(no subject)
Элита шаббата
или
Золото наизнанку
Как создать Идеальный Текст? Можно пойти простым путем. Потому что нафига сложным, если а вдруг получится простым? Проанализировав золотые тексты сообщества, я вычленил из каждого главное - из какого-то вычленил голову, из какого-то сердце, у кого-то печень взял… И получившийся рецепт золотого голема рад вам представить.
Итак. Во-первых, тексту нужно название. Собрав в кучу все «золотые» названия, я отбросил все случайные, на мой взгляд, слова и оставил лишь явно значимые. Получилось: смерть, память, элита, желание, шаббат/пятница/будни как дни недели - и что-нибудь по латыни в эпиграф. То есть, название Идеального Текста должно звучать примерно как «Смерти элиты память желает». Или «Желанный четверг смертельной элиты». Или просто - «Красная площадь». В порядке эксперимента над психикой читателя предлагаю назвать наше детище «Элита шаббата». Чем мы хуже Акутагавы? А чтоб превентивно обескуражить критиков, эпиграфом поставим Aquilam volare docent. Хотя нет, надо что-нибудь узнаваемое: O sancta simplicitas! Во-первых, с восклицательным знаком, во-вторых, про святость что-то. Про святость - это всегда интригует.
Подумаем теперь о композиции и прочих скучных, но необходимых составляющих Большой Литературы. Композицию однозначно выбираем прямоточную - наш читатель излишних извилин робеет. Стиль. Про стиль любой профессор филологии может сказать ровно столько же, сколько распоследний графоман. Поэтому стилем мы увлекаться не будем, а сосредоточимся на сути - все равно говоря о стиле одни и те же люди повторяют одни и те же фразы, вне зависимости от читаемого текста.
Перейдем к зачину. Путь в тысячу изданных книг начинается с одной фразы, и шаг этот желательно сделать семимильным. Первая фраза в каком-то смысле даже важнее названия. Да, название заставляет читателя достать книгу с полки (про имя мы скажем в отдельной статье «Имя рек», а сейчас деликатно не будем упоминать). Но именно первая фраза заставляет книгу купить! Или не купить. Покупая книгу, читатель покупает первую фразу. И наша задача ему эту фразу втюхать. Не бойтесь последствий, я не видел еще ни одного читателя, который в прямом смысле купившись первой фразой прибежал бы в книжный с криками «аа! Вы мне продали несвежий детектив! Неинтересный, скучный, да еще и убийца понятен с пятой страницы». Конечно, после такого обмана вас читатель покупать уже не будет (см. «Имя рек», #2). Но кто вам мешает следующую книгу (а точнее - первую фразу) выпустить под другим псевдонимом? А как вы думаете, почему стандартный современный тираж - 5.000 экземпляров? Это строго рассчитанное число! Именно столько людей имеют шанс никогда друг с другом не пересечься. Пятьтыщпервый уже обязательно хоть кого-то из предыдущих пяти тысяч знает, и ему уже рассказали. Первые пять тысяч тиража отводятся исключительно под отрицательные отзывы!
Но мы отвлеклись. Итак, что избирали в качестве первой фразы золотые перья Наизнанки? Наиболее предпочтительным для них оказался прием, который я бы назвал «прямым введением в» - ПВВ.
1. Я держу кафе на побережье.
2. Почти каждую ночь Шура летал во сне.
3. Вера Ивановна решила умереть.
4. Мастер любил своих кукол.
Одной короткой очередью автор разносит нам голову. Даже внешне невинное «Я держу кафе на побережье» на поверку обладает не меньшей убойной силой, чем «Вера Ивановна решила умереть». Для многих читателей (из тех, что при деньгах) это даже более увлекательно!
Первая фраза обязательно должна пахнуть. Автор обязан воздействовать на читателя всеми возможными способами: читатель должен видеть картину, слышать звуки, но равно обонять, осязать и чувствовать вкус. И представленные примеры действительно запахом обладают - каждый своим. «Я держу кафе на побережье» пахнет солью, сырыми кальмарами и бурным прошлым. «Почти каждую ночь Шура летал во сне» пахнет шизофренией и чуточку подлежащими замене простынями. «Вера Ивановна решила умереть» пахнет застиранными занавесками, тленом и Коэльо. «Мастер любил своих кукол» пахнет почему-то шахматами.
Второй прием являет собой такое же прямолинейное развитие первого, как установка залпового огня - развитие Царь-пушки. Назовем его МВВ - «массированное введение в». Примеры МВВ мы видим следующие.
1. Когда я зашел в кабинет Шефа, тот деловито рассовывал по карманам портфеля какие-то бумаги.
2. Интерком показал удостоверение патрульного, и Джейсон открыл дверь.
3. Я расскажу вам историю Ульриха Гольценбайна, не его самого даже, но его двойника.
Первые две фразы попахивают криминалом, последняя - шизофренией и немного бурным прошлым. Запомним это.
Третий прием назовем просто - «пристрелка». Снаряд посылается заведомо мимо, чтоб автор мог отметиться по разрыву.
