Философия военных действий. Контекст войны.
Война. Война никогда не меняется. Войны просто так не бывает. Война "просто так", это ненаучная фантастика. Фэнтези. Плод ущербного, ограниченного сознания. Чудовища Сна Разума. В реальности же у каждой войны есть свои цели, вполне конкретные, ясные чёткие цели. И война, это не более чем один из способов достижения этих целей. Крайний способ. У войны есть Цель, всё вертится вокруг Цели, и совершенно естественно, что все механизмы войны должны создаваться именно для решения этой главной Цели войны. Сама война, это глубоко вторичная вещь, и плох, очень плох тот командир, который воюет тогда, когда можно не воевать. Это не командир, а какой-то отморозок, какой-то дегенерат.
Цель войны всегда материальна, она очевидна и легко формализуема. Бесплотных целей у войны не бывает, и даже если война ведётся с бесплотными духами, то борьба ведётся не напрямую, а с поражёнными этими духами, этими идеями, людьми. Более того, эта война ведётся исключительно ради контроля над какими-то вполне очевидными, вполне осязаемыми вещьми. Материальному субъекту военных действий всегда требуется заполучить право распоряжения каким-то материальным объектом военных действий, и на основании этой нужды и возникают боевые действия, если существует ещё какой-нибудь другой субъект с аналогичными притязаниями. И вне объекта притязаний, вне конфликта интересов на пути обладания каким-либо объектом, никаких боевых действий невозможно. Соответственно, война начинается с того момента, как у субъекта возникают возможности силового решения вопроса обладания объектом войны, и завершается в тот момент, когда эти возможности пропадают. Война заканчивается лишь тогда, когда объект войны будет находиться в надёжно защищённом месте, и противная сторона потеряет всякие надежды вернуть объект себе. Но, поскольку объекты войны могут быть двух родов, движимые и недвижимые, то возникает два различных способа решения войны.
В случае движимого объекта его достаточно вывести за границы контролируемой неприятелем зоны, чтобы противник просто потерял следы. Украсть. Политкорректно такое называется словом "экспедиция", "поход", но на самом деле это рейд, грабёж, разбойное нападение, атакующий производит решительный прорыв к своему Сокровищу, пытается его захватить и затем вывезти к себе домой. Когда-то давным-давно такое делалось в открытую, вспомнить хотя бы "поход за золотым руном", но очень редко ограбленный просто так сдавался, и грабительский рейд обычно вызывал ответный грабительский рейд. Око за око, зуб за зуб. В современных условиях это слишком рискованно, поэтому грабёж сегодня ведётся неофициально, наёмниками и полутеррористическими формированиями, чтобы противник не мог доказать (в первую очередь самому себе) принадлежность этих формирований какой-либо стороне. Чтобы противник постеснялся наказать наглеца за грабёж. И это уже давно так называемая "спецоперация", а не настоящая война.
В случае недвижимого объекта недостаточно отбить сам объект, потому что его невозможно или невыгодно везти к себе домой. Недвижимый объект необходимо использовать по месту расположения, для чего требуется обезопасить само место расположения объекта. Недвижимое имущество, это всегда такая территория. Таким образом, Целью войны практически всегда является установление контроля над какой-то территорией, территория является материальным носителем для целей войны. Территория, это как киноплёнка для кино. Таким образом, в войне не за движимый, а за недвижимый объект требуется уже не мимолётная экспедиция, а полноценная оккупация. Оккупация, захват территории, это и есть настоящая война. Но сначала конечно же необходимо нанести поражение вооружённым силам врага. :))
ВРАГ. Противоборствующая сторона.
Враг. Враг никогда не меняется. Врага просто так не бывает. Враг "просто так", это ненаучная фантастика. Фэнтези. Плод ущербного, ограниченного сознания. Чудовища Сна Разума. Да, в сознании обывателя враг обычно какой-то такой размытый, такой нечёткий, неконкретный. Вот, например, фашисты. Или, например, тот мифический "запад". Запад, это кто? :))) Да никто. Некто. Да, на деле всё совсем не так, как кажется. Мало того, что враг всегда конкретен, так он ещё и традиционно неоднороден, и более того, зачастую внутренне противоречив, любой враг легко расщепляется на великое множество врагов. Наиболее выгодно представлять любого врага не как конкретную фигуру, а как целую группу врагов.
