val000
in
nad_suetoi
Софья Ковалевская. Математик и мистик.
От lenarudenko
(Елена Руденко)
Доходный дом статс-дамы Бутурлиной, где жили молодожены Ковалевские
Узнав, что Софья Ковалевская (урожденная Корвин-Круковская) жила в этом доме, я решила вспомнить ее биографию. Оказалось, что Софья была не только математик, но и мистик. Она верила в знаки судьбы и вещие сны, часто предвидя грядущие события жизни. Прабабушка Ковалевской была цыганской гадалкой, и Софья верила, что унаследовала ее мистический дар.
На протяжении всей жизни Софья встречала надежных покровителей, которые помогали ей идти вперед и открывать двери, которые для других женщин-ученых в 19 веке оставались закрыты. Она обладала каким-то особым обаянием, влияющим на людей.
Софья не видела противоречий между увлечениями наукой и мистическими размышлениями: «Многие, которым никогда не представлялось случая более узнать математику, смешивают её с арифметикой и считают её наукой сухой. В сущности же эта наука, требующая наиболее фантазии... Нельзя быть математиком, не будучи в то же время поэтом в душе»- писала она.
От прадеда Фёдора Шуберта - математика и астронома, Софья унаследовала талант к точным наукам, который и принес ей мировую славу.
В роду Софьи были - немцы, австрийцы, русские, поляки, цыгане, и она очень гордилась свой «интернациональной кровью». А ведь действительно, гении рождаются при такой «генетической смеси».
Прадедушка ученый Федор Шуберт, талант которого унаследовала Софья
Он приходил к ней во сне с подсказками
Интерес к математике появился у Софьи с ранних лет. Во время ремонта усадьбы, где жила семья, на детскую комнату не хватило обоев, одну стену пришлось заклеить листами из учебника математики.
Софья вспоминала - «Листы эти, испещрённые странными, непонятными формулами, скоро обратили на себя моё внимание. Я помню, как в детстве проводила целые часы перед этой таинственной стеной, пытаясь разобрать хоть отдельные фразы и найти тот порядок, в котором листы должны следовать друг за другом».
Девочка считала эти знаки волшебными и пыталась разгадать их смысл. Она любила уединение, держалась в стороне от бойкой сестры Анны и брата Феди. Ее другом стал домовой, которого она видела собственными глазами. Софья верила, что «цыганский глаз прабабки» позволяет ей видеть то, что скрыто от других.
Разгадать смысл тайных знаков на стене Софье помог ее дядюшка Петр Васильевич:
«Любовь к математике проявилась у меня под влиянием дяди Петра Васильевича Корвин-Круковского... от него мне пришлось впервые услышать о некоторых математических понятиях, которые произвели на меня особенно сильное впечатление. Дядя говорил о квадратуре круга, об асимптотах - прямых линиях, к которым кривая постепенно приближается, никогда их не достигая, и о многих других совершенно непонятных для меня вещах, которые, тем не менее, представлялись мне чем-то таинственным и в то же время особенно привлекательным» - вспоминала она.
Талант юной Софьи к науке заметили сразу, в 15 лет она получила разрешения слушать лекции математика И. М. Сеченова и изучать астрономию у профессора В. Л. Грубера в Военно-медицинской академии.
Родные Софьи понимали, что сбывается предсказание. Когда мать Софьи была беременна, Федор Шуберт явился к ней во сне и весело сказал «Математик у тебя родится. Мое дело продолжит». Когда родилась девочка Софья, мать сочла сон пустым, она боялась даже думать, что ее дочь присоединится к «уродливым женщинам», всю жизнь «сгорбленным за книгами».
Надо отметить, что Софья не была похожа на стереотип о «синих чулках».
Владимир Ковалевский будучи женихом Софьи писал брату: «Несмотря на свои 18 лет, «воробышек» образована, великолепно, знает все языки, как свой собственный, и занимается до сих пор, главным образом, математикой. Работает, как; муравей, с утра до ночи, и при всём том жива, мила и очень хороша собою».
