Что общего между известными писателями
Легко и по-летнему быстро прочиталась на даче книга Мередит Маран «Зачем мы пишем», в которой известные авторы говорят о своей профессии. Если вы еще не читали, рекомендую! Ничего восхитительно нового вы не узнаете, но удовольствие получите, равно как и заряд вдохновения!
Самым интересным мне показались параллели между подходом к творчеству разных писателей. Почти все авторы, упомянутые в книге, сходятся в конкретных моментах, говорят об одном и том же разными словами. Вот эти точки пересечения:
1. Большой удаче предшествовал ряд неудач.
Иными словами, писатели хором говорят о том, что им пришлось написать не одну и не две книги, прежде чем их настигла слава. Дэвид Балдаччи начинал с того, что еще в колледже пытался опубликовать короткие рассказы, но попытки заканчивались очередным отказом. Потом он написал сценарий, который по утверждению его агента «понравился всем в Голливуде», но все студии в итоге отказались от сценария. Только после этого он написал роман, который принесему мультимиллионный гонорар.
Писательница Сью Графтон написала три романа, но опубликовали только четвертый. Сара Груэн, автор «Воды слонам!» пишет с 12 лет. Детские работы не в счет, но и ее первую «серьезную» книгу никто не захотел купить. Ей писали: «Книги про цирк не продаются». Потом все же нашелся издатель на один из романов, и Сара стала известной. Джоди Пиколт получила множество отказов, некоторые из них сильно задели ее. Позже, когда Пиколт стала знаменитой благодаря маленькому агентству, поверившему в нее, ей самой пришлось отказывать крупным издательским «шишкам», которые когда-то посылали ей жестокие письма.
Джоди Пиколт
Или вот выдержка про писательницу Элизабет Гилберт: «Все думают, что Лиз Гилберт стала невероятно успешной с первой книги, но «Есть, молиться, любить» была ее четвертой! До этого она опубликовала прекрасный сборник рассказов, роман и биографию. Никто не понимает, что она не мгновенно добилась успеха».
Вообще, по примерам из книги видно, что цифры 3 и 4 - магические для писателей. Именно после стольких написанных книг можно рассчитывать на какой-то успех, за редким исключением.
2. Страх никогда не уходит!
Даже оперные певцы с 40-летним стажем признавались, что всякий раз, выходя на сцену, испытывают трепет. То же самое касается писателей. Если кому-то кажется, что неуверенность в себе пройдет после публикацией, увы, это не так. Наоборот, многие писатели говорят, что самые ужасные кризисы они пережили именно после первой публикации. Дэвид Балдаччи пишет: «Когда я приступаю к очередной работе, то боюсь до смерти, что волшебство не свершится». Сью Графтон говорит: «Большую часть дня, когда я сижу за компьютером, я практически схожу с ума от страха. Меня постоянно преследуют страшные мысли: мой последний роман станет моей последней книгой, увидевшей свет; моя писательская судьба закончена...».
Сара Груэн рассказывает, что вслед за опубликованным романом пришел ужас: «До выхода романа в свет ощущаешь свободу: никто не знает, кто ты такая, и ничего от тебя не ожидает. Я никогда не ожидала, что книга «Воды слонам!» будет иметь такой успех, но он был, а я двигалась дальше, уже понимая, что множество людей прочитают следующую книгу. Мне нужно было найти способ не думать об этом, поскольку сама мысль вызывала не только радость, но и страх».
Сара Груэн
Каждый автор вырабатывает свой способ борьбы со страхами, мне самым действенным показался метод Балдаччи - «писать для человека, которого вы лучше всего знаете, для себя»:
«Уильям Голдмен, написавший сценарий для «Абсолютной власти», дал мне великолепный совет: «Пиши так, будто это твое первое в жизни произведение. С того момента, как ты поймешь механизм сочинительства, с тобой как с писателем будет покончено». И он прав. Если литературный труд станет для меня привычным делом, если я начну думать, что лучше помахать ракеткой на корте, если пойду наиболее простым и проторенным путем, повторяя собственные приемы, которые использовал раньше, - я брошу».
