Конкурсный текст: Творцы мифов
Автор: Новиков Иван Анатольевич
- Попался, гаденыш! Попался, урка-недомерок! - радостно вопил Василий Петров, с энтузиазмом выкручивая руки верткого, полуметрового, невероятно лохматого человечка.
- Волки позорные! - рост лохматого никак не сказывался на громкости его пронзительного, с эдаким босяцким надрывом, голоса. - Рады, сучары, что меня грипп поросячий прихватил и я не в силе.
После недолгой, но упорной борьбы Васе удалось связать противника свежевыстиранным, еще влажным лифчиком супруги. Из ванной арестованный был препровожден на кухню - для дознаний. Там коротышка был на всякий случай привязан к стулу проводом, который Петров без лишних раздумий оторвал от блендера. Пленник был упакован. Тем не менее, даже сейчас Василий держал за шиворот эти полметра неприятностей.
Победитель ликовал: довольный собой и миром Вася с улыбкой, одновременно злорадной и мечтательной, смотрел на плененного врага. Вспомнил важное. Не выпуская из рук ворот куртки лохматого, дотянулся до мобилки. Набрал номер жены.
- Люся, быстрее приезжай! Я схватил его. Связал. Теперь тебе придется поверить, - от возбуждения речь Петрова стала несколько сумбурной. Видимо, это была единственная деталь, отмеченная Петровой в коротком спиче супруга, и вскоре он уже оправдывался в трубку: - Причем тут зеленые человечки? Нет, не его покажу. Я уже больше полугода капли в рот не брал.
Расстроенный Вася нажал «отбой». Однако, бросив один-единственный взгляд на пленного, восстановил расположение духа.
Еще бы! Этого крадуна Василий ловил последние семь месяцев. А следы его зловредной деятельности заметил много-много лет назад. Что обидно, заметил не один Василий. Но с кем бы ни делился он идеей изловить паскудника, в ответ получал лишь насмешки и косые взгляды. А дорогая женушка вообще четыре раза водила его к психоаналитику. Но это не остановило целеустремленного сыщика. Днями и ночами - благо, завод закрыли и работы не было, - Петров бдел в засаде, доводя Люську до истерики. Вот тоже - бабы! Чего ей психовать? Пить муж бросил - чтоб рефлексы не тормозить - нигде не шляется, сидит тихонько дома. Пусть и в засаде.
Ничего. Теперь он всем докажет!
Арест мог произойти и раньше - два раза Петров самолично видел малорослого пакостника, один раз даже схватил. Но тогда Василий еще не знал, что выпускать этого типчика из рук ни в коем разе нельзя - ушлый похититель моментально, без следа, растворялся в воздухе.
- Ну что, так и будем в молчанку играть? - со всей строгостью, на которую только был способен, задал вопрос Василий. Задал и понял, что говорит какими-то не своими словами. Осознал, но для поддержания образа уставился в глаза лохматого немигающим и, как думал Вася, суровым взглядом.
- Отпустил бы ты меня, начальник, - не выдержав такого эмоционального давления, стал канючить коротышка.
- Посмотрим, - загадочно и многозначительно ответил Петров и, волоча за собой стул с арестованным, отправился на поиски блокнота с ручкой. Найдя - вернулся. Записывать, держа одной рукой коротышку, было неудобно. Кое-как Вася расположился на холодильнике.
- Фамилия, имя, отчество? - временно безработный электрик вел допрос по всем ментовским канонам. Когда вопросы по анкетным данным закончились (на них, кстати, допрашиваемый не дал ни одного вразумительного ответа), дознаватель приступил к основной части.
- Подельники кто? Сколько? Где найти? - проорал Петров в ухо воришке. Тот от испуга, кажется, еще уменьшился. Василий подумал, что сейчас уместно было бы грохнуть кулаком по столу. До него было не дотянуться, и Васька хорошенько вмазал по холодильнику.
Сработало!
- Всё скажу, начальник! - заверещал фальцетом коротышка и затараторил так, что Петров пробовал вначале что-то черкать в блокноте, но скоро понял невыполнимость задачи, плюнул и стал увлеченно слушать.