Ковалевский был старше Софьи на 8 лет.
Софья хотела продолжить обучение наукам за границей, но по правилам 19 века она могла путешествовать по Европе только с родственниками или мужем. Сестра Анна посоветовала ей фиктивный брак, который поможет осуществить задуманное.
«На преждевременное развитие Софы имела большое влияние не по летам развитая и бойкая Анюта, которая была старше ее на семь лет» - вспоминала подруга Софьи.
В середине 19 века в России распространились клубы, где девушки могли познакомиться с будущими фиктивными мужьями, чтобы поскорее начать свою самостоятельную жизнь. Обычно женихи были из достойных семей, и у родителей барышень не было причин для отказа. Увидев Софью, Ковалевский сказал, что готов жениться хоть сейчас.
Молодой ученый Ковалевская
По воспоминаниям подруги Софьи: «Она производила своеобразное впечатление своею детскою наружностью, доставившей ей ласковое прозвище «воробышка». Ей минуло уже 18 лет, но на вид она казалась гораздо моложе. Маленького роста, худенькая, но довольно полная в лице, с коротко обстриженными вьющимися волосами каштанового цвета, с необыкновенно выразительным и подвижным лицом, с глазами, постоянно менявшими выражение, то блестящими и искрящимися, то глубоко мечтательными, она представляла собою оригинальную смесь детской наивности с глубокою силою мысли... она не обращала ни малейшего внимания на свою наружность и свой туалет, который отличался необыкновенною простотою, с примесью некоторой беспорядочности, не покидавшей ее всю жизнь».
В 1869 году Софья с мужем отправилась в немецкий город Гейдельберг, где получила разрешение учиться в университете. Новость быстро разнеслась по городу. Горожане, встречая Софью на улице, с интересом рассматривали ее и говорили своим детям «Единственная ученая женщина!»
Талантливых женщин-ученых в Европе было немало, но именно Софья удостоилась такой чести. Поговаривали, что «цыганская кровь» помогает ей оказывать магическое влияние на людей и добиваться желаемого.
Софья писала стихи, которые отражают ее загадочную натуру:
Пришлось ли раз вам безучастно,
Бесцельно средь толпы гулять
И вдруг какой-то песни страстной
Случайно звуки услыхать?
На вас нежданною волною
Пахнула память прежних лет,
И что-то милое, родное
В душе откликнулось в ответ.
Казалось вам, что эти звуки
Вы в детстве слышали не раз,
Так много счастья, неги, муки
В них вспоминалося для вас.
Спешили вы привычным слухом
Напев знакомый уловить,
Хотелось вам за каждым звуком,
За каждым словом уследить.
Внезапно песня замолчала,
И голос замер без следа.
И без конца и без начала
Осталась песня навсегда.
Как ненавистна показалась
В тот миг кругом вас тишина.
Как будто с болью оборвалась
В душе отзывная струна!
И как назойливо, докучно
Вас всё напев тот провожал;
Как слух ваш, воле непослушный
Его вам вечно повторял!
Фиктивный брак с мужем постепенно стал настоящим. Софья оказалась романтической натурой, которая посвящала мужу стихи и очень ревновала его к дамам, проповедовавшим «свободную любовь». «Ревность была одним из самых сильных недостатков порывистой натуры Ковалевской» - отмечали современники.
Романтической «Софье хотелось, чтобы муж ей постоянно клялся в любви, оказывал знаки внимания, а Владимир Ковалевский этого не делал», что приводило к ссорам. Муж в ответ ревновал Софью к науке, желая от супруги больше ответного внимания.
Владимир Ковалевский был талантливым ученым-биологом, который пытался заниматься коммерцией, чтобы обеспечить жене достойную жизнь.
Дар предсказателя помогал Софье сдерживать мужа от неверных шагов. Часто ей снились страшные сны, после которых она уговаривала мужа оставить коммерцию навсегда.