3. Нет смысла думать о читателе
Вопреки стереотипу о том, что можно придумать крутую тему и угодить читателю, авторы, упомянутые в книге «Зачем мы пишем», в один голос твердят, что в момент работы над книгой мнение читателей их не интересует. Вот что говорит Себастьян Юнгер, автор «Идеального шторма»:
«Я всегда отделяю себя от читателей, когда работаю. Я отлично знаю, что пишу для них, и много делаю ради учета их интересов - стараюсь, чтобы текст был и доступным, и востребованным.
Но в то же время я пытаюсь отстраниться от мысли, что меня может волновать их мнение. Я пишу для себя... Нельзя знать вкусы людей, неыозможно угодить каждому. Никто не мог предсказать, что «Идеальный шторм» будет хитом. Попавшее в шторм рыболовное судно? Издатели не знают. Читатели не знают. Никто не знает».
Он добавляет: "В каждой моей книге есть эпизоды, над которыми я думаю: "Не могу это оставить, ведь потеряю половину читателей". В "Идеальном шторме" таким местом стало доскональное описание, как движется волна. Кто захочет такое читать? Но я сказал себе: "История этого требует". Гигантские волны утопили судно; ты должен объяснить, почему и как это произошло".
Писатель Джеймс Фрей твердит почти то же самое: "Если когда-либо я буду озабочен мнением окружающих, или продажами тиражей, или количеством публики, приходящей на мои чтения, больше, чем желанием написать бомбу, которая взорвет человеческий мир, я брошу все и займусь другим делом. Я не собираюсь быть семидесятипятилетним стариком, пишущим всякую фигню только затем, чтобы потешить свое самолюбие".
Джеймс Фрей
Все мы пишем не для того, чтобы помочь другим разобраться в себе, но для того, чтобы помочь себе, чтобы найти себя. Поэтому как только вы начинаете оглядываться на читателей, ваша внутренняя свобода уползает в угол. Как сказала писательница Джейн Смайли, я пишу, чтобы исследовать то, что мне интересно".
Продолжение следует...
Книга Зачем мы пишем? Известные писатели о своей профессии
Самым интересным мне показались параллели между подходом к творчеству разных писателей. Почти все авторы, упомянутые в книге, сходятся в конкретных моментах, говорят об одном и том же разными словами. Вот эти точки пересечения:
1. Большой удаче предшествовал ряд неудач.
Иными словами, писатели хором говорят о том, что им пришлось написать не одну и не две книги, прежде чем их настигла слава. Дэвид Балдаччи начинал с того, что еще в колледже пытался опубликовать короткие рассказы, но попытки заканчивались очередным отказом. Потом он написал сценарий, который по утверждению его агента «понравился всем в Голливуде», но все студии в итоге отказались от сценария. Только после этого он написал роман, который принесему мультимиллионный гонорар.
Писательница Сью Графтон написала три романа, но опубликовали только четвертый. Сара Груэн, автор «Воды слонам!» пишет с 12 лет. Детские работы не в счет, но и ее первую «серьезную» книгу никто не захотел купить. Ей писали: «Книги про цирк не продаются». Потом все же нашелся издатель на один из романов, и Сара стала известной. Джоди Пиколт получила множество отказов, некоторые из них сильно задели ее. Позже, когда Пиколт стала знаменитой благодаря маленькому агентству, поверившему в нее, ей самой пришлось отказывать крупным издательским «шишкам», которые когда-то посылали ей жестокие письма.
Джоди Пиколт
Или вот выдержка про писательницу Элизабет Гилберт: «Все думают, что Лиз Гилберт стала невероятно успешной с первой книги, но «Есть, молиться, любить» была ее четвертой! До этого она опубликовала прекрасный сборник рассказов, роман и биографию. Никто не понимает, что она не мгновенно добилась успеха».
Вообще, по примерам из книги видно, что цифры 3 и 4 - магические для писателей. Именно после стольких написанных книг можно рассчитывать на какой-то успех, за редким исключением.
