О языках, о словах
Ходит по интернету видео. Кандидат исторических наук, член Русского Географического общества Светлана Васильевна Жарникова утверждает, что не санксрит был родоначальником русского языка, а наоборот -- древний северно-русский язык лёг в основу санскрита. И приводит доказательства родства северных диалектов русского языка и древнейшего языка человечества -- санскрита.
Комментарии - жуть.
Комментирующие разделились на два лагеря. В первом поют Светлане Васильевне осанну и счастливы, что наконец нашлось что-то русское, великое. Во втором ругают и обзывают всячески, поминая Задорнова, Чудинова и "ненаучно". Вот здесь, например:
http://v-n-zb.livejournal.com/7314858.html
С первыми всё просто, они исповедуют великорусскую идею и радуются всему, что в эту идею укладывается. Со вторыми сложнее: я бы назвала их слегка пришибленными официальной наукой. Эти не имеют никакого права ругать Светлану Васильевну: она старательно и последовательно укладывает свои рассуждения именно в русло официальной науки. "Если южанам незачем было идти на Север и влиять на язык, то, значит, северяне ходили на Юг. Где и повлияли". Эта якобы необходимость исторических перемещений задурила голову уже не одному поколению лингвистов. Так что незачем ругаться, глупость своей эрудиции демонстрируя.
Вывод, конечно, вынужденный. А при опоре на индоевропейскую теорию другого и не получится. А на ностратическую теорию (при которой никто никуда не ходил и все языки образованы от одного) опираться нельзя - её официальная наука уже 111 лет не жалует. Мне жаль Светлану Васильевну Жарникову. И других, пытающихся усомниться и порассуждать о совершенно непонятной одинаковости разноязыких слов, тоже жаль. У них накрепко связаны руки...
Мне есть что сказать по этому поводу. Написано давно, выставлять не собиралась. А теперь выставлю: может, кого от ошибок уберегу.
Наука этимология призвана объяснять истинное значение и происхождение слов. И название ей дали от позднегреческого слова "этимон" (έτυμον -- истинное значение слова). Которое само происходит от "этима, этимос" (έτυμα -- истина, правда; έτϋμος -- истинный, правдивый). Но случилось так, что значениями слов (тем более, истинными, полученными при рождении слова, значениями) наука этимология почти не занимается. Не потому, что не хочет, а потому, что нет у неё для этого возможности. И надёжного инструмента для проверки любой версии о происхождении каждого конкретного слова тоже нет. Вот, например, хочется нам выяснить, почему лошадь называется "лошадью", а каша -- "кашей". Смотрим в этимологический словарь и узнаём только то, что "лошадь" заимствована из тюркских языков. Потому что у них есть похожее слово. Ладно, пусть позаимствовали, но что оно для самих тюрков означало? Где они его взяли? Что такого особенного было в этом слове для тюрков, что позволило им связать его с лошадью? Почему для называния лошади приспособили именно это, а не любое другое: "крокодил" там, "карандаш" или "сокол"? Ответа нет.
С "кашей" ещё сложнее: даже намёка нет, откуда и как могло бы появиться это слово. Предполагалось (Потебня, Преображенский), что "каша" должна быть родственной словам со значениями "трёт, скребёт, царапает" (древнеиндийское kasati и литовское kasyti). Через полсотни лет М.Фасмер счёл это предположение неприемлемым. Кто прав? Как и чем это можно проверить? Если слово "каша" появилось не тогда, когда зёрна стали растирать-измельчать, а тогда, когда запаривали цельные зёрна, то версия с "трёт" становится ложной. Но другой, более приемлемой версии, никто не предложил. А если бы и предложил -- то как проверить её истинность?
Получается, что вместо этимологии словари дают некую классификацию слов по форме и/или значению и версии о предполагаемом родстве. Какое слово ни возьми -- объяснение его происхождения упирается либо в заимствование, либо в отсыл к пранациональному/праиндоевропейскому корню. И при этом остаётся загадкой само возникновение этого пракорня. Этимология, несмотря на своё призвание, не объясняет главного: почему именно эти конкретные две-три корневые буквы были использованы для создания именно этого конкретного слова? Что мешало прасоздателям слов взять любой другой набор букв или звуков для называния словом того же предмета или действия? Как появлялись значения слов? Как вообще появлялись слова? Здесь, на этих вопросах, и заканчиваются возможности науки этимологии. Она не занимается тем, как человек заговорил -- следовательно, не может объяснить и происхождения слов.
Этот научный тупик возник не сам по себе -- в него этимологию загнали как минимум три внешних причины.
Причина первая: в лингвистике (в филологии?) долгое время считалось дурным тоном обращаться к вопросу о возникновении языка. Что-то вроде разговора о вечном двигателе - быстро навешивался ярлык "ненаучно" и продолжение темы при таком определении считаться серьёзным уже не могло. Для этимологии это было убийственно - её лишили единственной реальной возможности проверять и доказывать выдвигаемые версии. Только и оставалось, что рисовать "воссоздаваемые" гипотетические индоевропейские пракорни в любом количестве и без всяких объяснений. Стандартная словарная фраза "слово N восходит к *...." объяснением (а, тем более, доказательством) в нормальной науке считаться не может -- это всего лишь классификационное предположение.
Теперь ветер переменился и обсуждать тему возникновения языка стало даже модно. Но этимологии эта мода пока никак не касается: о словах, их появлении и о значениях всё равно не говорят. Потому что возникновение языка и появление слов - это разные вещи.
Примечание. Поскольку наметилось терминологическое разделение: филология - наука о мёртвых языках, лингвистика - наука о живых, то этимология не может относиться ни к первой, ни ко второй. Ибо вынуждена заниматься и живыми словами, и мёртвыми. Вывод напрашивается сам собой: этимология -- ненаучна. Ну или терминология слегка того...