Завистницы, наблюдая за жизнью супругов Ковалевских, шептались «Она не могла сама купить себе платье, не могла смотреть за своими вещами, не могла найти дороги в городе ... была до такой степени непрактична, что все мелкие заботы жизни казались ей невыносимы», «муж ходит за ней как нянька», «Ковалевская как всегда дурно одета».
В 1870 году 20-летняя Ковалевская отправилась в Берлин, чтобы продолжить учебу в Берлинском университете, где получила отказ «Женщина не может числиться в законных студентах Берлинского университета».
За помощью она обратилась к великому математику Вейерштрассу, при встрече она не смогла подобрать слов и протянула свои листки с записями. Просмотрев работу молодой особы, восхищенный ученый согласился давать Софье частные уроки.
Снова неведомые силы помогли женщине-математику идти вперед, обходя правила и предрассудки.
Немецкий математик Вейрштрасс, помогавший карьере Софьи
Ковалевской часто снился ученый-прадедушка Федор Шуберт, эти сны помогали ей в работе. Однажды прадедушка во сне подал Софью идею «небесной механики» и исследования «колец Сатурна».
«Я чувствую, что предназначена служить истине - науке и прокладывать новый путь женщинам, потому что это значит - служить справедливости. Я очень рада, что родилась женщиной, так как это дает мне возможность одновременно служить истине и справедливости», - писала Ковалевская.
После успеха в Европе Ковалевская вернулась в Россию, в 1881 году она была избрана членом Московского математического общества, но мечта о преподавательской деятельности в университете пока не осуществилась.
О завистниках Ковалевская говорила «Когда Пифагор открыл свою знаменитую теорему, он принес в жертву богам 100 быков. С тех пор все скоты боятся нового».
Ковалевская с дочерью Сонечкой
Ковалевская не теряла надежды, император Александр II планировал реформы, которые должны были изменить многие общественные правила, но императора убили. Его сын Александр III занял жесткую позицию, начались допросы революционно настроенных граждан. Владимир Ковалевский - муж Софьи входил в революционные общества. Он уговорил жену покинуть Россию, чтобы его репутация не навредила ей. Расставшись с Софьей он лишился ее предостерегающих советов в коммерческих делах. Страшный сон Софьи сбылся. Ковалевский разорился от неудачной сделки и покончил жизнь самоубийством, отравившись хлороформом, ему было 40 лет.
Перед смертью он написал брату: «Напиши Софье, что моя всегдашняя мысль была о ней и о том, как я много виноват перед нею и как я испортил ей жизнь...».
Смерть мужа стала для Ковалевской сильным ударом, она четыре дня не могла принимать пищу и слегла от слабости.
Немного оправившись от горя, вдова отправилась с дочерью в Берлин к учителю Вейерштрассу, который при помощи шведского коллеги Миттаг-Леффлера помог ей получить должность профессора математики в Стокгольмском университете в 1884 году. Софье 34 года, она молодой признанный ученый.
Шведский математик Миттаг-Леффлер, помогавший Софье получить должность профессора
Получив всемирное признание, Софья писала: «Моя слава лишила меня обыкновенного женского счастья... Почему меня никто не может полюбить? Я могла бы больше дать любимому человеку, чем многие женщины, почему же любят самых незначительных, и только меня никто не любит?» Поклонники и модная «свободная любовь» не принесли счастья.
По воспоминаниям современников:
«В том-то и заключалось ее несчастье, что она никак не могла освоиться в Стокгольме, как и вообще нигде на белом свете, но нуждалась всегда в новых впечатлениях для своей умственной деятельности, постоянно требовала от жизни драматических событий...»
Судьба оказалась благосклонна, в 1880 годы Софья познакомилась с родственником покойного мужа - Максимом Ковалевским. Он не был элегантным красавцем, толстый господин покорил своим добродушием и веселым нравом. Софья шутя говорила о своем поклоннике «он занимает слишком много места на диване и в мыслях». Максим был уважаемым в мире ученым-социологом, читал лекции в Париже, Лондоне, Берлине. Максим стал адептом Масонской ложи, о деятельности которой ходит немало легенд, он с пониманием относился к мистическим взглядам Софьи. Ковалевский переехал в Швецию, где читал лекции в Стокгольмском университете. Лето влюбленные проводили на вилле Максима в Ницце, но предложение о замужестве Софья принять не решалась.
