23 февраля. Праздник двойной!!
Когда-то давно, а если быть точным, 20 лет назад, после неудачно сданной сессии в Ленинградской корабелке, я оказался за пределами института. В то время меня трудно было расстроить. Даже то, что я остался практически на улице, меня не сильно тяготило.
Но чем-то надо было заниматься. Мой хороший знакомый, Петрович, был на короткой ноге с командованием одной из частей ПВО Ленинградского военного округа (весь командный состав регулярно выпивал держал военный совет у Петровича дома). Однажды он сказал мне: «Диман, а не хочешь ли ты побыть военным?». Я, не подумав, ответил: «А почему бы и нет», после чего Петрович устроил мне аудиенцию с полковником Шпелевым, командиром зенитно-ракетной бригады у себя на кухне в штабе.
После выпитого, я почувствовав себя бравым гусаром гренадерского роста и удали, сгоряча бубнил про «или грудь в крестах или голова в кустах», так сказать за Веру, Царя и Отечество, живота не пожалею, растроганный полковник прижимал меня к груди и смахивая скупую слезу, повторял: «Вот ведь, какие орлы идут за нами! Вот!». И немедленно выпивал.
Спустя месяц, уладив все формальности с документами в военкомате, я прошел медкомиссию и прибыл в часть, которая по сей день дислоцируется в Зеленогорске. Правда сейчас она уже изрядно потрепана и частично расформирована, несмотря на то, что в боевых действиях участия не принимала.
В чине младшего сержанта сверхсрочной службы, я начал службу. Должность моя называлась "Начальник радиостанции средней мощности Р161М2". В подчинении был один толковый солдатик-водитель. Из матчасти мне досталась неработающая радиостанция, после ввода в эксплуатацию не разу не выходившая в эфир и абсолютно разобранный ЗИЛ 131, с ямой в том месте, где должен быть двигатель.
Около месяца я спокойно нес боевое дежурство, попутно изучая радиостанцию по документации, прилагающейся к этому чуду военной мысли. Неплохая кстати техника, по тем временам даже где то революционная. Дежурил я почти через сутки, поэтому просиживал в станции целыми днями, листая три портфеля схем когда я уже почти дошел до раздела "неисправности передающего тракта", надо сказать, что ЗИЛ мы завели. Но тут меня захотело видеть начальство.
Начальник узла связи майор Биргер, сообщил мне: «Надо бы тебе звание какое ни будь получить, сержант как то не по фен-шую". Я подумал: «Генералом могу, у них паек хороший и вообще", но вместо этого спросил: "Поручиком?". "Не валяй Ваньку, в школу прапорщиков тебе надо. Пойдешь в отдел кадров, там майор Осипов, он все устроит». Наше дело солдатское, сказали - пошел.
Чудны дела твои Господи, кто же знал тогда, что именно в этот момент вершится моя судьба.
На тот момент, на территории СНГ было всего две школы прапорщиков, в которых учили связистов для ПВО и ЗРВ. Одна из них была в Подмосковье, вторая в Евпатории. Перст провидения устроил все так, что начальник отдела кадров, майор Осипов оказался коренным евпаторийцем и ему надо было срочно, с нарочным, передать посылку родным. "Иди доложи, чтобы с дежурствами на узле все решили и ко мне получать все, что положено" - сказал мне Осипов - в Евпаторию поедешь, там море. Ну и передашь кое что кое кому.
Я уладил все дела с дежурствами, получил документы, деньги в финчасти и 10 суток отпуска, которые я провел в Кемерове. Прямо оттуда, через Москву я прилетел на ИЛ86-ом в город-герой Симферополь. Поздним декабрьским вечером спустился с трапа самолета. Как на удачу первый попавшийся ПАЗик отправлялся в Евпаторию. Практически в полной темноте проехав 40 км, я прибыл на сонный автовокзал этого города-курорта. Тут же в девятках и шестерках дремали таксисты, один из них, за недорого довез меня до места. Приключения начинались.
