Румо и чудеса в темноте. Продолжение. Часть 13
(Начало. Часть 12)
История профессора
с семью мозгами
- Извините, - сказал необычный гном, - не будете ли Вы так великодушны, позволив мне сыграть за вашим столом?
Его вежливый тон поднял Смайку, привыкшему, как крупье, к совершенно другой манере обращения, настроение.
- Да, конечно, - ответил он. - Сыграем одну партию в Румо?
- С удовольствием, - сказал гном и сел за стол. Однозначно это был эйдет, одно из существ Цамонии, обладающее несколькими мозгами. До это Смайк не встречал ни одного из них, но причудливые наросты на голове пучеглазого и горбатого существа соответствовали описанию, слышанному Смайком ранее.
- Разрешите представиться, моя фамилия Соловьёв. Профессор доктор Абдул Соловьёв.
Смайк поклонился:
- Смайк. Волцотан Смайк. Итак, для начала, партию в Румо, - и он раздал карты.
Они играли и профессор выигрывал каждую партию. Сначала они играли в Румо, затем в Мидгардиское Рамми, Пик и Стик, Слови Тролля и, наконец, опять в Румо. Через три часа около профессора возвышалось небольшое состояние в виде стопочек игральных фишек. На сколько понял Смайк, он определённо играл по какой-то системе, базирующейся на цифре семь.
Соловьёв ставил семь стопочек фишек на семь числовых полей, сумма которых делилась на семь. Карты он тоже раскладывал по системе, каким-то образом касавшейся цифры семь - каждый раз он даже намекал Смайку на это и делился с ним своими сложными рассчётами, в которых суммировались, умножались и делились семидесятизначные числа. У Смайка уже шёл пар из ушей. А эйдет каждый раз выигрывал. Он уверял, что он тут не для того, чтобы выиграть деньги, а для того, чтобы опробовать свой математический метод. К настоящему моменту на его столе собрался выигрыш в несколько миллионов Пирас.
Пот катился по телу Смайка. И его причиной был не спёртый воздух игрового зала. Это был ледяной пот, вызванный смертельным страхом. Вокруг стола собралась толпа любопытных. Среди них были и двое владельцев салона - хундлинги по имени Хенко и Хассо ван Дрилл, однояйцевые близнецы, бывшие бродяги и разбойники, заработавшие своё первое золото задушив зажиточных путешественников в Дьявольском ущелье. И вот их, жульническим трудом добытое состояние, переходило во владение профессора.
В игровых домах Форта Уна напрямую никого не обманывали, но всё там протекало по полукриминальной схеме, по которой, в конце концов, выигрывали не игроки, а владельцы игровых домов. Для того, чтобы это беспрепятственно функционировало, существовали такие люди, как Смайк - профессиональные карточные игроки, которые могли без шулерства обыграть обычного игрока. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал, один раз даже была выплачена внушительная сумма, но в итоге каждую ночь игровой дом получал приличный выигрыш. То, что тут устроил профессор, ломало все планы Форта Уна. Он просто, без исключения, выигрывал одну игру за игрой. И это не было удачей, это было нарушением неписаного закона Форта Уна: все рано или поздно проигрывают.
Смайк не мог ничего предпринять против Соловьёва, увеличивавшего с каждой игрой свой выигрыш в четыре раза. Если он и дальше так продолжит, то через пару игр игровой дом ван Дриллов раззорится. Хундлинги бросали Смайку взгляды, красноречиво объясняющие, что с ним произойдёт на заднем дворе игрального дома, если ему в ближайшее время не удасться оборвать полосу удачи профессора.
- Сыграем ещё одну партию? - спросил профессор весело, выстраивая из выигранных фишек семь пирамидок. - Эта удачная игра начинает доставлять мне удовольствие.
- Как пожелаете, - выдавил Смайк. - Для нас желание клиента превыше всего.
- Вы должны что-то препринять против повышенного потоотделения, - посоветовал профессор, взглянув на потоки пота на лице Смайка. - Таблетки, выводящие соль, замечательно помогают.
Смайк, мучительно улыбаясь, раздавал карты. Профессор, бормоча ряды чисел, поставил всё своё состояние на Румо, открыл по своей абсурдной семёрочной системе карты и - выиграл.
- Ой, ты господи, - засмеялся он, собирая выигранные фишки. - Что же мне теперь делать со всеми этими деньгами? Инвестирую-ка я их в Исследования темноты! Или построю-ка я Kомод-предказатель! Столько возможностей! Ещё игру?