Максим Ковалевский
В 1890 году они расстались, но вскоре снова сблизились, новый 1891 год Софья встречала вместе с Максимом в Ницце. Она наконец-то согласилась принять его предложение, свадьбу планировали на лето.
После нового года дурные предчувствия начали преследовать Ковалевскую. Однажды ночью она услышала тихий плачь, вспомнив легенды о домовом, она спросила «К добру или худу?», но ответа не последовало. Утром, повинуясь неведомой силе, она уговорила жениха отправиться в Геную, где направилась на старинное кладбище Санто-Кампо. Она долго бродила среди могил, пока не остановилась у одной из скорбящих статуй. Простояв в молчании Софья вдруг сказала Максиму «Один из нас не переживет этот год!».
Возвращаясь в Швецию Софья сильно простудилась по дороге. Дома в Стокгольме она слегла, предчувствуя скорый конец жизни. «Во мне произошла какая-то перемена» - говорила она.
Софья в годы расцвета своей славы
За день до кончины она сказала Максиму, что напишет повесть «Когда не будет больше смерти». А последними ее словами стали «слишком много счастья».
Софья Васильевна Ковалевская умерла в расцвете своей славы, ей недавно исполнился 41 год. Ковалевскую похоронили в Стокгольме на Северном кладбище, могила в день похорон была засыпана цветами. Женщину-ученую оплакивал весь мир.
Поэт Франц Лефлер посвятил Ковалевской стихотворение:
Душа из пламени и дум!
Пристал ли твой корабль воздушный
Призыву истины послушный?
В тот звездный мир так часто ты
На крыльях мысли улетала,
Куда уйдя в свои мечты,
О мирозданье размышляла...
Прощай! Тебя мы свято чтим,
Твой прах в могиле оставляя;
Пусть шведская земля над ним
Лежит легко, не подавляя....
Прощай! Со славою твоей
Ты, навсегда расставшись с нами,
Жить будешь в памяти людей
С другими славными умами,
Покуда чудный звездный свет
С небес на землю будет литься
И в сонме блещущих планет
Кольцо Сатурна не затмится.
Максим Ковалевский на похоронах произнес: «Софья Васильевна! Благодаря вашим знаниям, вашему таланту и вашему характеру вы всегда были и будете славой нашей родины. Недаром оплакивает вас вся ученая и литературная Россия. От ее имени прощаюсь с вами в последний раз!»
В своих стихах Софья Ковалевская оставила наставления талантливым потомкам - идти вперед и никогда не сдаваться:
Если ты в жизни хотя на мгновенье
Истину в сердце твоем ощутил,
Если луч правды сквозь мрак и сомненье
Ярким сияньем твой путь озарил:
Что бы в решенье своем неизменном
Рок ни назначил тебе впереди,
Память об этом мгновенье священном
Вечно храни, как святыню, в груди.
Тучи сберутся громадой нестройной,
Небо покроется черною мглой,
С ясной решимостью, с верой спокойной
Бурю ты встреть и померься с грозой.
Лживые призраки, злые виденья
Сбить тебя будут пытаться с пути;
Против всех вражеских козней спасенье
В собственном сердце ты сможешь найти;
Если хранится в нем искра святая,
Ты всемогущ и всесилен, но знай,
Горе тебе, коль врагам уступая,
Дашь ты похитить ее невзначай!
Лучше бы было тебе не родиться,
Лучше бы истины вовсе не знать,
Нежели, зная, от ней отступиться,
Чем первенство за похлебку продать,
Ведь грозные боги ревнивы и строги,
Их приговор ясен, решенье одно:
С того человека и взыщется много,
Кому было много талантов дано.
Ты знаешь в писанье суровое слово:
Прощенье замолит за все человек,
Но только за грех против духа святого
Прощения нет и не будет во век.
