Конкурсный текст: Модель для сборки-1024
Автор: rezoner
Почтальон обычно звонил, а тут застучали дробно башмаки по деревянным ступенькам, потоптались на крыльце, что-то тяжело бухнуло.
«Кого там черт несёт?» - подумал Крис с досадой. Досада происходила от того, что случайные посетители никогда не могли найти звонок. Самые упорные начинали колотить в дверь, кто поробее - просто уходили несолоно хлебавши. И вроде бы звонок был на виду, но каким-то мистическим образом его не видели. Крис иногда думал - покрасить его разве что? Однако времени на такой проект уже много лет не находилось. Кроме того, особо тупые визитёры так и уходили, не позвонив, а это был явный плюс.
После нескольких мучительных секунд - пронесет, не пронесет? - раздался-таки уверенный сухой стук. Пришлось оторваться от компьютера и ленивой субботней чашки кофе и спуститься вниз, к входной двери.
По дороге Крис примерял разные лица, и решил остановиться на усталом и непреклонном: «Извините, у меня нет времени разговаривать. Нет, и не будет». Подходит хорошо, и к адвентистам седьмого дня, и к собирателям подписей за очистку русла местной реки. Если пожарные пришли за пожертвованиями на местную команду, то не отделаешься, но на такие редкие случаи нет смысла закладываться.
Оказалось, однако, что это была посылка, но не по почте, почтальон-то знал про секретную кнопку и звонил, как ему положено, дважды, а с курьером. Курьер же был прелюбопытным. Мало того, что одет в какое-то подобие формы, но невразумительное - погоны, воротник стоечкой, а пуговицы кожаные, как на английском твидовом пиджаке, и на кармашке вышит нахохленный орел, строго глядящий прямо в глаза собеседнику. Еще и смотрел курьер, в отличие от своей эмблемы, как-то вразнобой, сразу и не понять, что не так - то ли посыльный косоглаз, то ли пьян.
Только когда курьер обратился к нему, Крис сообразил, что правый глаз устремлен куда-то повыше Крисовой головы, холоден и надменен, а левый зато блуждает рассеянно и доброжелательно по гостиной, по полу, потолку, только на собеседнике сфокусироваться надолго не может. Речь курьера тоже была неординарной.
- Имею ли я удовольствие говорить с джентльменом дома? Этого?
Крис раньше слышал подобные обороты только что в книгах про Дживса, но формально вопрос имел смысл, так что он молча кивнул.
Курьер поправил обеими руками фуражку, вроде эсесовской, с каким-то малосимпатичным животным на кокарде, и заговорил с убедительными интонациями:
- Власато кхррррр, череж ноуш каштано сисинь... - но тут же спохватился (мгновенная судорога пробежала по лицу, от правого уха до левого) и продолжил с того же места:
- Распишитесь в транскрипте, как положено достойным людям, и простимся на неделю мы, - и уже протягивал Крису невесть откуда извлеченный лист дорогого старого ватмана, девственно чистый, и дешевенькую шариковую ручку с надписью «Bic».
Крис, слегка ошеломленный, расписался на листе, некрупно в самом уголке - пожалел дивную бумагу. Курьер наклонился, без видимого усилия поднял здоровенную коробку и торжественно вручил адресату.
- Инструкция внутрь вложена, обязательно читать, - сообщил он. - Честь имею кланяться, - и почему-то добавил скороговоркой, - а также кланяюсь вашей почтенной матушке, тетушке и всем ее потомкам, благослови их Господь.
Крис пока пытался разобрать обратный адрес, а когда поднял глаза, курьера уж не было ни на крыльце, ни вообще в пределах видимости.
**********
Коробка содержала огромное количество пластмассовых деталек самых разных цветов. Размером они различались не сильно, любую можно было зажать в кулаке, да и формы были в основном простые, геометрические. Были среди этой россыпи кубики, цилиндры, призмы, пирамидки, и объединяла их все одна особенность: на каждой детали было два выступа и одна впадинка. Выступы аккуратно входили во впадины и защелкивались с приятным звуком. Можно было и расцепить детальки, потянув посильнее.
«Вроде лего», - сообразил Крис, повертев разноцветные элементы и проверив, как работают соединения. Спрашивается, зачем ему это привезли? У него и детей-то нет. Может, перепутали адрес?
Проверить, однако, это не удалось. На коробке был коряво написан его адрес, без имени, а вместо обратного адреса имелась длинная невразумительная цитата, явно из какой-то спецификации: «В универсальных камерах разделения А4 и А3 зон нет и режимы меняют при помощи переключения пусковых приспособлений...» и так далее. Так что Крис, как человек аккуратный, взялся изучать инструкцию, толстенькую книжечку в мягкой обложке.