1. …Морской ветер вливался сквозь широко распахнутые окна густыми, тяжелыми волнами…
2. Есть нечто особо жестокое в том, как дети издеваются над своими сверстниками.
3. Все-таки вторую секунду после пробуждения я люблю больше первой.
Запахи: соль, сырые кальмары, подлежащие замене простыни, шизофрения.
Нетрудно заметить, какие именно ароматы наши таланты, бурно взросшие в «Массаракше», словно ананасы в оранжерее, считают привлекательными для читателя. По форме же в качестве золотой середины применим принцип МВВ. Попробуем на этих исходных построить супер-фразу, сверх-зачин, мега-таран для мозга.
«Узнав от своего альтер-эго о тоннах контрабандных кальмаров в трюме, Уго обмочил простыни» - по-моему, роскошно.
«Лежа на несвежих простынях в обнимку с миллионом долларов, я чувствовал себя засоленным в бочке кальмаром».
«- Еh bien, mon prince. Gênes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte». Впрочем, это кажется уже где-то было.
Остановимся на простом и хлестком:
«__________ сидел в палате для тихих и пересчитывал вырученные за украденного кальмара деньги».
А почему прочерк? - спросите вы. Так ведь имя герою мы еще не выбрали! В том, что это будет именно герой, а не героиня, сомневаться не приходится - на этом настаивают 90% наших молодых классиков. Как же его будут звать?
Шура
Джейсон
Тимми
Мартин
Вера Ивановна
Макс
Карл
Ульрих Гольценбайн
или просто - Я?
Конечно, соблазнительно главного мужчину нашего текста назвать Вера Ивановна. Но мы будем выше оригинальности в угоду чистоте научного эксперимента. Короткие имена предпочтительнее длинных. Большинство авторов выступают за иностранные имена, но имеются и русофилы. Нам подойдет что-нибудь интернациональное в пару слогов. Виктор, например. И не скажем, куда ударение падает. Еще чуть разукрасим, чуть отступим от собственного канона, дабы слыть ниспровергателем, и получим:
«Виктор сидел на пахнущей ночными страхами чужой постели и непослушными пальцами шизофреника по второму разу пересчитывал деньги за свежеукраденного омуля».
А?! Шедевр! Совершенно неважно, есть ли у вас талант правильно расставлять слова относительно друг друга - эта фраза вкупе с вышеупомянутым названием обеспечит умопомрачительный успех любому текстовому продолжению! Пользуйтесь! Дерзайте! Творческих вам успехов!
А тематическую метку к сему посту всякий читатель волен проставить сам.
или
Золото наизнанку
Как создать Идеальный Текст? Можно пойти простым путем. Потому что нафига сложным, если а вдруг получится простым? Проанализировав золотые тексты сообщества, я вычленил из каждого главное - из какого-то вычленил голову, из какого-то сердце, у кого-то печень взял… И получившийся рецепт золотого голема рад вам представить.
Итак. Во-первых, тексту нужно название. Собрав в кучу все «золотые» названия, я отбросил все случайные, на мой взгляд, слова и оставил лишь явно значимые. Получилось: смерть, память, элита, желание, шаббат/пятница/будни как дни недели - и что-нибудь по латыни в эпиграф. То есть, название Идеального Текста должно звучать примерно как «Смерти элиты память желает». Или «Желанный четверг смертельной элиты». Или просто - «Красная площадь». В порядке эксперимента над психикой читателя предлагаю назвать наше детище «Элита шаббата». Чем мы хуже Акутагавы? А чтоб превентивно обескуражить критиков, эпиграфом поставим Aquilam volare docent. Хотя нет, надо что-нибудь узнаваемое: O sancta simplicitas! Во-первых, с восклицательным знаком, во-вторых, про святость что-то. Про святость - это всегда интригует.
Подумаем теперь о композиции и прочих скучных, но необходимых составляющих Большой Литературы. Композицию однозначно выбираем прямоточную - наш читатель излишних извилин робеет. Стиль. Про стиль любой профессор филологии может сказать ровно столько же, сколько распоследний графоман. Поэтому стилем мы увлекаться не будем, а сосредоточимся на сути - все равно говоря о стиле одни и те же люди повторяют одни и те же фразы, вне зависимости от читаемого текста.
Перейдем к зачину. Путь в тысячу изданных книг начинается с одной фразы, и шаг этот желательно сделать семимильным. Первая фраза в каком-то смысле даже важнее названия. Да, название заставляет читателя достать книгу с полки (про имя мы скажем в отдельной статье «Имя рек», а сейчас деликатно не будем упоминать). Но именно первая фраза заставляет книгу купить! Или не купить. Покупая книгу, читатель покупает первую фразу. И наша задача ему эту фразу втюхать. Не бойтесь последствий, я не видел еще ни одного читателя, который в прямом смысле купившись первой фразой прибежал бы в книжный с криками «аа! Вы мне продали несвежий детектив! Неинтересный, скучный, да еще и убийца понятен с пятой страницы». Конечно, после такого обмана вас читатель покупать уже не будет (см. «Имя рек», #2). Но кто вам мешает следующую книгу (а точнее - первую фразу) выпустить под другим псевдонимом? А как вы думаете, почему стандартный современный тираж - 5.000 экземпляров? Это строго рассчитанное число! Именно столько людей имеют шанс никогда друг с другом не пересечься. Пятьтыщпервый уже обязательно хоть кого-то из предыдущих пяти тысяч знает, и ему уже рассказали. Первые пять тысяч тиража отводятся исключительно под отрицательные отзывы!
