"АНО "Пермь-36" не создавали музей ОУНовцев. Они что, извращенцы?" Ответ: Да
Научно-практическое совещание "Гражданское общество и политика памяти в современной России", проходившее 5 сентября в Пермской краевой библиотеке, посетили сторонники и лоббисты скандально известной автономной некоммерческой организации (АНО) "Пермь-36". Среди прочих восклицаний директора "Пермской гражданской палаты" и постоянного спутника американских консулов Игоря Аверкиева прозвучало: "Они не создавали музей ОУНовцев, предателей, шпионов и так далее. Они что, извращенцы?..". Речь шла о руководстве АНО.
Казалось бы, слов руководства организации и членов ее правления о том, что бандеровцы - "замечательные люди", что "у них своя правда", - достаточно. Однако настойчивое непонимание представителей либеральной общественности не оставляет нам выбора, и мы вынуждены припомнить им одну выставку, периодически демонстрировавшуюся в "Перми-36" в бытность правления АНО и посвященную "узникам совести особого режима".
Начнем со стенда, посвященного Ивану Алексеевичу Кандыбе, одному из учредителей Хельсинской группы, в 1992 г. вступившему в ряды Организации украинских националистов (ОУН) и вошедшего в состав "Комитета по легализации и возрождению ОУН в Украине" (ОУНвУ), избранного позже председателем главного провода ОУН "в Украине". Если кто-то считает, что это не "та самая" ОУН Степана Бандеры, то, думаю, члены организации будут несогласны. Дело в том ,что ОУНвУ была образована членами ОУН (р), это послевоенное название "той самой" бандеровской ОУН - "революционная".
Там же на стенде красуется их партийная газетка - "Нескорена нацiя". Шапка передовицы увенчана портретом Бандеры и гербом ОУН. Газетка без каких-либо поясняющих надписей.
Рядом - листовка "Бандеровцы", кто они?", пропагандирующая взгляды ОУН и превозносящая лично Бандеру. Без каких-либо опровержений со стороны АНО "Пермь-36".
Интересно, что в биографии Кандыбы, приведенной на стенде, не говорится прямо, что он был осужден в 1961 г. за измену Родине. В приведенной там же справке о реабилитации сказано только лишь короткое "ст.56 УК УССР".
Идем дальше, к стенду Данила Лаврентьевича Шумука, который в 1943 г. вступил в Украинскую повстанческую армию (УПА). Обратите внимание, с какой издевкой авторы выставки пишут о статье, по которой сел гражданин Шумук: "измена родине" - в кавычках, с маленькой буквы. Очевидно же - узник совести, пострадал "не за что".
Думаем, будет уместно напомнить, что делала УПА с мирным населением на Волыни и в других местах.
Из протокола допроса боевика УПА Владимира Дубинчука, 6 августа 1941 г.:
"Когда соучастники находились около подводы, я вбежал в дом Сошинского Антона и расстрелял ребенка примерно пяти лет. В комнате было еще два ребенка, но у меня оставшийся один патрон дал осечку. После этого я вышел из квартиры и доложил об этом Лупинка Иосифу, который дал мне два патрона и распоряжение убить этих детей. Я вторично зашел в комнату и расстрелял второго ребенка возрастом примерно два года. В это время зашел в квартиру Лупинка Иосиф и в моем присутствии расстрелял третьего ребенка, который был возрастом примерно 6-7 лет" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 26-34).
Из протокола допроса командира четы УПА Степана Редеши, 21 августа 1944 г.:
"Мы окружили пять польских сел и на протяжении ночи и следующего дня сожгли эти села и все население от мала до велика вырезали - в общей сложности более 2 тыс. человек" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 164-176).