И опять его ожидало разочарование. На первой странице было написано: «1. Соберите модель вашей мечты. Начните сборку с синего кубика». Эта же надпись повторялась по-французски, потом по-немецки, а дальше, видимо, на других языках, которые Крис совсем не понимал. Он пролистал книжечку до конца, сперва шли нормальные буквы, потом ближневосточная вязь, потом иероглифы, а потом какие-то уж совсем непонятные закорючки, так что у Криса даже возникло подозрение, что таких языков нет. На последней странице сообщалось: «Тираж 100 экземпляров», и это тоже было странно.
Крис взялся за сборку только к вечеру. Прежде всего, он не понимал, для чего ему надо собирать модель его мечты, да и сама мечта не очень формулировалась. Что это должно быть - что-то красивое, полезное? Пользы детальки явно не предполагали. Скорее всего, собранная модель должна была напоминать абстрактную скульптуру, которых во всех музеях было и так предостаточно.
Его заинтересовала скорее математическая сторона дела. Деталей было ровно тысяча двадцать четыре. Каждую можно было подсоединить к любой другой, или даже к двум. Крис взялся считать количество вариантов, получил астрономическое число, а потом сообразил, повертев собранную пару, что детали можно еще и поворачивать под разными углами. Таким образом, количество вариантов сразу становилось несчетным, и на этом он успокоился. Теперь следовало понять, какой же алгоритм сборки выбрать, чтобы варианты не плодились, как мыши.
Как подойти к задаче, было не очень понятно. Для начала Крис решил разобраться с предельными случаями. Если располагать все элементы просто в длину, один за другим, получится этакая колбасина... он прикинул длину, получилось метров пятьдесят. В гостиной уж точно не поместится. Если собирать компактную конструкцию, то меньше, чем почтовая коробка, вряд ли получится: детали были уложены довольно плотно. Но это неинтересно, должна все же быть какая-то интересная форма. Вопрос только, какая.
Если еще учитывать цвет элементов... тут Крис приуныл и решил заварить чаю и отвлечься.
Отвлечься не то чтобы получилось, но по крайней мере он перестал бессмысленно вертеть в руках разноцветные детальки, пытаясь соединить их. Так, подумал он. Что нам дано, какие есть граничные условия? Достал блокнот, цанговый карандаш, стал записывать по порядку.
Оказалось, не так много известно: столько-то деталей, столько-то способов соединения. Задача - собрать модель своей мечты. А, начать сборку с синего кубика. Синий кубик, кстати, всего один, остальные всё больше в теплых цветах, от красного до оранжевого. Так что число вариантов сразу уменьшается в тысячу раз. Хоть это было нелогично, но Крис повеселел.
Помешал чай ложечкой и вдруг подумал: а ведь я неправильно понял инструкцию. Главное в ней не то, что надо начать именно с синего кубика. Главное - что надо начать сборку. Так. Чай пока отставим.
************
Странная получилась неделя, бестолковая, думал Крис в следующую субботу. Результаты, однако, есть, возражал он сам себе, поглядывая на собранную модель.
Она громоздилась на журнальном столике и доставала почти до потолка. Синий кубик лежал в основании и был уже почти не виден, разве только с правого боку и снизу посмотреть. Вверх поднимались три спиральные колонны, плавно менявшие цвет, от белого до темно-багрового. На уровне груди колонны протыкали бугристую плоскость, а с краев плоскости свисали вниз будто гроздья или канаты. Уродливый протуберанец красно-желтых тонов завершал, а точнее сказать, разрушал композицию, торча вбок и грозя обрушиться.
Крис не раз вспоминал за эту неделю, как он с недоумением и раздражением ходил, бывало, в музеи, на выставки современных скульпторов. Как спорил с друзьями-знатоками, и допытывался: ну что автор хотел показать? Зачем он это сделал? Друзья снисходительно фыркали и поучали его: нельзя задавать такой вопрос. Скульптура не об этом, она сама в себе. Крис, впрочем, оставался при своем убеждении: в каждой работе есть смысл, или ответ на вопрос. Это в хорошей, в настоящей работе. А есть еще и подделки, только отличить их не так просто.
Ну вот, глядите, люди добрые, и он сделал что-то. Смысла, правда, он не понимал, но помнил, как вначале досадовал, отчаивался, впадал в угрюмость, терял нить. И как вчера вдруг его прохватила дрожь, когда он понял, как, откуда и что будет расти, и как руки сами лихорадочно хватали следующую деталь и ставили сразу на место, пока он не подсоединил последний белый шарик и не плюхнулся на коврик на полу в полном изнеможении.
А что же смысл, спросил он сам себя, и сам же ответил: есть он. Думаю даже, это ответ на все вопросы. Больше уже ничего не будет - и тут он ощутил беспокойство.
Не нравилась ему его собственная работа. Он даже мог объяснить, чем: вот этим протуберанцем с белым шариком на конце. Почему это нехорошо, он пока не знал, но вот - не нравилось, и все тут.
Звонок в дверь застал Криса врасплох.
