Марк Эймс: Три головы Цербера
Три головы, которые мы теряем: контроль за оборотом огнестрельного оружия в отсутствии социального равенства приведет не к сокращению, а увеличению числа массовых убийств
Марк Эймс
Несмотря на то, что стрельба в школе Ньютауна не относится к тому типу массовых убийств, о которых я привык писать - когда сотрудник атакует своих коллег в буйстве, походящем на восстание, или когда дети из среднего класса убивают своих одноклассников - некоторые культурные подробности недавнего преступления кажутся мне выходящими за рамки обыденного.
Во-первых, штат Коннектикут, где произошел печально известный инцидент, занимает второе место среди всех штатов по уровню имущественного расслоения, за что стоит отдельно поблагодарить руководителей финансовых и страховых фондов, проживающих обособленно в штате, где обыденной является самая беспросветная нищета за пределами Глубокого Юга. Еще более красноречивым является тот факт, что Коннектикут в конце 1970-х гг. был одним из самых эгалитарных штатов Америки и постепенно деградировал до нынешних зашкаливающих показателей неравенства, более свойственных банановым республикам. Научное исследование показало, что Коннектикут является местом наиболее быстрого роста неравенства в распределении доходов начиная с того момента, когда президентом США стал Рейган.
Именно с той самой поры здесь произошел целый ряд преступлений, связанных с массовыми убийствами с применением огнестрельного оружия. Я уже писал о некоторых из них в книге «“Постал” в реальной жизни». Самое недавнее (и наиболее зрелищное) массовое убийство на рабочем месте произошло всего два года назад в компании «Хартфорд Дистрибьюторз», когда жертвами стали девять человек.
В яростной дискуссии после трагедии в Ньютауне осталась полностью незамеченной мысль о том, что без более полного обеспечения социальной справедливости контроль за огнестрельным оружием будет бессмысленным. С этой точки зрения, предложения, которые Обама и демократы выдвинули независимо друг от друга, о принятии закона, регулирующего продажи огнестрельного оружия, с одновременным введением жестких мер экономии, включая необъяснимые сокращения финансирования социальных программ, - еще хуже, чем просто бессмысленность. Это протухшая неолиберальная политика в самом омерзительном и нигилистическом проявлении.В яростной дискуссии после трагедии в Ньютауне осталась полностью незамеченной мысль о том, что без более полного обеспечения социальной справедливости контроль за огнестрельным оружием будет бессмысленным. С этой точки зрения, предложения, которые Обама и демократы выдвинули независимо друг от друга, о принятии закона, регулирующего продажи огнестрельного оружия, с одновременным введением жестких мер экономии, включая необъяснимые сокращения финансирования социальных программ, - еще хуже, чем просто бессмысленность. Это протухшая неолиберальная политика в самом омерзительном и нигилистическом проявлении И если так пойдет и дальше, то кончится это только еще большими шансами на повторение массовых убийств в будущем.
Предложения Обамы в корне противоречат той преобразовательной системе мер по контролю за оружием, о которой я писал в последнем очерке по истории политических взглядов фанатиков оружия. Обама предлагает шоковую терапию, которая эксплуатирует трагедию в Ньютауне в качестве прикрытия для крупного сокращения социальных выплат тем, кто больше всего в них нуждается. А эти украденные деньги уйдут в карман держателей облигаций с Уолл Стрит Преследование владельцев оружия при одновременном снижении их благосостояния, может иметь только один исход: еще более страстная и концентрированная ненависть, возросшая паранойя и еще более подверженная манипуляциям публика. Хотя, казалось бы, куда уж дальше.
На деле, политика контроля за огнестрелом обречена на провал, также как и либертарная политика помешательства на оружии, которая сочетает в себе строгие меры и рост неравенства с засильем огнестрельного оружия среди населения и адвокатирование интересов «комитетов бдительности».
Достаточно привести один пример: в 1994 году демократы уже пытались ввести ограничения на оборот оружия, когда Клинтон подписал федеральный закон, запрещающий продавать 19 видов штурмовых винтовок. После принятия этого акта число массовых убийств на рабочих местах, впервые возникших в эпоху Рейгана, не только не снизилось - всего через несколько лет эти преступления распространились на территорию, которая раньше считалась безопасной: школьные дворы средней Америки. Спустя короткое время школьники, в основном, белые выходцы из среднего класса, уже убивали своих одноклассников, а самый печально известный инцидент произошел в школе «Колумбайн».
