Lech Makowiecki - Katyń 1940 (Ostatni List)
По телеканалу "Россия" вчера наконец-то показали фильм Анджея Вайда "Катынь" (его долго не выпускали в прокат для демонстрации в кинотеатрах; 2 апреля был показ и дискуссия о картине по "Культуре"). С символической точки зрения это очень важное, пороговое событие для российского гражданского самосознания и первый шаг к тому, чтобы совершить должное - возобновить расследование катынского преступления, дать ему четкую правовую оценку (до сих пор Главная военная прокуратура квалифицирует это преступление как... "превышение власти, имевшее тяжелые последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств"), поименно назвать тех, кого официальное расследование признало виновным (сейчас эти сведения засекречены), включить погибших в список жертв политических репрессий и реабилитировать по российскому закону о реабилитации.
Религиозное покаяние, переживание персональной этической ответственности - дело частное, внутриличностное. Нельзя его никому навязывать и, к чести польской стороны, речь никогда об этом не шла. То, на чем настаивали правозащитные организации в России и Польше, к чему стремился Януш Куртыка (также погибший при авиакатастрофе директор польского Института Национальной Памяти) касалось полной публикации документов (подробнее - в ru_katyn ) и официального признания случившегося преступлением против человечности.
Lech Makowiecki - Katyń 1940 (Ostatni List)
Арсений Рогинский, общество "Мемориал": "Трагедия прошлого должна нас объединять. Мы должны осознать, что это было преступление, совершенное сталинским руководством, и польская сторона должна осознать, что это преступление, совершенное сталинским руководством, но не современной Россией" .
видео с документальными фотографиями о Катынском расстреле: Lech Makowiecki - Katyń 1940 (Ostatni List)
Skreślam dziś do Ciebie kilka słów,
Chociaż wiem, nie dojdą pewnie znów…
Piszę stąd do Ciebie ten ostatni raz:
Żegnaj już, kochanie… Na mnie czas…
Nocą wciąż te same miewam sny:
Piękną panną młodą jesteś w nich…
Synek pewnie urósł… Za mnie przytul go…
Teraz jeszcze trudniej odejść stąd…
Mmm…
Teraz jeszcze trudniej odejść stąd…
W takiej, jak ta, chwili chce się żyć…
Wszystko jest nieważne - byle być…
Lecz wyboru nie dał dobry Bóg;
Stoję dziś u kresu moich dróg…
Każą nam wysiadać… To już tu?…
Ten brzozowy lasek - to mój grób…
Jeszcze tylko westchnę jeden raz…
Jeszcze myśl ostatnia: Kocham Was…
Религиозное покаяние, переживание персональной этической ответственности - дело частное, внутриличностное. Нельзя его никому навязывать и, к чести польской стороны, речь никогда об этом не шла. То, на чем настаивали правозащитные организации в России и Польше, к чему стремился Януш Куртыка (также погибший при авиакатастрофе директор польского Института Национальной Памяти) касалось полной публикации документов (подробнее - в ru_katyn ) и официального признания случившегося преступлением против человечности.
Lech Makowiecki - Katyń 1940 (Ostatni List)
Click to viewАрсений Рогинский, общество "Мемориал": "Трагедия прошлого должна нас объединять. Мы должны осознать, что это было преступление, совершенное сталинским руководством, и польская сторона должна осознать, что это преступление, совершенное сталинским руководством, но не современной Россией" .
видео с документальными фотографиями о Катынском расстреле: Lech Makowiecki - Katyń 1940 (Ostatni List)
Skreślam dziś do Ciebie kilka słów,
Chociaż wiem, nie dojdą pewnie znów…
Piszę stąd do Ciebie ten ostatni raz:
Żegnaj już, kochanie… Na mnie czas…
Nocą wciąż te same miewam sny:
Piękną panną młodą jesteś w nich…
Synek pewnie urósł… Za mnie przytul go…
Teraz jeszcze trudniej odejść stąd…
Mmm…
Teraz jeszcze trudniej odejść stąd…
W takiej, jak ta, chwili chce się żyć…
Wszystko jest nieważne - byle być…
Lecz wyboru nie dał dobry Bóg;
Stoję dziś u kresu moich dróg…
Każą nam wysiadać… To już tu?…
Ten brzozowy lasek - to mój grób…
Jeszcze tylko westchnę jeden raz…
Jeszcze myśl ostatnia: Kocham Was…