********************
Крис не спеша поднялся из кресла, а дверь уже отворилась, и в дом вошел давешний курьер. Что-то в нем нечувствительно изменилось. Дурацкий мундир сидел совсем скверно, фуражка будто скукожилась, а главное, глядел он на Криса обоими глазами вполне сосредоточенно и безо всякой улыбки. А когда заговорил, речь была сухой и правильной:
- Всё готово? Очень хорошо. Собирайтесь, у вас есть пять минут.
- Куда собираться? - не понял Крис.
Курьер помолчал, глядя в упор. Ответил:
- Если вам нужно в туалет, сходите сейчас. Можете захватить чашку кофе.
- Да не нужно мне ни в какой туалет, - рассердился Крис. - Куда я должен собираться? Вы, вообще, кто такой?
- Не нужно, так не нужно, - так же сухо отвечал курьер, вытянул руку с растопыренными пальцами, что-то промелькнуло, и Крис вместе со столиком и моделью оказался внутри пузыря. Радужные стенки неприятно изгибались, вроде тела какого-то морского беспозвоночного, и приближались. Крис отступил поближе к столику, настороженно глядя на жирную поверхность пузыря, но тут пузырь лопнул, и он обнаружил себя посреди аболютно белого зала без окон, залитого неизвестно откуда идущим светом. И был он в этом зале не один.
У стены сидели в пурпурных кресла три существа, явно не люди, но так же явно разумные. На столе перед ними стояли три модели, посреди Крисова, а справа и слева еще две, собранные из того же набора деталек, но совсем другие по форме. А рядом с Крисом стояли двое, один азиат, видимо, китаец, второй - белесоватый блондин, по виду будто из Силиконовой долины, оба лет тридцати, в потертых джинсах и футболках, как и сам Крис, и растерянно хлопали глазами. Китаец держал в левой руке коробочку с чем-то вкусным, а в правой палочки. Блондин прижимал к груди термокружку. Пахло хорошим кофе.
- Подойдите, пожалуйста, к столу и займите места напротив своих моделей, - предложило среднее существо. Тут Крис обратил внимание, что перед столом стоит еще и пьедестал почета, как на олимпиадах, судя по виду, настоящий. Поколебавшись, он подошел и сел на среднюю ступеньку, а блондин с китайцем сели по бокам от него.
- Извините чувствительно за беспокойство, мы вас задержим ненадолго, - обратилось к гостям (наверное, надо нас называть «земляне», подумал Крис обреченно) правое существо. - Вы уж, верно, задумывались, какая причина побудила нас пригласить вас к участию в нашем маленьком перфомансе?
Блондин кивнул, а китаец непонимающе захлопал глазами и спросил сварливо:
- В чём-чём?
- В конкурсе на сборку моделей, - пояснило правое существо, а левое, что до той поры молчало, прибавило с фальшивой бодростью:
- В общем, поздравляем, парни, вы выиграли!
Земляне переглянулись.
- Итак, три самые разрушительные модели, - заговорил средний. - Но надо же вам объяснить, как это работает. Вы с матричными кодами знакомы?
Все трое заговорили разом и возмущенно. Да, они были знакомы, что за дурацкие вопросы? Это что, интервью на работу, что ли?
- Нет-нет, никто вас не хочет ни в чем уличить, - по-отечески заверил средний. Видимо, он был тут главным. - Просто такая аналогия. Ваши модели - это четырехмерный штрих-код, три размерности в пространстве и одна цветовая. Точнее, - добавил он извиняющимся тоном, - семимерный, но еще три измерения вы не видите, вам не объяснишь.
- Это мы нарочно так придумали, чтобы не вносить отклонение, - похвасталось левое существо. - Но вы молодцы, что уж тут говорить!
- Ваш код, - продолжил средний, - можно перевести в обычные мозговые... эээ... ну, вроде машинных кодов. Вот, посмотрите, тут кусочек вашей модели, - он обращался к китайцу, и на столе перед тем вспыхнула рябь черно-белых штрихов, заключенная в прямоугольник. - Это только маленькая часть, там еще много страниц.
- И что это за код получился? - поинтересовался китаец. Видно было, что он польщен.
- Это как раз самое интересное, - ответил средний. - Если этот код исполнить, то ваша планета - Земля, да? - мгновенно исчезнет. Вместе с людьми, конечно, - добавил он доброжелательно.
Китаец как-то осел. Потом машинально ткнул палочками в коробку, извлек кусок курицы и задумчиво положил в рот.
- Как это может быть? Что вы такое говорите? Вы пошутили, да? - спросил блондин потрясенно. У Криса же никаких мыслей в голове не было, так что он молчал.
- А, нет, конечно, нет. У нас нет чувства юмора, - пояснил правый. - Извините.
- Я потом все объясню, - заверил землян средний, и продолжил, обращаясь к блондину:
- Ваша модель оказалась еще удачнее. Если исполнить ваш код, исчезнет вся Вселенная.
Почему-то мысль об исчезновении Вселенной показалась Крису гораздо неприятнее, чем об исчезновении Земли. Он сидел, глядя перед собой, и пытался представить бесконечную беспроглядную темноту. А китаец тем временем, прожевав курицу, воскликнул:
- Как это может быть? А как же закон сохранения вещества? Куда оно все денется?