Из специального сообщения Тимофея Строкача и Мартынова о формировании проводом ОУН Украинской национальной армии на Волыни и Полесье и вооруженных столкновениях украинских националистов с поляками, от 21 апреля 1943 г.:
"29 марта в селе Галинувке зарублено 18 человек поляков, остальные ушли в лес. В этом селе к поляку врачу Шелкину его жена, член украинской организации, привела бандеровцев, которые отрезали врачу уши, вырвали нос и разрубили тело на куски. В селе Пендыки расстреляно до 50 человек поляков… В селе Вердче-Большие местные националисты повесили учительницу, а детей ее задушили" (ЦДАГО України. Ф. 1. Оп. 23. Спр. 523. Арк. 43-46).
Одна из двух семей Клещинских в Подяркове замучена ОУН - УПА 16 августа 1943 г. На плане семья из четырех человек - супруги и двое детей. Жертвам выковыряли глаза, наносили удары по голове, прижигали ладони, пробовали отрубать верхние и нижние конечности, а также кисти, наносили колотые раны на всем теле.
Вернемся к выставке. Бандеровцы не единственные "достойные" люди, которые там представлены. Вот, например, гражданин Евграфов - дважды судим за хищение государственной собственности. Но в "Перми-36" его, как и остальных, полюбили за "недовольство советской властью". Не давали, тираны, красть свободному человеку!
А вот еще один колоритный персонаж из числа "невинных страдальцев" - Викторас Пяткус. Как значится на стенде, "первый раз был арестован за связь с литовским партизанским движением". Как благородно звучит, правда? Надо полагать, речь о "лесных братьях", которые только с октября 1944 по январь 1947 гг. убили не менее 544 человек, 456 из которых были гражданскими лицами?
Историк Александр Дюков приводит данные из выявленных в ГАРФе ежедневных оперативных сводок ГУББ МВД СССР:
"В ночь на 30 декабря, в деревне Мусдейки, Таурагнской волости, бандитами убиты крестьяне-середняки ДАПШЕНЕ Марта, ее два сына, дочь и четырехлетний внук… Всего за новогодние праздники 1947 г. бандитами из формирований литовских "лесных братьев" убито 53 человека, в том числе как минимум пятеро несовершеннолетних детей. Советскими и партийными работниками были лишь шестеро из 53 убитых, русскими - двое из 53".
Семь жителей деревни Кинчуляй, которых националисты пытали и расстреляли в августе 1944 г. за помощь советским партизанам.
Впрочем, сам Викторас Пяткус, возможно, никого и не убивал - он сел за антисоветчину, вовлечение несовершеннолетних в пьянство и… за мужеложство.
На следующем стенде - еще один интересный пассаж про "партизан", на этот раз - про украинских. То есть про бандеровцев.
Рядом еще один прекрасный образец манипуляции. Бандеровцы названы "национально-освободительным движением".
Естественно, присутствовали в экспозиции и стенды, посвященные Левко Лукьяненко и Балису Гаяускусу. Первый известен как ярый поклонник ОУН-УПА и расист. Вот пара ярких цитат:
"Я жил в заключении с тремя поколениями борцов за свободу и независимость Украины. Это прежде всего поколение националистов ОУН-УПА, которое воевало за независимость Украины против всех захватчиков вплоть до 1956 г…
…люди, с которыми мне пришлось сидеть, были воинами Украинской повстанческой армии, боевиками ОУНовских отрядов и не жалели своей жизни. Они были молоды, упорны и любили Украину. Доставали себе оружие любым способом и боролись за ее свободу …"
А вот это самое "любимое":
"Украинец (украинка) имеет право жениться на представителе (представительнице) цветной расы, однако обязан (обязана) уехать с Родины, соответственно избавившись от гражданства Украины".
Гаяускас же известен своим признанием в принадлежности к "лесным братьям":
- Вас можно причислить к "лесным братьям" или нет?
- Да, у нас была вооруженная подпольная организация.
Один из стендов представлял собой просто "иконостас", испещренный фотографиями и пустыми карточками с именами героев-диссидентов. Среди фотографий - как уже упомянутые персонажи, так и новые. Например, Курка Михаил Дмитриевич.
