Выдержка из протоколов заседаний "Парижской коммуны" (вопрос про одиночное заключение)
вот такое любопытное обсуждение. Предыстория - Рауль Риго (бланкист, руководитель Комиссии общественной безопасности), его обвиняют в том, что он произвел слишком много необоснованных арестов и помимо прочего, не дозволяет другим членам Коммуны навещать заключенных и узнавать об их нуждах. Еще раз напомню о том, что на дворе гражданская война и город находится в кольце осады, так что возгласы в стиле "да как они вообще смели кого-то арестовать"... ну, уместны, но бессмысленны, скажем так. Но вот этот отрывок из обсуждения, он интересен сразу по нескольким пунктам. Вот прочтите и скажите мне, что тут, на ваш взгляд, бросается в глаза? (Нина, надо полагать, знает, поскольку она в основном знает, кто тут есть кто - поэтому пока молчит, а остальные угадывают, это такая субботняя загадка).
"Гражданин Артюр Арну. Я просил слова с самого начала. Граждане, я не был в разгар спора, но я хотел бы подчеркнуть тот факт, что из слов гражданина Риго вытекает, что одиночное заключение сохраняется при Коммуне. Я решительно протестую против этого. Одиночное заключение есть нечто безнравственное. Это моральная пытка в добавление к физической пытке. Так вот, ради нашей чести нужно немедленно постановить, что одиночное заключение ни в коем случае не будет сохранено. Даже с точки зрения безопасности оно бесполезно. Всегда можно найти средства для сношений с внешним миром. Все мы сидели в одиночке при Империи и тем не менее нам удавалось не только сообщаться с внешним миром, но даже печатать статьи в газетах (...). Повторяю, это вопрос морали. Мы не можем и не должны сохранять одиночное заключение. Не только одиночное заключение необходимо уничтожить, но и самое следствие должно стать гласным. Я настаиваю на этом и вношу определенное предложение по этому вопросу.
"Парижская коммуна постановляет.
Статья единственная. Одиночное заключение отменяется".
Я не понимаю, как это люди, которые провели всю свою жизнь в борьбе с ошибками деспотизма, как эти же самые люди, говорю я, спешат, достигнув власти, впадать в те же ошибки. Одно из двух: либо одиночное заключение вещь необходимая и хорошая, либо гнусная. Если оно хорошо, не к чему было с ним бороться, а если оно гнусно и аморально, мы не должны сохранять его.
Гражданин Риго. Я отвечу гражданину Арну, что война тоже безнравственна, и однако же мы воюем.
Гражданин Артюр Арну. Это не то же самое: вы вынуждены воевать.
Гражданин Журд. Мы находится в состоянии войны, нам нужно пользоваться исключительными средствами. (...) Нечего заниматься платоническими теориями. Я хотел бы всяческих свобод: свободы печати, свободы собраний, свободы сделок, свободы открыто быть легитимистом, даже бонапартистом, даже свободы изменять. Однако обстоятельства часто диктуют нам необходимость таких мер, и мы должны этому подчиняться. Я предлагаю поэтому сохранить одиночное заключение.
(Различные возражения).
(...)
Гражданин Паризель (...) Мы находимся сейчас в состоянии войны, нам надо принимать меры предосторожности, позже...
Гражданин Артюр Арну. Да, да! Увенчание здания! Как при Наполеоне III. Так рассуждают все деспоты!
Гражданин Тейс. Уже много лет нам повторяют это слово "позже". Когда события завершатся, тогда вы получите свободу, равенство и т.д. Мы протестуем против подобных слов, это все те же методы. Нет, мы протестовали против одиночного заключения и мы должны его отменить. (...) Это наше право, наш долг. (...) Неужели вы думаете, что те, кто будут приносить ему фрукты или хлеб, не смогут передать ему бумагу, какую захотят? Сохраняя одиночное заключение, мы сохраняем отвратительную сторону этой меры, не получая даже выгоды от нее.
(...)
Гражданин Бийорэ. В принципе я стою за отмену не только одиночного заклюлчения, но и всякого вообще предварительного заключения. Все мы тут испытали при Империи прелести одиночного заключения. Поэтому нам незачем здесь доказывать свой либерализм. Но странно было бы, если бы мы поспешили сломать оружие, которое имеем в руках. Мы на боевом посту. Так вот одно из двух: или вы победите и сможете тогда упразднить одиночное заключение и все исключительные меры, или вы будете побеждены из-за недостатка предусмотрительности, и тогда против вас используют это самое одиночное заключение, которое вы уничтожите.
Гражданин Верморель. Я думаю, граждане, что с принципиальной точки зрения одиночное заключение - мучение не может быть сохранено. Но с другой стороны, если вы арестовали кого-либо по политическим соображениям, ясно, что вы арестовали врага. Ну, а если вы упраздните одиночное заключение, как же вы будете искать его сообщников? Когда я протестовал против одиночного заключения при Империи, то это потому, что я был заключен по произволу. Но я не думаю, чтобы кто-нибудь когда-нибудь требовал абсолютного упразднения одиночного заключения, ибо тогда вести следствие оказалось бы невозможным. Но, с другой стороны, я считаю, что обвиняемый, сидящий в одиночном заключении, имеет право на немедленное расследование, на контроль с вашей стороны. Не следует предоставлять эту меру на усмотрение и произвол делегата общественной безопасности. Словом, я считаю, что, поскольку одиночное заключение сохраняется, члены Коммуны должны посещать тюрьмы; это будет средством контроля, но не следует отменять одиночное заключение, нельзя руководствоваться чувствами.