- Я объясню, я же обещал, - укоризненно заметил средний, и продолжил, обращаясь к Крису:
- Но ваша модель по праву заняла первое место! Если исполнить ее код, то вообще больше ничего не будет.
- Это как? - тупо спросил Крис.
- Ну вот так. Ничего.
- И что, это ... навсегда, что ли?
Правый влез с ответом, поспешно:
- Вопрос некорректный! Времени ведь тоже не будет, понимаете?
Крис помотал головой. Блондин отхлебнул кофе, обжегся и тихонько выругался. Китаец поставил коробочку рядом с собой, вытер руки об джинсы и поинтересовался:
- А как это делается? Ну, механизм какой?
Средний расплылся в улыбке.
- Это очень просто! Я вам сейчас объясню, и вы сразу всё поймете! - он сдвинул модели в сторону и принялся пальцем чертить на поверхности стола. Палец оставлял светящиеся линии. Рисовал средний очень хорошо, понятно и быстро.
- Когда мир возник, он развивался очень быстро. Ну, вы, наверное, знаете, Большой Раскол, да? - возник рисунок разлетающихся частей.
- Большой Взрыв, - машинально поправил блондин. Средний кивнул:
- Да-да, на самом деле там по-другому было, но это детали. Так вот! Вселенная разворачивалась по плану! Вы в Бога верите? Ладно, это тоже неважно. План был, и был он - что? - средний оглядел аудиторию, ждал ответа.
- В виде кода, что ли? - предположил Крис. Китаец мелко закивал головой, тоже дошло.
- Правильно, молодец. А вы, - средний указал пальцем на Криса, - написали обратный код, на свертку. Всё просто, я же говорил.
И в самом деле, просто, подумал Крис, глядя на уродливый протуберанец с безнадежным белым шариком на конце. Сто лет абстракционисты работали, пытались наощупь что-то сделать. Сами не понимали, что. Всякие чокнутые попы и проповедники кричали, что это искусство от дьявола, только им никто не верил. Доигрались...
Блондин откашлялся и поднял руку.
- У меня вопрос. Вот вы говорите, если исполнить код. А как его исполняют?
Трое чужих переглянулись, Крису показалось, с некоторым смущением. Левый развел руками:
- Ладно вам, как-как. Это же детали! Главное, вы это сделали!
Средний положил ладони перед собой на стол, словно что-то припечатал. Тоже откашлялся.
- Этого мы пока себе не представляем. То есть, совсем непонятно. Будем думать, это же интересная проблема!
Ох ты господи, подумал Крис. Неужели обойдется? - но уже новый вопрос пришел ему в голову:
- А откуда же вы знаете, что эти коды именно так действуют?
Средний смутился, но отвечал с достоинством:
- У нас есть теоротдел, они прогоняли очень много моделей. Вроде как получается всё именно так.
Блондин неожиданно захохотал, захлопал себя по ляжкам, и никак не мог остановиться. Криса тоже разбирал истерический смех, и даже китаец заулыбался. Отсмеявшись, блондин утер слезы и сказал, ни к кому особо не обращаясь:
- Теоретики хреновы. Занялись бы чем-нибудь полезным.
- А можно мы уже пойдем? - вежливо спросил китаец.
Левый кивнул, немного растерянно, и повернулся к среднему:
- Память им потереть?
- Да, конечно, что вы, правил не знаете, - устало отвечал средний, потом обратился к землянам:
- У вас есть хорошие специалисты по машинным кодам?
- Да откуда, - отвечал блондин. - Уже лет двадцать как никого не найдешь.
Крис встал со своего чемпионского сидения, подошел к столу. Оторвать протуберанец? Нет, надо разбирать с самой основы. Залез рукой в глубину модели, с усилием выдернул синий кубик. Правый кашлянул предупредительно:
- Не ломайте, пожалуйста, модель. Мы ее, конечно, перевели в коды, но как объект искусства... сами понимаете, большая ценность.
- Все готовы? - спросил левый. - Поехали! - Щелкнуло, снова пузырь сомкнулся вокруг, начал сжиматься, и через несколько секунд Крис оказался у себя в гостиной.
Что-то непонятное происходило в голове. Мелькали кадры, волной накатил ужас и прошел, сменившись эйфорией. Что-то вертелось и ускользало, как после пробуждения. Крис нащупал за спиной кресло и осторожно сел.
- Что это такое было? - пробормотал он слабо. Уфф... надо все-таки больше гулять. А то он последнюю неделю из дома не выходил. И делал ерунду какую-то (он отвращением посмотрел на компьютер). Время уходит как в воронку, потом нечем похвастаться.
А откуда, например, этот синий кубик? Крис повертел его в руке. Кто-то подарил, а по какому поводу? Нет, так сразу не вспомнишь. Склероз, наверное, начинается.
Ладно, решил он наконец. Ничего полезного я не сделал, но ведь и вредного тоже. Поеду купаться, лето всё-таки.