Враг, состав группы врагов, очень сильно зависит от целей войны. Можно войти в конфликт с конкретной группой людей, можно войти в конфликт с оргструктурой, государством, а можно рассориться и с целым народом. Самый простой случай, это иметь противником частную группу людей. Частная, это значит часть, выделение такое из среды людей. Частенько бывает ситуация, когда цели войны интересуют относительно небольшую, выделяющуюся часть населения. Например, какая-то корпорация. Банда. Малая народность. Класс. И это уже не война в привычном понимании, а бандитизм. Будем называть вещи своими именами.
Бандитов проще всего физически убить, но в наше время комплексов неполноценности и избытка гуманизьма бандитов требуется всенепременно судить, и засудить в тюрьму, где потом тайком имитировать самоубийство в муках раскаяния. Но кроме физического воздействия можно воздействовать морально, то есть банально запугать, как угрозой физической расправы, так и угрозой экономических потерь. Но всё это пещерно, это устарело, и это нам не интересно. Наиболее типична война с чужим государством.
Любое государство представляет собой оргструктуру. Руководит всем Верховный Иерарх, его министры, его друзья. Правящий класс. Эта задача достаточно близка вышеупомянутой, правящий класс, это тоже своего рода банда. Однако, поступить с правящим классом какого-либо государства по закону, как с рядовыми уголовниками, достаточно сложно, потому что они конечно сукины сыны, но эти сукины сыны кому-то очень сильно нужны. У Верховного Иерарха имеется значительное число рабов подчинённых, которые его обязательно боготворят защитят, умрут за своего царька, но не сдадутся. Соответственно, размер банды на порядки увеличивается за счёт банального быдла, и это слишком уж большая банда, её уже совсем не так просто победить. Однако, тут есть тонкость.
Правящий класс подавляет население, он обычно узурпирует не только волю, но и достаток. Население практически всегда беднее своих колонизаторов и эксплуататоров. Очень редко население одобряет действия своих иерархов, чаще оно либо равнодушно, либо вообще недоброжелательно настроено к своей "элите". Любое государство содержит в себе внутренний конфликт. Вот. А удерживает государство в таком напряжённом состоянии средний класс, которым являются офицеры, официальные представители Верховного Иерарха. Чиновники. Далеко не каждый представитель среднего класса имеет погоны и запись своей фамилии в табеле о рангах, формальных офицеров достаточно немного, много офицеров неявных, которые подчиняются Верховному Иерарху безо всяких формальных приказов.
В борьбе с чужим государством главным врагом является не кто иной, как средний класс. Офицеры режима силой заставляют рядовых солдатиков идти умирать за (вместо) Иерарха, и уничтожение этих офицеров, этого среднего класса, этой вертикали власти, как раз и уничтожает армию как вооружённую силу. Едва ли какой идиот по своей воле пойдёт умирать по прихоти царька. Количество же солдатиков в стране ограничивается лишь мобилизационным резервом страны, и очень глупо убивать солдат, когда можно убивать немногочисленных офицерят. И даже офицеров нет нужды убивать, когда существует возможность выдрать им зубы, лишить их власти над толпами солдат. Сила офицеров в экономике, в наличии значительных финансов, и в информации, в пропаганде; офицеры могут либо купить солдат, либо их заманить, и деньги намного слабее пропаганды, которая не иссякает в отличии от казны. Победа куётся на идеологическом фронте, победа в войне государств, это победа пропаганд. И очень важно недопустить перерастание войны государств в войну народов.
Самая худшая война, это тотальная война, война против рядовых солдат, против народа. Государство слабО своей высокой управляющей связностью, исключение одного управляющего узла разом исключает все его нижестоящие узлы. Один хороший удар вполне может привести к коллапсу, к поражению государства. И совсем другое дело народ. Когда противостоит народ, то невозможно ни одним ударом, ни сотней, ни тысячей ударов выиграть войну. Народ дезорганизован, он не может получить ни приказа к отступлению, ни приказа о капитуляции. Каждый ополченец действует автономно, и чтобы прекратить сопротивление, нужно ополченцев уничтожить всех. Это генацид.