* Оригинальный пост
(Снимки (в том числе) и Елены Руденко lenarudenko)
Содержание
(Елена Руденко)
Доходный дом статс-дамы Бутурлиной, где жили молодожены Ковалевские
Узнав, что Софья Ковалевская (урожденная Корвин-Круковская) жила в этом доме, я решила вспомнить ее биографию. Оказалось, что Софья была не только математик, но и мистик. Она верила в знаки судьбы и вещие сны, часто предвидя грядущие события жизни. Прабабушка Ковалевской была цыганской гадалкой, и Софья верила, что унаследовала ее мистический дар.
На протяжении всей жизни Софья встречала надежных покровителей, которые помогали ей идти вперед и открывать двери, которые для других женщин-ученых в 19 веке оставались закрыты. Она обладала каким-то особым обаянием, влияющим на людей.
Софья не видела противоречий между увлечениями наукой и мистическими размышлениями: «Многие, которым никогда не представлялось случая более узнать математику, смешивают её с арифметикой и считают её наукой сухой. В сущности же эта наука, требующая наиболее фантазии... Нельзя быть математиком, не будучи в то же время поэтом в душе»- писала она.
От прадеда Фёдора Шуберта - математика и астронома, Софья унаследовала талант к точным наукам, который и принес ей мировую славу.
В роду Софьи были - немцы, австрийцы, русские, поляки, цыгане, и она очень гордилась свой «интернациональной кровью». А ведь действительно, гении рождаются при такой «генетической смеси».
Прадедушка ученый Федор Шуберт, талант которого унаследовала Софья
Он приходил к ней во сне с подсказками
Интерес к математике появился у Софьи с ранних лет. Во время ремонта усадьбы, где жила семья, на детскую комнату не хватило обоев, одну стену пришлось заклеить листами из учебника математики.
Софья вспоминала - «Листы эти, испещрённые странными, непонятными формулами, скоро обратили на себя моё внимание. Я помню, как в детстве проводила целые часы перед этой таинственной стеной, пытаясь разобрать хоть отдельные фразы и найти тот порядок, в котором листы должны следовать друг за другом».
Девочка считала эти знаки волшебными и пыталась разгадать их смысл. Она любила уединение, держалась в стороне от бойкой сестры Анны и брата Феди. Ее другом стал домовой, которого она видела собственными глазами. Софья верила, что «цыганский глаз прабабки» позволяет ей видеть то, что скрыто от других.
Разгадать смысл тайных знаков на стене Софье помог ее дядюшка Петр Васильевич:
«Любовь к математике проявилась у меня под влиянием дяди Петра Васильевича Корвин-Круковского... от него мне пришлось впервые услышать о некоторых математических понятиях, которые произвели на меня особенно сильное впечатление. Дядя говорил о квадратуре круга, об асимптотах - прямых линиях, к которым кривая постепенно приближается, никогда их не достигая, и о многих других совершенно непонятных для меня вещах, которые, тем не менее, представлялись мне чем-то таинственным и в то же время особенно привлекательным» - вспоминала она.
Талант юной Софьи к науке заметили сразу, в 15 лет она получила разрешения слушать лекции математика И. М. Сеченова и изучать астрономию у профессора В. Л. Грубера в Военно-медицинской академии.
Родные Софьи понимали, что сбывается предсказание. Когда мать Софьи была беременна, Федор Шуберт явился к ней во сне и весело сказал «Математик у тебя родится. Мое дело продолжит». Когда родилась девочка Софья, мать сочла сон пустым, она боялась даже думать, что ее дочь присоединится к «уродливым женщинам», всю жизнь «сгорбленным за книгами».
Надо отметить, что Софья не была похожа на стереотип о «синих чулках».
Владимир Ковалевский будучи женихом Софьи писал брату: «Несмотря на свои 18 лет, «воробышек» образована, великолепно, знает все языки, как свой собственный, и занимается до сих пор, главным образом, математикой. Работает, как; муравей, с утра до ночи, и при всём том жива, мила и очень хороша собою».
Ковалевский был старше Софьи на 8 лет.