Он выиграл четыре последующих игры и почти стал владельцем всего состояния ван Дриллов. Сердце Смайка бешенно стучало. Мысли дико крутились в голове. Охотнее всего он бы сейчас свернул сумасшедшему профессору шею, но братья Дрилл сделают это за него. Очередной загадочный несчастный случай в городе без законов: рассеянный профессор, перебравший спиртного - вся его одежда будет им вонять - упал с лестницы на заднем дворе игрового притона, и никому не будет до этого дела. Один из подкупленных братьями Дрилл шарлатанов выдаст свидетельство о смерти ("Несчастный случай по вине пострадавшего, употребившего чрезмерное количество спиртного") и в пустыне на окраине Форта Уна появится ещё одна безымянная могила.
Отчаявшийся Смайк с удовольствием объяснил бы эйдету, что он рискует не только с жизнью крупье, но и собственной. Гости и братья ван Дрилл тесно столпились вокруг стола и наблюдали за вежливой беседой игрока и крупье.
- Я в курсе, - сказал вдруг голос в голове Смайка.
- Ну, великолепно! - подумал он. - Я сошёл с ума от страха. Я начинаю слышать голоса.
- Ты слышишь только один голос, и это - мой. Это я. Соловьёв, - сказал голос. - Не подавай виду, что ты меня слышишь.
Смайк судорожно взглянул на профессора. Тот делал вид, что занят своими картами.
- Послушай, я обладаю способностью телепатии. Ерунда для эйдетов, мы все это умеем. А теперь вернёмся к твоей проблеме: может я и кажусь существом не от мира сего, но я не самоубийца. И я не собираюсь быть зарезанным или ещё там что-нибудь из-за презренного металла двумя всем известными преступниками в тёмном переулке. Но я хочу проверить мою систему до конца, я хочу насладиться моим триумфом. И я совсем не против, чтобы эти воры ещё немного поволноваться. Сыграем ещё раз в Румо?
Смайк не был уверен, слышит ли он на самом деле голос профессора или он сошёл с ума. Во время беседы профессор ни разу не удостоил его вглядом, и даже напротив - всё это время он шутил со зрителями и бaндитами, стоявшими вокруг стола. Смайк автоматически раздал карты.
- О! Ещё одна игра, - сказал профессор преувеличенно громко. - Вообщем-то я хотел уже закончить, но так уж и быть! Сыграем последнюю игру перед уходом, на всё, что имеем?
Близнцы ван Дрилл нахмурились и сунули руки в карамны, что бы убедиться, что их флоринтские стеклянные кинжалы всё ещё на месте.
- Всё или ничего! - воскликнул весело профессор. Bсе затаили дыхание.
- Э-э-э, 7777777777 и 77 сотых делим на 7777777 и 777 тысячных, разделённые на 77, это будет, э, будет, э-э-э ... , - негромко бормотал профессор себе под нос, перекладывая, взволнованно, карты туда-сюда. Тонкие струки пота превратились в сплошной поток, обливающий тело Смайка. Он блестел, как навощённое яблоко.
- Профессор! - закричал он, полный отчаяния, у себя в мозгах. - Профессор? Вы же не планируете выиграть ещё раз? Это было бы самоубийством. Двойным убийством, если и меня посчитать.
Но ответа не последовало.
- Посмотрим-ка, - бурчал эйдет, - корень, э, седьмой степени из 7777777777777 и 7 десятых разделённый на сумму цифр произведения 77777777 и 777 тысячных и 777, это будет, э... всеговсеговсего...,- далее никто ничего уже не понял. Профессор открыл свои карты. Он снова выиграл.
- Профессор? - если бы кто-то слышал мысли Смайка, он бы слышал дикий вопль.
Соловьёв безучастно посмотрел на него.
- А где тут можно фишки обменят? - спросил он. - Надеюсь мне дадут парочку мешков для перевозки моих денег.
- Само собой разумеется, - сказал один из братьев ван Дрилл ледяным голосом. - Мы уладим всё в нашем бюро. За рюмочкой за счёт заведения.
Мозг Смайка горел. Он уже видел себя в лежащим в переулке, хрипящим в луже собственной крови.
- Ещё одну партию? - закричал он отчаянно.
Когда он фактически сам определил свою дальнейшую судьбу, так это сейчас, сказав это предложениe. Может быть братья ван Дрилл и отпустили бы его с выговором и парочкой поломанных рук, но сейчас он переключил всеобщее внимание на профессора, когда братья вели его в своё бюро и это означало смертный приговор.
