Борису Межуеву - 3
Борис Межуев пишет Михаилу Денисову: ( http://magic-garlic.livejournal.com/123100.html?thread=1440732#t1440732)
"Ну и поводы для ссор у вас, товарищи патриоты ...
Не знаю. То есть на месте других я бы может и обиделся, но не ссорился. Я вообще много на кого в жизни втихую обижался. Но в ссору не переходило. Я привык, что меня никуда не брали и никуда не звали. В 1990-е жил на 1400 руб., осмеиваемый всеми окружающими как заведомый неудачник."
------------
Под "другими" Борис, видимо, имеет ввиду меня. Эта гипотеза подтверждается его текстом, адресованным уже лично мне.
"Все эти замечательные цели русские, а по мне бы хоть и российские, реализуют только при наличии жесткой партийной (а по мне бы хоть и межпартийной) организации, члены которой будут вынуждены позабыть о личных и моральных претензиях и антипатиях во имя общего дела. Собственно, с этого - с забвения личного во имя национального - и начинается национализм. А все остальное политтехнология."
(http://militarev.livejournal.com/630800.html?nc=4)
Может быть я ошибаюсь, но мне показалось, что Борис морализирует в мой адрес. В смысле, упрекает за недостаточно моральное поведение. Если это действительно так, то считаю нужным ответить.
Если бы меня перестали звать на какие-нибудь свои мероприятия мои хорошие приятели, такие как Сергей Кургинян или Глеб Павловский, я бы не видел в этой ситуации никакого повода не только для ссоры, но и для обиды. Совсем иное дело, когда товарищеская компания, в состав которой я входил уже несколько лет, неожиданно стала регулярно собираться в полном составе за исключением меня.
При этом мне не было дано никаких объяснений. На мои робкие вопросы "Что происходит?", мне отвечали - "Тебе лучше туда не ехать - тебя не хотят там видеть". Вот так вот просто. Раньше мы играли с тобой в одной песочнице, а теперь не хотим.
Почему? - А потому!
Вообще-то такие ситуации называются "бойкот" и "остракизм". Здесь может быть всего несколько объяснений.
Или я настолько несносен, неприятен и деструктивен, что мои бывшие товарищи не хотят иметь со мною дело, а, зная мой гнусно-скандальный нрав, не видят возможности объясниться со мной тихо и по-товарищески.
Либо я совершил какой-то настолько гнусный поступок, оскорбивший всю мою компанию, что люди не только не желают меня видеть, но и не считают нужным со мной объясняться.
Либо я совершил глубокую ошибку, считая этих людей своими товарищами, а на самом деле это мои весьма отдаленные знакомые, относящиеся ко мне отчужденно-равнодушно, и не имеющие ко мне никаких товарищеских обязательств.
Во всех остальных случаях, я полагаю, со мной бы объяснились.
То есть, либо на ушко доверительно объяснили мне политические или коммерческие обстоятельства, делающие мое присутствие нежелательным, либо предъявили бы мне обвыинения, являющиеся основанием для моего неучастия в КС.
Ничего этого сделано не было.
Просто в какой-то момент почти все мои товарищи, участвовавшие в КС (за исключением Холмогорова), неожиданно для меня переменили позицию и стали объявлять себя сторонниками моего участия в КС. Поэтому поссорился я только с Холмогоровым.
По-моему ты не понимаешь важности этой фразы "только с Холмогоровым".
Летом 2005 года я был готов к окончательному разрыву со всеми вами - от Святенкова и Голышева, до тебя и Ремизова, включая, разумеется, Крылова. По сути, я был готов к очень громкому и жестокому скандалу. Более того, помимо публичного скандала с раздаванием пощечин и оскорбительными текстами в ваш адрес, я планировал также поставить перед шефом ультиматум, в котором собирался поставить перед ним вопрос ребром: или он уволит из фирмы всех моих врагов, или уйду я сам. И я был вполне готов уйти.
Разговоры о "солидарности единомышленников" в таких случаях абсолютно не канают. Поскольку "единомышленники", объявившие мне бойкот и остракизм, тем самым из разряда единомышленников очевидным образом переходят в разряд врагов.
Более того, я не являюсь любителем тяжеловесного и брутального холмогоровского пафоса, но в данном случае вполне могу описать ситуацию 2005 года любимым холмогоровским словцом "предательство".
Я рад, что мне удалось поссориться только с Холмогоровым. На вас же всех я именно обижен. И обижен, судя по всему, до сих пор.