Почтальон обычно звонил, а тут застучали дробно башмаки по деревянным ступенькам, потоптались на крыльце, что-то тяжело бухнуло.
«Кого там черт несёт?» - подумал Крис с досадой. Досада происходила от того, что случайные посетители никогда не могли найти звонок. Самые упорные начинали колотить в дверь, кто поробее - просто уходили несолоно хлебавши. И вроде бы звонок был на виду, но каким-то мистическим образом его не видели. Крис иногда думал - покрасить его разве что? Однако времени на такой проект уже много лет не находилось. Кроме того, особо тупые визитёры так и уходили, не позвонив, а это был явный плюс.
После нескольких мучительных секунд - пронесет, не пронесет? - раздался-таки уверенный сухой стук. Пришлось оторваться от компьютера и ленивой субботней чашки кофе и спуститься вниз, к входной двери.
По дороге Крис примерял разные лица, и решил остановиться на усталом и непреклонном: «Извините, у меня нет времени разговаривать. Нет, и не будет». Подходит хорошо, и к адвентистам седьмого дня, и к собирателям подписей за очистку русла местной реки. Если пожарные пришли за пожертвованиями на местную команду, то не отделаешься, но на такие редкие случаи нет смысла закладываться.
Оказалось, однако, что это была посылка, но не по почте, почтальон-то знал про секретную кнопку и звонил, как ему положено, дважды, а с курьером. Курьер же был прелюбопытным. Мало того, что одет в какое-то подобие формы, но невразумительное - погоны, воротник стоечкой, а пуговицы кожаные, как на английском твидовом пиджаке, и на кармашке вышит нахохленный орел, строго глядящий прямо в глаза собеседнику. Еще и смотрел курьер, в отличие от своей эмблемы, как-то вразнобой, сразу и не понять, что не так - то ли посыльный косоглаз, то ли пьян.
Только когда курьер обратился к нему, Крис сообразил, что правый глаз устремлен куда-то повыше Крисовой головы, холоден и надменен, а левый зато блуждает рассеянно и доброжелательно по гостиной, по полу, потолку, только на собеседнике сфокусироваться надолго не может. Речь курьера тоже была неординарной.
- Имею ли я удовольствие говорить с джентльменом дома? Этого?
Крис раньше слышал подобные обороты только что в книгах про Дживса, но формально вопрос имел смысл, так что он молча кивнул.
Курьер поправил обеими руками фуражку, вроде эсесовской, с каким-то малосимпатичным животным на кокарде, и заговорил с убедительными интонациями:
- Власато кхррррр, череж ноуш каштано сисинь... - но тут же спохватился (мгновенная судорога пробежала по лицу, от правого уха до левого) и продолжил с того же места:
- Распишитесь в транскрипте, как положено достойным людям, и простимся на неделю мы, - и уже протягивал Крису невесть откуда извлеченный лист дорогого старого ватмана, девственно чистый, и дешевенькую шариковую ручку с надписью «Bic».
Крис, слегка ошеломленный, расписался на листе, некрупно в самом уголке - пожалел дивную бумагу. Курьер наклонился, без видимого усилия поднял здоровенную коробку и торжественно вручил адресату.
- Инструкция внутрь вложена, обязательно читать, - сообщил он. - Честь имею кланяться, - и почему-то добавил скороговоркой, - а также кланяюсь вашей почтенной матушке, тетушке и всем ее потомкам, благослови их Господь.
Крис пока пытался разобрать обратный адрес, а когда поднял глаза, курьера уж не было ни на крыльце, ни вообще в пределах видимости.
**********
Коробка содержала огромное количество пластмассовых деталек самых разных цветов. Размером они различались не сильно, любую можно было зажать в кулаке, да и формы были в основном простые, геометрические. Были среди этой россыпи кубики, цилиндры, призмы, пирамидки, и объединяла их все одна особенность: на каждой детали было два выступа и одна впадинка. Выступы аккуратно входили во впадины и защелкивались с приятным звуком. Можно было и расцепить детальки, потянув посильнее.
«Вроде лего», - сообразил Крис, повертев разноцветные элементы и проверив, как работают соединения. Спрашивается, зачем ему это привезли? У него и детей-то нет. Может, перепутали адрес?
Проверить, однако, это не удалось. На коробке был коряво написан его адрес, без имени, а вместо обратного адреса имелась длинная невразумительная цитата, явно из какой-то спецификации: «В универсальных камерах разделения А4 и А3 зон нет и режимы меняют при помощи переключения пусковых приспособлений...» и так далее. Так что Крис, как человек аккуратный, взялся изучать инструкцию, толстенькую книжечку в мягкой обложке.
И опять его ожидало разочарование. На первой странице было написано: «1. Соберите модель вашей мечты. Начните сборку с синего кубика». Эта же надпись повторялась по-французски, потом по-немецки, а дальше, видимо, на других языках, которые Крис совсем не понимал. Он пролистал книжечку до конца, сперва шли нормальные буквы, потом ближневосточная вязь, потом иероглифы, а потом какие-то уж совсем непонятные закорючки, так что у Криса даже возникло подозрение, что таких языков нет. На последней странице сообщалось: «Тираж 100 экземпляров», и это тоже было странно.