Продолжение следует.
Click to viewКомментарии - жуть.
Комментирующие разделились на два лагеря. В первом поют Светлане Васильевне осанну и счастливы, что наконец нашлось что-то русское, великое. Во втором ругают и обзывают всячески, поминая Задорнова, Чудинова и "ненаучно". Вот здесь, например:
http://v-n-zb.livejournal.com/7314858.html
С первыми всё просто, они исповедуют великорусскую идею и радуются всему, что в эту идею укладывается. Со вторыми сложнее: я бы назвала их слегка пришибленными официальной наукой. Эти не имеют никакого права ругать Светлану Васильевну: она старательно и последовательно укладывает свои рассуждения именно в русло официальной науки. "Если южанам незачем было идти на Север и влиять на язык, то, значит, северяне ходили на Юг. Где и повлияли". Эта якобы необходимость исторических перемещений задурила голову уже не одному поколению лингвистов. Так что незачем ругаться, глупость своей эрудиции демонстрируя.
Вывод, конечно, вынужденный. А при опоре на индоевропейскую теорию другого и не получится. А на ностратическую теорию (при которой никто никуда не ходил и все языки образованы от одного) опираться нельзя - её официальная наука уже 111 лет не жалует. Мне жаль Светлану Васильевну Жарникову. И других, пытающихся усомниться и порассуждать о совершенно непонятной одинаковости разноязыких слов, тоже жаль. У них накрепко связаны руки...
Мне есть что сказать по этому поводу. Написано давно, выставлять не собиралась. А теперь выставлю: может, кого от ошибок уберегу.
Наука этимология призвана объяснять истинное значение и происхождение слов. И название ей дали от позднегреческого слова "этимон" (έτυμον -- истинное значение слова). Которое само происходит от "этима, этимос" (έτυμα -- истина, правда; έτϋμος -- истинный, правдивый). Но случилось так, что значениями слов (тем более, истинными, полученными при рождении слова, значениями) наука этимология почти не занимается. Не потому, что не хочет, а потому, что нет у неё для этого возможности. И надёжного инструмента для проверки любой версии о происхождении каждого конкретного слова тоже нет. Вот, например, хочется нам выяснить, почему лошадь называется "лошадью", а каша -- "кашей". Смотрим в этимологический словарь и узнаём только то, что "лошадь" заимствована из тюркских языков. Потому что у них есть похожее слово. Ладно, пусть позаимствовали, но что оно для самих тюрков означало? Где они его взяли? Что такого особенного было в этом слове для тюрков, что позволило им связать его с лошадью? Почему для называния лошади приспособили именно это, а не любое другое: "крокодил" там, "карандаш" или "сокол"? Ответа нет.
С "кашей" ещё сложнее: даже намёка нет, откуда и как могло бы появиться это слово. Предполагалось (Потебня, Преображенский), что "каша" должна быть родственной словам со значениями "трёт, скребёт, царапает" (древнеиндийское kasati и литовское kasyti). Через полсотни лет М.Фасмер счёл это предположение неприемлемым. Кто прав? Как и чем это можно проверить? Если слово "каша" появилось не тогда, когда зёрна стали растирать-измельчать, а тогда, когда запаривали цельные зёрна, то версия с "трёт" становится ложной. Но другой, более приемлемой версии, никто не предложил. А если бы и предложил -- то как проверить её истинность?
Получается, что вместо этимологии словари дают некую классификацию слов по форме и/или значению и версии о предполагаемом родстве. Какое слово ни возьми -- объяснение его происхождения упирается либо в заимствование, либо в отсыл к пранациональному/праиндоевропейскому корню. И при этом остаётся загадкой само возникновение этого пракорня. Этимология, несмотря на своё призвание, не объясняет главного: почему именно эти конкретные две-три корневые буквы были использованы для создания именно этого конкретного слова? Что мешало прасоздателям слов взять любой другой набор букв или звуков для называния словом того же предмета или действия? Как появлялись значения слов? Как вообще появлялись слова? Здесь, на этих вопросах, и заканчиваются возможности науки этимологии. Она не занимается тем, как человек заговорил -- следовательно, не может объяснить и происхождения слов.
Этот научный тупик возник не сам по себе -- в него этимологию загнали как минимум три внешних причины.
Причина первая: в лингвистике (в филологии?) долгое время считалось дурным тоном обращаться к вопросу о возникновении языка. Что-то вроде разговора о вечном двигателе - быстро навешивался ярлык "ненаучно" и продолжение темы при таком определении считаться серьёзным уже не могло. Для этимологии это было убийственно - её лишили единственной реальной возможности проверять и доказывать выдвигаемые версии. Только и оставалось, что рисовать "воссоздаваемые" гипотетические индоевропейские пракорни в любом количестве и без всяких объяснений. Стандартная словарная фраза "слово N восходит к *...." объяснением (а, тем более, доказательством) в нормальной науке считаться не может -- это всего лишь классификационное предположение.
Теперь ветер переменился и обсуждать тему возникновения языка стало даже модно. Но этимологии эта мода пока никак не касается: о словах, их появлении и о значениях всё равно не говорят. Потому что возникновение языка и появление слов - это разные вещи.
Примечание. Поскольку наметилось терминологическое разделение: филология - наука о мёртвых языках, лингвистика - наука о живых, то этимология не может относиться ни к первой, ни ко второй. Ибо вынуждена заниматься и живыми словами, и мёртвыми. Вывод напрашивается сам собой: этимология -- ненаучна. Ну или терминология слегка того...
Продолжение следует.