Втроянский "конь"
• Нордические начала Илиады и Одиссеи: миграция мифа. Феличе Винчи, 2022
https://cloud.mail.ru/public/G6pr/VtFPEHjg1
...Уловка с деревянным конем никогда не упоминается в Илиаде, хотя в поэме нет дефицита в пророчествах о завоевании города (в Одиссее же «деревянный конь» упоминается несколько раз, вероятно, чтобы «усилить» ведущую роль проницательного Улисса в войне).
Сама по себе история с Троянским «конем», хотя и является очевидной интерполяцией, настолько прочно ассоциируется в сознании со взятием Трои, что на ней нельзя не остановиться. Что мог подразумевать под «деревянным конем» бард Одиссеи? Как уже отмечалось, «конями» зачастую называли корабли - так, Пенелопа говорит о них: «морские кони» (halós híppoi, Одиссея 4.708). В Одиссее, где описывается хитрость с «конем», изображается деревянная структура, без упоминания каких-либо частей тела животного - при этом многие использованные в описании выражения имеют смысл, если говорить о корабле. Троянцы «волокли коня» до акрополя, используя греческий глагол eruo, часто употреблявшийся для описания «волочения корабля по земле». Два раза использовано прилагательное кoilos «вогнутый», применявшееся и более поздними греческими авторами для описания кораблей. Durateos hippos («деревянный конь») означало «составленный из досок» (от durata - древесина, из которой делали корабли). См. http://www.veronavisita.it/?p=16346 .
В норманнской традиции, корабли часто сжигались вместе с телом усопшего короля или военачальника - и корабль («конь») мог быть подготовлен ахейцами для похорон погибшего (или притворившегося убитым) командира.
Погребение царя, рисунок Aarno Karimo
В этой связи любопытна параллель с хитростью, использованной датскими викингами при взятии в 860 году н.э. города Луни, недалеко от устья реки Магра на северо-западе Италии. В 859 году Бьорн Айронсайд и Гастинг отправились со своими викингскими флотилиями в Средиземное море, совершив набеги на Иберийское побережье и разграбив юг Франции, где их флот перезимовал, прежде чем высадиться в Италии и захватить прибрежные города Пиза и Луни. По легенде, прибыв к итальянскому Луни, викинги сообщили горожанам, что на смертном одре умирает их король Гастинг, пожелавший принять христианство и попросивший быть похороненным на священной земле городской церкви. Услышав это, жители Луни позволили небольшой группе викингов внести тело умирающего короля. Оказавшись в городских стенах, Гастинг, этот подражатель гомеровского Улисса, спрыгнул с носилок (или выскочил из своего гроба, который Рудольф Пёртнер, немецкий археолог (1912 - 2001), называет «гробом Трои»!) и вместе со своими товарищами, пронесшими с собой мечи, пробился к городским воротам, открыл их и впустил свое войско. Викинги опустошили и разграбили Луни и ушли со своим флотом, который поджидал их на берегу.
• Нордические начала Илиады и Одиссеи: миграция мифа. Феличе Винчи, 2022 (ПРОЕКТ, комментарии и замечания приветствуются)
https://cloud.mail.ru/public/G6pr/VtFPEHjg1
_______________________
The Trojan “horse”
...The wooden horse ploy is never mentioned in the Iliad, although in the poem there is no lack of prophecies about the conquest of the city (on the contrary, the Odyssey mentions the wooden horse a number of times to exalt the leading role the astute Ulysses played in the War).
The trickster with the Trojan “horse”, although being an obvious interpolation, is so deeply associated with the conquer of Troy in our minds-that it is not possible to avoid its discussion. What could the bard of the Odyssey mean by this “wooden horse”? As already mentioned, ships were frequently called “horses” - e.g., Penelope describes them as “sea horses” (halós híppoi, Odyssey 4.708). Also, the only part of the Odyssey which talks about the trickster with the “horse” describes it as a wooden structure, without naming any part of the animal’s body-while many of the expressions that are used in the Odyssey in these lines make sense when it comes to the ship. In particular, the Trojans “dragged the horse” to the acropolis, using the Greek verb eruo, which often describes “dragging a ship on the ground.” The adjective koilos-meaning “concave”-is used two times, and the later Greek authors also used it in depicting ships. The adjective durateos in relation to the “horse” (durateos hippos) means “made of planks”, while the noun durata means the wood from which ships were constructed.
In Nordic tradition, a ship would be frequently burnt with the body of the perished king-and a ship (the “horse”) could have been prepared by the Achaeans for the burial of their killed (or pretended to have been killed) commander.
Burying of a king, drawing by Aarno Karimo
It is interesting, therefore, to make a comparison to the trickster used by the Danish Vikings in 860 CE to enter the city of Luni, near the mouth of the Magra River in northwest Italy. In 859 CE Bjorn Ironside and Hastein set sail for the Mediterranean with a huge Viking fleet. After raiding down the Iberian coast and fighting their way through Gibraltar, Bjorn and Hastein pillaged the south of France, where their fleet stayed over a winter, before further landing in Italy and capturing the coastal cities of Pisa and Luni. According to the legend, at their arrival to Luni, the Vikings told its citizens that their king Hastein was dying and wished to be Christianized and be buried on the consecrated ground of the city’s church. Upon hearing this, the citizens of Luni allowed a small group of Vikings to bring the body of the dying king Hastein intown. After entering the city, Hastein, this imitator of Ulysses, jumped out of the bier (which Pörtner calls “the coffin of Troy”!) and together with his hirdmen, who managed to bring their swards with them, fought his way to the city gates and opened them to let his army in. The Vikings sacked the city and departed with their fleet, which awaited them on the shore.
https://cloud.mail.ru/public/G6pr/VtFPEHjg1
...Уловка с деревянным конем никогда не упоминается в Илиаде, хотя в поэме нет дефицита в пророчествах о завоевании города (в Одиссее же «деревянный конь» упоминается несколько раз, вероятно, чтобы «усилить» ведущую роль проницательного Улисса в войне).