Я абсолютно не вижу возможности интерпретировать эту ситуацию каким-то иным образом, который давал бы мне возможность видеть в моем неприглашении на КС повод к обиде, а не к уверенности в том, что мне было нанесено моими друзьями жестокое и, скорее всего, несмываемое оскорбление.
В связи в этим, на сегодняшний день я совершенно не способен понять, за что же меня можно еще и упрекать?
Впрочем, я не исключаю возможности, что ты мне сможешь предложить другую модель этой ситуации, которая может оказаться для меня приемлемой. Но на сегодняшний день я такой модели просто не вижу.
Напоминаю еще раз. Никаких объяснений я от Холмогорова так и не получил. Хуже того. Получив от него перед 9 мая некое лукавое полу-объяснение, я спросил его - "А почему же ты мне не позвонил на несколько месяцев раньше с этим текстом?". На что получил ответ. - "А я тебе звонить и не собирался".
Ну, и заключительное рассуждение. Хоть я объяснений ни от кого из вас так и не получил, и в результате счел, что проявивши в мой адрес абсолютно иррациональную непреклонность Холмогоров заслуживает ссоры, а все остальные, в конечном счете пошедшие мне навстречу, ссоры не заслуживают, а заслуживают нечто среднее между обидой и прощением, но версия причин моего бойкота у меня все же есть.
Не думаю, что это объясняет все, но все же склонен считать, что одной из важнейших причин бойкота, объявленного мне моими друзьями, является иррациональная неприязнь ко мне Михаила Голованова. И если это так, то ситуация становится для меня еще более серьезной.
Поясню. Предпочтение дружбе со мной дружбы с Головановым усиливает для меня оскорбительность ситуации в разы. На мой взгляд ( уж скажу правду) по сравнению со мной Голованов никто, звать его никак и место ему у параши. Еще раз повторяю. Не "по жизни", а "по сравнению со мной".
И люди, которые этого не понимают, кажутся мне злобными и подлыми уродами и идиотами, заслуживающими множества бед.
Впрочем, разумеется, рассуждения про Голованова к тебе лично не относятся.
На этом пока все. Рассчитываю на ответ. Прошу не рассматривать этот текст как выражение дурных чувств, продолжаю относиться к тебе дружески и тепло.
"Ну и поводы для ссор у вас, товарищи патриоты ...
Не знаю. То есть на месте других я бы может и обиделся, но не ссорился. Я вообще много на кого в жизни втихую обижался. Но в ссору не переходило. Я привык, что меня никуда не брали и никуда не звали. В 1990-е жил на 1400 руб., осмеиваемый всеми окружающими как заведомый неудачник."
------------
Под "другими" Борис, видимо, имеет ввиду меня. Эта гипотеза подтверждается его текстом, адресованным уже лично мне.
"Все эти замечательные цели русские, а по мне бы хоть и российские, реализуют только при наличии жесткой партийной (а по мне бы хоть и межпартийной) организации, члены которой будут вынуждены позабыть о личных и моральных претензиях и антипатиях во имя общего дела. Собственно, с этого - с забвения личного во имя национального - и начинается национализм. А все остальное политтехнология."
(http://militarev.livejournal.com/630800.html?nc=4)
Может быть я ошибаюсь, но мне показалось, что Борис морализирует в мой адрес. В смысле, упрекает за недостаточно моральное поведение. Если это действительно так, то считаю нужным ответить.
Если бы меня перестали звать на какие-нибудь свои мероприятия мои хорошие приятели, такие как Сергей Кургинян или Глеб Павловский, я бы не видел в этой ситуации никакого повода не только для ссоры, но и для обиды. Совсем иное дело, когда товарищеская компания, в состав которой я входил уже несколько лет, неожиданно стала регулярно собираться в полном составе за исключением меня.
При этом мне не было дано никаких объяснений. На мои робкие вопросы "Что происходит?", мне отвечали - "Тебе лучше туда не ехать - тебя не хотят там видеть". Вот так вот просто. Раньше мы играли с тобой в одной песочнице, а теперь не хотим.
Почему? - А потому!
Вообще-то такие ситуации называются "бойкот" и "остракизм". Здесь может быть всего несколько объяснений.
Или я настолько несносен, неприятен и деструктивен, что мои бывшие товарищи не хотят иметь со мною дело, а, зная мой гнусно-скандальный нрав, не видят возможности объясниться со мной тихо и по-товарищески.