Дело в том, что эпоха развитого социализма уже совсем закончилась, а капитализм еще почти не начался. В результате, во всех бывших республиках СССР, витал дух политического романтизма, который бывает у молодых девушек, поехавших с подружками в другой город поступать в институт. Они еще не знают, что делать со свободой, так внезапно свалившейся на них, то ли за учебники сесть, то ли в кафе сходить. Так и Украина, тоже не знала, что делать.
Видимо, решили так: сначала напечатаем деньги, а там посмотрим. А границу провести еще успеем. Первые украинские деньги получились смешные, их назвали «купоны» и это правильно, потому, что слово «деньги» к ним совершенно не подходило. Главное что не рубли. Кстати, сегодня человек имеющий приличный лазерный принтер, мог бы заменить украинский госзнак того времени, ни в чем не уступая по качеству. Но молодая украинская демократия печатала купоны в Канаде, поэтому по себестоимости дешевле было ввести доллары. А почему бы и нет?
До нового 1992 года, оставалось несколько дней.
Народ в ШП подобрался самый разный, но в целом все были приветливы, общительны, веселы и отмороженны на всю голову. Ни одного нормального человека. Тем не менее, мы очень быстро находили общий язык. И если во время первого увольнения (1 января) мы еще ходили по незнакомому городу разбитыми на кучки, то в феврале мы уже были хорошо организованной группой.
Так получилось, что после новогодних увольнительных, мы целый месяц безвылазно просидели в части. Общая беда заточения нас сплотила и превратила в единый пьющий и матерящийся организм. А если еще учитывать, что большинство из нас приехали прожигать жизнь из России, то зарплату мы получали российскую, что в пересчете на новую украинскую валюту и цены делало нас состоятельными шалопаями.
Как это не парадоксально, но нас часто отправляли в патруль.
Да вы не ослышались, 50 человек веселых выпивох, должны были следить за тем, чтобы никто не пил.
И это в то время когда в винном на улице Революции, продаются ЧернИла Для Седьмого Класса, это так назывался портвейн.
Военный человек не может без войны, какой ни есть пусть самой завалящей.
однажды она случилась. на углу улиц Трофимова и Революции завязалась драка с местными. О причинах тогда спрашивать было не принято, а сейчас поздно.
Схватились мы там, веселье продолжается и вдруг крик "МЕнТЫЫыыыы!!!!!"
Ничто не выдавало в нас военных, ни мгновенно сформировавшйся строй, когда мы, в течение одной секунды, построились в колонну по два и побежали, в ногу, в сторону кафе Крым.
Потом прозвучала команда "По два человека, в рассыпную.... Бегом марш. в 20 ноль, в Ударнике".
Ну скажите, вот вы бы догадались, что мы как то связаны с армией?
Вот и я говорю что ни за что.
Был у нас во взводе Валера Лабутин, нет не так ....
Как то раз, мы с моим другом Каталкиным выходили в увольнение, выходя из ворот части и по дороге до Искадронной, мы ввели примерно такой диалог:
- вы знаете Андрей, мне уже кажется, что эдак мы можем снискать славу пьяниц. не пора ли остепениться?
- во истинну так, Дмитрий, нешто мы с вами акромя вина ничего не ценим в жизни.
- да полноте вам Андрей, мы полноценные личности, способные ценить прекрасное. а давай как раз сегодня не станем пить.
- золотые слова, какое счастье, что я нашел в вашем лице сударь, родственную душу.
Со своей стороны имею честь предлложить поход в культурное место. Вы любите синематограф?
- и ни какого алкоголя! Я настаиваю.
- Горячо поддерживаю вас! тут, кстати есть море. вы слышали сударь? мы тут уже 4 месяца, а никакого моря не видывали. - - Позор. ничего кроме водки и вина мы не видели! ПОЗОР!!!!
- мне право стыдно. но ваша правда, приходится признать, что подобный образ жизни сильно сказался на нашем духовном мире.
- и скажу я вам не в лучшую сторону...