По данным, полученным доктором исторических наук Михаилом Сусловым, гражданин Курка был осужден за карательную деятельность против мирного населения СССР в составе подразделений фашистской Германии.
Или Мамчич Иван Иванович, сидевший за службу в подразделениях фашистской Германии и преступления против мирного населения.
Или вот, Острогляд Вячеслав Леонидович, перед попаданием в ИТК-36 неоднократно был судим по общеуголовным статьям (вероятно, обычный уголовник, прикинувшийся идейным борцом с тоталитаризмом). Видимо, для АНО "Пермь-36" одна отсидка за антисоветскую агитацию прощает все на свете.
Все это годами демонстрировалось школьникам под рассказы экскурсовода Третьяковой о том, что "коммунисты были хуже фашистов".
Стоит отметить, что у АНО "Пермь-36" весьма интересная библиотека.
Штепа - последователь идеолога украинского нацизма Дмитро Донцова, на которого, помимо прочего, опирались бандеровцы. Он, Штепа, также был членом ОУН.
Некоторые книги присланы в дар бывшими сидельцами из числа украинских националистов, поклонников ОУН-УПА.
Вот книга "Нюрнберг-2" за авторством фанатичного антисоветчика и русофоба Лукьяненко. Очевидно, кого он хочет судить.
Рискнем предположить, что из этой библиотеки и черпали свои знания экскурсоводы АНО, вроде Третьяковой, заявлявшей нам на экскурсии, что "должен обязательно произойти такой же, как Нюрнбергский, или подобный ему, процесс" над СССР.
Возвращаясь к заявлению Игоря Аверкиева: "Они не создавали музей ОУНовцев… Они что, извращенцы?.." - не остается ничего другого, кроме как ответить:
- Да.
И добавить. Что в ноябре 2014 г. Верховный суд запретил в России экстремистские, радикальные организации "Правый сектор", партию УНА-УНСО, Украинскую повстанческую армию и "Тризуб имени Степана Бандеры", исповедующие "украинский национализм", что можно только приветствовать. Но получается, что выступающие за возобновление работы музея "в прежнем формате" и прикрывающиеся "совещаниями в Администрации президента и у Вячеслава Володина лично" - не только извращенцы, но и экстремисты? Они, насколько можно судить, призывают к прямому нарушению российского законодательства в ходе выступлений в СМИ и на публичных мероприятиях.
Олесь Гончар
Казалось бы, слов руководства организации и членов ее правления о том, что бандеровцы - "замечательные люди", что "у них своя правда", - достаточно. Однако настойчивое непонимание представителей либеральной общественности не оставляет нам выбора, и мы вынуждены припомнить им одну выставку, периодически демонстрировавшуюся в "Перми-36" в бытность правления АНО и посвященную "узникам совести особого режима".
Начнем со стенда, посвященного Ивану Алексеевичу Кандыбе, одному из учредителей Хельсинской группы, в 1992 г. вступившему в ряды Организации украинских националистов (ОУН) и вошедшего в состав "Комитета по легализации и возрождению ОУН в Украине" (ОУНвУ), избранного позже председателем главного провода ОУН "в Украине". Если кто-то считает, что это не "та самая" ОУН Степана Бандеры, то, думаю, члены организации будут несогласны. Дело в том ,что ОУНвУ была образована членами ОУН (р), это послевоенное название "той самой" бандеровской ОУН - "революционная".
Там же на стенде красуется их партийная газетка - "Нескорена нацiя". Шапка передовицы увенчана портретом Бандеры и гербом ОУН. Газетка без каких-либо поясняющих надписей.
Рядом - листовка "Бандеровцы", кто они?", пропагандирующая взгляды ОУН и превозносящая лично Бандеру. Без каких-либо опровержений со стороны АНО "Пермь-36".
Интересно, что в биографии Кандыбы, приведенной на стенде, не говорится прямо, что он был осужден в 1961 г. за измену Родине. В приведенной там же справке о реабилитации сказано только лишь короткое "ст.56 УК УССР".