- Ещё одну партю в Румо? - спросил профессор. - Всё или ничего?
Смайк кивнул.
- Почему бы и нет! - ухмыльнулся профессор.
Карты были снова перетасованы и Смайк раздал их. Соловьёв начал шептать свои числа, а братья если сдерживались, что бы не убить профессора и крупье прямо тут, на глазах у всех.
- 7777777 и 7 десятых делим на 7, - шептал профессор. Это делает братьев ван Дрилл..., - и он засмеялся, гляда в их сторону, чтобы убедиться, что они услышали его шутку.
Смайк предпринял робкую попытку установить телепатическую связь. "Профессор?", - подумал он. "Профессор Соловьёв?"
Ответа не было. Соловьёв теребил увлечённо свои карты.
- 7777777 и 77 десятых умножаем на 7 в седьмой степени, минус корень из 777, ага, получается, э-э-э...
- Профессор! - кричал Смайк внутри себя. - Вы тут?
Ничего. Ни звука, никакой реакции на лице Соловьёва. Значит паника на самом деле вызвала галлюцинации у Смайка.
- 777777 и 777777 миллионных делим на 77, всё это делим ещё раз на 7777 плюс 777777 умноженное на 777, и в итоге делим на шесть..., - пробормотал профессор.
Смайк насторожился. Делим на шесть? Первый раз в рассчётах Соловьёва проскачила цифра отличная от семи.
Эйдет, весело улыбаясь Смайку, открыл свои карты. Cтоящие вокруг зрители нагнулись над столом и по залу прокатился всеобщий стон. Профессор проиграл.
- Да, пожалуйста? - сказал профессор в мозгах Смайка. - Вы меня звали?
Смайк не отвечал. Он был занят, убирая со стола игровые фишки профессора и обмениваясь вглядами, полными облегчения, с братьями ван Дрилл. Они уже отпустили рукоятки своих кинжалов.
- Это был интересный опыт, - сказал профессор Смайку своим нормальным голосом, пока народ расходился. - Как нажито, так и прожито. Судя по всему пора уже вывести математическую систему, на которой основана наша судьба. Моя, по крайней мере, блуждает в Комнате несозревших патентов - самокритика имеет право на существование.
Смайк посмотрел на него:
- Вы точно знаете, что могли бы выигрывать бесконечно, - сказал он.
Профессор встал и положил руку на плечо Смайка:
- Существует только одна бесконечная вещь. И это - темнота.
И в этот момент произошло то, из-за чего Смайк вошёл в Комнату воспоминаний и посмотрел на картину с игровым столом: когда рука профессора коснулась Смайка, то через его мозг понёсся поток информации, такой неожиданный и мощный, что он откинулся назад и чуть не упал со стула.
Это были мысли, находившиеся в момент касания в голове рассеянного эйдета. Он передал их, хотел он этого или не хотел, Смайку, поскольку обладал способностью телепатического инфицирования интеллектуальными бактериями. Для Соловьёва это было обычным действием, для Смайка - тяжёлым событием. Вот о чём были это мысли: о сейсмографических колебаниях в Тёмных горах, о астрономической вихревой физике (чёрные дыры, движение туманных звёзд, вращение солнечной системы), о химической коммуникации южноцамонийских насекомых, рептилий и орхидей (олфакториальная передача информации, обмен веществ чулковой гадюки, вибрация пыльцы мёдопроизводящих мухоловок и хватательная дискуссионная готовность пчеломаток в контексте флористической передачи сообщений), о геодезических аномалиях в Узбиканте и их влиянии на приключенческую литературу, о связи между музыкой хутценбергских рожков и сходом лавин в районе Хутценбергских гор, о воздействии эйдетской филофизики на псевдонаучные труды Хильдегунста Мифореза, о цанталофигорском прославлении тупости, о отложении морских солей в водорослях, о телепатическом ощущении многопозвоночных существ под воздействием селсилленового облучения и облучения блуждающими огоньками, о уплотнении темноты в извилинах мозга с помощью искуственного повышения уровня депрессии маршевой музыкой и барометрическим низким давлением. А так же и о - именно по этой причине Смайк активировал это воспоминание - аномальной анатомии языков циклопов и её влиянии на равновесие циклопов с Чёртовых скал.
Смайк нашёл в Комнате именно то вопоминание, которое усовершенствует его план освобождения.