И как раз тут мы и подошли к винному на Революции, там из магазина к навстречу вышел Валера Лабутин в сумкой вина. "Пошли пить - увидев нас, сказал Валера - хочу выпить, а не с кем. пошли в Куринный Залет".
Мы ответствовали,что отныне мы не пьём, поскольку являемся высококультурными людьми.
Но не поддержать товарища не можем, по той же причине, поэтому мы просто посидим рядом, а он пусть предается Бахусу сколько хочет.
Через пару часов, совершенно трезвый Лабутин вывел нас, абслютно никаких из Куринного Залета.
Так как идти сами мы не могли.
И вот наступило 23 февраля 1992 года, День Защитника Отечества. Утром мы выступили из части. На проведение операции «Пуговицы в ряд», нам отводилось 10 часов. Пройдя броском по улице Эскадронная, мы вышли в район Почты, где заняли позиции на конечной остановке трамвая, ожидая подхода основных сил. Заняв весь оперативный простор, начали продвигаться в направлении «Церковь» - «Пиццерия». Пьяные, в полный рост, цепью, не считаясь с потерями, мы шли по улице Революции. Однако, поставленная задача «захватить какое-нибудь предприятие общественного питания и закрепиться на нем» выполнена не была.
К полудню того же дня, оставшимися силами мы сосредоточились на линии «Кафе «Пингвин» - «Винный магазин», заняли оборону и провели рекогносцировку. В результате оперативного совещания, посчитав потери (около 80% личного состава, мы потеряли «раненными» в других кафе) было решено занять господствующую высоту «Кафе Чайка».
Заняв высоту, мы начали боевые действия. Бой был жарким, качка сильной а вино крепким. Через некоторое время, к нашему "боевому соединению" подошла группа гражданского населения. Задача была выполнена.
Так я впервые увидел мою жену. Которую очень сильно люблю!! Вот уже целых 20 лет. Кафе «Чайка» уже давно нет, украинская государственность решила, что пусть лучше там будет Таможня. Но четверо детей и любовь всей моей жизни, после этого у меня осталась. Ну а дальше вы знаете.
Спасибо, родная, за эти 20 лет!! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
Но чем-то надо было заниматься. Мой хороший знакомый, Петрович, был на короткой ноге с командованием одной из частей ПВО Ленинградского военного округа (весь командный состав регулярно выпивал держал военный совет у Петровича дома). Однажды он сказал мне: «Диман, а не хочешь ли ты побыть военным?». Я, не подумав, ответил: «А почему бы и нет», после чего Петрович устроил мне аудиенцию с полковником Шпелевым, командиром зенитно-ракетной бригады у себя на кухне в штабе.
После выпитого, я почувствовав себя бравым гусаром гренадерского роста и удали, сгоряча бубнил про «или грудь в крестах или голова в кустах», так сказать за Веру, Царя и Отечество, живота не пожалею, растроганный полковник прижимал меня к груди и смахивая скупую слезу, повторял: «Вот ведь, какие орлы идут за нами! Вот!». И немедленно выпивал.
Спустя месяц, уладив все формальности с документами в военкомате, я прошел медкомиссию и прибыл в часть, которая по сей день дислоцируется в Зеленогорске. Правда сейчас она уже изрядно потрепана и частично расформирована, несмотря на то, что в боевых действиях участия не принимала.
В чине младшего сержанта сверхсрочной службы, я начал службу. Должность моя называлась "Начальник радиостанции средней мощности Р161М2". В подчинении был один толковый солдатик-водитель. Из матчасти мне досталась неработающая радиостанция, после ввода в эксплуатацию не разу не выходившая в эфир и абсолютно разобранный ЗИЛ 131, с ямой в том месте, где должен быть двигатель.
Около месяца я спокойно нес боевое дежурство, попутно изучая радиостанцию по документации, прилагающейся к этому чуду военной мысли. Неплохая кстати техника, по тем временам даже где то революционная. Дежурил я почти через сутки, поэтому просиживал в станции целыми днями, листая три портфеля схем когда я уже почти дошел до раздела "неисправности передающего тракта", надо сказать, что ЗИЛ мы завели. Но тут меня захотело видеть начальство.
