Крымские хроники
Пусть знает враг, укрывшийся в засаде -
Мы начеку, мы за врагом следим
Чужой земли мы не хотим ни пяди
Но и своей вершка не отдадим.
Близясь к закату греховного существования, в сединах одряхлевая, собираюсь доверить пергаменам хронику Крымского восстания, каким я наблюдал его в эти дни.
Дабы лучше уяснили, что творилось тогда, придётся вспомнить события давно минулые. За шестьдесят лет до того канцлер Никита передал полуостров из имперских земель в состав Окраины. Говорили, что это как бы акт покаяния за прошлое, когда Никита, будучи имперским наместником Окраины до Великой Войны, запятнал сан бессмысленными жестокостями и кровопролитиями. Чем вызвал даже гнев Императора, оставшийся, к великоему моему сожалению, безо всяких последствий. Но в это я не верю, ибо доподлинно известно, что Никита был еретиком и безбожником. Пренебрежение к законам божеским и человеческим выразилось и в том, что он передал полуостров, не спросив согласия Сейма в Москве, а на крепость, именуемую жителями франкских земель Sebastopol и вовсе не выписал фирман.
Тридцать семь лет спустя Империя, дела в которой вершил ничтожнейший из канцлеров Михаил, хлебороб и выходец из земель, лежащих к северу от Кавказских гор, впала в жесточайший кризис и смуту, и многие южнее и западные земли откололись от неё.
Правителем в Киеве стал бывший имперский наместник, а теперь незалежный гетьман, жалкий и ничтожный и срамом покрывший славное имя Леонида. Дабы придать веса своей булаве, он устроил незаконный плебесцит, обещая, что жители Окраины теперь заживут не хуже, чем подданные французского короля, и многие поверили. В Крыму же и в крепости Севастополь большинство из тех, кто не проигнорировал этот балаган, высказались против отделения от Империи.
Должность канцлера в Москве занял Борис, выходец из далёкого всходного края, именуемого Камень, и за множеством иных дел не вспомнил о брошенных подданных и землях. Говорили, что более всего в те дни он был озабочен тем, чтоб вывезти с Окраины орудия, которые, будучи приведенными в действие, производят великое гудение и пламя и появление гигантского размера гриба. Не знаю, правда ли это. Но в те смутные месяцы множество людей погибло от рук варваров или бежало, от берегов Тираса и до самого Памира.
На Окраине же власть перешла к вельможам, именуемым прежде секретарями, и они безнаказанно бесчинствовали и нечестиво наживались. Поделив казну и имущество Империи, они воссели в Сейме, называемом теперь Радой, и стали полновластными хозяевами страны. Плебсу же оставили право выбрать из них как бы главу, именуемого Президентом. Магнаты же в Сейме продолжали заниматься тем, чем занимались всегда - борьбой за должности министериалов, сулящие влияние и злато.
В 2010 году народ восточных и южных провинций избрал президентом Виктора с берегов Танаиса, механика, человека набожного и доброжелательного, но слабого. Слабость духа он засвидетельствовал и ранее и впоследствии не раз её доказал, но об этом после.
Увлекшись делением всяческих бенефиций, магнаты не обратили внимания, что за годы все должности в церковно-приходских школах, и в университетах, и в башнях, транслирующих движущиеся картинки, заняли выходцы из Галиции. Бывшей провинции страны Полония, о которой известно, что все её жители поголовно римо-католики и русофобы. И стала распространяться Греко-католицкая ересь, и псевдохроники, а труды Адольфа-эфенди можно было купить чуть ли не в рыбных рядах.
Виктор же с Танаиса, не имея воли пресечь всё это, продолжил движение в сторону Захода, начатое его предшественниками. В ноябре месяце 2013 года должен был он подписать воззвание, открывавшем Окраину для купцов-франков, и германцев, и иберов, и италийцев и прочих народов. Но несколько монахов в его канцелярии, обученных наречию англов, прочли кондиции и против них возмутились, говоря, что это есть удушение ремесленников, падение сборов в казну etc. Президент склонил к ним слух и отказался подписывать воззвание.
Тем временем часть магнатов в Сейме, недовольных тем, что президент несколько ограничил их вольности, не только запретив убивать крепостных без суда, но и возмутительнейшим образом заключив виновных в этом под стражу, подняли в городе мятеж. Распространив среди киевского плебса слухи, что на самом деле в граде Вильно должно было подписать договор, позволявший подданным Окраины ездить в Румунию, и Полонию, и Угорщину и прочие земли без подорожных, они вывели людей на площадь. Но людей вышло мало, и тогда они завербовали главу канцелярии, магната Лёвочкина, дабы он отдал приказ городской страже жестоко разогнать собравшихся, что и было исполнено. На другой день тысячи людей стали пребывать на центральную площадь, и строить укрепления из подручных средств, снега и городского мусора.
