OUVERTURE
Христос Яннарас
Вариации на тему "Песни Песней" (эссе о любви)
А возлюбленный мой повернулся и ушел, Души во мне не стало, когда он говорил.
Мы узнаем любовь только на расстоянии неудачи. До неудачи не существует познания: познание приходит всегда после вкушения плода. В каждой любви вновь оживает опыт вкуса рая и потери рая. Мы изучаем любовь только будучи изгнанными из полноты жизни, которую он дарует.
В опыте любви мы все являемся прародителями. В отношении любви опыт других не учит нас ничему. Для каждого из нас он есть самый первый и самый большой урок жизни, самое первое и самое большое разочарование. Наибольший урок, потому что в любви мы изучаем путь жизни. И наибольшее разочарование, когда этот путь оказывается недосягаемым для нашей человеческой природы.
Наша человеческая природа (эта неопределенная смесь наших души и тела) с глубочайшей проницательностью, сверх понимания, "знает", что полнота жизни достигается только во взаимности отношения. Во взаимно всецелом самоприношении. Поэтому наша природа и облекает в любовь всю свою бездонную жажду жизни. Жажду, которую имеют наши тело и душа.
Мы жаждем жизни, и возможность жизни заключается только в связи с Другим. В личности Другого мы испрашиваем возможность жизни - взаимность в отношении. Другой становится "признаком" жизни, видимым ответом на наиболее глубокое и господствующее желание нашей природы. Возможно, что то, во что мы влюблены, не будет личностью Другого, однако наша жажда воплощена в его личности. Пусть Другой будет условностью, а наше самоприношение - самообманом. Однако и это станет ясным только с расстояния неудачи.
В результате неудачи узнаем, что любовь есть путь жизни, однако, путь недостижимый для нашей человеческой природы. Наша природа отчаянно жаждет связи, не умея существовать путем связи. Она не умеет разделяться, общаться. Умеет только захватывать жизнь, овладевать ею и использовать ее. Если вкус полноты есть общение жизни с Другим, то стремление природы отводит нас от общения к притязанию на собственность и обладание другим. Лишение рая никогда не было наказанием, но лишь самоизгнанием.
Путь жизни мы всегда изучаем как потерянный рай. Мы ощущаем его, когда лишены его, в оттиске его отсутствия. Высеченным следом, который оставил путь жизни, является горечь одиночества в наших душах, лишенное любви одиночество. Вкус смерти. С этим вкусом проживаешь жизнь. Смерть должна завербовать тебя, чтобы ты прошел с нею путь жизни и понял, что такое полнота связи. Тогда начинаешь различать стороны понятия: жить - значит отречься от притязания на жизнь ради жизни Другого. Значит жить - меру того, как отдаешь себя, чтобы принять самоприношение Другого. Не существовать и потом дополнительно любить. Но существовать только потому, что любишь, и в меру того, как любишь.
Мы жаждем жизни и жаждем не своими мыслью или пониманием. Также и не своею волей. Мы жаждем ее своими телом и душой. Стремление к жизни, посеянное в нашей природе, орошает каждую малейшую складку нашего бытия. И это стремление к связи, к со-сущию неумолимо: оно требует, чтобы мы стали одним целым с пред-лежащей сущностью мира, одним целым с красотой земли, безграничностью моря, сладостью плодов, благоуханием цветов. Одним телом с Другим. Другой есть единственная возможность к тому, чтобы наша связь с миром имела взаимность. Он есть лицо мира. Логос каждой пред-лежащей сущности. Логос, который обращается ко мне и призывает меня к соборному со-сущию. Он обещает мне мир жизни, изумительное украшение всецелости. В одной лишь связи.