ИЗ НОВЫХ СТИХОВ
НА СПАС ЗОЛОТОЙ
Приметам в угоду насуплен, дождлив маковей.
Ильинская муха докучлива сверх всякой меры.
Мужик в мёд макает ножи: погоди, не говей!
Успей поблажить до Успенья! На Спас, самый первый,
спешит добрый пасечник соты заламывать в срок.
И мёдом наполнен по горло прожорливый серпень:
и бочка, и плошка, и прочий горшок-туесок
вот-вот бы и лопнули - только величие терпят!
А воздух и чист, и ветрами покосными рьян.
И падают росы холодные соком медовым.
Малиной, черёмухой песни выводит баян,
И пьян от любви баянист, и до девок фартовый.
Плывёт мокрый Спас. Речкой лето пускается вплавь.
На том бережочке - я, в штапельном платье, весёлом.
Ах, Спас золотой, мерой той мне наследство оставь,
что речью колодезной полнит сердца и уста,
и век продолжает и песням, и людям, и пчёлам!
Приметам в угоду насуплен, дождлив маковей.
Ильинская муха докучлива сверх всякой меры.
Мужик в мёд макает ножи: погоди, не говей!
Успей поблажить до Успенья! На Спас, самый первый,
спешит добрый пасечник соты заламывать в срок.
И мёдом наполнен по горло прожорливый серпень:
и бочка, и плошка, и прочий горшок-туесок
вот-вот бы и лопнули - только величие терпят!
А воздух и чист, и ветрами покосными рьян.
И падают росы холодные соком медовым.
Малиной, черёмухой песни выводит баян,
И пьян от любви баянист, и до девок фартовый.
Плывёт мокрый Спас. Речкой лето пускается вплавь.
На том бережочке - я, в штапельном платье, весёлом.
Ах, Спас золотой, мерой той мне наследство оставь,
что речью колодезной полнит сердца и уста,
и век продолжает и песням, и людям, и пчёлам!