Ужасная потеря. Он видел механику всего и объяснял доходчевее некуда, - энциклопедия второй половины 20-го. Но вместо занудства получалось приключение и сказка. Я видела в нем атеиста, другие глубоко верующего - к вопросу о доходчивости :))
Недавно столкнулась с больным ребенком - человек помещен в ужасное тело -, и подумала, даже если его вытащат, как, как он может вписаться, не то что в общество, хоть в какую-то жизнь. И в голову пришел Пратчетт - впишется как гномы, оборотни, големы, как Другой может вписаться, стать своим и любимым. Пратчетт понадобился не этому ребенку, а мне, чтобы принять то, что есть, напомнить себе, что надо смотреть за оболочку. Все вещи читала запоем,, но что-то первое из ведьминской серии и первое из городской "Стража, стража" легли основательней. А Тиффани шла тяжелей. Жаль,что у нас он мало читаем.
Comments 2
Это счастье, что он был.
Reply
Он видел механику всего и объяснял доходчевее некуда, - энциклопедия второй половины 20-го.
Но вместо занудства получалось приключение и сказка.
Я видела в нем атеиста, другие глубоко верующего - к вопросу о доходчивости :))
Недавно столкнулась с больным ребенком - человек помещен в ужасное тело -, и подумала, даже если его вытащат, как, как он может вписаться, не то что в общество, хоть в какую-то жизнь. И в голову пришел Пратчетт - впишется как гномы, оборотни, големы, как Другой может вписаться, стать своим и любимым. Пратчетт понадобился не этому ребенку, а мне, чтобы принять то, что есть, напомнить себе, что надо смотреть за оболочку.
Все вещи читала запоем,, но что-то первое из ведьминской серии и первое из городской "Стража, стража" легли основательней. А Тиффани шла тяжелей.
Жаль,что у нас он мало читаем.
Reply
Leave a comment