А. Хайфиш на сайте РКРП
У А. Хайфиша осенью прошлого года на сайте РКРП была тематическая серия статей, отобрал фрагменты из первой для соо
* /Во-первых, в ней он ближе к началу перевернул с ног на голову идею все большего классового расслоения общества ближе к революции (опираясь на факт того, что в периоды дальше от неё, классы смазываются - тем, что я называю эксплуататорской среднеклассовостью). Цитата: "постепенное разрушение некогда коллективистского пролетарского сознания по мере развития капитализма", - тогда как наоборот, по мере развития капитализма, единому пролетсознанию только предстоит расширяться
* революционную теорию требовалось совершенствовать. Большую работу в этом направлении проделал Ленин. Он, например, сформулировал понятие о революционной ситуации, представление о необходимости участия в революционном процессе интеллигенции для формирования социалистического сознания у пролетариата, концепцию централизованной коммунистической партии как авангарда пролетарского класса (чем, кстати, вступил в противоречие с «Коммунистическим манифестом», который де-факто отказывал - и отказывал совершенно ошибочно - коммунистической партии в собственной субъектности).
* Энгельс же в одной из своих последних работ «Крестьянский вопрос во Франции и Германии» (1894) писал о том, что крестьян, которые уже стали мелкими землевладельцами, теоретически можно убедить в выгодности кооперирования их земель. По мнению Энгельса, если крестьяне оценят эти выгоды, а равно поймут, что единственная альтернатива для них в буржуазном обществе - это разорение, то встанут на сторону коммунистов. /Больше это походит на тех, кто "ещё не дорос до идеи частной собственности"
* Наблюдающийся местами в нашей тусовке культ промышленного пролетариата, адепты которого выносят за рамки революционного процесса все прочие классы, страты и группы общества, коренится именно в приверженности раннемарксистским подходам - даром что от таковых отошли впоследствии сами основоположники, а Ленин и вовсе переработал эти подходы почти до неузнаваемости.
* В связи с этим необходимо напомнить, что приверженность раннему марксизму десятилетия и столетия спустя после его появления - вернейший признак меньшевизма, и не зря меньшевики всех разновидностей, включая троцкистов, в 1920-е годы так упрямо противостояли Ленину в отношении крестьянского вопроса. /!
* предполагалось, что законы истории справятся с построением нового общества куда лучше какого-то там человеческого целеполагания /не поняли этой истинно ревграни между социализмом и досоциализмом? Сбивались из-за того, что видели в прошлом революции и ошибочно преобладание классовой борьбы?
* Например, Маркс в статьях «Британское владычество в Индии» и «Будущие результаты британского владычества в Индии» (1853), ужасаясь воздействию английского капитализма на индийское общество, в то же время не пытается ни найти обходной путь для более безболезненного развития Индии, ни обнаружить в ней ресурс для социалистической революции, ни рассчитать, как могло бы развиваться здесь социалистическое прогрессорство. Вместо этого он возлагает задачу цивилизовать Индию на тот самый британский империализм, который уже натворил здесь столько ужасов, и видит именно в этом «цивилизаторстве» (включении Индии в систему мирового империализма и оснащении её ровно таким объёмом технологии, чтобы прочно удерживать её в этой системе) прогрессивную роль Британии, предполагая, что это всё равно лучше, чем если бы в Индию пришли более отсталые турки, персы или русские. Ведь надо же сперва развить капитализм, чтобы двинуться затем к социализму - так пусть это делает «самая развитая страна», хоть бы и самой чудовищной ценой! Однако теперь мы знаем, что Индия и полтора столетия спустя оставалась в плане социально-экономического развития днищем мира, да и сегодня не слишком над этим днищем поднялась. Таковы плоды деятельности верховных империалистов в колониях на самом деле, а не в раннемарксистских представлениях о жёсткой формационной линейности.
* Ещё более отрицательным явлением следует признать специфического рода национализм раннего марксизма, особенно в исполнении Энгельса. Ход рассуждений там примерно таков: если буржуазия изобрела национализм и это последний писк общественной моды, стало быть, это штука достаточно прогрессивная; а раз так, то и мы отчасти воспримем её, и впредь будем симпатизировать «передовым нациям», приписывая им имманентную революционность, и презирать «варварские нации», видя в них воплощение духа контрреволюции. Во многих своих ранних произведениях Энгельс направо и налево клеймит буквально всех, кто полностью или хотя бы частично находится за пределами «передового» западноевропейского оазиса, начиная прямо с немцев и заканчивая мексиканцами и исландцами. Для примера можно назвать статью «Борьба в Венгрии» (1849), где особенно досталось славянам (за их противодействие венгерской национальной революции) и где Энгельс даже обещает исчезновение наряду с реакционными классами целых «реакционных народов» в грядущей мировой войне. То есть понятие о противнике революционных сил вновь расширялось - противником оказывалась западноевропейская буржуазия, а вместе с ней - бездонный океан классово слившихся сил реакции за пределами Западной Европы.
