Игры на сепарацию.
Первичная сепарация - это прежде всего отделение от матери, перерезание психологической пуповины, желание почувствовать себя независимым от первичного объекта заботы. Настоящая и сепарация возможна только в условиях, когда ребенок имел опыт безопасной привязанности, хороших отношения с матерью, лишенные ранних травм.
В возрасте полутора - двух лет ребенок ребенок проходит процесс сепарации-индивидуации, что означает, что он хочет чувствовать себя отдельной личностью, построить психологические границы с матерью. Если до этого важнее всего была связь и привязанность к ней, то в этом возрасте на первый план выходит желание отстоять свое Я. В поведение это выражается в стремление делать все по-своему, чаще всего наоборот тому, что ожидают от ребенка взрослые. Любое препятствие на пути к своей цели вызывает агрессивную реакцию. Однако же одновременно присутствует страх потерять материнскую любовь и при сильных агрессивных желаниях, фантазиях или действиях ребенок может беспокоиться не разрушил ли он мать. А также, когда ребенок испытывает боль, отвержение или неудачу на пути отстаивания своих желаний, он тут же возвращается к матери за утешением.
После стадии сепарации ребенок как бы возвращается к матери как к необходимому объекту любви и заботы, испытывая потребность в воссоединении, однако это не возврат к сильной зависимости, а усилия по построению новых отношений, в которых ребенок чувствует свою бОльшую силу и самостоятельность в своих действиях.
Этот процесс можно наблюдать в детской игре. Например, любые игры с разрезанием ниток, веревок, бумаги, разрыванием тех же или других предметов, разламывание, например, хлеба, печения или игры на удаление/убегание, например, в прятки/догонялки со взрослым. Кстати, если есть трудности в проявлении этого в игре, то ребенок будет просто убегать от взрослого при любом удобном случае.
И наоборот, потребность в воссоединение будет выражаться в соединении чего-либо. Однако, здесь важен характер игры, т. к. это может быть и отражением трудностей в сепарации, например, выражением сепарационной тревоги.
При сепарационных процессах очень важна роль отца, как того, кто является объектом заботы и любви, но при этом он не похож на мать, т. е. альтернативная ей фигура, идентификация с которым помогает отделяться от нее.
Йола вчера продемонстрировала такую замечательную игру на сепарацию. Чего-то меня так умилила. Пока я работала, она играла в детской с папой, они достали деревянные овощи, которые состоят из кусочков и склеиваются между собой липучками. Эти липучки можно разрезать ножиком. Йола, наверное, больше получаса самозабвенно резала эти овощи, бесперебойность процесс обеспечивал папа, которые их склевал. Когда я вернулась после работы и села рядом с Йолой, она посмотрела на меня, и некоторое время дальше продолжала в прежнем духе. Потом включила меня в игру. Давала мне склеивать, а потом попыталась резать так, что мне в руки подали кусочки. И в конце концов она видоизменила игру следующим образом: она сначала разрезала все-все овощи на кусочки, а потом все кусочки несклеинными складывала мне в руки, чтобы я удерживала всю эту кучу вместе.
В этой игре как раз и был хорошо отражены оба процесса. С папой они «резали пуповину», связывающую с мамой, Йоле было хорошо и не страшно, потом когда появилась мама, не сразу, а лишь получив долю удовольствия, что она может резать и в ее присутствии, Йола символически нашла способ для воссоединения. Это не возврат к «склеинному» положению, когда овощи целые, а это возвращение к матери уже в раздельном, независимом состоянии.