Армия должна приложить все усилия, чтобы не допустить эскалации конфликта, чтобы конфликт с бандой не перерос в конфликт с государством, а конфликт с государством не перерос в конфликт с народом. Именно по этому правильная война должна вестись сразу на всех трёх уровнях, не только на уровне физического истребления врага, но и на уровне уничтожения управляемости сил врага, и, конечно же, на идеологическом фронте. Более того, высшие уровни ведения войны значительно важнее нижних, потому что когда победы будут осуществляться на верхних уровнях, уровне идеологии и уровне организации, то до стрельбы дело просто не дойдёт. И про эти высшие уровни нужно никогда не забывать, каждая, даже самая мелкая война ведётся сразу на всех трёх уровнях ведения боевых действий: личном, организационном, и общечеловеческом.
И теперь стоит отметить ещё один момент. Как это ни странно, но противника может вообще не быть. Да, именно так. Изредка случаются иногда боевые походы, когда враг изначально неизвестен как числом, так и вообще, наличием. Более того, любая война начинается в ситуации неизвестности относительно врага. Едва ли гитлеровцы собирались воевать за территорию Белоруссии с местным населением, причём на полную выкладку, с привлечением танков и авиации. И я уж не говорю про Т34сюрпрайз и "отступать некуда, сзади москва".
Но, конечно же, говорить о полнейшем "тумане войны" в современных условиях наивно. Расстановка и оценка сил приблизительно известна задолго до начала боевых действий, и единственное, что может удивить, это реальное состояние блоков и союзов. Кто друг, кто нейтрал, а кто враг. И от точности предсказания и управление составом участников войны практически всегда зависит исход этой войны. Очень важно недопустить эскалации войны, очень важно оставить хотя бы часть потенциальных врагов в зрителях, для чего война должна выглядеть предельно корректной, праведной войной, зрители должны одобрять эту войну, или как минимум брезговать участием в ней на вражеской стороне.
На войну обычно отводится очень ограниченный объём ресурсов, и резервы всегда скудны. Каждый лишний солдат противника отдаляет победу в войне, и для устранения этого лишнего солдата все средства хороши. Военачальник должен быть очень тонким политиком, и очень хорошим экономистом.
Война всегда начинается с экономики. Законы войны.
Сколько стоит стрелковый взвод, сорок солдат? Прикинем на пальцах.
обучение и тренировки . . . . . . . . . . $500 * 40
обмундирование и экипировка . . . . . . . $500 * 40
средства индивидуальной защиты. . . . . . $500 * 40
индивидуальное оружие и боеприпасы. . . . $500 * 40
ручные гранатомёты. . . . . . . . . . . . $1000 * 6
ручные пулемёты . . . . . . . . . . . . . $1000 * 6
тяжёлое взводное оружие . . . . . . . . . $2000 * 4
. . . . . . . . . . . . . . . . =====================
. . . . . . . . . . . . . . . . . ИТОГО: $100000
Стрелковый взвод сам по себе достаточно дёшев, он дешевле одного БТР, не говоря уже про БМП. Для стрелков львиную часть расходов съедает не вооружение, а обучение и содержание. Но это цена для своей армии, а во сколько он обходится своему противнику?
Сидя глубоко в тылу, взвод не стоит врагу совершенно ничего. На фронте, даже сидя на подготовленных позициях, цена взводу тоже невелика, какая-то сотня фугасов, если взвод обнаружил себя. Да, это конечно если противник решит потратиться на этот взвод. Если же взвод остался незамечен, то цена взвода значительно возрастёт. Грамотно расположенный взвод при удачном стечении обстоятельств может отбить атаку целой усиленной роты, выбив танк, несколько БМП и так с взвод пехоты. Ущерб противнику будет так порядка на два превышать стоимость самого взвода. А если этот взвод умудрится оказаться в вражеском тылу и удачно раскатать колонну? Скажем, батарею ЗРК? В этом случае ущерб достигнет вообще фантастических высот. Причём этот ущерб будет ещё более высок, потому что батарея ЗРК, находящаяся на передовой, стоит десятка батарей, находящихся в тылу. Доставка чего-либо из тыла, по перегруженным дорогам, да под постоянными ударами противника, это очень дорогое удовольствие.
Даже какой-то взвод, даже пехоты, просто какая-то банда, но находящаяся в нужное время и в нужном месте, может обойтись большой и серьёзной армии очень дорогой ценой. И нет ничего удивительного, когда супер-пупер высокотехнологичная армия, которая рвёт всех как тузик грелку, платит гигантские взятки каким-то грязным неграмотным чабанам. Диванные командос негодуют!!! Но ведь это не чабаны сильнее армии, нет. Это просто высокотехнологичная армия настолько дорога, что попытка с помощью этой армии усмирить каких-то чабанов выйдет ещё куда более дорогой ценой. Когда крепость берётся не штурмом, а ослом, гружённым золотом, то это значит только то, что силовая акция обойдётся ещё более дорогой ценой. Profit! Именно за этим и нужны все эти кодексы войны, все эти парламентёры, да, исключительно для того, чтобы минимизировать издержки войны.