Возглавили возмутившихся выкрест (правда, позже выяснилось, что он не католик, а член вредоносной секты саентологов), профессиональный кулачный боец и лекарь по мужским болезням. Но время шло, ребелы за укреплениями жили своей жизнью, городская стража не вмешивалась, а так ничего не происходило. Тогда бунтовщики угнали землеройную махину и таранили ею стражников, но и это не сдвинуло дела.
Хозяйство же в Окраине шло день ото дня все хуже, да и до того было тяжко больно. Стало нечем выплачивать пенсионы и жалованья. Президент направил стопы свои в Москву, где Император принял его доброжелательно, дал золота и заказов для окраинных мануфактур. Однако же это не успокоило бунтующих. Президент предложил еврею должность первого министериала, лекарю должность полицай-президента, а кулачному бойцу должность министериала культуры. Но собравшиеся на площади встретили эти известия криками «Жиды, идите нах!». Полагаю, они и сами не знали тогда, чего хотели, и не знают сейчас. И так продолжалось неделями.
В Империи в то время начались Игры, устроенные попечением Порфироносного, и вести из Окраины перестали интересовать и град и мир. Мятежные магнаты, чувствуя, что дело не движется, а деньги как расходовались, так и продолжают, подпустили к бунтующим наёмников. Против городской стражи пошли в ход булыжники, греческий огонь, а на укреплениях зажгли обувь для колёсных ободов, сделанную из сока заморского дерева, именуемого «кау-учу». Два дня не работали повозки, ходящие под землёй. Но и это не дало результата, и тогда вожаки бунтующих пустили в ход искусных лучников, стрелявших как по мятежникам, так и по страже, и сделалось много трупов.
Франция, Германия и Полония прислали в Киев легатов, которые засвидетельствовали договор между президентом и вожаками бунтарей. Но его никто не собирался выполнять, и в ночь бунтари заняли здание сейма и канцелярию, а также резиденцию главы Окраины. Восставшие избили магнатов, не поддержавших бунт, захватили их семьи в заложники и отобрали их камни для голосования. А президентом назначили бывшего сатаниста, а ныне владельца своей собственной секты. Да простится мне столь длинное вступление, но с этого момента и начинается собственно хроника Крымского восстания.
Продолжение следует.
Мы начеку, мы за врагом следим
Чужой земли мы не хотим ни пяди
Но и своей вершка не отдадим.
Близясь к закату греховного существования, в сединах одряхлевая, собираюсь доверить пергаменам хронику Крымского восстания, каким я наблюдал его в эти дни.
Дабы лучше уяснили, что творилось тогда, придётся вспомнить события давно минулые. За шестьдесят лет до того канцлер Никита передал полуостров из имперских земель в состав Окраины. Говорили, что это как бы акт покаяния за прошлое, когда Никита, будучи имперским наместником Окраины до Великой Войны, запятнал сан бессмысленными жестокостями и кровопролитиями. Чем вызвал даже гнев Императора, оставшийся, к великоему моему сожалению, безо всяких последствий. Но в это я не верю, ибо доподлинно известно, что Никита был еретиком и безбожником. Пренебрежение к законам божеским и человеческим выразилось и в том, что он передал полуостров, не спросив согласия Сейма в Москве, а на крепость, именуемую жителями франкских земель Sebastopol и вовсе не выписал фирман.
Тридцать семь лет спустя Империя, дела в которой вершил ничтожнейший из канцлеров Михаил, хлебороб и выходец из земель, лежащих к северу от Кавказских гор, впала в жесточайший кризис и смуту, и многие южнее и западные земли откололись от неё.
Правителем в Киеве стал бывший имперский наместник, а теперь незалежный гетьман, жалкий и ничтожный и срамом покрывший славное имя Леонида. Дабы придать веса своей булаве, он устроил незаконный плебесцит, обещая, что жители Окраины теперь заживут не хуже, чем подданные французского короля, и многие поверили. В Крыму же и в крепости Севастополь большинство из тех, кто не проигнорировал этот балаган, высказались против отделения от Империи.
Должность канцлера в Москве занял Борис, выходец из далёкого всходного края, именуемого Камень, и за множеством иных дел не вспомнил о брошенных подданных и землях. Говорили, что более всего в те дни он был озабочен тем, чтоб вывезти с Окраины орудия, которые, будучи приведенными в действие, производят великое гудение и пламя и появление гигантского размера гриба. Не знаю, правда ли это. Но в те смутные месяцы множество людей погибло от рук варваров или бежало, от берегов Тираса и до самого Памира.