Софья хотела продолжить обучение наукам за границей, но по правилам 19 века она могла путешествовать по Европе только с родственниками или мужем. Сестра Анна посоветовала ей фиктивный брак, который поможет осуществить задуманное.
«На преждевременное развитие Софы имела большое влияние не по летам развитая и бойкая Анюта, которая была старше ее на семь лет» - вспоминала подруга Софьи.
В середине 19 века в России распространились клубы, где девушки могли познакомиться с будущими фиктивными мужьями, чтобы поскорее начать свою самостоятельную жизнь. Обычно женихи были из достойных семей, и у родителей барышень не было причин для отказа. Увидев Софью, Ковалевский сказал, что готов жениться хоть сейчас.
Молодой ученый Ковалевская
По воспоминаниям подруги Софьи: «Она производила своеобразное впечатление своею детскою наружностью, доставившей ей ласковое прозвище «воробышка». Ей минуло уже 18 лет, но на вид она казалась гораздо моложе. Маленького роста, худенькая, но довольно полная в лице, с коротко обстриженными вьющимися волосами каштанового цвета, с необыкновенно выразительным и подвижным лицом, с глазами, постоянно менявшими выражение, то блестящими и искрящимися, то глубоко мечтательными, она представляла собою оригинальную смесь детской наивности с глубокою силою мысли... она не обращала ни малейшего внимания на свою наружность и свой туалет, который отличался необыкновенною простотою, с примесью некоторой беспорядочности, не покидавшей ее всю жизнь».
В 1869 году Софья с мужем отправилась в немецкий город Гейдельберг, где получила разрешение учиться в университете. Новость быстро разнеслась по городу. Горожане, встречая Софью на улице, с интересом рассматривали ее и говорили своим детям «Единственная ученая женщина!»
Талантливых женщин-ученых в Европе было немало, но именно Софья удостоилась такой чести. Поговаривали, что «цыганская кровь» помогает ей оказывать магическое влияние на людей и добиваться желаемого.
Софья писала стихи, которые отражают ее загадочную натуру:
Пришлось ли раз вам безучастно,
Бесцельно средь толпы гулять
И вдруг какой-то песни страстной
Случайно звуки услыхать?
На вас нежданною волною
Пахнула память прежних лет,
И что-то милое, родное
В душе откликнулось в ответ.
Казалось вам, что эти звуки
Вы в детстве слышали не раз,
Так много счастья, неги, муки
В них вспоминалося для вас.
Спешили вы привычным слухом
Напев знакомый уловить,
Хотелось вам за каждым звуком,
За каждым словом уследить.
Внезапно песня замолчала,
И голос замер без следа.
И без конца и без начала
Осталась песня навсегда.
Как ненавистна показалась
В тот миг кругом вас тишина.
Как будто с болью оборвалась
В душе отзывная струна!
И как назойливо, докучно
Вас всё напев тот провожал;
Как слух ваш, воле непослушный
Его вам вечно повторял!
Фиктивный брак с мужем постепенно стал настоящим. Софья оказалась романтической натурой, которая посвящала мужу стихи и очень ревновала его к дамам, проповедовавшим «свободную любовь». «Ревность была одним из самых сильных недостатков порывистой натуры Ковалевской» - отмечали современники.
Романтической «Софье хотелось, чтобы муж ей постоянно клялся в любви, оказывал знаки внимания, а Владимир Ковалевский этого не делал», что приводило к ссорам. Муж в ответ ревновал Софью к науке, желая от супруги больше ответного внимания.
Владимир Ковалевский был талантливым ученым-биологом, который пытался заниматься коммерцией, чтобы обеспечить жене достойную жизнь.
Дар предсказателя помогал Софье сдерживать мужа от неверных шагов. Часто ей снились страшные сны, после которых она уговаривала мужа оставить коммерцию навсегда.
Завистницы, наблюдая за жизнью супругов Ковалевских, шептались «Она не могла сама купить себе платье, не могла смотреть за своими вещами, не могла найти дороги в городе ... была до такой степени непрактична, что все мелкие заботы жизни казались ей невыносимы», «муж ходит за ней как нянька», «Ковалевская как всегда дурно одета».