- Я чё? Я жертва сложившихся обстоятельств, - не ломая традиции, с «отмазки» начал крадун чистосердечное признание. - Нас, таких, много. Даже очень. Мы себя веселунами называем, иногда - духами-пакостниками. Не знаю, зачем нас изначально столько создали, но уже много веков каждый из мелких духов был к делу пристроен, чтоб где попало не безобразничали. К примеру: ты, когда не можешь какую-нибудь вещь найти, говоришь: «Чертик, чертик, поигрался и отдай»?
Василий собирался со звенящим в голосе металлом рявкнуть: «Здесь вопросы задаю я!» - но был заинтригован и ответил по-человечески:
- Говорю, бывает.
- Вот! - обрадовался коротышка. - Наши работают! Это один из филиалов. По моему направлению многие работают. Тех, что падающие бутерброды в полете маслом вниз переворачивают - этих вообще целая дивизия. Еще совсем недавно всяких направлений веселунских сотни полторы было. Но грянул кризис, и, считай, половину пришлось сократить.
- Такая же фигня, - безработный электрик понимающе вздохнул.
- «Черная кошка - черная дорожка», например, уже не работает, - продолжал рассказ веселун, - хотя этих отморозков, по моему мнению, и без кризиса надо было сокращать. В вашем мире-то не видно ничего, а нам каково наблюдать, как эти придурки в астрале за вами с битами гоняются и что при этом говорят.
Много чего еще рассказал коротышка. По мере повествования Васькина озлобленность на мелкого духа таяла. К сожалению, ощущение триумфа - тоже.
- А с ворованным ты че делаешь? Зачем они тебе? - этот вопрос терзал Петрова с момента обнаружения первой пропажи.
Дух, для солидности, откашлялся:
- Во-первых, наши пакости вы сильно преувеличиваете: то неправильно посчитаете, то сами потеряете. У нас железное правило: не больше трех штук в месяц с человека. Во-вторых… и впрямь та еще, скажу я тебе, проблемка - что с наворованным делать. Утилизировать никто не берется, выбрасывать - начальство запрещает. Каждый крутится, как может. Я, например, все бабуле отношу. Она их распускает на нитки и вяжет всякие модные вещички. Куртка и джемпер, что на мне - бабушкина работа. Правда, клёвые?
- Они же… воняют, - гримаса брезгливости исказила Васино лицо.
- Чистые не воняют, - парировал веселун. - А мы воруем только стиранные.
Петров наклонился к пленнику, осторожно втянул ноздрями воздух. Ничем эдаким не пахло. А вязка, между прочим, и у куртки, и у джемпера коротуна - отличного качества.
- Хочешь, бабушка и тебе что-нибудь свяжет? - мелкий дух будто читал мысли. - Только отпусти меня.
Вася колебался. С одной стороны, обвинять в чем-либо мини-духа не имеет смысла - работа у мужика такая, с другой - Василий так долго его ловил, что отпускать…
- Ладно, - решился Петров, - отпущу. Только жене покажу.
- Ох, и зря ты… - веселун покачал головой.
Хлопнула входная дверь.
- Дорогая, это ты?
- Не я, блин - скоростная доставка вчерашней пиццы, - Люся была явно не в духе. - Хоть бы подошел, помог жене раздеться.
- Не могу, ласточка, я тут держу… Ну, того, о котором я тебе говорил и в которого ты не веришь.
- Ленина, что ли? - из коридора послышался звук брошеной на полку пары сапог. - Лучше бы ты держал контрольный пакет акций какого-нибудь банка.
Люся вошла в кухню. Вид она имела крайне усталый.
- Вась, ну что за чепуха? За целый день не удосужился ведро с мусором вынести, - фраза была сказана супругой, казалось, из последних сил. - А с блендером что приключилось? - прозвучало уже на тон выше и бодрей.
Люся уставилась на лохматого:
- Почему у нас на кухне карлик связанный? - голос поднялся еще на полтона. В следующее мгновение она забыла и коротышку, и блендер:
- Это мой новый бюстгальтер? Это мой новый бюстгальтер! Ты хоть представляешь, сколько он стоит?! - Люся уже буквально визжала. - И почему ты им корефана своего связал?! Это какое-то извращение? - Обещал же к нам домой дружков не водить!
«Прав оказался веселун: Ох, и зря я…Ну что ж… при семейных сценах мини-духам лучше не присутствовать», - решил Василий и отпустил ворот коротышкиной куртки, мастерски связанной его бабушкой из ранее таинственно пропавших носков.