Либо я совершил какой-то настолько гнусный поступок, оскорбивший всю мою компанию, что люди не только не желают меня видеть, но и не считают нужным со мной объясняться.
Либо я совершил глубокую ошибку, считая этих людей своими товарищами, а на самом деле это мои весьма отдаленные знакомые, относящиеся ко мне отчужденно-равнодушно, и не имеющие ко мне никаких товарищеских обязательств.
Во всех остальных случаях, я полагаю, со мной бы объяснились.
То есть, либо на ушко доверительно объяснили мне политические или коммерческие обстоятельства, делающие мое присутствие нежелательным, либо предъявили бы мне обвыинения, являющиеся основанием для моего неучастия в КС.
Ничего этого сделано не было.
Просто в какой-то момент почти все мои товарищи, участвовавшие в КС (за исключением Холмогорова), неожиданно для меня переменили позицию и стали объявлять себя сторонниками моего участия в КС. Поэтому поссорился я только с Холмогоровым.
По-моему ты не понимаешь важности этой фразы "только с Холмогоровым".
Летом 2005 года я был готов к окончательному разрыву со всеми вами - от Святенкова и Голышева, до тебя и Ремизова, включая, разумеется, Крылова. По сути, я был готов к очень громкому и жестокому скандалу. Более того, помимо публичного скандала с раздаванием пощечин и оскорбительными текстами в ваш адрес, я планировал также поставить перед шефом ультиматум, в котором собирался поставить перед ним вопрос ребром: или он уволит из фирмы всех моих врагов, или уйду я сам. И я был вполне готов уйти.
Разговоры о "солидарности единомышленников" в таких случаях абсолютно не канают. Поскольку "единомышленники", объявившие мне бойкот и остракизм, тем самым из разряда единомышленников очевидным образом переходят в разряд врагов.
Более того, я не являюсь любителем тяжеловесного и брутального холмогоровского пафоса, но в данном случае вполне могу описать ситуацию 2005 года любимым холмогоровским словцом "предательство".
Я рад, что мне удалось поссориться только с Холмогоровым. На вас же всех я именно обижен. И обижен, судя по всему, до сих пор.
Я абсолютно не вижу возможности интерпретировать эту ситуацию каким-то иным образом, который давал бы мне возможность видеть в моем неприглашении на КС повод к обиде, а не к уверенности в том, что мне было нанесено моими друзьями жестокое и, скорее всего, несмываемое оскорбление.
В связи в этим, на сегодняшний день я совершенно не способен понять, за что же меня можно еще и упрекать?
Впрочем, я не исключаю возможности, что ты мне сможешь предложить другую модель этой ситуации, которая может оказаться для меня приемлемой. Но на сегодняшний день я такой модели просто не вижу.
Напоминаю еще раз. Никаких объяснений я от Холмогорова так и не получил. Хуже того. Получив от него перед 9 мая некое лукавое полу-объяснение, я спросил его - "А почему же ты мне не позвонил на несколько месяцев раньше с этим текстом?". На что получил ответ. - "А я тебе звонить и не собирался".
Ну, и заключительное рассуждение. Хоть я объяснений ни от кого из вас так и не получил, и в результате счел, что проявивши в мой адрес абсолютно иррациональную непреклонность Холмогоров заслуживает ссоры, а все остальные, в конечном счете пошедшие мне навстречу, ссоры не заслуживают, а заслуживают нечто среднее между обидой и прощением, но версия причин моего бойкота у меня все же есть.
Не думаю, что это объясняет все, но все же склонен считать, что одной из важнейших причин бойкота, объявленного мне моими друзьями, является иррациональная неприязнь ко мне Михаила Голованова. И если это так, то ситуация становится для меня еще более серьезной.
Поясню. Предпочтение дружбе со мной дружбы с Головановым усиливает для меня оскорбительность ситуации в разы. На мой взгляд ( уж скажу правду) по сравнению со мной Голованов никто, звать его никак и место ему у параши. Еще раз повторяю. Не "по жизни", а "по сравнению со мной".
И люди, которые этого не понимают, кажутся мне злобными и подлыми уродами и идиотами, заслуживающими множества бед.
Впрочем, разумеется, рассуждения про Голованова к тебе лично не относятся.
На этом пока все. Рассчитываю на ответ. Прошу не рассматривать этот текст как выражение дурных чувств, продолжаю относиться к тебе дружески и тепло.