Гражданин Мио. Граждане, мы уклонились в сторону в наших прениях. Дело идет вовсе не об отмене одиночного заключения, а о том, стоите ли вы за свое право посещать заключенных, если вы того пожелаете. Я стою за то, чтобы члены Коммуны могли посещать заключенных по своему желанию... (...)
(после этого обсуждения Рауль Риго с треском подал в отставку с поста руководителя Комиссии безопасности... ).
"Гражданин Артюр Арну. Я просил слова с самого начала. Граждане, я не был в разгар спора, но я хотел бы подчеркнуть тот факт, что из слов гражданина Риго вытекает, что одиночное заключение сохраняется при Коммуне. Я решительно протестую против этого. Одиночное заключение есть нечто безнравственное. Это моральная пытка в добавление к физической пытке. Так вот, ради нашей чести нужно немедленно постановить, что одиночное заключение ни в коем случае не будет сохранено. Даже с точки зрения безопасности оно бесполезно. Всегда можно найти средства для сношений с внешним миром. Все мы сидели в одиночке при Империи и тем не менее нам удавалось не только сообщаться с внешним миром, но даже печатать статьи в газетах (...). Повторяю, это вопрос морали. Мы не можем и не должны сохранять одиночное заключение. Не только одиночное заключение необходимо уничтожить, но и самое следствие должно стать гласным. Я настаиваю на этом и вношу определенное предложение по этому вопросу.
"Парижская коммуна постановляет.
Статья единственная. Одиночное заключение отменяется".
Я не понимаю, как это люди, которые провели всю свою жизнь в борьбе с ошибками деспотизма, как эти же самые люди, говорю я, спешат, достигнув власти, впадать в те же ошибки. Одно из двух: либо одиночное заключение вещь необходимая и хорошая, либо гнусная. Если оно хорошо, не к чему было с ним бороться, а если оно гнусно и аморально, мы не должны сохранять его.
Гражданин Риго. Я отвечу гражданину Арну, что война тоже безнравственна, и однако же мы воюем.
Гражданин Артюр Арну. Это не то же самое: вы вынуждены воевать.
Гражданин Журд. Мы находится в состоянии войны, нам нужно пользоваться исключительными средствами. (...) Нечего заниматься платоническими теориями. Я хотел бы всяческих свобод: свободы печати, свободы собраний, свободы сделок, свободы открыто быть легитимистом, даже бонапартистом, даже свободы изменять. Однако обстоятельства часто диктуют нам необходимость таких мер, и мы должны этому подчиняться. Я предлагаю поэтому сохранить одиночное заключение.
(Различные возражения).
(...)
Гражданин Паризель (...) Мы находимся сейчас в состоянии войны, нам надо принимать меры предосторожности, позже...
Гражданин Артюр Арну. Да, да! Увенчание здания! Как при Наполеоне III. Так рассуждают все деспоты!
Гражданин Тейс. Уже много лет нам повторяют это слово "позже". Когда события завершатся, тогда вы получите свободу, равенство и т.д. Мы протестуем против подобных слов, это все те же методы. Нет, мы протестовали против одиночного заключения и мы должны его отменить. (...) Это наше право, наш долг. (...) Неужели вы думаете, что те, кто будут приносить ему фрукты или хлеб, не смогут передать ему бумагу, какую захотят? Сохраняя одиночное заключение, мы сохраняем отвратительную сторону этой меры, не получая даже выгоды от нее.
(...)
Гражданин Бийорэ. В принципе я стою за отмену не только одиночного заклюлчения, но и всякого вообще предварительного заключения. Все мы тут испытали при Империи прелести одиночного заключения. Поэтому нам незачем здесь доказывать свой либерализм. Но странно было бы, если бы мы поспешили сломать оружие, которое имеем в руках. Мы на боевом посту. Так вот одно из двух: или вы победите и сможете тогда упразднить одиночное заключение и все исключительные меры, или вы будете побеждены из-за недостатка предусмотрительности, и тогда против вас используют это самое одиночное заключение, которое вы уничтожите.
Гражданин Верморель. Я думаю, граждане, что с принципиальной точки зрения одиночное заключение - мучение не может быть сохранено. Но с другой стороны, если вы арестовали кого-либо по политическим соображениям, ясно, что вы арестовали врага. Ну, а если вы упраздните одиночное заключение, как же вы будете искать его сообщников? Когда я протестовал против одиночного заключения при Империи, то это потому, что я был заключен по произволу. Но я не думаю, чтобы кто-нибудь когда-нибудь требовал абсолютного упразднения одиночного заключения, ибо тогда вести следствие оказалось бы невозможным. Но, с другой стороны, я считаю, что обвиняемый, сидящий в одиночном заключении, имеет право на немедленное расследование, на контроль с вашей стороны. Не следует предоставлять эту меру на усмотрение и произвол делегата общественной безопасности. Словом, я считаю, что, поскольку одиночное заключение сохраняется, члены Коммуны должны посещать тюрьмы; это будет средством контроля, но не следует отменять одиночное заключение, нельзя руководствоваться чувствами.
Гражданин Мио. Граждане, мы уклонились в сторону в наших прениях. Дело идет вовсе не об отмене одиночного заключения, а о том, стоите ли вы за свое право посещать заключенных, если вы того пожелаете. Я стою за то, чтобы члены Коммуны могли посещать заключенных по своему желанию... (...)
(после этого обсуждения Рауль Риго с треском подал в отставку с поста руководителя Комиссии безопасности... ).