Крис взялся за сборку только к вечеру. Прежде всего, он не понимал, для чего ему надо собирать модель его мечты, да и сама мечта не очень формулировалась. Что это должно быть - что-то красивое, полезное? Пользы детальки явно не предполагали. Скорее всего, собранная модель должна была напоминать абстрактную скульптуру, которых во всех музеях было и так предостаточно.
Его заинтересовала скорее математическая сторона дела. Деталей было ровно тысяча двадцать четыре. Каждую можно было подсоединить к любой другой, или даже к двум. Крис взялся считать количество вариантов, получил астрономическое число, а потом сообразил, повертев собранную пару, что детали можно еще и поворачивать под разными углами. Таким образом, количество вариантов сразу становилось несчетным, и на этом он успокоился. Теперь следовало понять, какой же алгоритм сборки выбрать, чтобы варианты не плодились, как мыши.
Как подойти к задаче, было не очень понятно. Для начала Крис решил разобраться с предельными случаями. Если располагать все элементы просто в длину, один за другим, получится этакая колбасина... он прикинул длину, получилось метров пятьдесят. В гостиной уж точно не поместится. Если собирать компактную конструкцию, то меньше, чем почтовая коробка, вряд ли получится: детали были уложены довольно плотно. Но это неинтересно, должна все же быть какая-то интересная форма. Вопрос только, какая.
Если еще учитывать цвет элементов... тут Крис приуныл и решил заварить чаю и отвлечься.
Отвлечься не то чтобы получилось, но по крайней мере он перестал бессмысленно вертеть в руках разноцветные детальки, пытаясь соединить их. Так, подумал он. Что нам дано, какие есть граничные условия? Достал блокнот, цанговый карандаш, стал записывать по порядку.
Оказалось, не так много известно: столько-то деталей, столько-то способов соединения. Задача - собрать модель своей мечты. А, начать сборку с синего кубика. Синий кубик, кстати, всего один, остальные всё больше в теплых цветах, от красного до оранжевого. Так что число вариантов сразу уменьшается в тысячу раз. Хоть это было нелогично, но Крис повеселел.
Помешал чай ложечкой и вдруг подумал: а ведь я неправильно понял инструкцию. Главное в ней не то, что надо начать именно с синего кубика. Главное - что надо начать сборку. Так. Чай пока отставим.
************
Странная получилась неделя, бестолковая, думал Крис в следующую субботу. Результаты, однако, есть, возражал он сам себе, поглядывая на собранную модель.
Она громоздилась на журнальном столике и доставала почти до потолка. Синий кубик лежал в основании и был уже почти не виден, разве только с правого боку и снизу посмотреть. Вверх поднимались три спиральные колонны, плавно менявшие цвет, от белого до темно-багрового. На уровне груди колонны протыкали бугристую плоскость, а с краев плоскости свисали вниз будто гроздья или канаты. Уродливый протуберанец красно-желтых тонов завершал, а точнее сказать, разрушал композицию, торча вбок и грозя обрушиться.
Крис не раз вспоминал за эту неделю, как он с недоумением и раздражением ходил, бывало, в музеи, на выставки современных скульпторов. Как спорил с друзьями-знатоками, и допытывался: ну что автор хотел показать? Зачем он это сделал? Друзья снисходительно фыркали и поучали его: нельзя задавать такой вопрос. Скульптура не об этом, она сама в себе. Крис, впрочем, оставался при своем убеждении: в каждой работе есть смысл, или ответ на вопрос. Это в хорошей, в настоящей работе. А есть еще и подделки, только отличить их не так просто.
Ну вот, глядите, люди добрые, и он сделал что-то. Смысла, правда, он не понимал, но помнил, как вначале досадовал, отчаивался, впадал в угрюмость, терял нить. И как вчера вдруг его прохватила дрожь, когда он понял, как, откуда и что будет расти, и как руки сами лихорадочно хватали следующую деталь и ставили сразу на место, пока он не подсоединил последний белый шарик и не плюхнулся на коврик на полу в полном изнеможении.
А что же смысл, спросил он сам себя, и сам же ответил: есть он. Думаю даже, это ответ на все вопросы. Больше уже ничего не будет - и тут он ощутил беспокойство.
Не нравилась ему его собственная работа. Он даже мог объяснить, чем: вот этим протуберанцем с белым шариком на конце. Почему это нехорошо, он пока не знал, но вот - не нравилось, и все тут.
Звонок в дверь застал Криса врасплох.
********************
Крис не спеша поднялся из кресла, а дверь уже отворилась, и в дом вошел давешний курьер. Что-то в нем нечувствительно изменилось. Дурацкий мундир сидел совсем скверно, фуражка будто скукожилась, а главное, глядел он на Криса обоими глазами вполне сосредоточенно и безо всякой улыбки. А когда заговорил, речь была сухой и правильной:
- Всё готово? Очень хорошо. Собирайтесь, у вас есть пять минут.