Апетит
Продолжение. Часть 14
История профессора
с семью мозгами
- Извините, - сказал необычный гном, - не будете ли Вы так великодушны, позволив мне сыграть за вашим столом?
Его вежливый тон поднял Смайку, привыкшему, как крупье, к совершенно другой манере обращения, настроение.
- Да, конечно, - ответил он. - Сыграем одну партию в Румо?
- С удовольствием, - сказал гном и сел за стол. Однозначно это был эйдет, одно из существ Цамонии, обладающее несколькими мозгами. До это Смайк не встречал ни одного из них, но причудливые наросты на голове пучеглазого и горбатого существа соответствовали описанию, слышанному Смайком ранее.
- Разрешите представиться, моя фамилия Соловьёв. Профессор доктор Абдул Соловьёв.
Смайк поклонился:
- Смайк. Волцотан Смайк. Итак, для начала, партию в Румо, - и он раздал карты.
Они играли и профессор выигрывал каждую партию. Сначала они играли в Румо, затем в Мидгардиское Рамми, Пик и Стик, Слови Тролля и, наконец, опять в Румо. Через три часа около профессора возвышалось небольшое состояние в виде стопочек игральных фишек. На сколько понял Смайк, он определённо играл по какой-то системе, базирующейся на цифре семь.
Соловьёв ставил семь стопочек фишек на семь числовых полей, сумма которых делилась на семь. Карты он тоже раскладывал по системе, каким-то образом касавшейся цифры семь - каждый раз он даже намекал Смайку на это и делился с ним своими сложными рассчётами, в которых суммировались, умножались и делились семидесятизначные числа. У Смайка уже шёл пар из ушей. А эйдет каждый раз выигрывал. Он уверял, что он тут не для того, чтобы выиграть деньги, а для того, чтобы опробовать свой математический метод. К настоящему моменту на его столе собрался выигрыш в несколько миллионов Пирас.
Пот катился по телу Смайка. И его причиной был не спёртый воздух игрового зала. Это был ледяной пот, вызванный смертельным страхом. Вокруг стола собралась толпа любопытных. Среди них были и двое владельцев салона - хундлинги по имени Хенко и Хассо ван Дрилл, однояйцевые близнецы, бывшие бродяги и разбойники, заработавшие своё первое золото задушив зажиточных путешественников в Дьявольском ущелье. И вот их, жульническим трудом добытое состояние, переходило во владение профессора.
В игровых домах Форта Уна напрямую никого не обманывали, но всё там протекало по полукриминальной схеме, по которой, в конце концов, выигрывали не игроки, а владельцы игровых домов. Для того, чтобы это беспрепятственно функционировало, существовали такие люди, как Смайк - профессиональные карточные игроки, которые могли без шулерства обыграть обычного игрока. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал, один раз даже была выплачена внушительная сумма, но в итоге каждую ночь игровой дом получал приличный выигрыш. То, что тут устроил профессор, ломало все планы Форта Уна. Он просто, без исключения, выигрывал одну игру за игрой. И это не было удачей, это было нарушением неписаного закона Форта Уна: все рано или поздно проигрывают.
Смайк не мог ничего предпринять против Соловьёва, увеличивавшего с каждой игрой свой выигрыш в четыре раза. Если он и дальше так продолжит, то через пару игр игровой дом ван Дриллов раззорится. Хундлинги бросали Смайку взгляды, красноречиво объясняющие, что с ним произойдёт на заднем дворе игрального дома, если ему в ближайшее время не удасться оборвать полосу удачи профессора.
- Сыграем ещё одну партию? - спросил профессор весело, выстраивая из выигранных фишек семь пирамидок. - Эта удачная игра начинает доставлять мне удовольствие.
- Как пожелаете, - выдавил Смайк. - Для нас желание клиента превыше всего.
- Вы должны что-то препринять против повышенного потоотделения, - посоветовал профессор, взглянув на потоки пота на лице Смайка. - Таблетки, выводящие соль, замечательно помогают.
Смайк, мучительно улыбаясь, раздавал карты. Профессор, бормоча ряды чисел, поставил всё своё состояние на Румо, открыл по своей абсурдной семёрочной системе карты и - выиграл.
- Ой, ты господи, - засмеялся он, собирая выигранные фишки. - Что же мне теперь делать со всеми этими деньгами? Инвестирую-ка я их в Исследования темноты! Или построю-ка я Kомод-предказатель! Столько возможностей! Ещё игру?
