Служим венцу творения
Каждый день медведи, набив карманы сосисками и прочим кормом, обходят район с инспекцией: как там наши котики.
За годы наблюдений catwatching поставлен медведями на научную основу. Котики делятся на знакомых и новых, а также на суверенных и витринных. Витринным сосиска не положена, да и не принято это - сосиски в форточку кидать.
Все известны поименно. Имена рождаются ситуативно и прилипают намертво.
- Интересно, с какой целью он ночью пошел на территорию школы?
- Он завуч.
Завуч - серый, упитанный. Он суверенный, а самый огромный и толстый из всех - витринный, но ему вывешивают трап (бамбуковую циновку) из окна, и он совершает променад на газоне. Из соседнего окна на него часто смотрит другой, поменьше: Сторож.
- Ничего себе какой!.. А интересно, вот этот, второй, нормального размера - как он воспринимает такого монстра? Как динозавра?
- Это Годзилла.
- Кинг-Конг же!
Кинг-Конга видим не так часто, как хотелось бы, но следим за диалектикой циновки. Трап спущен - значит, есть надежда. Однажды мне привалило огромное везение, я видел, как он поднимается на борт. С тех пор мечтаем увидеть это зрелище еще хотя бы раз одним глазком. Сторож в отсутствие Кинг-Конга не наблюдался ни разу, на то и Сторож.
В окне на углу всегда дежурит Часовой. На затянутом сеткой балконе одно время видели по двое, по трое - каждый раз разных. Очевидно, в квартире установлен котогенератор. В последнее время Генераторные не обнаруживались, надеемся, что машину опять запустят ближе к лету.
Среди витринных отмечены Вислоухий, Ушастый, Тигрис Шоколадный и любитель наблюдать жизнь с подоконника, свесив лапки.
- Что-то давно не видели С-Лапками.
- Уехал на дачу. Он же не может в такую погоду сидеть в городе. Они выезжают на природу.
- Интересно, где у них дача?
- В Пупышево. Они все ездят в Пупышево. Арендуют сразу целую улицу.
- Нет, не все. Самые большие ездят в Кошкоранцы. Кинг-Конг у них начальником.
Подарочный
Среди суверенных выделяются Квадратный (пожилой, заслуженный), Угловой, несущий вахту в строго определенном месте, Саркофажный, наблюдаемый исключительно на высоком подоконнике ниши в стене, многочисленная банда Сверчковых, прикормленная жителями дома напротив куста, в котором осенью орут цикады, еще более многочисленная банда Мужиковых, тусящая прямо под окном кормильца, Байбак, Подарочный и обожаемая Клетчатая Бабушка
(она была всегда, но, боюсь, в этом году уже пребывает в другом, вечном Пупышево, где всегда лето).
Некоторые коты обозначаются просто по расцветке. Существует строгая номенклатура: Вася - рыжий короткошерстный бандит (сегодня встречаются обобщенные Васи, а когда-то орудовал сам пра-Вася, оставивший внуков и правнуков), Барсик - рыжий пушистый, Катсан (Кацан) - белый, в память о коте из рекламы, Феликс - черный с белой грудкой, был у нас когда-то такой скринмейт.
То есть это раньше всех черных называли Феликсами. С прошлого года Феликс только один. В трех лицах. Быть может, в четырех.
Появился такой черный, очень характерной окраски: на носу белая полоска. Ну, Феликс так Феликс. Их сообщество располагалось прямо перед нашим крыльцом: сам Феликс и его друзья, о которых ниже. В какой-то момент мы встретили Феликса в другом месте, за углом.
- Смотри, как далеко он ходит!
- А чего ему не ходить… Стой! А там кто сидит?
- Феликс.
- Так их что, двое?
Оглянулись - тот, иззаугловый, уже скрылся. Может быть, конечно, переместился мгновенно, посредством нуль-транспортировки. Двоих одновременно мы не видели. Долго не видели, пока не настал час, когда, завидев иззаугольного Феликса, медведи рванули на стратегическую точку, откуда видно обе локации.
- Двое! Точно, двое!
Через несколько дней мы также отметили присутствие обоих Феликсов, после чего направились в другую сторону. Там под сенью балкона умывался третий, идентичный, с белой полоской на носу. Все пространство вокруг просматривалось: он не пришел ни из-за угла, ни со стороны постоянной резиденции Феликса и его группировки.
- Трое?!
Четверо. Четвертый был замечен на краю Ойкумены, при деревянном котодомике. Научной корректности для, необходимо заметить, что доказано одновременное существование только двоих. Если, однако, допустить, что их не четверо, придется предположить, что наблюдаемые двое способны перемещаться телекинетически.
Примерно такая же история с черно-белыми Братьями (Близнецами), количество которых в восприятии разнится, показания расходятся, воспоминания недостоверны. Мы пока постулировали, что их двое.