Сама по себе история с Троянским «конем», хотя и является очевидной интерполяцией, настолько прочно ассоциируется в сознании со взятием Трои, что на ней нельзя не остановиться. Что мог подразумевать под «деревянным конем» бард Одиссеи? Как уже отмечалось, «конями» зачастую называли корабли - так, Пенелопа говорит о них: «морские кони» (halós híppoi, Одиссея 4.708). В Одиссее, где описывается хитрость с «конем», изображается деревянная структура, без упоминания каких-либо частей тела животного - при этом многие использованные в описании выражения имеют смысл, если говорить о корабле. Троянцы «волокли коня» до акрополя, используя греческий глагол eruo, часто употреблявшийся для описания «волочения корабля по земле». Два раза использовано прилагательное кoilos «вогнутый», применявшееся и более поздними греческими авторами для описания кораблей. Durateos hippos («деревянный конь») означало «составленный из досок» (от durata - древесина, из которой делали корабли). См. http://www.veronavisita.it/?p=16346 .
В норманнской традиции, корабли часто сжигались вместе с телом усопшего короля или военачальника - и корабль («конь») мог быть подготовлен ахейцами для похорон погибшего (или притворившегося убитым) командира.
Погребение царя, рисунок Aarno Karimo
В этой связи любопытна параллель с хитростью, использованной датскими викингами при взятии в 860 году н.э. города Луни, недалеко от устья реки Магра на северо-западе Италии. В 859 году Бьорн Айронсайд и Гастинг отправились со своими викингскими флотилиями в Средиземное море, совершив набеги на Иберийское побережье и разграбив юг Франции, где их флот перезимовал, прежде чем высадиться в Италии и захватить прибрежные города Пиза и Луни. По легенде, прибыв к итальянскому Луни, викинги сообщили горожанам, что на смертном одре умирает их король Гастинг, пожелавший принять христианство и попросивший быть похороненным на священной земле городской церкви. Услышав это, жители Луни позволили небольшой группе викингов внести тело умирающего короля. Оказавшись в городских стенах, Гастинг, этот подражатель гомеровского Улисса, спрыгнул с носилок (или выскочил из своего гроба, который Рудольф Пёртнер, немецкий археолог (1912 - 2001), называет «гробом Трои»!) и вместе со своими товарищами, пронесшими с собой мечи, пробился к городским воротам, открыл их и впустил свое войско. Викинги опустошили и разграбили Луни и ушли со своим флотом, который поджидал их на берегу.
• Нордические начала Илиады и Одиссеи: миграция мифа. Феличе Винчи, 2022 (ПРОЕКТ, комментарии и замечания приветствуются)
https://cloud.mail.ru/public/G6pr/VtFPEHjg1
_______________________
The Trojan “horse”
...The wooden horse ploy is never mentioned in the Iliad, although in the poem there is no lack of prophecies about the conquest of the city (on the contrary, the Odyssey mentions the wooden horse a number of times to exalt the leading role the astute Ulysses played in the War).
The trickster with the Trojan “horse”, although being an obvious interpolation, is so deeply associated with the conquer of Troy in our minds-that it is not possible to avoid its discussion. What could the bard of the Odyssey mean by this “wooden horse”? As already mentioned, ships were frequently called “horses” - e.g., Penelope describes them as “sea horses” (halós híppoi, Odyssey 4.708). Also, the only part of the Odyssey which talks about the trickster with the “horse” describes it as a wooden structure, without naming any part of the animal’s body-while many of the expressions that are used in the Odyssey in these lines make sense when it comes to the ship. In particular, the Trojans “dragged the horse” to the acropolis, using the Greek verb eruo, which often describes “dragging a ship on the ground.” The adjective koilos-meaning “concave”-is used two times, and the later Greek authors also used it in depicting ships. The adjective durateos in relation to the “horse” (durateos hippos) means “made of planks”, while the noun durata means the wood from which ships were constructed.
In Nordic tradition, a ship would be frequently burnt with the body of the perished king-and a ship (the “horse”) could have been prepared by the Achaeans for the burial of their killed (or pretended to have been killed) commander.
Burying of a king, drawing by Aarno Karimo
It is interesting, therefore, to make a comparison to the trickster used by the Danish Vikings in 860 CE to enter the city of Luni, near the mouth of the Magra River in northwest Italy. In 859 CE Bjorn Ironside and Hastein set sail for the Mediterranean with a huge Viking fleet. After raiding down the Iberian coast and fighting their way through Gibraltar, Bjorn and Hastein pillaged the south of France, where their fleet stayed over a winter, before further landing in Italy and capturing the coastal cities of Pisa and Luni. According to the legend, at their arrival to Luni, the Vikings told its citizens that their king Hastein was dying and wished to be Christianized and be buried on the consecrated ground of the city’s church. Upon hearing this, the citizens of Luni allowed a small group of Vikings to bring the body of the dying king Hastein intown. After entering the city, Hastein, this imitator of Ulysses, jumped out of the bier (which Pörtner calls “the coffin of Troy”!) and together with his hirdmen, who managed to bring their swards with them, fought his way to the city gates and opened them to let his army in. The Vikings sacked the city and departed with their fleet, which awaited them on the shore.