Клинтон и демократы объявили, что потерпели полное поражение на выборах в Палате Представителей в 1994 году из-за принятого (непопулярного) закона о контроле за оружием, и многие до сих пор распространяют этот миф. (Более очевидным объяснением является неолиберальная политика Клинтона первых двух лет, продвигавшая пакт Североамериканской ассоциации свободной торговли, который наносил удар по тому, что еще оставалось от рабочей силы, и отдававшая приоритет сокращению дефицита в ущерб всему остальному).
К тому моменту, когда Клинтон покинул пост президента, он отменил систему социального обеспечения, ослабил финансовые рынки и оставил в наследство такое социальное неравенство, что Рейган в сравнении с ним казался социальным демократом.К 2000 году руководители корпораций получали, в среднем, в 531 раз больше, чем их сотрудники. Даже такие издания, как «Бизнесвик», традиционно отстаивающие интересы крупного бизнеса, выражали обеспокоенность в отношении клинтоновской политики поощрения олигархии, что следует из статьи журнала «Назад к крепостному праву и ренте», опубликованной в 2001 г.
Громадный диспаритет в доходах руководителей компаний и людей, на практике обеспечивающих функционирование этих организаций, делает актуальным вопрос о справедливости. К примеру, обратите внимание на ошеломляющий по своей стремительности рост доходов топ-менеджеров - на 434% с 1991 г., по данным исследований, проведенных «Бизнесвиком». За тот же период зарплата обычного сотрудника выросла только на 34%
Профессор бизнес-школы «Маршалл» при Южнокалифорнийском университете Эдвард Лоулер объявил это «возвратом к средневековому крепостному строю и ренте». Это произошло еще до принятия Дж. Бушем плана по сокращению налогов, который, как ожидается, даст дополнительные преимущества верхнему сословию.
Вот что писал «Бизнесвик» в 2001 году, однако никто в Вашингтоне не воспринял это всерьез.
В 2004 году, когда Национальная стрелковая ассоциация вовсю хвасталась тем, что она купила президента Буша, запрет Клинтона на продажу штурмовых винтовок был снят, а пресловутая теория о том, что большее число оружия означает большее равенство, получила новый шанс. И вот результат: неистовые массовые убийства, помимо офисов и школ, переместились на новое пространство - студенческие городки. Да и что бы смогло этому помешать? Ведь та же самая политика концентрации богатств и власти в одних руках получила при Буше свое продолжение и даже ускорение. Различия были несущественными: неолиберализм есть неравенство плюс контроль за оружием, а либертарианство есть еще большее неравенство плюс засилье огнестрельного оружия, с одновременным натравливанием одних на других.
Неравенство доходов несправедливо не только по всем очевидным причинам, но и по менее очевидным, таким как здоровье и долголетие. Исследования подтвердили гипотезу о том, что большее неравенство ведет к увеличению числа психических заболеваний. Количество рецептов, выписываемых психиатрами детям и взрослым, на протяжении последних десятилетий росло как на дрожжах: с 1987 по 1996 гг. детям стали выписывать вдвое больше таких рецептов, а в период с 1996 по 2006 гг. их количество возросло еще на 50% (в то время как количество рецептов для взрослых выросло на 73%). Кроме того, в период с 1950-х по 1999 гг. на 400% выросло количество ранних самоубийств.
Вот почему политика Обамы, направленная на принятие жестких экономических мер, которые бьют по неприкосновенной программе социального обеспечения (программе, которая даже не влияет на дефицит в экономике и полностью финансируется, но которая вот уже несколько десятилетий остается главным политическим приоритетом для олигархов), в сочетании с беспомощными законами об оружии и выросшими расходами на лечение психических расстройств (которые с трудом покроют растущее количество психических заболеваний, вызванных социальным неравенством) - это хуже, чем провал. то нигилизм и предательство в их крайнем проявлении. Это как раз та самая политика, которая приводит к еще большему числу шокирующих массовых убийств. И хотя это плохо для всех нас, это хорошо для политиков. Потому что пока мы продолжим вязнуть в этих идиотических крикливых схватках между неолиберальными призывами к контролю за оружием и либертарианским отстаиванием идеи создания “бдительной” нации, вопрос об оружии останется лишь ширмой, которая скроет полное согласие неолибералов и либертарианцев по экономической политике, никогда не вызывавшей у них разногласий
* * *
Другим фактом, которому также не было уделено достаточно внимания при освещении событий в Ньютауне, является найденная у убийцы штурмовая винтовка «Бушмастер». В то время как публика сконцентрировалась на обсуждении вопроса о необходимости запрета на продажу этого типа оружия, никто не обратил внимания на частную компанию «Церберус Кэпитал», которая пока еще владеет фирмой «Бушмастер». Я особо выделяю фразу «пока еще», потому что компания, проявив неожиданную сознательность, решила срочно продать производство «Бушмастера». (По стечению обстоятельств, Мартин Фейнберг, отец основателя фирмы «Церберус Кэпитал», проживает в Ньютауне. Он заявил агентству «Блумберг», что событие в школе произвело на него «опустошающее» воздействие и было «ужасным, просто ужасным». По всей видимости, эта тема создаст ощущение некоторой неловкости на предстоящем рождественском семейном ужине).