В шайку исходного Феликса входили также Белочка и Стрелочка. Белочка был уникальным котом: он всегда ел сидя, держа сосиску в лапках. Мы много раз снимали его на видео, но издали, чтобы не напугать. Стрелочка ничем особо не примечателен, так уж, где Белочка, там и Стрелочка. В этом году пока, к сожалению, видели только Феликса, и то неизвестно которого (не теряем надежды. В прошлом году они тоже только к концу мая массово повылезали).
Феликсова братия выгодно отличается от остальных тем, что они с неизменным удовольствием в любое время суток принимают наши подношения, обнаруживаясь всем составом, стоит нам замаячить на крыльце
.Куда в них столько влезает - непонятно, их, как и остальных, кормят всем двором, часто выстраиваясь в очередь из наиболее активных кормителей.
В одном из Домов Котов (эх, не найду фотографию! Еще когда жил в центре, к подвалу на Некрасова была прибита фанерка с надписью: «Дом Котов») - на локации ближе к почте, где безраздельно царил пра-Вася - на трансформаторной будке мелом было написано:
Еду для котов на солнце не оставлять!
- Это сам Вася написал…
Вася не Вася, а плошки - в тенечке! у них бывали полным-полны. И сейчас так же по всем Домам. Тем не менее, Феликс со товарищи не пренебрегают нашими скромными дарами.
Остальные, как правило, нашими сосисками играют в футбол.
Саркофажному лень не только спускаться с пьедестала, но даже поворачивать голову в сторону питания, если нам удается забросить сосиску к нему на постамент.
- Всё! Больше никому не носим.
- Как это не носим? Они скажут: чего приходили-то? Даром смотреть?
В следующий раз вышли с пустыми лапами. В тот день увидели только одного: Завуча. Остальные как провалились.
- Теперь никого не покажут. Они передали по цепочке: сегодня медведи без сосисок.
- Это Часовой координирует. Не зря же ежедневно на посту.
Больше так не рисковали.
Дусечка
Дусечку сами не кормим: мы недостойны. У Дусечки оборудован свой домик в тамбуре при зарешеченном крыльце заднего хода. Там и спаленка в утепленной корзиночке, и столовая, куда не зарастает тропа кормителей. Дусечка - наш кумир. Это единственный зверь, чье имя мы не породили сами, а узнали от ее поклонников.
- Надо бы ее подстричь, у нее сбоку шерсть совсем свалялась…
- Ой, вы знаете… (благоговейно) Тут один пытался, она ему так ноги расцарапала, швы накладывали!
Нам вспомнился наш давний кумир, медведь-панда по имени Гугу, о котором прочли в новостях: некто пьяный залез к нему в вольер, в Китае было дело, и Гугу, не долго думая, тоже ему ноги попортил. Апофеозная строчка в статье: «администрация сообщает, что Гугу чувствует себя хорошо и уже вернулся к своему прежнему рациону из бамбука».
Дусечка - гугина бабушка - знает своих медведей, подходит, лапочками ступает на медвежьи кроссовки. Это финальный пункт нашего паломничества, на Дусечке кончается обитаемая земля. Обратно - другим путем.
- О, Пограничник на своей лужайке! Это шестой?
- Седьмой. На крыльце были двое.
Рекорд сезона - тринадцать; разумеется, учитываются только уникальные сайтинги. Абсолютный рекорд - двадцать три, прошлогодний. Тогда долго держался рекорд двадцать ровно. В мой день рождения мы пошли, как обычно, и когда настало двадцать, пожелали, чтобы в этот день рекорд оказался побит.
- Ну хоть бы одного еще показали. Хоть самого маленького!
И тогда из-за помойки вышли трое. Я никогда, ни ранее, ни впредь, не видел ничего подобного. Трое крупных, разномастных зверей вышли шеренгой, на равном расстоянии примерно метра друг от друга. Они развернулись, не нарушая шеренги, удерживая строй, и так, геометрически строго, по-военному, к нам и двинулись.
Самые лучшие моменты никогда не успеваешь сфоткать… Однажды, пока один из Феликсов демонстративно пренебрегал нашей сосиской, пришла ворона, цапнула ее в клюв и уселась на забор с сосиской наперевес. Нету у меня такого кадра, не успел, прозевал. И шеренгу разворачивающихся в марше котов - тоже. И сколько еще всего интересного проворонил, промедведил.
Но вдруг… будем жить, и всё еще будет.
- Мы же практически каждый раз видим кого-то нового. Ты представляешь, сколько, значит, их там?
- Судя по случайной выборке, в каждом окне должен быть как минимум один.
Дома выходим на балкон, оглядываем пространство. Окна, окна… а за ними тысячи скрытых от глаз котиков!
- А однажды так пойдем на обход, а у них… парад. Все объявятся. В каждое окно высунется по меховой роже!
Пусть.