На Окраине же власть перешла к вельможам, именуемым прежде секретарями, и они безнаказанно бесчинствовали и нечестиво наживались. Поделив казну и имущество Империи, они воссели в Сейме, называемом теперь Радой, и стали полновластными хозяевами страны. Плебсу же оставили право выбрать из них как бы главу, именуемого Президентом. Магнаты же в Сейме продолжали заниматься тем, чем занимались всегда - борьбой за должности министериалов, сулящие влияние и злато.
В 2010 году народ восточных и южных провинций избрал президентом Виктора с берегов Танаиса, механика, человека набожного и доброжелательного, но слабого. Слабость духа он засвидетельствовал и ранее и впоследствии не раз её доказал, но об этом после.
Увлекшись делением всяческих бенефиций, магнаты не обратили внимания, что за годы все должности в церковно-приходских школах, и в университетах, и в башнях, транслирующих движущиеся картинки, заняли выходцы из Галиции. Бывшей провинции страны Полония, о которой известно, что все её жители поголовно римо-католики и русофобы. И стала распространяться Греко-католицкая ересь, и псевдохроники, а труды Адольфа-эфенди можно было купить чуть ли не в рыбных рядах.
Виктор же с Танаиса, не имея воли пресечь всё это, продолжил движение в сторону Захода, начатое его предшественниками. В ноябре месяце 2013 года должен был он подписать воззвание, открывавшем Окраину для купцов-франков, и германцев, и иберов, и италийцев и прочих народов. Но несколько монахов в его канцелярии, обученных наречию англов, прочли кондиции и против них возмутились, говоря, что это есть удушение ремесленников, падение сборов в казну etc. Президент склонил к ним слух и отказался подписывать воззвание.
Тем временем часть магнатов в Сейме, недовольных тем, что президент несколько ограничил их вольности, не только запретив убивать крепостных без суда, но и возмутительнейшим образом заключив виновных в этом под стражу, подняли в городе мятеж. Распространив среди киевского плебса слухи, что на самом деле в граде Вильно должно было подписать договор, позволявший подданным Окраины ездить в Румунию, и Полонию, и Угорщину и прочие земли без подорожных, они вывели людей на площадь. Но людей вышло мало, и тогда они завербовали главу канцелярии, магната Лёвочкина, дабы он отдал приказ городской страже жестоко разогнать собравшихся, что и было исполнено. На другой день тысячи людей стали пребывать на центральную площадь, и строить укрепления из подручных средств, снега и городского мусора.
Возглавили возмутившихся выкрест (правда, позже выяснилось, что он не католик, а член вредоносной секты саентологов), профессиональный кулачный боец и лекарь по мужским болезням. Но время шло, ребелы за укреплениями жили своей жизнью, городская стража не вмешивалась, а так ничего не происходило. Тогда бунтовщики угнали землеройную махину и таранили ею стражников, но и это не сдвинуло дела.
Хозяйство же в Окраине шло день ото дня все хуже, да и до того было тяжко больно. Стало нечем выплачивать пенсионы и жалованья. Президент направил стопы свои в Москву, где Император принял его доброжелательно, дал золота и заказов для окраинных мануфактур. Однако же это не успокоило бунтующих. Президент предложил еврею должность первого министериала, лекарю должность полицай-президента, а кулачному бойцу должность министериала культуры. Но собравшиеся на площади встретили эти известия криками «Жиды, идите нах!». Полагаю, они и сами не знали тогда, чего хотели, и не знают сейчас. И так продолжалось неделями.
В Империи в то время начались Игры, устроенные попечением Порфироносного, и вести из Окраины перестали интересовать и град и мир. Мятежные магнаты, чувствуя, что дело не движется, а деньги как расходовались, так и продолжают, подпустили к бунтующим наёмников. Против городской стражи пошли в ход булыжники, греческий огонь, а на укреплениях зажгли обувь для колёсных ободов, сделанную из сока заморского дерева, именуемого «кау-учу». Два дня не работали повозки, ходящие под землёй. Но и это не дало результата, и тогда вожаки бунтующих пустили в ход искусных лучников, стрелявших как по мятежникам, так и по страже, и сделалось много трупов.
Франция, Германия и Полония прислали в Киев легатов, которые засвидетельствовали договор между президентом и вожаками бунтарей. Но его никто не собирался выполнять, и в ночь бунтари заняли здание сейма и канцелярию, а также резиденцию главы Окраины. Восставшие избили магнатов, не поддержавших бунт, захватили их семьи в заложники и отобрали их камни для голосования. А президентом назначили бывшего сатаниста, а ныне владельца своей собственной секты. Да простится мне столь длинное вступление, но с этого момента и начинается собственно хроника Крымского восстания.
Продолжение следует.