Компания «Церберус» является социопатическим олицетворением слияния всего самого отвратительного и гадкого с нашей экономикой, построенной на прибыли. Кстати, до недавнего времени этот факт даже не пытались скрыть. К слову, компания названа в честь Цербера, мифического монстра с тремя головами и змеиным хвостом, охранявшим выход из царства мертвых (Аида) и не позволявшим мертвым возвращаться в мир живых. Сам этот факт, по сути, должен являться «красной меткой» для журналистов.
Основатель «Церберуса» - миллиардер Стивен Фейнберг - является одним из тех правых популистов-хвастунов, которые так любят демонстрировать свои Харлей-Девидсоны и пикапы Форд, охотничьи ружья, из которых они убивают оленей, а также свое прошлое обычного трудяги, «голубого воротничка». Фейнберг повсюду кричит о своей приверженности принципам свободного рынк и об отсутствии каких-либо принципов, которые подразумевают наличие долга перед своими сотрудниками в особенности это стало заметно после того, как «Церберус» в 2007 г. получил контроль над компанией «Крайслер»). Фейнберг нанял Дэна Квайла и казначея правительства Буша Джека Сноу, и они втроем стали тремя головами Цербера, охраняющего выход из ада.
К концу 2008 года Фейнберг был вынужден на коленях ползти в Вашингтон с протянутой шапкой, чтобы клянчить финансовую помощь. При этом он ныл о том, что он «патриот», что он так сожалеет, что «Крайслер» развалился, и что ему потребовалось упрашивать бездельников из правительства вытащить его из этой долговой ямы (и, кстати, заодно и из другой инвестиции в финансовый бизнес «ДжиЭм»).
Для того, чтобы немного посмеяться, стоит вспомнить материал о Фейнберге, подготовленный изданием «Нью-Йорк Таймс» в 2009 году, в момент трогательной уязвимости этого социопата из «Церберуса»:
МИСТЕР ФЕЙНБЕРГ, последовательный сторонник свободного рынка, республиканец, который раньше даже бы не допустил мысли о том, что ему может потребоваться помощь со стороны государства, неожиданно для себя осознал, что руководимая им компания нуждается в поддержке со стороны федерального правительства, чтобы выжить
В начале прошлого декабря, когда Крайслер исходил кэшем, он обозначил свое громкое присутствие в Вашингтоне, бегая по кабинетам Конгресса с тем, чтобы донести свою ситуацию до конгрессменов.
Сейчас «Церберус» оценивает свои активы в Крайслере в 19 центов на каждый вложенный доллар. Эта цифра вводит мистера Фейнберга в замешательство и заставляет унижаться. Но, в любом случае, это все равно лучше, чем 0 центов за доллар, в которые могли бы обернуться его вклады, если бы правительство не предприняло мер по его спасению.
Мистер Фейнберг и его коллеги в компании «Церберус» до сих пор уверяют, что их деятельность в «Крайслере» была продиктована чувствами патриотизма - утверждение, которое большинство аналитиков не воспринимают всерьез.
Джон Роджерс, аналитик компании «Мудис», заявил: «Сложно поверить, что хоть одна из этих фирм будет называться патриотичной уже через 10 лет, потому что вряд ли их действия могут рассматриваться как позитивные для национальной экономики».
Мистер Фейнберг, впрочем, осмеливается утверждать обратное, говоря что его работа в «Крайслере» оставила у него благостные чувства добропорядочного гражданина.
«Было время, когда мы могли бы быть жестче, поступать решительнее и получать больше, - говорит он, - но это было бы неправильно по отношению к нашей стране».
Притворяясь униженным перед камерами, основатель «Церберуса» был занят строительством одного из своих наиболее прибыльных (и шокирующих) предприятий - «Церберус Плазма». Не той плазма, которая в телевизоре, а той, которая в человеческой крови
В 2005 году «Церберус» осуществила свою первую инвестицию в размере 82 миллиона долларов в бизнес в сфере плазмы человеческой крови. Фирма получила название «Талекрис». В октябре 2009 г. «Церберус Плазма» продала «Талекрис» за 1,8 млрд. Долларов, то есть в 23 раза больше объема изначально инвестированных средств.