2. Страх никогда не уходит!
Даже оперные певцы с 40-летним стажем признавались, что всякий раз, выходя на сцену, испытывают трепет. То же самое касается писателей. Если кому-то кажется, что неуверенность в себе пройдет после публикацией, увы, это не так. Наоборот, многие писатели говорят, что самые ужасные кризисы они пережили именно после первой публикации. Дэвид Балдаччи пишет: «Когда я приступаю к очередной работе, то боюсь до смерти, что волшебство не свершится». Сью Графтон говорит: «Большую часть дня, когда я сижу за компьютером, я практически схожу с ума от страха. Меня постоянно преследуют страшные мысли: мой последний роман станет моей последней книгой, увидевшей свет; моя писательская судьба закончена...».
Сара Груэн рассказывает, что вслед за опубликованным романом пришел ужас: «До выхода романа в свет ощущаешь свободу: никто не знает, кто ты такая, и ничего от тебя не ожидает. Я никогда не ожидала, что книга «Воды слонам!» будет иметь такой успех, но он был, а я двигалась дальше, уже понимая, что множество людей прочитают следующую книгу. Мне нужно было найти способ не думать об этом, поскольку сама мысль вызывала не только радость, но и страх».
Сара Груэн
Каждый автор вырабатывает свой способ борьбы со страхами, мне самым действенным показался метод Балдаччи - «писать для человека, которого вы лучше всего знаете, для себя»:
«Уильям Голдмен, написавший сценарий для «Абсолютной власти», дал мне великолепный совет: «Пиши так, будто это твое первое в жизни произведение. С того момента, как ты поймешь механизм сочинительства, с тобой как с писателем будет покончено». И он прав. Если литературный труд станет для меня привычным делом, если я начну думать, что лучше помахать ракеткой на корте, если пойду наиболее простым и проторенным путем, повторяя собственные приемы, которые использовал раньше, - я брошу».
3. Нет смысла думать о читателе
Вопреки стереотипу о том, что можно придумать крутую тему и угодить читателю, авторы, упомянутые в книге «Зачем мы пишем», в один голос твердят, что в момент работы над книгой мнение читателей их не интересует. Вот что говорит Себастьян Юнгер, автор «Идеального шторма»:
«Я всегда отделяю себя от читателей, когда работаю. Я отлично знаю, что пишу для них, и много делаю ради учета их интересов - стараюсь, чтобы текст был и доступным, и востребованным.
Но в то же время я пытаюсь отстраниться от мысли, что меня может волновать их мнение. Я пишу для себя... Нельзя знать вкусы людей, неыозможно угодить каждому. Никто не мог предсказать, что «Идеальный шторм» будет хитом. Попавшее в шторм рыболовное судно? Издатели не знают. Читатели не знают. Никто не знает».
Он добавляет: "В каждой моей книге есть эпизоды, над которыми я думаю: "Не могу это оставить, ведь потеряю половину читателей". В "Идеальном шторме" таким местом стало доскональное описание, как движется волна. Кто захочет такое читать? Но я сказал себе: "История этого требует". Гигантские волны утопили судно; ты должен объяснить, почему и как это произошло".
Писатель Джеймс Фрей твердит почти то же самое: "Если когда-либо я буду озабочен мнением окружающих, или продажами тиражей, или количеством публики, приходящей на мои чтения, больше, чем желанием написать бомбу, которая взорвет человеческий мир, я брошу все и займусь другим делом. Я не собираюсь быть семидесятипятилетним стариком, пишущим всякую фигню только затем, чтобы потешить свое самолюбие".
Джеймс Фрей
Все мы пишем не для того, чтобы помочь другим разобраться в себе, но для того, чтобы помочь себе, чтобы найти себя. Поэтому как только вы начинаете оглядываться на читателей, ваша внутренняя свобода уползает в угол. Как сказала писательница Джейн Смайли, я пишу, чтобы исследовать то, что мне интересно".
Продолжение следует...
Книга Зачем мы пишем? Известные писатели о своей профессии