Начальник узла связи майор Биргер, сообщил мне: «Надо бы тебе звание какое ни будь получить, сержант как то не по фен-шую". Я подумал: «Генералом могу, у них паек хороший и вообще", но вместо этого спросил: "Поручиком?". "Не валяй Ваньку, в школу прапорщиков тебе надо. Пойдешь в отдел кадров, там майор Осипов, он все устроит». Наше дело солдатское, сказали - пошел.
Чудны дела твои Господи, кто же знал тогда, что именно в этот момент вершится моя судьба.
На тот момент, на территории СНГ было всего две школы прапорщиков, в которых учили связистов для ПВО и ЗРВ. Одна из них была в Подмосковье, вторая в Евпатории. Перст провидения устроил все так, что начальник отдела кадров, майор Осипов оказался коренным евпаторийцем и ему надо было срочно, с нарочным, передать посылку родным. "Иди доложи, чтобы с дежурствами на узле все решили и ко мне получать все, что положено" - сказал мне Осипов - в Евпаторию поедешь, там море. Ну и передашь кое что кое кому.
Я уладил все дела с дежурствами, получил документы, деньги в финчасти и 10 суток отпуска, которые я провел в Кемерове. Прямо оттуда, через Москву я прилетел на ИЛ86-ом в город-герой Симферополь. Поздним декабрьским вечером спустился с трапа самолета. Как на удачу первый попавшийся ПАЗик отправлялся в Евпаторию. Практически в полной темноте проехав 40 км, я прибыл на сонный автовокзал этого города-курорта. Тут же в девятках и шестерках дремали таксисты, один из них, за недорого довез меня до места. Приключения начинались.
Дело в том, что эпоха развитого социализма уже совсем закончилась, а капитализм еще почти не начался. В результате, во всех бывших республиках СССР, витал дух политического романтизма, который бывает у молодых девушек, поехавших с подружками в другой город поступать в институт. Они еще не знают, что делать со свободой, так внезапно свалившейся на них, то ли за учебники сесть, то ли в кафе сходить. Так и Украина, тоже не знала, что делать.
Видимо, решили так: сначала напечатаем деньги, а там посмотрим. А границу провести еще успеем. Первые украинские деньги получились смешные, их назвали «купоны» и это правильно, потому, что слово «деньги» к ним совершенно не подходило. Главное что не рубли. Кстати, сегодня человек имеющий приличный лазерный принтер, мог бы заменить украинский госзнак того времени, ни в чем не уступая по качеству. Но молодая украинская демократия печатала купоны в Канаде, поэтому по себестоимости дешевле было ввести доллары. А почему бы и нет?
До нового 1992 года, оставалось несколько дней.
Народ в ШП подобрался самый разный, но в целом все были приветливы, общительны, веселы и отмороженны на всю голову. Ни одного нормального человека. Тем не менее, мы очень быстро находили общий язык. И если во время первого увольнения (1 января) мы еще ходили по незнакомому городу разбитыми на кучки, то в феврале мы уже были хорошо организованной группой.
Так получилось, что после новогодних увольнительных, мы целый месяц безвылазно просидели в части. Общая беда заточения нас сплотила и превратила в единый пьющий и матерящийся организм. А если еще учитывать, что большинство из нас приехали прожигать жизнь из России, то зарплату мы получали российскую, что в пересчете на новую украинскую валюту и цены делало нас состоятельными шалопаями.
Как это не парадоксально, но нас часто отправляли в патруль.
Да вы не ослышались, 50 человек веселых выпивох, должны были следить за тем, чтобы никто не пил.
И это в то время когда в винном на улице Революции, продаются ЧернИла Для Седьмого Класса, это так назывался портвейн.
Военный человек не может без войны, какой ни есть пусть самой завалящей.