Правильный военачальник воюет только лишь в крайнем случае, и плох, глуп тот военачальник, который воюет всегда. Военачальник должен капитулировать в безнадёжных условиях, и военачальник должен дать возможность капитулировать другим, без этого война превращается в бессмысленную бойню, а бойня никому не нужна. Во время войны есть нечто более важное, чем поражение противника. Во время войны важна ЧЕСТЬ. Во время войны жизненно необходимо соблюдать правила игры, чтобы противник тоже имел возможность играть по правилам; игра по правилам упрощает жизнь сразу всем сторонам конфликта. А военные преступления плохи не потому, что это нарушение моральных законов, а потому, что они отдаляют победу в войне, превращая войну в бойню. И именно из-за этой неэффективности моральные законы и сформированы таким образом.
Военачальник должен организовать войну наиболее эффективным образом. Он должен прекрасно осознавать стоимость своей армии, её ежедневные расходы, потери времени, техники и живой силы при штурме вражеского укрепрайона, и это должно чётко трансформироваться в то, сколько этот военачальник сможет предложить врагу за сдачу своих позиций. И очень часто это предложение является выгодным, враг частенько может согласиться на обмен. Однако, тут всё упирается в вопрос доверия. Едва ли солдат решится отдать свою жизнь в руки грязному бандиту, он скорее с честью умрёт. Торг возможен только в той ситуации, когда противник будет абсолютно уверен в честности оппонента, офицерская честь, это не пустые слова. Бесчестный офицер неэффективен.
Каждая боевая операция должна начинаться с переговоров, с торга, с парламентёров и обсуждения предстоящего боя, исключения составляют лишь случаи, когда основания для торга нет или результат торгов заранее известен, в таких случаях даётся ультиматум. Уведомлять противника о своих интересах нужно постоянно, необходимо постоянно поддерживать дипломатический контакт с врагом, чтобы противник всегда держал этот вариант в голове и использовал его при первой же потребности. Бой в безвыходной ситуации есть бойня, и она никому не нужна. Но исход переговоров в общем случае неизвестен, и армия должна быть готова к любому повороту событий. Даже самая богатая армия должна быть способной по полной программе воевать.
Цель войны всегда материальна, она очевидна и легко формализуема. Бесплотных целей у войны не бывает, и даже если война ведётся с бесплотными духами, то борьба ведётся не напрямую, а с поражёнными этими духами, этими идеями, людьми. Более того, эта война ведётся исключительно ради контроля над какими-то вполне очевидными, вполне осязаемыми вещьми. Материальному субъекту военных действий всегда требуется заполучить право распоряжения каким-то материальным объектом военных действий, и на основании этой нужды и возникают боевые действия, если существует ещё какой-нибудь другой субъект с аналогичными притязаниями. И вне объекта притязаний, вне конфликта интересов на пути обладания каким-либо объектом, никаких боевых действий невозможно. Соответственно, война начинается с того момента, как у субъекта возникают возможности силового решения вопроса обладания объектом войны, и завершается в тот момент, когда эти возможности пропадают. Война заканчивается лишь тогда, когда объект войны будет находиться в надёжно защищённом месте, и противная сторона потеряет всякие надежды вернуть объект себе. Но, поскольку объекты войны могут быть двух родов, движимые и недвижимые, то возникает два различных способа решения войны.
В случае движимого объекта его достаточно вывести за границы контролируемой неприятелем зоны, чтобы противник просто потерял следы. Украсть. Политкорректно такое называется словом "экспедиция", "поход", но на самом деле это рейд, грабёж, разбойное нападение, атакующий производит решительный прорыв к своему Сокровищу, пытается его захватить и затем вывезти к себе домой. Когда-то давным-давно такое делалось в открытую, вспомнить хотя бы "поход за золотым руном", но очень редко ограбленный просто так сдавался, и грабительский рейд обычно вызывал ответный грабительский рейд. Око за око, зуб за зуб. В современных условиях это слишком рискованно, поэтому грабёж сегодня ведётся неофициально, наёмниками и полутеррористическими формированиями, чтобы противник не мог доказать (в первую очередь самому себе) принадлежность этих формирований какой-либо стороне. Чтобы противник постеснялся наказать наглеца за грабёж. И это уже давно так называемая "спецоперация", а не настоящая война.