В 1870 году 20-летняя Ковалевская отправилась в Берлин, чтобы продолжить учебу в Берлинском университете, где получила отказ «Женщина не может числиться в законных студентах Берлинского университета».
За помощью она обратилась к великому математику Вейерштрассу, при встрече она не смогла подобрать слов и протянула свои листки с записями. Просмотрев работу молодой особы, восхищенный ученый согласился давать Софье частные уроки.
Снова неведомые силы помогли женщине-математику идти вперед, обходя правила и предрассудки.
Немецкий математик Вейрштрасс, помогавший карьере Софьи
Ковалевской часто снился ученый-прадедушка Федор Шуберт, эти сны помогали ей в работе. Однажды прадедушка во сне подал Софью идею «небесной механики» и исследования «колец Сатурна».
«Я чувствую, что предназначена служить истине - науке и прокладывать новый путь женщинам, потому что это значит - служить справедливости. Я очень рада, что родилась женщиной, так как это дает мне возможность одновременно служить истине и справедливости», - писала Ковалевская.
После успеха в Европе Ковалевская вернулась в Россию, в 1881 году она была избрана членом Московского математического общества, но мечта о преподавательской деятельности в университете пока не осуществилась.
О завистниках Ковалевская говорила «Когда Пифагор открыл свою знаменитую теорему, он принес в жертву богам 100 быков. С тех пор все скоты боятся нового».
Ковалевская с дочерью Сонечкой
Ковалевская не теряла надежды, император Александр II планировал реформы, которые должны были изменить многие общественные правила, но императора убили. Его сын Александр III занял жесткую позицию, начались допросы революционно настроенных граждан. Владимир Ковалевский - муж Софьи входил в революционные общества. Он уговорил жену покинуть Россию, чтобы его репутация не навредила ей. Расставшись с Софьей он лишился ее предостерегающих советов в коммерческих делах. Страшный сон Софьи сбылся. Ковалевский разорился от неудачной сделки и покончил жизнь самоубийством, отравившись хлороформом, ему было 40 лет.
Перед смертью он написал брату: «Напиши Софье, что моя всегдашняя мысль была о ней и о том, как я много виноват перед нею и как я испортил ей жизнь...».
Смерть мужа стала для Ковалевской сильным ударом, она четыре дня не могла принимать пищу и слегла от слабости.
Немного оправившись от горя, вдова отправилась с дочерью в Берлин к учителю Вейерштрассу, который при помощи шведского коллеги Миттаг-Леффлера помог ей получить должность профессора математики в Стокгольмском университете в 1884 году. Софье 34 года, она молодой признанный ученый.
Шведский математик Миттаг-Леффлер, помогавший Софье получить должность профессора
Получив всемирное признание, Софья писала: «Моя слава лишила меня обыкновенного женского счастья... Почему меня никто не может полюбить? Я могла бы больше дать любимому человеку, чем многие женщины, почему же любят самых незначительных, и только меня никто не любит?» Поклонники и модная «свободная любовь» не принесли счастья.
По воспоминаниям современников:
«В том-то и заключалось ее несчастье, что она никак не могла освоиться в Стокгольме, как и вообще нигде на белом свете, но нуждалась всегда в новых впечатлениях для своей умственной деятельности, постоянно требовала от жизни драматических событий...»
Судьба оказалась благосклонна, в 1880 годы Софья познакомилась с родственником покойного мужа - Максимом Ковалевским. Он не был элегантным красавцем, толстый господин покорил своим добродушием и веселым нравом. Софья шутя говорила о своем поклоннике «он занимает слишком много места на диване и в мыслях». Максим был уважаемым в мире ученым-социологом, читал лекции в Париже, Лондоне, Берлине. Максим стал адептом Масонской ложи, о деятельности которой ходит немало легенд, он с пониманием относился к мистическим взглядам Софьи. Ковалевский переехал в Швецию, где читал лекции в Стокгольмском университете. Лето влюбленные проводили на вилле Максима в Ницце, но предложение о замужестве Софья принять не решалась.