однажды она случилась. на углу улиц Трофимова и Революции завязалась драка с местными. О причинах тогда спрашивать было не принято, а сейчас поздно.
Схватились мы там, веселье продолжается и вдруг крик "МЕнТЫЫыыыы!!!!!"
Ничто не выдавало в нас военных, ни мгновенно сформировавшйся строй, когда мы, в течение одной секунды, построились в колонну по два и побежали, в ногу, в сторону кафе Крым.
Потом прозвучала команда "По два человека, в рассыпную.... Бегом марш. в 20 ноль, в Ударнике".
Ну скажите, вот вы бы догадались, что мы как то связаны с армией?
Вот и я говорю что ни за что.
Был у нас во взводе Валера Лабутин, нет не так ....
Как то раз, мы с моим другом Каталкиным выходили в увольнение, выходя из ворот части и по дороге до Искадронной, мы ввели примерно такой диалог:
- вы знаете Андрей, мне уже кажется, что эдак мы можем снискать славу пьяниц. не пора ли остепениться?
- во истинну так, Дмитрий, нешто мы с вами акромя вина ничего не ценим в жизни.
- да полноте вам Андрей, мы полноценные личности, способные ценить прекрасное. а давай как раз сегодня не станем пить.
- золотые слова, какое счастье, что я нашел в вашем лице сударь, родственную душу.
Со своей стороны имею честь предлложить поход в культурное место. Вы любите синематограф?
- и ни какого алкоголя! Я настаиваю.
- Горячо поддерживаю вас! тут, кстати есть море. вы слышали сударь? мы тут уже 4 месяца, а никакого моря не видывали. - - Позор. ничего кроме водки и вина мы не видели! ПОЗОР!!!!
- мне право стыдно. но ваша правда, приходится признать, что подобный образ жизни сильно сказался на нашем духовном мире.
- и скажу я вам не в лучшую сторону...
И как раз тут мы и подошли к винному на Революции, там из магазина к навстречу вышел Валера Лабутин в сумкой вина. "Пошли пить - увидев нас, сказал Валера - хочу выпить, а не с кем. пошли в Куринный Залет".
Мы ответствовали,что отныне мы не пьём, поскольку являемся высококультурными людьми.
Но не поддержать товарища не можем, по той же причине, поэтому мы просто посидим рядом, а он пусть предается Бахусу сколько хочет.
Через пару часов, совершенно трезвый Лабутин вывел нас, абслютно никаких из Куринного Залета.
Так как идти сами мы не могли.
И вот наступило 23 февраля 1992 года, День Защитника Отечества. Утром мы выступили из части. На проведение операции «Пуговицы в ряд», нам отводилось 10 часов. Пройдя броском по улице Эскадронная, мы вышли в район Почты, где заняли позиции на конечной остановке трамвая, ожидая подхода основных сил. Заняв весь оперативный простор, начали продвигаться в направлении «Церковь» - «Пиццерия». Пьяные, в полный рост, цепью, не считаясь с потерями, мы шли по улице Революции. Однако, поставленная задача «захватить какое-нибудь предприятие общественного питания и закрепиться на нем» выполнена не была.
К полудню того же дня, оставшимися силами мы сосредоточились на линии «Кафе «Пингвин» - «Винный магазин», заняли оборону и провели рекогносцировку. В результате оперативного совещания, посчитав потери (около 80% личного состава, мы потеряли «раненными» в других кафе) было решено занять господствующую высоту «Кафе Чайка».
Заняв высоту, мы начали боевые действия. Бой был жарким, качка сильной а вино крепким. Через некоторое время, к нашему "боевому соединению" подошла группа гражданского населения. Задача была выполнена.
Так я впервые увидел мою жену. Которую очень сильно люблю!! Вот уже целых 20 лет. Кафе «Чайка» уже давно нет, украинская государственность решила, что пусть лучше там будет Таможня. Но четверо детей и любовь всей моей жизни, после этого у меня осталась. Ну а дальше вы знаете.
Спасибо, родная, за эти 20 лет!! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