- Куда собираться? - не понял Крис.
Курьер помолчал, глядя в упор. Ответил:
- Если вам нужно в туалет, сходите сейчас. Можете захватить чашку кофе.
- Да не нужно мне ни в какой туалет, - рассердился Крис. - Куда я должен собираться? Вы, вообще, кто такой?
- Не нужно, так не нужно, - так же сухо отвечал курьер, вытянул руку с растопыренными пальцами, что-то промелькнуло, и Крис вместе со столиком и моделью оказался внутри пузыря. Радужные стенки неприятно изгибались, вроде тела какого-то морского беспозвоночного, и приближались. Крис отступил поближе к столику, настороженно глядя на жирную поверхность пузыря, но тут пузырь лопнул, и он обнаружил себя посреди аболютно белого зала без окон, залитого неизвестно откуда идущим светом. И был он в этом зале не один.
У стены сидели в пурпурных кресла три существа, явно не люди, но так же явно разумные. На столе перед ними стояли три модели, посреди Крисова, а справа и слева еще две, собранные из того же набора деталек, но совсем другие по форме. А рядом с Крисом стояли двое, один азиат, видимо, китаец, второй - белесоватый блондин, по виду будто из Силиконовой долины, оба лет тридцати, в потертых джинсах и футболках, как и сам Крис, и растерянно хлопали глазами. Китаец держал в левой руке коробочку с чем-то вкусным, а в правой палочки. Блондин прижимал к груди термокружку. Пахло хорошим кофе.
- Подойдите, пожалуйста, к столу и займите места напротив своих моделей, - предложило среднее существо. Тут Крис обратил внимание, что перед столом стоит еще и пьедестал почета, как на олимпиадах, судя по виду, настоящий. Поколебавшись, он подошел и сел на среднюю ступеньку, а блондин с китайцем сели по бокам от него.
- Извините чувствительно за беспокойство, мы вас задержим ненадолго, - обратилось к гостям (наверное, надо нас называть «земляне», подумал Крис обреченно) правое существо. - Вы уж, верно, задумывались, какая причина побудила нас пригласить вас к участию в нашем маленьком перфомансе?
Блондин кивнул, а китаец непонимающе захлопал глазами и спросил сварливо:
- В чём-чём?
- В конкурсе на сборку моделей, - пояснило правое существо, а левое, что до той поры молчало, прибавило с фальшивой бодростью:
- В общем, поздравляем, парни, вы выиграли!
Земляне переглянулись.
- Итак, три самые разрушительные модели, - заговорил средний. - Но надо же вам объяснить, как это работает. Вы с матричными кодами знакомы?
Все трое заговорили разом и возмущенно. Да, они были знакомы, что за дурацкие вопросы? Это что, интервью на работу, что ли?
- Нет-нет, никто вас не хочет ни в чем уличить, - по-отечески заверил средний. Видимо, он был тут главным. - Просто такая аналогия. Ваши модели - это четырехмерный штрих-код, три размерности в пространстве и одна цветовая. Точнее, - добавил он извиняющимся тоном, - семимерный, но еще три измерения вы не видите, вам не объяснишь.
- Это мы нарочно так придумали, чтобы не вносить отклонение, - похвасталось левое существо. - Но вы молодцы, что уж тут говорить!
- Ваш код, - продолжил средний, - можно перевести в обычные мозговые... эээ... ну, вроде машинных кодов. Вот, посмотрите, тут кусочек вашей модели, - он обращался к китайцу, и на столе перед тем вспыхнула рябь черно-белых штрихов, заключенная в прямоугольник. - Это только маленькая часть, там еще много страниц.
- И что это за код получился? - поинтересовался китаец. Видно было, что он польщен.
- Это как раз самое интересное, - ответил средний. - Если этот код исполнить, то ваша планета - Земля, да? - мгновенно исчезнет. Вместе с людьми, конечно, - добавил он доброжелательно.
Китаец как-то осел. Потом машинально ткнул палочками в коробку, извлек кусок курицы и задумчиво положил в рот.
- Как это может быть? Что вы такое говорите? Вы пошутили, да? - спросил блондин потрясенно. У Криса же никаких мыслей в голове не было, так что он молчал.
- А, нет, конечно, нет. У нас нет чувства юмора, - пояснил правый. - Извините.
- Я потом все объясню, - заверил землян средний, и продолжил, обращаясь к блондину:
- Ваша модель оказалась еще удачнее. Если исполнить ваш код, исчезнет вся Вселенная.
Почему-то мысль об исчезновении Вселенной показалась Крису гораздо неприятнее, чем об исчезновении Земли. Он сидел, глядя перед собой, и пытался представить бесконечную беспроглядную темноту. А китаец тем временем, прожевав курицу, воскликнул:
- Как это может быть? А как же закон сохранения вещества? Куда оно все денется?
