Конкурсный текст: Обычный детский дом
Автор: Анна Завитаева
Обычный детский дом. Обычные тут живут и дети. Их тут с одной стороны совсем немного - тридцать человек. Но это «немного» для большого города или для нашей страны в целом, а для одной маленькой деревеньки Вощиково, в которой расположен этот детский дом - это очень много. Тут живут ребята с одного только Пошехонского района Ярославской области. Живут.…Живут по правилам, которые не они придумали, поэтому не им их и менять.
Так сладок детский сон и так тепла постель. Может, им снится заботливая мама, а, может, вся дружная семья - папа утром готовит для всей семьи завтрак, мама нежным голосом подымает детей после продолжительного сна. А, может, им снится одиночество, которое трудно представить нам с вами, потому что мы не спали на тех подушках и, потому что нас утром все-таки будила мама своим поцелуем в нашу нежную щечку. Ну а, может, им ничего не снится, и они на несколько часов просто забывают и о добре, и о зле.
«Доброе утро! Помаленьку просыпаемся, встаем, умываемся, приводим в порядок постель. Дежурные не забывают о своих обязанностях». Эти слова можно и не повторять для ребят каждое утро, но будить как-то надо. Так будила и я, правда другими словами, но с тем же самым смыслом. А еще я хотела по-доброму, как мама, и поэтому подходила каждому к кровати и гладила кого за руку, кого по лицу, кому просто открывала лицо от одеяла. Обычно подходишь, и уже точно знаешь, кто как отреагирует. Кто-то этим точно воспользуется и не встанет до последнего момента. Но я его пойму, потому что сама недавно была такой же, потому что детство одно, и сон в нем так сладок. Другие не понимают и ворчат: «Вечером не уложить, утром не поднять!» Ну, поймите! Хотя, что тут доказывать и объяснять. Взрослые идут по правилам, а у детей проходит детство.
Проходит детство у этих детдомовских ребят от одного здания на территории детского дома до другого. И так изо дня в день ходит оно маленькими неуверенными шажками. Хотя, кто-то в себе больше, чем уверен, и у него иногда наглости не занимать. Но может это просто самозащита, а может это мое оправдание этих нерадивых ребят. Во всяком случае, жалко мне их, не понимают они пока жизни, не признают истинных ценностей. Да и какие могут быть у них ценности, когда самые близкие люди их уже предали.
Предал тот, за кем они должны тянуться, кому должны подражать, кто должен научить их работать, не покладая рук, чтобы самому в этой жизни чего-то добиться и стать человеком. Как бы ни старались воспитатели, чтобы в ребят ни вкладывали - чаще все-таки отдачи нет. Поэтому и работать тут не особо любят, и трудовой час всегда воспринимают отрицательно.
Так, все три группы, на которые разделены ребята в детском доме, работают на дровах: мальчики колют, девочки таскают и окладывают в дровяник. С этими дровами уже давно можно было бы закончить и зимой, но трудовой час-то длится всего час, и этот час точно отсчитывается во время всей работы по минутам, потому что тут обычно мало кто хочет трудиться.
По истечению необходимого времени все ребята дружно закричат, что всё, вроде бы и переработали уже. Бесспорно, час закончен, пора отдыхать. Все еле-еле идут, медленно перебирают ногами по пути к будущему месту отдыха в самом центре детского дома на скамейки под акацией. Дети же! Наверное, точно все очень хорошо поработали и сильно устали.
В это время Лёша Серов берет меня под руку, другой своей рукой начинает гладить мою кожаную куртку и спрашивает:
- Это чистая кожа?
- Сейчас будет грязной от твоей руки,- говорю с улыбкой я.
Тут же, как обычно, за другую руку меня берёт шестилетняя Машенька Воробьева и интересуется:
- А почему вы один ноготь всегда на ноге в чёрный цвет красите, а другие нет?
Как точно она подметила, из моей летней обуви уже второй месяц красовался один-единственный чёрный ноготь на большом пальце правой ноги. Я на него неудачно крышку от кастрюли уронила. Как обычно я видно куда-то спешила.
Навстречу всей идущей на отдых ребятне бежал четырёхлетний Серафим Животягин и громко кричал: «Накатина, Накатина!» Догадаться было не трудно, кому он кричит. Обычно он так зовёт всех воспитателей, поэтому трое таких сразу нашлись и уделили ему своё внимание. Трём «накатинам» была передана радостная весть, что можно идти всем, только что хорошо поработавшим, есть.
За каких-то пятнадцать минут в столовой было всё «сметено», видно все вспомнили, что кто работает - тот ест.
Обычно после обеда тихий час, но обычно ребята не спят, а занимаются своими делами. Я со своей группой стала играть. Мы образовывали от животного мужского рода животное женского рода. Ничего, что у нас от лося получилась лосица, а от селезня - селезница, я же им потом сказала, как правильно. И не беда, что от глагола свистеть, мы образовали существительное свистушка, вместо свисток, мы же всё равно в итоге нашли искомое.
Мы стали играть дальше. К нам присоединялись ребята из других групп. Заядлый хулиган Вася тоже пришел и попросил разрешения в моем альбоме нарисовать на память какие-то рисунки. С увлечением и старанием он синей ручкой что-то выводил и красиво выписывал «Спартак». Старшие девочки маленьким читали книжки и задавали вопросы, которые были предложены в детских журналах:
- Смотрите,- объясняет Ира Карасева Машеньке и Серафиму,- перед вами арбуз. Художник перепутал и нарисовал, что якобы он растет на крыше дома. А где на самом деле растет арбуз?
- В магазине,- без тени сомнения отвечает Машенька.
Тут из коридора до нас донёсся громкий разговор старших девочек:
- Приедет мой папа и покажет тебе…
- А у меня приедут мама и папа, и ты узнаешь…
И тут мы слышим, что в спор вмешивается Юля Бараньчикова и заключает:
- Да никто к вам не приедет, кому вы хоть нужны…
В коридоре стало сразу тихо, а Машенька прижалась ко мне покрепче, видно, всё понимая.
Это обычный детский дом, в котором живут обычные дети и ищут радость в обычном дне, чтобы обычное обязательно стало необычным и принесло им маленькое детское счастье. Нам не понять их, они никогда не поймут нас, но так хочется, чтобы их утром обязательно разбудила мама, а папа в это время готовил для всей семьи завтрак.