Он выиграл четыре последующих игры и почти стал владельцем всего состояния ван Дриллов. Сердце Смайка бешенно стучало. Мысли дико крутились в голове. Охотнее всего он бы сейчас свернул сумасшедшему профессору шею, но братья Дрилл сделают это за него. Очередной загадочный несчастный случай в городе без законов: рассеянный профессор, перебравший спиртного - вся его одежда будет им вонять - упал с лестницы на заднем дворе игрового притона, и никому не будет до этого дела. Один из подкупленных братьями Дрилл шарлатанов выдаст свидетельство о смерти ("Несчастный случай по вине пострадавшего, употребившего чрезмерное количество спиртного") и в пустыне на окраине Форта Уна появится ещё одна безымянная могила.
Отчаявшийся Смайк с удовольствием объяснил бы эйдету, что он рискует не только с жизнью крупье, но и собственной. Гости и братья ван Дрилл тесно столпились вокруг стола и наблюдали за вежливой беседой игрока и крупье.
- Я в курсе, - сказал вдруг голос в голове Смайка.
- Ну, великолепно! - подумал он. - Я сошёл с ума от страха. Я начинаю слышать голоса.
- Ты слышишь только один голос, и это - мой. Это я. Соловьёв, - сказал голос. - Не подавай виду, что ты меня слышишь.
Смайк судорожно взглянул на профессора. Тот делал вид, что занят своими картами.
- Послушай, я обладаю способностью телепатии. Ерунда для эйдетов, мы все это умеем. А теперь вернёмся к твоей проблеме: может я и кажусь существом не от мира сего, но я не самоубийца. И я не собираюсь быть зарезанным или ещё там что-нибудь из-за презренного металла двумя всем известными преступниками в тёмном переулке. Но я хочу проверить мою систему до конца, я хочу насладиться моим триумфом. И я совсем не против, чтобы эти воры ещё немного поволноваться. Сыграем ещё раз в Румо?
Смайк не был уверен, слышит ли он на самом деле голос профессора или он сошёл с ума. Во время беседы профессор ни разу не удостоил его вглядом, и даже напротив - всё это время он шутил со зрителями и бaндитами, стоявшими вокруг стола. Смайк автоматически раздал карты.
- О! Ещё одна игра, - сказал профессор преувеличенно громко. - Вообщем-то я хотел уже закончить, но так уж и быть! Сыграем последнюю игру перед уходом, на всё, что имеем?
Близнцы ван Дрилл нахмурились и сунули руки в карамны, что бы убедиться, что их флоринтские стеклянные кинжалы всё ещё на месте.
- Всё или ничего! - воскликнул весело профессор. Bсе затаили дыхание.
- Э-э-э, 7777777777 и 77 сотых делим на 7777777 и 777 тысячных, разделённые на 77, это будет, э, будет, э-э-э ... , - негромко бормотал профессор себе под нос, перекладывая, взволнованно, карты туда-сюда. Тонкие струки пота превратились в сплошной поток, обливающий тело Смайка. Он блестел, как навощённое яблоко.
- Профессор! - закричал он, полный отчаяния, у себя в мозгах. - Профессор? Вы же не планируете выиграть ещё раз? Это было бы самоубийством. Двойным убийством, если и меня посчитать.
Но ответа не последовало.
- Посмотрим-ка, - бурчал эйдет, - корень, э, седьмой степени из 7777777777777 и 7 десятых разделённый на сумму цифр произведения 77777777 и 777 тысячных и 777, это будет, э... всеговсеговсего...,- далее никто ничего уже не понял. Профессор открыл свои карты. Он снова выиграл.
- Профессор? - если бы кто-то слышал мысли Смайка, он бы слышал дикий вопль.
Соловьёв безучастно посмотрел на него.
- А где тут можно фишки обменят? - спросил он. - Надеюсь мне дадут парочку мешков для перевозки моих денег.
- Само собой разумеется, - сказал один из братьев ван Дрилл ледяным голосом. - Мы уладим всё в нашем бюро. За рюмочкой за счёт заведения.
Мозг Смайка горел. Он уже видел себя в лежащим в переулке, хрипящим в луже собственной крови.
- Ещё одну партию? - закричал он отчаянно.
Когда он фактически сам определил свою дальнейшую судьбу, так это сейчас, сказав это предложениe. Может быть братья ван Дрилл и отпустили бы его с выговором и парочкой поломанных рук, но сейчас он переключил всеобщее внимание на профессора, когда братья вели его в своё бюро и это означало смертный приговор.