В случае недвижимого объекта недостаточно отбить сам объект, потому что его невозможно или невыгодно везти к себе домой. Недвижимый объект необходимо использовать по месту расположения, для чего требуется обезопасить само место расположения объекта. Недвижимое имущество, это всегда такая территория. Таким образом, Целью войны практически всегда является установление контроля над какой-то территорией, территория является материальным носителем для целей войны. Территория, это как киноплёнка для кино. Таким образом, в войне не за движимый, а за недвижимый объект требуется уже не мимолётная экспедиция, а полноценная оккупация. Оккупация, захват территории, это и есть настоящая война. Но сначала конечно же необходимо нанести поражение вооружённым силам врага. :))
ВРАГ. Противоборствующая сторона.
Враг. Враг никогда не меняется. Врага просто так не бывает. Враг "просто так", это ненаучная фантастика. Фэнтези. Плод ущербного, ограниченного сознания. Чудовища Сна Разума. Да, в сознании обывателя враг обычно какой-то такой размытый, такой нечёткий, неконкретный. Вот, например, фашисты. Или, например, тот мифический "запад". Запад, это кто? :))) Да никто. Некто. Да, на деле всё совсем не так, как кажется. Мало того, что враг всегда конкретен, так он ещё и традиционно неоднороден, и более того, зачастую внутренне противоречив, любой враг легко расщепляется на великое множество врагов. Наиболее выгодно представлять любого врага не как конкретную фигуру, а как целую группу врагов.
Враг, состав группы врагов, очень сильно зависит от целей войны. Можно войти в конфликт с конкретной группой людей, можно войти в конфликт с оргструктурой, государством, а можно рассориться и с целым народом. Самый простой случай, это иметь противником частную группу людей. Частная, это значит часть, выделение такое из среды людей. Частенько бывает ситуация, когда цели войны интересуют относительно небольшую, выделяющуюся часть населения. Например, какая-то корпорация. Банда. Малая народность. Класс. И это уже не война в привычном понимании, а бандитизм. Будем называть вещи своими именами.
Бандитов проще всего физически убить, но в наше время комплексов неполноценности и избытка гуманизьма бандитов требуется всенепременно судить, и засудить в тюрьму, где потом тайком имитировать самоубийство в муках раскаяния. Но кроме физического воздействия можно воздействовать морально, то есть банально запугать, как угрозой физической расправы, так и угрозой экономических потерь. Но всё это пещерно, это устарело, и это нам не интересно. Наиболее типична война с чужим государством.
Любое государство представляет собой оргструктуру. Руководит всем Верховный Иерарх, его министры, его друзья. Правящий класс. Эта задача достаточно близка вышеупомянутой, правящий класс, это тоже своего рода банда. Однако, поступить с правящим классом какого-либо государства по закону, как с рядовыми уголовниками, достаточно сложно, потому что они конечно сукины сыны, но эти сукины сыны кому-то очень сильно нужны. У Верховного Иерарха имеется значительное число рабов подчинённых, которые его обязательно боготворят защитят, умрут за своего царька, но не сдадутся. Соответственно, размер банды на порядки увеличивается за счёт банального быдла, и это слишком уж большая банда, её уже совсем не так просто победить. Однако, тут есть тонкость.
Правящий класс подавляет население, он обычно узурпирует не только волю, но и достаток. Население практически всегда беднее своих колонизаторов и эксплуататоров. Очень редко население одобряет действия своих иерархов, чаще оно либо равнодушно, либо вообще недоброжелательно настроено к своей "элите". Любое государство содержит в себе внутренний конфликт. Вот. А удерживает государство в таком напряжённом состоянии средний класс, которым являются офицеры, официальные представители Верховного Иерарха. Чиновники. Далеко не каждый представитель среднего класса имеет погоны и запись своей фамилии в табеле о рангах, формальных офицеров достаточно немного, много офицеров неявных, которые подчиняются Верховному Иерарху безо всяких формальных приказов.