- Я объясню, я же обещал, - укоризненно заметил средний, и продолжил, обращаясь к Крису:
- Но ваша модель по праву заняла первое место! Если исполнить ее код, то вообще больше ничего не будет.
- Это как? - тупо спросил Крис.
- Ну вот так. Ничего.
- И что, это ... навсегда, что ли?
Правый влез с ответом, поспешно:
- Вопрос некорректный! Времени ведь тоже не будет, понимаете?
Крис помотал головой. Блондин отхлебнул кофе, обжегся и тихонько выругался. Китаец поставил коробочку рядом с собой, вытер руки об джинсы и поинтересовался:
- А как это делается? Ну, механизм какой?
Средний расплылся в улыбке.
- Это очень просто! Я вам сейчас объясню, и вы сразу всё поймете! - он сдвинул модели в сторону и принялся пальцем чертить на поверхности стола. Палец оставлял светящиеся линии. Рисовал средний очень хорошо, понятно и быстро.
- Когда мир возник, он развивался очень быстро. Ну, вы, наверное, знаете, Большой Раскол, да? - возник рисунок разлетающихся частей.
- Большой Взрыв, - машинально поправил блондин. Средний кивнул:
- Да-да, на самом деле там по-другому было, но это детали. Так вот! Вселенная разворачивалась по плану! Вы в Бога верите? Ладно, это тоже неважно. План был, и был он - что? - средний оглядел аудиторию, ждал ответа.
- В виде кода, что ли? - предположил Крис. Китаец мелко закивал головой, тоже дошло.
- Правильно, молодец. А вы, - средний указал пальцем на Криса, - написали обратный код, на свертку. Всё просто, я же говорил.
И в самом деле, просто, подумал Крис, глядя на уродливый протуберанец с безнадежным белым шариком на конце. Сто лет абстракционисты работали, пытались наощупь что-то сделать. Сами не понимали, что. Всякие чокнутые попы и проповедники кричали, что это искусство от дьявола, только им никто не верил. Доигрались...
Блондин откашлялся и поднял руку.
- У меня вопрос. Вот вы говорите, если исполнить код. А как его исполняют?
Трое чужих переглянулись, Крису показалось, с некоторым смущением. Левый развел руками:
- Ладно вам, как-как. Это же детали! Главное, вы это сделали!
Средний положил ладони перед собой на стол, словно что-то припечатал. Тоже откашлялся.
- Этого мы пока себе не представляем. То есть, совсем непонятно. Будем думать, это же интересная проблема!
Ох ты господи, подумал Крис. Неужели обойдется? - но уже новый вопрос пришел ему в голову:
- А откуда же вы знаете, что эти коды именно так действуют?
Средний смутился, но отвечал с достоинством:
- У нас есть теоротдел, они прогоняли очень много моделей. Вроде как получается всё именно так.
Блондин неожиданно захохотал, захлопал себя по ляжкам, и никак не мог остановиться. Криса тоже разбирал истерический смех, и даже китаец заулыбался. Отсмеявшись, блондин утер слезы и сказал, ни к кому особо не обращаясь:
- Теоретики хреновы. Занялись бы чем-нибудь полезным.
- А можно мы уже пойдем? - вежливо спросил китаец.
Левый кивнул, немного растерянно, и повернулся к среднему:
- Память им потереть?
- Да, конечно, что вы, правил не знаете, - устало отвечал средний, потом обратился к землянам:
- У вас есть хорошие специалисты по машинным кодам?
- Да откуда, - отвечал блондин. - Уже лет двадцать как никого не найдешь.
Крис встал со своего чемпионского сидения, подошел к столу. Оторвать протуберанец? Нет, надо разбирать с самой основы. Залез рукой в глубину модели, с усилием выдернул синий кубик. Правый кашлянул предупредительно:
- Не ломайте, пожалуйста, модель. Мы ее, конечно, перевели в коды, но как объект искусства... сами понимаете, большая ценность.
- Все готовы? - спросил левый. - Поехали! - Щелкнуло, снова пузырь сомкнулся вокруг, начал сжиматься, и через несколько секунд Крис оказался у себя в гостиной.
Что-то непонятное происходило в голове. Мелькали кадры, волной накатил ужас и прошел, сменившись эйфорией. Что-то вертелось и ускользало, как после пробуждения. Крис нащупал за спиной кресло и осторожно сел.
- Что это такое было? - пробормотал он слабо. Уфф... надо все-таки больше гулять. А то он последнюю неделю из дома не выходил. И делал ерунду какую-то (он отвращением посмотрел на компьютер). Время уходит как в воронку, потом нечем похвастаться.
А откуда, например, этот синий кубик? Крис повертел его в руке. Кто-то подарил, а по какому поводу? Нет, так сразу не вспомнишь. Склероз, наверное, начинается.
Ладно, решил он наконец. Ничего полезного я не сделал, но ведь и вредного тоже. Поеду купаться, лето всё-таки.