Достоевский и аберрация близости
Эффект недавнего.
Нынче утром я совершил короткое, но увлекательное путешествие - такое регулярно случается с теми, кто любит переходить по ссылкам. Сначала я по поводу, о котором сейчас говорить не буду, прочитал в Википедии статью "Cлезинка ребёнка". Потом - статью протоиерея Владислава Цыпина «Слеза ребёнка» и «Последнее прибежище негодяя»: цитаты и их интерпретации (из неё я наконец-то узнал, кто изображён на этой меметичной картинке). Автор статьи ссылался на текст Ф.М. Достоевского под названием "Не всегда война бич, иногда и спасение" - я нашёл и его. Этот текст - вторая часть первой главы "Дневника писателя" за апрель 1877 г. Первая же часть называется "Война. Мы всех сильнее" - её я тоже почитал. Несколько первых предложений этого текста заставили меня подумать о том, о чём я сегодня думать не собирался (в этом-то и прелесь переходов по ссылкам). Этими мыслями и поделюсь.
Соответствующие предложения таковы:
«Война! объявлена война», - восклицали у нас две недели назад. «Будет ли война?» - спрашивали тут же другие. «Объявлена, объявлена!» - отвечали им. «Да, объявлена, но будет ли?» - продолжали те спрашивать...
И, право, были такие вопросы, может быть, есть и теперь. И это не от одной только долгой дипломатической проволочки разуверились так люди, тут другое, тут инстинкт. Все чувствуют, что началось что-то окончательное, что наступает какой-то конец чего-то прежнего, долгого, длинного прежнего и делается шаг к чему-то совсем уже новому, к чему-то преломляющему прежнее надвое, обновляющему и воскрешающему его уже для новой жизни [...].
Комментарий же суть таков. Приведённое, думается - хороший пример аберрации близости, оценки современных (недавних) событий как значимых в степени большей, чем они того заслужат впоследствии. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. была, конечно, крупным событием - с тем, кто будет это утверждать, я спорить не стану. В конце концов, любая война между великой державой и державой, некогда бывшей таковой, влияет на историю. Тем не менее, назвать это событие окончательным сложно (для России и даже для Турции, с той же Болгарией разговор, понятно, будет иной). Вероятно, по степени влияния на внешнюю и внутреннюю политику Российской империи эта война проигрывает, и заметно, даже русско-японской - не говоря уж о действительно окончательных событиях, породивших что-то совсем уже новое. На их фоне упомянутая война просто теряется - собственно, широкие народные массы о ней, пожалуй, и не помнят.
Так выглядит "эффект недавнего". Пример кажется ценным потому, что мы видим: даже гений не застрахован от этой ошибки, являющейся неотъемлемым свойством нашей психики. Дать взвешенную оценку происходящему сейчас очень сложно.
Далее, следует оговориться. Коль скоро события окончательные тоже случаются, не всякая оценка происходящего как окончательного является ошибочной. И это только добавляет сложностей работе ума. Но, если бы работа ума была делом простым - она не была бы делом почётны и интересным.
И, несмотря на оговорку, следует, думаю, сказать ещё вот что. Коль скоро мы знаем о существовании аберрации близости, мы не должны, пожалуй, раньше времени использовать обороты типа "времена изменились навсегда", "назад дороги нет" и пр. Во-первых, обороты сами по себе плохи, поскольку размыты и без конкретизации тавтологичны (в некотором смысле времена меняются всегда и всякое прошлое вернуть невозможно). Во-вторых, ещё они очень опасны тем, что существенно влияют на действия в текущей ситуации - поскольку заставляют воспринимать как невозможное что-то, на самом деле ещё доступное. Посему - не стоит спешить с судьбоносными выводами.
Нынче утром я совершил короткое, но увлекательное путешествие - такое регулярно случается с теми, кто любит переходить по ссылкам. Сначала я по поводу, о котором сейчас говорить не буду, прочитал в Википедии статью "Cлезинка ребёнка". Потом - статью протоиерея Владислава Цыпина «Слеза ребёнка» и «Последнее прибежище негодяя»: цитаты и их интерпретации (из неё я наконец-то узнал, кто изображён на этой меметичной картинке). Автор статьи ссылался на текст Ф.М. Достоевского под названием "Не всегда война бич, иногда и спасение" - я нашёл и его. Этот текст - вторая часть первой главы "Дневника писателя" за апрель 1877 г. Первая же часть называется "Война. Мы всех сильнее" - её я тоже почитал. Несколько первых предложений этого текста заставили меня подумать о том, о чём я сегодня думать не собирался (в этом-то и прелесь переходов по ссылкам). Этими мыслями и поделюсь.
Соответствующие предложения таковы:
«Война! объявлена война», - восклицали у нас две недели назад. «Будет ли война?» - спрашивали тут же другие. «Объявлена, объявлена!» - отвечали им. «Да, объявлена, но будет ли?» - продолжали те спрашивать...
И, право, были такие вопросы, может быть, есть и теперь. И это не от одной только долгой дипломатической проволочки разуверились так люди, тут другое, тут инстинкт. Все чувствуют, что началось что-то окончательное, что наступает какой-то конец чего-то прежнего, долгого, длинного прежнего и делается шаг к чему-то совсем уже новому, к чему-то преломляющему прежнее надвое, обновляющему и воскрешающему его уже для новой жизни [...].
Комментарий же суть таков. Приведённое, думается - хороший пример аберрации близости, оценки современных (недавних) событий как значимых в степени большей, чем они того заслужат впоследствии. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. была, конечно, крупным событием - с тем, кто будет это утверждать, я спорить не стану. В конце концов, любая война между великой державой и державой, некогда бывшей таковой, влияет на историю. Тем не менее, назвать это событие окончательным сложно (для России и даже для Турции, с той же Болгарией разговор, понятно, будет иной). Вероятно, по степени влияния на внешнюю и внутреннюю политику Российской империи эта война проигрывает, и заметно, даже русско-японской - не говоря уж о действительно окончательных событиях, породивших что-то совсем уже новое. На их фоне упомянутая война просто теряется - собственно, широкие народные массы о ней, пожалуй, и не помнят.
Так выглядит "эффект недавнего". Пример кажется ценным потому, что мы видим: даже гений не застрахован от этой ошибки, являющейся неотъемлемым свойством нашей психики. Дать взвешенную оценку происходящему сейчас очень сложно.
Далее, следует оговориться. Коль скоро события окончательные тоже случаются, не всякая оценка происходящего как окончательного является ошибочной. И это только добавляет сложностей работе ума. Но, если бы работа ума была делом простым - она не была бы делом почётны и интересным.
И, несмотря на оговорку, следует, думаю, сказать ещё вот что. Коль скоро мы знаем о существовании аберрации близости, мы не должны, пожалуй, раньше времени использовать обороты типа "времена изменились навсегда", "назад дороги нет" и пр. Во-первых, обороты сами по себе плохи, поскольку размыты и без конкретизации тавтологичны (в некотором смысле времена меняются всегда и всякое прошлое вернуть невозможно). Во-вторых, ещё они очень опасны тем, что существенно влияют на действия в текущей ситуации - поскольку заставляют воспринимать как невозможное что-то, на самом деле ещё доступное. Посему - не стоит спешить с судьбоносными выводами.