В борьбе с чужим государством главным врагом является не кто иной, как средний класс. Офицеры режима силой заставляют рядовых солдатиков идти умирать за (вместо) Иерарха, и уничтожение этих офицеров, этого среднего класса, этой вертикали власти, как раз и уничтожает армию как вооружённую силу. Едва ли какой идиот по своей воле пойдёт умирать по прихоти царька. Количество же солдатиков в стране ограничивается лишь мобилизационным резервом страны, и очень глупо убивать солдат, когда можно убивать немногочисленных офицерят. И даже офицеров нет нужды убивать, когда существует возможность выдрать им зубы, лишить их власти над толпами солдат. Сила офицеров в экономике, в наличии значительных финансов, и в информации, в пропаганде; офицеры могут либо купить солдат, либо их заманить, и деньги намного слабее пропаганды, которая не иссякает в отличии от казны. Победа куётся на идеологическом фронте, победа в войне государств, это победа пропаганд. И очень важно недопустить перерастание войны государств в войну народов.
Самая худшая война, это тотальная война, война против рядовых солдат, против народа. Государство слабО своей высокой управляющей связностью, исключение одного управляющего узла разом исключает все его нижестоящие узлы. Один хороший удар вполне может привести к коллапсу, к поражению государства. И совсем другое дело народ. Когда противостоит народ, то невозможно ни одним ударом, ни сотней, ни тысячей ударов выиграть войну. Народ дезорганизован, он не может получить ни приказа к отступлению, ни приказа о капитуляции. Каждый ополченец действует автономно, и чтобы прекратить сопротивление, нужно ополченцев уничтожить всех. Это генацид.
Армия должна приложить все усилия, чтобы не допустить эскалации конфликта, чтобы конфликт с бандой не перерос в конфликт с государством, а конфликт с государством не перерос в конфликт с народом. Именно по этому правильная война должна вестись сразу на всех трёх уровнях, не только на уровне физического истребления врага, но и на уровне уничтожения управляемости сил врага, и, конечно же, на идеологическом фронте. Более того, высшие уровни ведения войны значительно важнее нижних, потому что когда победы будут осуществляться на верхних уровнях, уровне идеологии и уровне организации, то до стрельбы дело просто не дойдёт. И про эти высшие уровни нужно никогда не забывать, каждая, даже самая мелкая война ведётся сразу на всех трёх уровнях ведения боевых действий: личном, организационном, и общечеловеческом.
И теперь стоит отметить ещё один момент. Как это ни странно, но противника может вообще не быть. Да, именно так. Изредка случаются иногда боевые походы, когда враг изначально неизвестен как числом, так и вообще, наличием. Более того, любая война начинается в ситуации неизвестности относительно врага. Едва ли гитлеровцы собирались воевать за территорию Белоруссии с местным населением, причём на полную выкладку, с привлечением танков и авиации. И я уж не говорю про Т34сюрпрайз и "отступать некуда, сзади москва".
Но, конечно же, говорить о полнейшем "тумане войны" в современных условиях наивно. Расстановка и оценка сил приблизительно известна задолго до начала боевых действий, и единственное, что может удивить, это реальное состояние блоков и союзов. Кто друг, кто нейтрал, а кто враг. И от точности предсказания и управление составом участников войны практически всегда зависит исход этой войны. Очень важно недопустить эскалации войны, очень важно оставить хотя бы часть потенциальных врагов в зрителях, для чего война должна выглядеть предельно корректной, праведной войной, зрители должны одобрять эту войну, или как минимум брезговать участием в ней на вражеской стороне.
На войну обычно отводится очень ограниченный объём ресурсов, и резервы всегда скудны. Каждый лишний солдат противника отдаляет победу в войне, и для устранения этого лишнего солдата все средства хороши. Военачальник должен быть очень тонким политиком, и очень хорошим экономистом.
Война всегда начинается с экономики. Законы войны.
Сколько стоит стрелковый взвод, сорок солдат? Прикинем на пальцах.
обучение и тренировки . . . . . . . . . . $500 * 40
обмундирование и экипировка . . . . . . . $500 * 40
средства индивидуальной защиты. . . . . . $500 * 40
индивидуальное оружие и боеприпасы. . . . $500 * 40
ручные гранатомёты. . . . . . . . . . . . $1000 * 6
ручные пулемёты . . . . . . . . . . . . . $1000 * 6
тяжёлое взводное оружие . . . . . . . . . $2000 * 4
. . . . . . . . . . . . . . . . =====================
. . . . . . . . . . . . . . . . . ИТОГО: $100000
Стрелковый взвод сам по себе достаточно дёшев, он дешевле одного БТР, не говоря уже про БМП. Для стрелков львиную часть расходов съедает не вооружение, а обучение и содержание. Но это цена для своей армии, а во сколько он обходится своему противнику?