Причина, по которой бизнес с плазмой человеческой крови стал таким прибыльным для «Церберуса» Стивена Фейнберга, заключается в том, что в большинстве стран ее производство и продажа запрещены. Впрочем, в свободной рыночной Америке такого запрета нет. «Церберус» застолбил за собой рынок плазмы крови и взвинтил цены до такой степени что она стала стоить вдвое больше золота (за одинаковую единицу веса).
Переливание плазмы человеческой крови - процесс сложный и значительно более болезненный, чем переливание обычной крови Требуется немало времени, чтобы выкачать из человека-”дойной коровы” плазму и в таком количестве, чтобы тот не умер. После такой процедуры он не может вернуться для нового “доения” до тех пор, пока плазма не восстановится. омпания «Церберус Плазма» успешно преодолела сложности с поставками этого материала, установив целый ряд ферм по производству плазмы крови на американско-мексиканской границе и завалив все приграничные мексиканские города, жители которых утопают в нищете, рекламой о компенсации за сдачу донорской крови. Фирма организовала доставку доноров на автобусах на фермы по сбору плазмы, расположенные по американскую сторону границы. После сбора биоматериалов, людей отвозили обратно в Мексику с 30 долларами в кармане Тот, кто привел с собой еще одну “дойную корову”, получал дополнительные 10 долларов в качестве бонуса. тоит отдельно оговориться, что коммерческий сбор плазмы крови в Мексике запрещен, поэтому официально автобусы компании «Церберус» возили людей в Штаты для надоя коров.
Собирая донорскую кровь у мексиканцев за 30 долларов, «Церберус» взвинтил цены на лечение с применением человеческой плазмы до такой степени, что пациенты, страдающие гемофилией, аутоимунными заболеваниями, а также жертвы серьезных ожогов, жизнь которых всецело зависела от применения этого материала, быстро растрачивали все нажитое имущество на лечение, в то время как страховые компании отказывали им в компенсации. Все это привело к появлению дела по обвинениям в мошенничестве с ценой, инициированного Федеральной комиссией по торговле.
От высасывания крови нищих мексиканцев в целях извлечения прибыли до покупки «Церберусом» компании-производителя «Бушмастер» оказался всего один шаг. («Бушмастер» стал частью корпорации «Фридом групп», дочерней фирмы «Церберуса»).
Слой за слоем обнаруживаются новые продукты политического гниения: Калифорнийский пенсионный фонд учителей инвестировал 600 миллионов долларов в компанию «Церберус». Учителя! Инвестируют деньги в бизнес, основанный на извлечении прибыли из нищеты и эксплуатации, вкладываются в производство оружия, связанное с правыми политиками, осуществляющими нападки на учительские профсоюзы и государственные школы. Теперь-то они, конечно же, подняли шум, но какого черта хоть кто-нибудь из управления фонда не посмотрел, куда инвестируются их средства?
И вот теперь появляется президент Обама, только что победивший в выборах, в ходе которых его кампания была построена на обещаниях социальной справедливости. Первое распоряжение, принятое им, работает на исполнение желаний стервятников с Уолл-Стрит, которые требуют жестких мер и отказа от последних из оставшихся программ социальной справедливости. Единственная разница состоит в ограничениях на продажу оружия, потому что Обама расстроен. Не настолько расстроен, конечно, чтобы отказаться от урезания пособий для пенсионеров, ветеранов и инвалидов, получаемых из программ, в реализации которых даже дефицита не наблюдается. Но все-таки достаточно расстроен, чтобы повторить совершенно неэффективные запреты Клинтона на продажу оружия.
В случае, если вам не нравится политика Обамы, у вас всегда есть на выбор либертарианская жесткость, означающая еще большее сокращение социальных программ, еще больше неравенства... но с пушками. С еще большим числом огнестрела. И законами, которые защищают вооруженных до зубов членов фанатиков, которые вымещают свою политическую беспомощность на ком-то, кто, как им кажется, выглядит забавно.
Поэтому настоящий выбор состоит в том, поимеют ли вас без оружия, или вас поимеют с оружием. Если взглянуть на ситуацию под этим углом, станет понятно, что чувак, который предпочтет держать в руке пистолет в тот момент, когда его будут иметь, вовсе не является корнем проблемы.
Оригинал статьи: https://www.nsfwcorp.com/dispatch/three-heads-we-lose
Редактирование статьи: Т. В. Без ее ремарок некоторые моменты в статье оставались неясными, а иногда и вовсе противоположными изначальному смыслу. Спасибо ей большое.