Идем дальше, к стенду Данила Лаврентьевича Шумука, который в 1943 г. вступил в Украинскую повстанческую армию (УПА). Обратите внимание, с какой издевкой авторы выставки пишут о статье, по которой сел гражданин Шумук: "измена родине" - в кавычках, с маленькой буквы. Очевидно же - узник совести, пострадал "не за что".
Думаем, будет уместно напомнить, что делала УПА с мирным населением на Волыни и в других местах.
Из протокола допроса боевика УПА Владимира Дубинчука, 6 августа 1941 г.:
"Когда соучастники находились около подводы, я вбежал в дом Сошинского Антона и расстрелял ребенка примерно пяти лет. В комнате было еще два ребенка, но у меня оставшийся один патрон дал осечку. После этого я вышел из квартиры и доложил об этом Лупинка Иосифу, который дал мне два патрона и распоряжение убить этих детей. Я вторично зашел в комнату и расстрелял второго ребенка возрастом примерно два года. В это время зашел в квартиру Лупинка Иосиф и в моем присутствии расстрелял третьего ребенка, который был возрастом примерно 6-7 лет" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 26-34).
Из протокола допроса командира четы УПА Степана Редеши, 21 августа 1944 г.:
"Мы окружили пять польских сел и на протяжении ночи и следующего дня сожгли эти села и все население от мала до велика вырезали - в общей сложности более 2 тыс. человек" (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 164-176).
Из специального сообщения Тимофея Строкача и Мартынова о формировании проводом ОУН Украинской национальной армии на Волыни и Полесье и вооруженных столкновениях украинских националистов с поляками, от 21 апреля 1943 г.:
"29 марта в селе Галинувке зарублено 18 человек поляков, остальные ушли в лес. В этом селе к поляку врачу Шелкину его жена, член украинской организации, привела бандеровцев, которые отрезали врачу уши, вырвали нос и разрубили тело на куски. В селе Пендыки расстреляно до 50 человек поляков… В селе Вердче-Большие местные националисты повесили учительницу, а детей ее задушили" (ЦДАГО України. Ф. 1. Оп. 23. Спр. 523. Арк. 43-46).
Одна из двух семей Клещинских в Подяркове замучена ОУН - УПА 16 августа 1943 г. На плане семья из четырех человек - супруги и двое детей. Жертвам выковыряли глаза, наносили удары по голове, прижигали ладони, пробовали отрубать верхние и нижние конечности, а также кисти, наносили колотые раны на всем теле.
Вернемся к выставке. Бандеровцы не единственные "достойные" люди, которые там представлены. Вот, например, гражданин Евграфов - дважды судим за хищение государственной собственности. Но в "Перми-36" его, как и остальных, полюбили за "недовольство советской властью". Не давали, тираны, красть свободному человеку!
А вот еще один колоритный персонаж из числа "невинных страдальцев" - Викторас Пяткус. Как значится на стенде, "первый раз был арестован за связь с литовским партизанским движением". Как благородно звучит, правда? Надо полагать, речь о "лесных братьях", которые только с октября 1944 по январь 1947 гг. убили не менее 544 человек, 456 из которых были гражданскими лицами?
Историк Александр Дюков приводит данные из выявленных в ГАРФе ежедневных оперативных сводок ГУББ МВД СССР:
"В ночь на 30 декабря, в деревне Мусдейки, Таурагнской волости, бандитами убиты крестьяне-середняки ДАПШЕНЕ Марта, ее два сына, дочь и четырехлетний внук… Всего за новогодние праздники 1947 г. бандитами из формирований литовских "лесных братьев" убито 53 человека, в том числе как минимум пятеро несовершеннолетних детей. Советскими и партийными работниками были лишь шестеро из 53 убитых, русскими - двое из 53".
Семь жителей деревни Кинчуляй, которых националисты пытали и расстреляли в августе 1944 г. за помощь советским партизанам.
Впрочем, сам Викторас Пяткус, возможно, никого и не убивал - он сел за антисоветчину, вовлечение несовершеннолетних в пьянство и… за мужеложство.