Сидя глубоко в тылу, взвод не стоит врагу совершенно ничего. На фронте, даже сидя на подготовленных позициях, цена взводу тоже невелика, какая-то сотня фугасов, если взвод обнаружил себя. Да, это конечно если противник решит потратиться на этот взвод. Если же взвод остался незамечен, то цена взвода значительно возрастёт. Грамотно расположенный взвод при удачном стечении обстоятельств может отбить атаку целой усиленной роты, выбив танк, несколько БМП и так с взвод пехоты. Ущерб противнику будет так порядка на два превышать стоимость самого взвода. А если этот взвод умудрится оказаться в вражеском тылу и удачно раскатать колонну? Скажем, батарею ЗРК? В этом случае ущерб достигнет вообще фантастических высот. Причём этот ущерб будет ещё более высок, потому что батарея ЗРК, находящаяся на передовой, стоит десятка батарей, находящихся в тылу. Доставка чего-либо из тыла, по перегруженным дорогам, да под постоянными ударами противника, это очень дорогое удовольствие.
Даже какой-то взвод, даже пехоты, просто какая-то банда, но находящаяся в нужное время и в нужном месте, может обойтись большой и серьёзной армии очень дорогой ценой. И нет ничего удивительного, когда супер-пупер высокотехнологичная армия, которая рвёт всех как тузик грелку, платит гигантские взятки каким-то грязным неграмотным чабанам. Диванные командос негодуют!!! Но ведь это не чабаны сильнее армии, нет. Это просто высокотехнологичная армия настолько дорога, что попытка с помощью этой армии усмирить каких-то чабанов выйдет ещё куда более дорогой ценой. Когда крепость берётся не штурмом, а ослом, гружённым золотом, то это значит только то, что силовая акция обойдётся ещё более дорогой ценой. Profit! Именно за этим и нужны все эти кодексы войны, все эти парламентёры, да, исключительно для того, чтобы минимизировать издержки войны.
Правильный военачальник воюет только лишь в крайнем случае, и плох, глуп тот военачальник, который воюет всегда. Военачальник должен капитулировать в безнадёжных условиях, и военачальник должен дать возможность капитулировать другим, без этого война превращается в бессмысленную бойню, а бойня никому не нужна. Во время войны есть нечто более важное, чем поражение противника. Во время войны важна ЧЕСТЬ. Во время войны жизненно необходимо соблюдать правила игры, чтобы противник тоже имел возможность играть по правилам; игра по правилам упрощает жизнь сразу всем сторонам конфликта. А военные преступления плохи не потому, что это нарушение моральных законов, а потому, что они отдаляют победу в войне, превращая войну в бойню. И именно из-за этой неэффективности моральные законы и сформированы таким образом.
Военачальник должен организовать войну наиболее эффективным образом. Он должен прекрасно осознавать стоимость своей армии, её ежедневные расходы, потери времени, техники и живой силы при штурме вражеского укрепрайона, и это должно чётко трансформироваться в то, сколько этот военачальник сможет предложить врагу за сдачу своих позиций. И очень часто это предложение является выгодным, враг частенько может согласиться на обмен. Однако, тут всё упирается в вопрос доверия. Едва ли солдат решится отдать свою жизнь в руки грязному бандиту, он скорее с честью умрёт. Торг возможен только в той ситуации, когда противник будет абсолютно уверен в честности оппонента, офицерская честь, это не пустые слова. Бесчестный офицер неэффективен.
Каждая боевая операция должна начинаться с переговоров, с торга, с парламентёров и обсуждения предстоящего боя, исключения составляют лишь случаи, когда основания для торга нет или результат торгов заранее известен, в таких случаях даётся ультиматум. Уведомлять противника о своих интересах нужно постоянно, необходимо постоянно поддерживать дипломатический контакт с врагом, чтобы противник всегда держал этот вариант в голове и использовал его при первой же потребности. Бой в безвыходной ситуации есть бойня, и она никому не нужна. Но исход переговоров в общем случае неизвестен, и армия должна быть готова к любому повороту событий. Даже самая богатая армия должна быть способной по полной программе воевать.