Как я смотрела "Секс в большом г."
Сначала я подумала: ой, а у них совсем не видно кругов под глазами, и морщин мало, надо же, как хорошо сохранились. Так прошло две минуты.
Потом я подумала: но это же очень скучно? Какие-то четыре маски смерти сидят в кафе и разговаривают, не может же быть, чтобы этот вот невыразительный medium и был the message, должен же быть какой-то еще смысл?
И я начала искать смысл.
Это похоже на послесмертие, подумала я для начала. Такой бытовой ад, они все умерли и получили после смерти то, во что верили: свадьбу, манолобланик, гигантскую гардеробную, соседей-эксгибиционистов. Тогда понятно, почему они все так выглядят: мертвенькие, милые.
А может, они зомби? - воодушевилась я. Их оживили злые колдуны вуду, внедрили в Нью-Йорк, и теперь они засасывают до смерти нью-йоркских мужчин. Эта мысль грела меня минут пять, пока я не поняла, что в последнее время что-то слишком часто мне надо мысленно убить героя, чтобы начать получать от фильма удовольствие.
Тогда, подумала я, это просто буквальная постраничная экранизация какого-нибудь глянцевого журнала. Сначала бла-бла о дизайне, потом об измене мужа, потом фотосессия в свадебных платьях, потом бла-бла о телефонах. Эта мысль грела меня минуты полторы, пока я не поняла, что до страницы с гороскопом еще почти весь журнал, а я уже еле сижу.
Потом я вспомнила, как кто-то умный объяснял, что "Секс в большом городе" - это про взрослых женщин, которые ведут себя как девочки-подростки. Некоторое время я смотрела на экран, уговаривая себя, что это молодежный фильм. На экране взрослые женщины вели себя как девочки-подростки. Это было очень, очень скучно.
Потом я подумала: ведь есть же кто-то, кому не скучно это смотреть? Надо просто представить себе этого человека. Может, для него это просто что-то вроде порнофильма? Кто-то смотрит порно, чтобы возбуждаться, чтобы понаблюдать за тем, в чем сам вряд ли когда-нибудь будет участвовать, ну, не знаю... когда два, например, негра пялят... японскую девушку, допустим, и у нее еще носочки так приспущены, беленькие...
Действительно, становилось интересно. Если представить себе, что героиню во все дыры пялят большая гардеробная и платье от вивианвествуд, фильм приобретает какой-то смысл. А у нее, у героини, босоножки еще так приспущены, синенькие...
Но тут экранные девочки выстроились в шеренгу по четыре и пошли прямо на меня, светясь ботоксом и позвякивая страстями. И как будто кто-то сказал мне: иди и смотри, и я отвлеклась от воображаемых японок и посмотрела. Я взглянула, и вот, блондинка Саманта, и дан был ей венец; и вышла она как победоносная, и чтобы победить. И вышла другая, рыжая; и поссорилась со своим мужем, и имя ей - Миранда. Я взглянула еще, и вот, темненькая, Шарлотта, и всякий раз как идиотка кричит, когда волнуется. И я взглянула в последний раз, и вот, Кэри Брэдшоу, конина бледная, и ад следует за ней.
Тут пришла мне смс, что фильм длится 148 минут, из которых я высидела пока только 52, и я не выдержала и позорно сбежала, оставив собратьев-кинокритиков умирать на поле последней битвы.
Но ад следовал за мной.
Потом я подумала: но это же очень скучно? Какие-то четыре маски смерти сидят в кафе и разговаривают, не может же быть, чтобы этот вот невыразительный medium и был the message, должен же быть какой-то еще смысл?
И я начала искать смысл.
Это похоже на послесмертие, подумала я для начала. Такой бытовой ад, они все умерли и получили после смерти то, во что верили: свадьбу, манолобланик, гигантскую гардеробную, соседей-эксгибиционистов. Тогда понятно, почему они все так выглядят: мертвенькие, милые.
А может, они зомби? - воодушевилась я. Их оживили злые колдуны вуду, внедрили в Нью-Йорк, и теперь они засасывают до смерти нью-йоркских мужчин. Эта мысль грела меня минут пять, пока я не поняла, что в последнее время что-то слишком часто мне надо мысленно убить героя, чтобы начать получать от фильма удовольствие.
Тогда, подумала я, это просто буквальная постраничная экранизация какого-нибудь глянцевого журнала. Сначала бла-бла о дизайне, потом об измене мужа, потом фотосессия в свадебных платьях, потом бла-бла о телефонах. Эта мысль грела меня минуты полторы, пока я не поняла, что до страницы с гороскопом еще почти весь журнал, а я уже еле сижу.
Потом я вспомнила, как кто-то умный объяснял, что "Секс в большом городе" - это про взрослых женщин, которые ведут себя как девочки-подростки. Некоторое время я смотрела на экран, уговаривая себя, что это молодежный фильм. На экране взрослые женщины вели себя как девочки-подростки. Это было очень, очень скучно.
Потом я подумала: ведь есть же кто-то, кому не скучно это смотреть? Надо просто представить себе этого человека. Может, для него это просто что-то вроде порнофильма? Кто-то смотрит порно, чтобы возбуждаться, чтобы понаблюдать за тем, в чем сам вряд ли когда-нибудь будет участвовать, ну, не знаю... когда два, например, негра пялят... японскую девушку, допустим, и у нее еще носочки так приспущены, беленькие...
Действительно, становилось интересно. Если представить себе, что героиню во все дыры пялят большая гардеробная и платье от вивианвествуд, фильм приобретает какой-то смысл. А у нее, у героини, босоножки еще так приспущены, синенькие...
Но тут экранные девочки выстроились в шеренгу по четыре и пошли прямо на меня, светясь ботоксом и позвякивая страстями. И как будто кто-то сказал мне: иди и смотри, и я отвлеклась от воображаемых японок и посмотрела. Я взглянула, и вот, блондинка Саманта, и дан был ей венец; и вышла она как победоносная, и чтобы победить. И вышла другая, рыжая; и поссорилась со своим мужем, и имя ей - Миранда. Я взглянула еще, и вот, темненькая, Шарлотта, и всякий раз как идиотка кричит, когда волнуется. И я взглянула в последний раз, и вот, Кэри Брэдшоу, конина бледная, и ад следует за ней.
Тут пришла мне смс, что фильм длится 148 минут, из которых я высидела пока только 52, и я не выдержала и позорно сбежала, оставив собратьев-кинокритиков умирать на поле последней битвы.
Но ад следовал за мной.