздравить.
Александр ВОЛОДИН
Съемка на обложку книжки "Одноместный трамвай"
(Библиотека "Огонька", 1990)
УДИВИТЕЛЬНЫЙ был... Чуть не написал "дед" - и спохватился: не знал
человека моложе его. До круглых восьмидесяти он был стремителен
и лёгок в каждом жесте, а знакомясь с молоденькими девушками
неизбежно представлялся: Шурик.
Шесть лет назад в эти дни он позвонил чуть свет: "Слушай, можешь
меня поздравить. Мне дали премию. Президентскую. В семь утра прибыл
посыльный в форме и прямо с порого мне, сонному, прочел Указ. При
этом перечислил всё, что я умудрился написать! Представь: стою в трусах
у входной двери, а курьер читает вслух: "...Вы написали пьесы "Старшая
сестра", "Пять вечеров", "Назначение", сценарии "Звонят, откройте дверь",
"Фокусник", "Осенний марафон"..." Ну не бред?.."
Прежде президентской, Володина отметили премией "Триумф". В дом
приемов ЛогоВАЗа он приехал раньше всех, утренней "Красной стрелой",
и сразу угодил в объятия Ельцина. Тот панибратски сграбастал писателя,
прижал к своему животу, и Володин восторженно выпалил: "Борис Николаевич,
вы не представляете, как все рады тому, что вы наконец ушли!" Обалдевший
БН от удивления развел руками, уронил Володина на пол.
Деньги не держались у Володина катастрофически, от обеих премий уже
через месяц не осталось гроша. Сначала его обокрали - наверняка не случайно:
ТВ преуспело, аппетитно озвучивая сумму в пятьдесят тысяч долларов,
демонстрируя портреты "триумфаторов". Лихие лохотронщики взяли доверчивого
писателя в оборот - на его плечах пролезли в квартиру, где была только
парализованная жена, и вымели все до копейки. Остатки (долларовую сумму
перечисляли частями) успешно разобрала команда просителей - от бедствующих
коллег до погорелого молодежного театра. Володин не умел говорить "нет"
и вечно чувствовал себя виноватым: передавал через меня пятьсот долларов нищенствующему московскому драматургу с извинениями, поскольку тот просил
тысячу. Понятно, эти "долги" ему никогда не возвращались.
С Володиным было легко дружить, и этой дружбой хотелось делиться. С ним
хорошо было гулять (и по Москве, и по Питеру), разговаривать, выпивать.
Все двадцать лет, что мы дружили, родня боролась с пристрастием Володина
к выпивке. Тщетно, поскольку его привычка к ежедневным боевым ста граммам
с Великой Отечественной вошла в обмен веществ. В бой за трезвость родня
пыталась вовлечь всех знакомых, рассчитывая на численный перевес. Эта война
закончилась мировым соглашением - Володин отстоял свое право на утренний
"коктейль": сто грамм водки с ложкой растворимого кофе (без такого тоника
он просто не мог раскачаться). В дни своей победы Володин торжествовал -
на той неделе 90-го года я получил от него стихотворное почтовое послание
(с посвящением и припиской: "с любовью" - очевидно, в благодарность за мой
нейтралитет:
* * *
Я узнал от людей, что завЕзены в лавку бутылки.
То ль «Столичной», а может «Пшеничной». Вскочил и побёг.
После тяжкого дня были мне необходимы бутылки!
Ровно две и не больше. Я больше б не смог.
Это быль о попытке моей приобресть две бутылки!
Я в несметную очередь встал. И шагал с ней полдня.
Моя очередь вот подошла, завиднелись бутылки.
Еще шаг, еще два, еще три - обе две у меня!
Но когда подошел я к двум этим заветным бутылкам -
На прилавке уже! Две бутылки! Вот в этот момент
Вспомнил я, что нет денег со мною на эти бутылки!
Позабыл на столе! Денег нет!
Я проверил карманы. Нет денег на эти бутылки!
Вот запрут на замок, и до завтра закрыт магазин!
Все карманы пусты и нет денег на эти бутылки!..
Проверяя карманы, побрел я обратно один.
Крохотную полуподвальную рюмочную возле Большой Пушкарской Володин
любил, потому что там он был с в о й. Как-то раз я отстал от него,
а когда вошел в смрад и табачный дым - расстерялся: Володина не было видно,
так привычно растворился он в говорливой толчее.
"Никогда не пей с неприятными людьми!" - мудро говорил Володин. Этот завет
я и сегодня не нарушу.
Последний раз слышал голос Володина за две недели до его ухода, в начале
декабря 2001-го. Он был уже очень слаб, но старался говорить бодро: "Знаешь,
у меня был Витя Шендерович. Я ему пожаловался: совсем не пишется, сил почти
не осталось. А Витя сказал: не казнитесь, вы написал всё, что было нужно
написать. Скажи, ты тоже так считаешь?.."
Да, Александр Моисеевич.
С днем рождения Вас!
80-е годы у моего поколения прошли под знаком "володинских" девушек
С младшим сыном Алешей