Обращение к российской государственной машине и ее адептам.
Larysa Denysenko
Тяжелые дни, тяжелые испытания. Мариупольцы, скорблю вместе с вами.
Захотелось обратиться к российской государственной машине и ее адептам.
Вы должны кое-что знать о нашей нации. Нет, не то, что вы привыкли слышать из анекдотов. Или наблюдать в среде работающих на вас. И уж совсем не то, о чем вам вещает разносволочная киселевщина.
В отличие от бойцов со стороны РФ, мы вынужденно воюем не за чьи-то амбиции (государства или одного человека), а за свободу и страну. За нас.
И у нашей страны есть имя, для кого-то это имя - Украина, для кого-то - Пески, для кого-то Донецк, для кого-то - Киев, Одесса или Львов, для кого-то - Мария, имя матери, для кого-то Дарына или Николай, имена детей, для кого-то Серега, имя убитого друга...
Понимаете, мы не воюем за Порошенко, мы можем по-разному относиться к нашим президентам, и хулить, и хвалить. Но воюем мы за нас.
Можно сказать, нас молоком вскормило не государство, а - гражданское общество.
И долг перед человеком для нас священнее, чем долг перед государством.
Да, у нас вороватые генералы, впрочем, как у вас. Не такой технический потенциал. Не такие человеческие ресурсы. Но у нас есть здоровая злость, умение концентрироваться, отличная снайперская школа, и генетически-апробированное партизанское движение.
Еще у нас есть волонтеры. Это воистину прекрасная и эффективная сила. Мы умеем самоорганизовываться, для этого нам не нужны приказы. Знаете, что говорят медицинские сестры донорам? «Хватит! Остановитесь!» А мы сдаем свою кровь, стоим в огромных очередях и сдаем.
И продолжаем собирать деньги, экипировать, кормить, лечить бойцов, обустраивать вынужденных переселенцев. Изо дня в день.
Это при том, что многие из нас лишились работы, иностранная валюта скачет выше Бубки, Запад испуган нашим напором и потенциалом, заметьте - народным, а не правительственным.
А еще, пусть это смешно, но у нас есть закрутки, сады, огороды, картошка и каша, есть те, кто нас поддерживает и на самом деле не так много тех, кто остается равнодушным, а еще есть молитва: не унывать.
Да, мы все разные, есть и разочарованные, уставшие, часто думающие: зачем нам все это, за что мы воюем? А есть такие, которые знают за что. Вернее, за кого. За себя и своих друзей. За семью и своих детей. За свои разрушенные города, семьи, школы, жизни.
И пусть мы довольно добродушные и по-южному с ленцой, мы любим свободу, умеем терпеть, ждать и довольно мстительные. Нас трудно завести, но так же трудно нам будет даваться прощение.
