Искусство перевозки воды
Политика может обидеть каждый.
Существует популярная - очень популярная - точка зрения, что одной из фундаментальных причин Второй мировой было "версальское унижение". Немецкий народ был обижен условиям Версальского мира, что породило естественное желание реванша. Этим естественным желанием воспользовался один негодяй.
Идея выглядит убедительной и привлекательной - отсюда, собственно, популярность. Однако, она порождает следующий вопрос: а каковы должны были быть условия мира по итогам Первой мировой, чтобы немцы не обиделись? Вопрос важный. Проблема в том, что прямой ответ на него предполагает уход в область контрфактических предположений - каковые не будут убедительными для тех, кто не захочет убеждаться.
Есть, впрочем, вариант более простой. Можно расширить область анализа, и вспомнить об Италии и Японии - странах, которые также были инициаторами того, что мы называем Второй мировой. И которые во время Первой мировой были в составе коалиции победителей.
В отношении этих стран концепция "обиды" также используется. Кажется, в советских книгах использовался оборот "чувствовали себя обойдёнными при дележе добычи". Впрочем, по отношению к Японии речь, скорее, о признании - там обида была порождена второй составной Версальско-Вашингтонской системы. Этот случай я знаю относительно хорошо, поэтому остановлю внимание на нём.
Пропорция 5:5:3, установленная Вашингтонским соглашением для числа линейных кораблей в составе американского, британского и японского флотов, показалась многим японцам унизительной. "Умеренные" считали, что Японии "положены" 3,5 (70% против 60%). Радикалы же не желали соглашаться ни с чем, кроме равенства другим великим державам. После того, как точка зрения радикалов стала основной - к середине 30-х - система ограничений морских вооружений развалилась.
Что здесь любопытно? Ракурс, который обычно выбирается : "Японии позволили иметь флот не более 60% от американского". Это, действительно, выглядит унизительным. Между тем, тот же самый договор можно описать иначе: "американцы, несмотря на кратное превосходство в экономических и промышленных возможностях, согласились на превосходство 1,66:1". Собственно, так на это дело смотрели те мудрые японцы, которые и подписали Вашингтонское соглашение, и в этом описании обидного для японцев намного меньше. С точки зрения положения Японии важным было и закреплённое договором превосходство над Францией и Италией - странами, внесшими куда как больший вклад в победу Антанты, и принесшими куда как большие жертвы ради общей победы. К сожалению для Японии этот, второй взгляд на проблему преобладающим не стал. Более того, он не является преобладающим даже у нейтральных историков сегодня, хотя один японский профессор и написал прекрасную книгу с иным взглядом на эту историю.
Теперь, собственно, можно вернуться к исходному вопросу - об условиях "неунизительного" для Германии мира по итогам Первой мировой. Ответ будет звучать так: гарантии того, что Германия не "обидится", не дал бы не только любой мир, фиксирующий поражение Германии, но даже мир, фиксирующий победу - если бы эта победа не была бы полной (напр., всё в той же Японии, как мы помним, часть народа - существенная - была обижена Портсмутским миром 1905 г.). Представление же немцев о полной победе у нас есть - см. Брестский мир.
Обида - функция как сложившегося положения вещей, так и степени обидчивости субъекта. Ответить на вопрос о том, какова была степень обидчивости немцев, тоже возможно. Как известно, многие немцы считали себя обделёнными - обиженными - задолго до Версальского мира и Первой мировой войны. В том числе и самый главный немец - Вильгельм II - мечтавший о Gleichberechtigung'е.
Таким образом, если говорить о том, что "версальская обида" была для немцев удобным оправданием, можно и нужно, то говорить о том, что она была причиной, следует... осторожно. Обидчивость важна также, как и обида. При этом неизбежная неравномерность мироустройства всегда даёт поводы для разговора о несправедливости. Если кто-то хочет возить воду - помешать ему в этом нельзя.
Существует популярная - очень популярная - точка зрения, что одной из фундаментальных причин Второй мировой было "версальское унижение". Немецкий народ был обижен условиям Версальского мира, что породило естественное желание реванша. Этим естественным желанием воспользовался один негодяй.
Идея выглядит убедительной и привлекательной - отсюда, собственно, популярность. Однако, она порождает следующий вопрос: а каковы должны были быть условия мира по итогам Первой мировой, чтобы немцы не обиделись? Вопрос важный. Проблема в том, что прямой ответ на него предполагает уход в область контрфактических предположений - каковые не будут убедительными для тех, кто не захочет убеждаться.
Есть, впрочем, вариант более простой. Можно расширить область анализа, и вспомнить об Италии и Японии - странах, которые также были инициаторами того, что мы называем Второй мировой. И которые во время Первой мировой были в составе коалиции победителей.
В отношении этих стран концепция "обиды" также используется. Кажется, в советских книгах использовался оборот "чувствовали себя обойдёнными при дележе добычи". Впрочем, по отношению к Японии речь, скорее, о признании - там обида была порождена второй составной Версальско-Вашингтонской системы. Этот случай я знаю относительно хорошо, поэтому остановлю внимание на нём.
Пропорция 5:5:3, установленная Вашингтонским соглашением для числа линейных кораблей в составе американского, британского и японского флотов, показалась многим японцам унизительной. "Умеренные" считали, что Японии "положены" 3,5 (70% против 60%). Радикалы же не желали соглашаться ни с чем, кроме равенства другим великим державам. После того, как точка зрения радикалов стала основной - к середине 30-х - система ограничений морских вооружений развалилась.
Что здесь любопытно? Ракурс, который обычно выбирается : "Японии позволили иметь флот не более 60% от американского". Это, действительно, выглядит унизительным. Между тем, тот же самый договор можно описать иначе: "американцы, несмотря на кратное превосходство в экономических и промышленных возможностях, согласились на превосходство 1,66:1". Собственно, так на это дело смотрели те мудрые японцы, которые и подписали Вашингтонское соглашение, и в этом описании обидного для японцев намного меньше. С точки зрения положения Японии важным было и закреплённое договором превосходство над Францией и Италией - странами, внесшими куда как больший вклад в победу Антанты, и принесшими куда как большие жертвы ради общей победы. К сожалению для Японии этот, второй взгляд на проблему преобладающим не стал. Более того, он не является преобладающим даже у нейтральных историков сегодня, хотя один японский профессор и написал прекрасную книгу с иным взглядом на эту историю.
Теперь, собственно, можно вернуться к исходному вопросу - об условиях "неунизительного" для Германии мира по итогам Первой мировой. Ответ будет звучать так: гарантии того, что Германия не "обидится", не дал бы не только любой мир, фиксирующий поражение Германии, но даже мир, фиксирующий победу - если бы эта победа не была бы полной (напр., всё в той же Японии, как мы помним, часть народа - существенная - была обижена Портсмутским миром 1905 г.). Представление же немцев о полной победе у нас есть - см. Брестский мир.
Обида - функция как сложившегося положения вещей, так и степени обидчивости субъекта. Ответить на вопрос о том, какова была степень обидчивости немцев, тоже возможно. Как известно, многие немцы считали себя обделёнными - обиженными - задолго до Версальского мира и Первой мировой войны. В том числе и самый главный немец - Вильгельм II - мечтавший о Gleichberechtigung'е.
Таким образом, если говорить о том, что "версальская обида" была для немцев удобным оправданием, можно и нужно, то говорить о том, что она была причиной, следует... осторожно. Обидчивость важна также, как и обида. При этом неизбежная неравномерность мироустройства всегда даёт поводы для разговора о несправедливости. Если кто-то хочет возить воду - помешать ему в этом нельзя.