На следующем стенде - еще один интересный пассаж про "партизан", на этот раз - про украинских. То есть про бандеровцев.
Рядом еще один прекрасный образец манипуляции. Бандеровцы названы "национально-освободительным движением".
Естественно, присутствовали в экспозиции и стенды, посвященные Левко Лукьяненко и Балису Гаяускусу. Первый известен как ярый поклонник ОУН-УПА и расист. Вот пара ярких цитат:
"Я жил в заключении с тремя поколениями борцов за свободу и независимость Украины. Это прежде всего поколение националистов ОУН-УПА, которое воевало за независимость Украины против всех захватчиков вплоть до 1956 г…
…люди, с которыми мне пришлось сидеть, были воинами Украинской повстанческой армии, боевиками ОУНовских отрядов и не жалели своей жизни. Они были молоды, упорны и любили Украину. Доставали себе оружие любым способом и боролись за ее свободу …"
А вот это самое "любимое":
"Украинец (украинка) имеет право жениться на представителе (представительнице) цветной расы, однако обязан (обязана) уехать с Родины, соответственно избавившись от гражданства Украины".
Гаяускас же известен своим признанием в принадлежности к "лесным братьям":
- Вас можно причислить к "лесным братьям" или нет?
- Да, у нас была вооруженная подпольная организация.
Один из стендов представлял собой просто "иконостас", испещренный фотографиями и пустыми карточками с именами героев-диссидентов. Среди фотографий - как уже упомянутые персонажи, так и новые. Например, Курка Михаил Дмитриевич.
По данным, полученным доктором исторических наук Михаилом Сусловым, гражданин Курка был осужден за карательную деятельность против мирного населения СССР в составе подразделений фашистской Германии.
Или Мамчич Иван Иванович, сидевший за службу в подразделениях фашистской Германии и преступления против мирного населения.
Или вот, Острогляд Вячеслав Леонидович, перед попаданием в ИТК-36 неоднократно был судим по общеуголовным статьям (вероятно, обычный уголовник, прикинувшийся идейным борцом с тоталитаризмом). Видимо, для АНО "Пермь-36" одна отсидка за антисоветскую агитацию прощает все на свете.
Все это годами демонстрировалось школьникам под рассказы экскурсовода Третьяковой о том, что "коммунисты были хуже фашистов".
Стоит отметить, что у АНО "Пермь-36" весьма интересная библиотека.
Штепа - последователь идеолога украинского нацизма Дмитро Донцова, на которого, помимо прочего, опирались бандеровцы. Он, Штепа, также был членом ОУН.
Некоторые книги присланы в дар бывшими сидельцами из числа украинских националистов, поклонников ОУН-УПА.
Вот книга "Нюрнберг-2" за авторством фанатичного антисоветчика и русофоба Лукьяненко. Очевидно, кого он хочет судить.
Рискнем предположить, что из этой библиотеки и черпали свои знания экскурсоводы АНО, вроде Третьяковой, заявлявшей нам на экскурсии, что "должен обязательно произойти такой же, как Нюрнбергский, или подобный ему, процесс" над СССР.
Возвращаясь к заявлению Игоря Аверкиева: "Они не создавали музей ОУНовцев… Они что, извращенцы?.." - не остается ничего другого, кроме как ответить:
- Да.
И добавить. Что в ноябре 2014 г. Верховный суд запретил в России экстремистские, радикальные организации "Правый сектор", партию УНА-УНСО, Украинскую повстанческую армию и "Тризуб имени Степана Бандеры", исповедующие "украинский национализм", что можно только приветствовать. Но получается, что выступающие за возобновление работы музея "в прежнем формате" и прикрывающиеся "совещаниями в Администрации президента и у Вячеслава Володина лично" - не только извращенцы, но и экстремисты? Они, насколько можно судить, призывают к прямому нарушению российского законодательства в ходе выступлений в СМИ и на публичных мероприятиях.
Олесь Гончар