Продолжение размышлений про французов и баррикады...
Дело в том, что я все время пыталась понять, почему так получилось, что у французов в целом скорее нет страха революции (и тем более стыда за свое бурное революционное прошлое), а в России есть.
Пытаясь это сформулировать, подумала так. Во Франции было пять революций (и энное количество движухи в промежутках) и все они были, в общем, в той или иной степени страшными и кровавыми. Но при этом, несмотря на хаос и кровь, каждая революция все-таки оставляла после себя какие-то положительные достижения, которые даже при всех последующих откатах и реставрациях оставались и закреплялись в качестве неотъемлемого достижения общества. Ни Наполеон, ни даже реставрация Бурбонов не отменили многих завоеваний ВФР, включая юридическое равенство сословий и многие другие важные вещи. Революция 1848 года оставила после себя, например, закон о всеобщем избирательном праве и ряд других демократических завоеваний. В 1871 году Тьер залил кровью Париж - однако спустя несколько лет Тьера тихо и брезгливо "ушли", а новое правительство, опасаясь нового еще более сильного социального взрыва начало потихоньку, тихой сапой проводить те самые социальные реформы, которые требовали парижские коммунары. И таким образом общество постоянно все-таки двигалось вперед, а не откатывалось назад.
Поэтому в общественном сознании закрепилась мысль о том, что революция - это не то, чтобы сильно желательный, но во всяком случае вполне допустимый метод решения проблем: сначала, возможно, будет плохо - но потом все-таки наверняка станет лучше. А за то, чтобы стало лучше, стоит и побороться.
А у нас все случилось не так. После двойной революции 1917 года хотя и имели место некоторые положительные достижения (в сфере образования, некоторых других вещах), но в целом совокупный баланс в обществе оказался резко отрицательным, а ментальная травма - слишком сильной. Почему так - вопрос настолько большой и сложный, что я не возьмусь даже приблизительно на него тут отвечать (я-то как раз склонна думать, что революция в России произошла СЛИШКОМ поздно, ей следовало произойти на сотню лет раньше - и тогда с вероятностью результаты оказались бы гораздо менее травматичными). Но факт, что эта психологическая травма закрепилась в обществе по крайней мере на несколько поколений, а 1991 год добавил (а с 91 годом вообще интересно, одни возмущены тем, "зачем сломали", другие - хоть и меньшинство - недовольны тем, что недостаточно интенсивно сломали; но получается, что получившимися результатами неудовлетворены все).
Пытаясь это сформулировать, подумала так. Во Франции было пять революций (и энное количество движухи в промежутках) и все они были, в общем, в той или иной степени страшными и кровавыми. Но при этом, несмотря на хаос и кровь, каждая революция все-таки оставляла после себя какие-то положительные достижения, которые даже при всех последующих откатах и реставрациях оставались и закреплялись в качестве неотъемлемого достижения общества. Ни Наполеон, ни даже реставрация Бурбонов не отменили многих завоеваний ВФР, включая юридическое равенство сословий и многие другие важные вещи. Революция 1848 года оставила после себя, например, закон о всеобщем избирательном праве и ряд других демократических завоеваний. В 1871 году Тьер залил кровью Париж - однако спустя несколько лет Тьера тихо и брезгливо "ушли", а новое правительство, опасаясь нового еще более сильного социального взрыва начало потихоньку, тихой сапой проводить те самые социальные реформы, которые требовали парижские коммунары. И таким образом общество постоянно все-таки двигалось вперед, а не откатывалось назад.
Поэтому в общественном сознании закрепилась мысль о том, что революция - это не то, чтобы сильно желательный, но во всяком случае вполне допустимый метод решения проблем: сначала, возможно, будет плохо - но потом все-таки наверняка станет лучше. А за то, чтобы стало лучше, стоит и побороться.
А у нас все случилось не так. После двойной революции 1917 года хотя и имели место некоторые положительные достижения (в сфере образования, некоторых других вещах), но в целом совокупный баланс в обществе оказался резко отрицательным, а ментальная травма - слишком сильной. Почему так - вопрос настолько большой и сложный, что я не возьмусь даже приблизительно на него тут отвечать (я-то как раз склонна думать, что революция в России произошла СЛИШКОМ поздно, ей следовало произойти на сотню лет раньше - и тогда с вероятностью результаты оказались бы гораздо менее травматичными). Но факт, что эта психологическая травма закрепилась в обществе по крайней мере на несколько поколений, а 1991 год добавил (а с 91 годом вообще интересно, одни возмущены тем, "зачем сломали", другие - хоть и меньшинство - недовольны тем, что недостаточно интенсивно сломали; но получается, что получившимися результатами неудовлетворены все).