младший Аутлуков бросает музыкальную школу
В приоткрытую калитку гаража просунулась рыжеволосая голова.
- Дед, ты здесь?
- Здесь, здесь... Заходи, Вовка!
Юноша зашёл, катя рядом с собой велосипед.
- Вот, на зиму к тебе привёз... Давай переберём, заодно, если ты не занят. Может, что поменять надо. А то, что-то педаль справа стала поскрипывать.
- Конечно переберём. Смажем, подшипники поменяем, всё как положено. Спускай пока шины - не дело на зиму их накачанными оставлять, если не ездишь. А я велосипедный ключ поищу.
- Да, у меня же свой есть!
Сняли колёса, набили ступицы литолом, положили цепь в банку с солярой, взялись разбирать педали.
- Так-то как жизнь молодая? В музыкальную школу ходишь?
- Бросить я её решил, дед. - ответил внук.
- А чё так?
- Да..., - Вовка махнул рукой. - Смысла не вижу. Не вижу я себя музыкантом.
- Ну, у тебя ж, вроде, неплохо получается?
- Ну, да. В принципе и по нотам играю и на слух... - он вытер руки тряпицей. - Ну, не моё это. Чувствую, что только время теряю. А ты тоже будешь уговаривать не бросать?
- Нет. - успокоил Аутлуков. - Ты уже самостоятельный мужик, сам принимай решение. А долго учиться осталось?
- Год. Но, я уже всему, что мне надо научился. Для себя и на гитаре могу и на клавишах и на скрипке. Да, хоть, на стаканах! - и Вовка отвёрткой наиграл "мурку" на развешанных на стене гаечных ключах как на ксилофоне.
- Круто! - одобрил дед.
Какое-то время работали молча. Наконец Аутлуков вздохнул:
- Ты знаешь, Вовка, классе в шестом - седьмом мы с военруком в поход ходили. Сто тридцать километров лесом. Ночёвки в палатках, еда - на костре в котелке. Без захода к людям - деревни обходили стороной. Дней на пятнадцать, наверное, поход был...
- ?
- Ну, дык, понимаешь, с желудком у меня под конец похода тогда плохо стало: кровью рвало, понос каждые пять минут. А оно, понимаешь, как тяжело морально, когда ты под кустом срёшь, а тебя двадцать человек с рюкзаками ждут и среди них девочки... Ну, в общем, на станции Абзаково посадили меня на электричку и отправили домой. А там, понимаешь, оставалось до финиша дня три идти-то...
Так-то никаких претензий ко мне от однокласников потом не было, все же всё видели, да, и военрук сам мне предложил домой ехать, но, понимаешь, вот эти вот непройденные три дня, они мне на всю жизнь потом тяжким грузом отложились. Как какая более-менее сложная ситуация, так мысель меня начинает подленькая точить: ну, можно же не сделать, ты же не виноват, таковы обстоятельства... Эх, много бы я отдал за то, чтобы переиграть тот момент жизни заново и пройти те чертовы три дня до финиша.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Когда сошел снег и Вовка пришел в гараж за велосипедом, он спросил:
- Дед, а у тебя палатка нормальная?
- Конечно! Регулярно достаю и сушу, а что?
- А, давай-ка мы с тобой на весенних каникулах дёрнем на маршрутке до станции Абзаково, а оттуда домой пешком. Лесом. Не выходя к человеческому жилью. И я, кстати, музыкальную школу, похоже, на отлично закончу.
- Дед, ты здесь?
- Здесь, здесь... Заходи, Вовка!
Юноша зашёл, катя рядом с собой велосипед.
- Вот, на зиму к тебе привёз... Давай переберём, заодно, если ты не занят. Может, что поменять надо. А то, что-то педаль справа стала поскрипывать.
- Конечно переберём. Смажем, подшипники поменяем, всё как положено. Спускай пока шины - не дело на зиму их накачанными оставлять, если не ездишь. А я велосипедный ключ поищу.
- Да, у меня же свой есть!
Сняли колёса, набили ступицы литолом, положили цепь в банку с солярой, взялись разбирать педали.
- Так-то как жизнь молодая? В музыкальную школу ходишь?
- Бросить я её решил, дед. - ответил внук.
- А чё так?
- Да..., - Вовка махнул рукой. - Смысла не вижу. Не вижу я себя музыкантом.
- Ну, у тебя ж, вроде, неплохо получается?
- Ну, да. В принципе и по нотам играю и на слух... - он вытер руки тряпицей. - Ну, не моё это. Чувствую, что только время теряю. А ты тоже будешь уговаривать не бросать?
- Нет. - успокоил Аутлуков. - Ты уже самостоятельный мужик, сам принимай решение. А долго учиться осталось?
- Год. Но, я уже всему, что мне надо научился. Для себя и на гитаре могу и на клавишах и на скрипке. Да, хоть, на стаканах! - и Вовка отвёрткой наиграл "мурку" на развешанных на стене гаечных ключах как на ксилофоне.
- Круто! - одобрил дед.
Какое-то время работали молча. Наконец Аутлуков вздохнул:
- Ты знаешь, Вовка, классе в шестом - седьмом мы с военруком в поход ходили. Сто тридцать километров лесом. Ночёвки в палатках, еда - на костре в котелке. Без захода к людям - деревни обходили стороной. Дней на пятнадцать, наверное, поход был...
- ?
- Ну, дык, понимаешь, с желудком у меня под конец похода тогда плохо стало: кровью рвало, понос каждые пять минут. А оно, понимаешь, как тяжело морально, когда ты под кустом срёшь, а тебя двадцать человек с рюкзаками ждут и среди них девочки... Ну, в общем, на станции Абзаково посадили меня на электричку и отправили домой. А там, понимаешь, оставалось до финиша дня три идти-то...
Так-то никаких претензий ко мне от однокласников потом не было, все же всё видели, да, и военрук сам мне предложил домой ехать, но, понимаешь, вот эти вот непройденные три дня, они мне на всю жизнь потом тяжким грузом отложились. Как какая более-менее сложная ситуация, так мысель меня начинает подленькая точить: ну, можно же не сделать, ты же не виноват, таковы обстоятельства... Эх, много бы я отдал за то, чтобы переиграть тот момент жизни заново и пройти те чертовы три дня до финиша.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Когда сошел снег и Вовка пришел в гараж за велосипедом, он спросил:
- Дед, а у тебя палатка нормальная?
- Конечно! Регулярно достаю и сушу, а что?
- А, давай-ка мы с тобой на весенних каникулах дёрнем на маршрутке до станции Абзаково, а оттуда домой пешком. Лесом. Не выходя к человеческому жилью. И я, кстати, музыкальную школу, похоже, на отлично закончу.