Но мы отвлеклись. Итак, что избирали в качестве первой фразы золотые перья Наизнанки? Наиболее предпочтительным для них оказался прием, который я бы назвал «прямым введением в» - ПВВ.
1. Я держу кафе на побережье.
2. Почти каждую ночь Шура летал во сне.
3. Вера Ивановна решила умереть.
4. Мастер любил своих кукол.
Одной короткой очередью автор разносит нам голову. Даже внешне невинное «Я держу кафе на побережье» на поверку обладает не меньшей убойной силой, чем «Вера Ивановна решила умереть». Для многих читателей (из тех, что при деньгах) это даже более увлекательно!
Первая фраза обязательно должна пахнуть. Автор обязан воздействовать на читателя всеми возможными способами: читатель должен видеть картину, слышать звуки, но равно обонять, осязать и чувствовать вкус. И представленные примеры действительно запахом обладают - каждый своим. «Я держу кафе на побережье» пахнет солью, сырыми кальмарами и бурным прошлым. «Почти каждую ночь Шура летал во сне» пахнет шизофренией и чуточку подлежащими замене простынями. «Вера Ивановна решила умереть» пахнет застиранными занавесками, тленом и Коэльо. «Мастер любил своих кукол» пахнет почему-то шахматами.
Второй прием являет собой такое же прямолинейное развитие первого, как установка залпового огня - развитие Царь-пушки. Назовем его МВВ - «массированное введение в». Примеры МВВ мы видим следующие.
1. Когда я зашел в кабинет Шефа, тот деловито рассовывал по карманам портфеля какие-то бумаги.
2. Интерком показал удостоверение патрульного, и Джейсон открыл дверь.
3. Я расскажу вам историю Ульриха Гольценбайна, не его самого даже, но его двойника.
Первые две фразы попахивают криминалом, последняя - шизофренией и немного бурным прошлым. Запомним это.
Третий прием назовем просто - «пристрелка». Снаряд посылается заведомо мимо, чтоб автор мог отметиться по разрыву.
1. …Морской ветер вливался сквозь широко распахнутые окна густыми, тяжелыми волнами…
2. Есть нечто особо жестокое в том, как дети издеваются над своими сверстниками.
3. Все-таки вторую секунду после пробуждения я люблю больше первой.
Запахи: соль, сырые кальмары, подлежащие замене простыни, шизофрения.
Нетрудно заметить, какие именно ароматы наши таланты, бурно взросшие в «Массаракше», словно ананасы в оранжерее, считают привлекательными для читателя. По форме же в качестве золотой середины применим принцип МВВ. Попробуем на этих исходных построить супер-фразу, сверх-зачин, мега-таран для мозга.
«Узнав от своего альтер-эго о тоннах контрабандных кальмаров в трюме, Уго обмочил простыни» - по-моему, роскошно.
«Лежа на несвежих простынях в обнимку с миллионом долларов, я чувствовал себя засоленным в бочке кальмаром».
«- Еh bien, mon prince. Gênes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte». Впрочем, это кажется уже где-то было.
Остановимся на простом и хлестком:
«__________ сидел в палате для тихих и пересчитывал вырученные за украденного кальмара деньги».
А почему прочерк? - спросите вы. Так ведь имя герою мы еще не выбрали! В том, что это будет именно герой, а не героиня, сомневаться не приходится - на этом настаивают 90% наших молодых классиков. Как же его будут звать?
Шура
Джейсон
Тимми
Мартин
Вера Ивановна
Макс
Карл
Ульрих Гольценбайн
или просто - Я?
Конечно, соблазнительно главного мужчину нашего текста назвать Вера Ивановна. Но мы будем выше оригинальности в угоду чистоте научного эксперимента. Короткие имена предпочтительнее длинных. Большинство авторов выступают за иностранные имена, но имеются и русофилы. Нам подойдет что-нибудь интернациональное в пару слогов. Виктор, например. И не скажем, куда ударение падает. Еще чуть разукрасим, чуть отступим от собственного канона, дабы слыть ниспровергателем, и получим:
«Виктор сидел на пахнущей ночными страхами чужой постели и непослушными пальцами шизофреника по второму разу пересчитывал деньги за свежеукраденного омуля».
А?! Шедевр! Совершенно неважно, есть ли у вас талант правильно расставлять слова относительно друг друга - эта фраза вкупе с вышеупомянутым названием обеспечит умопомрачительный успех любому текстовому продолжению! Пользуйтесь! Дерзайте! Творческих вам успехов!
А тематическую метку к сему посту всякий читатель волен проставить сам.