Остров Сахалин. XXIII. Житие у моря.
Берег у места нашей стоянки.
Карта маршрута 29 августа. Красная линия - наш путь. Красный кружок - места ночёвок в посёлке Томари и у моря.
Пообедав, мы покинули обшарпанную квартирку с неадекватной для такого ночлега ценой (1600 рублей). Дождь почти закончился, лишь изредка пробрасывала морось. Перед уходом попробовали «Южно-сахалинский квас», оказавшийся, судя по этикетке вообще не квасом, но при этом достаточно вкусным.
Отличная асфальтовая дорога за пределами Томарей быстро превратилась в гравийку. Идти среди, пусть и немногочисленных, машин было неинтересно, потому в месте, где автодорога приблизилась к железной, мы перешли на последнюю. Но и этот вариант передвижения не блистал достопримечательностями: море было достаточно далеко, и его почти не было видно - железная дорога шла в паре сотен метров от берега по пологому, практически ровному безлесому месту; вид на воду открывался, лишь если отойти от путей ближе к крутому склону. Поэтому, при первой возможности мы спустились к Татарскому проливу по небольшой речке Колмогоровке. Спуск по ней был так себе: приходилось по крутым склонам, поросшим трёхметровым травами, обходить глубокие участки. Но после хребта Шренка нам это уже не казалось чем-то запредельным.
Внизу идти было много приятней. В отличие от Тонино-Анивского полуострова, не было рыбачьих станов, с берега не видны были ни дороги, ни какие-то иные следы цивилизации, о которой напоминал лишь выброшенный на берег мусор.
Берег Татарского пролива.
Татарский пролив. До материка - полторы сотни километров.
Железнодорожный мост.
Пройдя так пару километров, мы упёрлись в устье Чёрной Речки. Она выглядела весьма глубокой, бродить в устье по пояс желания не было, потому я пошёл посмотреть, нет ли чуть выше мелкого переката. Под железной дорогой стоял домик, который я сначала принял за охрану моста. Оказалось, что это рыбохрана, вышедший оттуда сотрудник подозрительно поинтересовался, с какой целью я так внимательно изучаю нерестовую реку. На мой вопрос, как перебраться на тот берег, он крикнул, что надо подняться по склону и перейти по ж/д мосту. С некоторым трудом так мы и поступили.
Мост через Чёрную Речку.
Опоры старого моста.
Шпалы под две колеи. Для перешивки на 1524 мм достаточно сдвинуть рельсы в сторону.
На другом берегу Чёрной Речки к морю спускалась автомобильная дорога. Но мы так налазились вниз-вверх, что на всякий случай продолжили путь поверху. Остановка Урожайная в селе Урожайное, судя по всему, не пользуется большой популярностью - тропа от платформы к автодороге была почти заросшей. Само село, расположенное в широкой приустьевой части долины Чёрной Речки использовало редкое для Южного Сахалина плоское пространство - было распахано небольшое поле. В настоящий момент в селе живёт чуть больше двадцати человек. Не нашёл информации, сколько жило до перестройки, но в 1935, в японские времена, число жителей превышало пятьсот человек.
О/п Урожайное.
За Урожайным мы несколько раз переходили с путей на автодорогу и обратно. Конечно, по автомобильной дороге идти приятней, нежели по шпалам, но почти каждый из немногочисленных автомобилистов считал своим долгом полюбопытствовать, откуда мы и куда идём, что уже стало доставать. На фоне праздно интересующихся приятно выделилась одна семья, ехавшая с двумя детьми, предложившая без всяких вопросов подвезти нас до Новосёлова. Мы отказались, т.к. у нас и так была куча свободного времени впереди, и раньше срока попадать в посёлок смысла не было.
Здесь пути ещё не подготовили к перешивке.
Катя на дороге.
Вдали - м. Яблоновый. Километраж идёт от Шахты-Сахалинской.
В этот день мы вообще до посёлка доходить не намеревались - была идея встать за несколько километров до него. Так, мы спустились по очередному крутому распадку на побережье и стали искать безопасное место для ночёвки. Такое на удивление быстро нашлось у устья соседнего ручья - выше зоны штормов и приливов в траве была ровная, пусть и немного наклонная площадка, которую, похоже, уже кто-то использовал для ночлега. Чуть поодаль заканчивались и автомобильные следы, тянувшиеся по берегу от Чёрной Речки - рядом был первый от Томарей скальный мыс, который было не проехать. На месте разворота следов кто-то оставил надпись: «Люди, не будьте свиньями, не бросайте мусор!»
Камни у скалистого мыса.
От палатки вверх тянулся призрак тропы, казалось исчезавший на склоне. Но на следующий день я выбрался по нему наверх и дошёл до путей, активно уминая по пути лопухи. Когда будем выходить с рюкзаками - будет проще, да и занять себя чем-то надо было. Так как до Новосёлова и заброшенных тоннелей за ним расстояние было совсем небольшим, мы решили остаться в этом распадке, хорошо защищавшем от ветра, на две ночи - до 31 августа.
Палатка на небольшой площадка.
Дождя в месте, где мы встали, не было ни вечером 29-го, ни 30-го августа. Южнее, в стороне Чехова и Холмска вообще было солнечно, а со стороны Томарей регулярно громоздились тучи. Видимо, циклон прорывался в более узкой части острова, но не мог перевалить более широкую часть.
Содержание