Максим Ковалевский
В 1890 году они расстались, но вскоре снова сблизились, новый 1891 год Софья встречала вместе с Максимом в Ницце. Она наконец-то согласилась принять его предложение, свадьбу планировали на лето.
После нового года дурные предчувствия начали преследовать Ковалевскую. Однажды ночью она услышала тихий плачь, вспомнив легенды о домовом, она спросила «К добру или худу?», но ответа не последовало. Утром, повинуясь неведомой силе, она уговорила жениха отправиться в Геную, где направилась на старинное кладбище Санто-Кампо. Она долго бродила среди могил, пока не остановилась у одной из скорбящих статуй. Простояв в молчании Софья вдруг сказала Максиму «Один из нас не переживет этот год!».
Возвращаясь в Швецию Софья сильно простудилась по дороге. Дома в Стокгольме она слегла, предчувствуя скорый конец жизни. «Во мне произошла какая-то перемена» - говорила она.
Софья в годы расцвета своей славы
За день до кончины она сказала Максиму, что напишет повесть «Когда не будет больше смерти». А последними ее словами стали «слишком много счастья».
Софья Васильевна Ковалевская умерла в расцвете своей славы, ей недавно исполнился 41 год. Ковалевскую похоронили в Стокгольме на Северном кладбище, могила в день похорон была засыпана цветами. Женщину-ученую оплакивал весь мир.
Поэт Франц Лефлер посвятил Ковалевской стихотворение:
Душа из пламени и дум!
Пристал ли твой корабль воздушный
Призыву истины послушный?
В тот звездный мир так часто ты
На крыльях мысли улетала,
Куда уйдя в свои мечты,
О мирозданье размышляла...
Прощай! Тебя мы свято чтим,
Твой прах в могиле оставляя;
Пусть шведская земля над ним
Лежит легко, не подавляя....
Прощай! Со славою твоей
Ты, навсегда расставшись с нами,
Жить будешь в памяти людей
С другими славными умами,
Покуда чудный звездный свет
С небес на землю будет литься
И в сонме блещущих планет
Кольцо Сатурна не затмится.
Максим Ковалевский на похоронах произнес: «Софья Васильевна! Благодаря вашим знаниям, вашему таланту и вашему характеру вы всегда были и будете славой нашей родины. Недаром оплакивает вас вся ученая и литературная Россия. От ее имени прощаюсь с вами в последний раз!»
В своих стихах Софья Ковалевская оставила наставления талантливым потомкам - идти вперед и никогда не сдаваться:
Если ты в жизни хотя на мгновенье
Истину в сердце твоем ощутил,
Если луч правды сквозь мрак и сомненье
Ярким сияньем твой путь озарил:
Что бы в решенье своем неизменном
Рок ни назначил тебе впереди,
Память об этом мгновенье священном
Вечно храни, как святыню, в груди.
Тучи сберутся громадой нестройной,
Небо покроется черною мглой,
С ясной решимостью, с верой спокойной
Бурю ты встреть и померься с грозой.
Лживые призраки, злые виденья
Сбить тебя будут пытаться с пути;
Против всех вражеских козней спасенье
В собственном сердце ты сможешь найти;
Если хранится в нем искра святая,
Ты всемогущ и всесилен, но знай,
Горе тебе, коль врагам уступая,
Дашь ты похитить ее невзначай!
Лучше бы было тебе не родиться,
Лучше бы истины вовсе не знать,
Нежели, зная, от ней отступиться,
Чем первенство за похлебку продать,
Ведь грозные боги ревнивы и строги,
Их приговор ясен, решенье одно:
С того человека и взыщется много,
Кому было много талантов дано.
Ты знаешь в писанье суровое слово:
Прощенье замолит за все человек,
Но только за грех против духа святого
Прощения нет и не будет во век.
* Оригинальный пост
(Снимки (в том числе) и Елены Руденко lenarudenko)
Содержание