- Ещё одну партю в Румо? - спросил профессор. - Всё или ничего?
Смайк кивнул.
- Почему бы и нет! - ухмыльнулся профессор.
Карты были снова перетасованы и Смайк раздал их. Соловьёв начал шептать свои числа, а братья если сдерживались, что бы не убить профессора и крупье прямо тут, на глазах у всех.
- 7777777 и 7 десятых делим на 7, - шептал профессор. Это делает братьев ван Дрилл..., - и он засмеялся, гляда в их сторону, чтобы убедиться, что они услышали его шутку.
Смайк предпринял робкую попытку установить телепатическую связь. "Профессор?", - подумал он. "Профессор Соловьёв?"
Ответа не было. Соловьёв теребил увлечённо свои карты.
- 7777777 и 77 десятых умножаем на 7 в седьмой степени, минус корень из 777, ага, получается, э-э-э...
- Профессор! - кричал Смайк внутри себя. - Вы тут?
Ничего. Ни звука, никакой реакции на лице Соловьёва. Значит паника на самом деле вызвала галлюцинации у Смайка.
- 777777 и 777777 миллионных делим на 77, всё это делим ещё раз на 7777 плюс 777777 умноженное на 777, и в итоге делим на шесть..., - пробормотал профессор.
Смайк насторожился. Делим на шесть? Первый раз в рассчётах Соловьёва проскачила цифра отличная от семи.
Эйдет, весело улыбаясь Смайку, открыл свои карты. Cтоящие вокруг зрители нагнулись над столом и по залу прокатился всеобщий стон. Профессор проиграл.
- Да, пожалуйста? - сказал профессор в мозгах Смайка. - Вы меня звали?
Смайк не отвечал. Он был занят, убирая со стола игровые фишки профессора и обмениваясь вглядами, полными облегчения, с братьями ван Дрилл. Они уже отпустили рукоятки своих кинжалов.
- Это был интересный опыт, - сказал профессор Смайку своим нормальным голосом, пока народ расходился. - Как нажито, так и прожито. Судя по всему пора уже вывести математическую систему, на которой основана наша судьба. Моя, по крайней мере, блуждает в Комнате несозревших патентов - самокритика имеет право на существование.
Смайк посмотрел на него:
- Вы точно знаете, что могли бы выигрывать бесконечно, - сказал он.
Профессор встал и положил руку на плечо Смайка:
- Существует только одна бесконечная вещь. И это - темнота.
И в этот момент произошло то, из-за чего Смайк вошёл в Комнату воспоминаний и посмотрел на картину с игровым столом: когда рука профессора коснулась Смайка, то через его мозг понёсся поток информации, такой неожиданный и мощный, что он откинулся назад и чуть не упал со стула.
Это были мысли, находившиеся в момент касания в голове рассеянного эйдета. Он передал их, хотел он этого или не хотел, Смайку, поскольку обладал способностью телепатического инфицирования интеллектуальными бактериями. Для Соловьёва это было обычным действием, для Смайка - тяжёлым событием. Вот о чём были это мысли: о сейсмографических колебаниях в Тёмных горах, о астрономической вихревой физике (чёрные дыры, движение туманных звёзд, вращение солнечной системы), о химической коммуникации южноцамонийских насекомых, рептилий и орхидей (олфакториальная передача информации, обмен веществ чулковой гадюки, вибрация пыльцы мёдопроизводящих мухоловок и хватательная дискуссионная готовность пчеломаток в контексте флористической передачи сообщений), о геодезических аномалиях в Узбиканте и их влиянии на приключенческую литературу, о связи между музыкой хутценбергских рожков и сходом лавин в районе Хутценбергских гор, о воздействии эйдетской филофизики на псевдонаучные труды Хильдегунста Мифореза, о цанталофигорском прославлении тупости, о отложении морских солей в водорослях, о телепатическом ощущении многопозвоночных существ под воздействием селсилленового облучения и облучения блуждающими огоньками, о уплотнении темноты в извилинах мозга с помощью искуственного повышения уровня депрессии маршевой музыкой и барометрическим низким давлением. А так же и о - именно по этой причине Смайк активировал это воспоминание - аномальной анатомии языков циклопов и её влиянии на равновесие циклопов с Чёртовых скал.
Смайк нашёл в Комнате именно то вопоминание, которое усовершенствует его план освобождения.
Апетит
Продолжение. Часть 14