Из этого нездорового корня 1840-50-х годов в марксизме странным образом растут одновременно: 1) поощрение в более поздние годы антиколониализма (как весьма революционной по содержанию «национально-освободительной борьбы»), 2) неумение понять, где заканчивается революционный антиколониализм и начинается реакционный буржуазный национализм малой нации, разрушающий большие, целостные и более прогрессивные по сравнению с ним государства и общества, 3) явная слабость к «передовым капиталистическим обществам» (разумеется, западным) и иногда даже поклонение им, даром что упомянутые общества за прошедшие со времён зарождения марксизма 180 лет покрыли себя таким количеством преступлений международного характера, совершавшихся с грандиозным размахом, и настолько затормозили в мировом масштабе общественный прогресс, что и самому отсталому марксисту давно следовало бы устыдиться и признать ошибочность западного культа. Но он не устыжается. А нынешний меньшевик и вовсе сочетает эти три несочетаемые линии довольно простым образом - кто тут в межнациональной борьбе передовой герой, а кто гнусный варвар, где антиколониализм, а где сепаратизм, диктатура и терроризм, решает «самое передовое» буржуазное государство мира в лице США. Меньшевик же всегда охотно присоединяется к его вердикту - оно ведь «самое передовое». Почему передовое? Да просто потому что.
Меньшевика мы оставим в его жалком и позорном свинстве, но приходится констатировать, что национальный вопрос в марксизме, несмотря на изначальный интернационализм марксистского учения, был в указанных выше отношениях изрядно запутан с самого начала. А ведь этот вопрос действительно оказывается связан тесно с проблемой социалистической революции: мы помним, что буржуазия ещё в XIX веке сумела опутать сознание масс национальной химерой, и потому людей в среднем гораздо проще поднять на любую борьбу, эксплуатируя в их сознании национальную проблематику вместо классовой. Как марксисты пытались распутать национальный вопрос после 1840-х годов, я в данной статье прослеживать, конечно, не буду ввиду выхода за рамки обозначенной темы (хотя работа Сталина «Марксизм и национальный вопрос» (1913) всегда заслуживает упоминания как важнейшая веха на этом пути). А здесь нам нужно только лишь понять, как найти контрманёвр против «национального манёвра» буржуазии, как суметь подменить навязываемую капиталистами массам национальную повестку обратно на классовую.
/мимоходом подумалось, что несомненно реакционный национализм заслуживает признания того и уже одним тем размежевания с ним. Чего если не делать, то остаётся только сливаться с фашами/
Ленин прямо заявляет там, что нездоровые межнациональные отношения в условиях империализма требуют «усиленного использования конфликтов», возникающих на национальной почве, «как поводов для массового действия и для революционных выступлений против буржуазии». Правда, в том месте текста речь идёт конкретно о праве наций на самоопределение вплоть до отделения (замечу, от «угнетающей нации», а не от кого попало) /там, емнип, логика такая была, что при коммунизме будет зашибись, а потому отваливаться от него никто сам и не захочет. Но это ведь очевидная идеализация коммунизма, неуместная и чреватая, как ныне очевидно, чем. Все это - раздраем при проблемах (значит, не коммунизм, раз проблемы! - так мыслят тогда.)
В основной своей работе по теории империализма, «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916), Ленин доказал неравномерность развития различных обществ при капитализме (что является ещё одним из множества подкопов под ошибочные раннемарксистские представления о жёсткой формационной линейности). Из этой неравномерности следовало, как писал Ленин, что «капитализм выделил теперь горстку <…> особенно богатых и могущественных государств, которые грабят <…> весь мир». Но ведь никому не нравится, когда его грабят; и если купировать возмущение своего собственного ограбляемого им пролетария капиталист научился очень хорошо (напоминаю, что делает он это прежде всего путём подкупа и путём разжигания национализма), то на международном уровне с такого рода пропагандой получается у него куда хуже. Это логично. За разжигание в массах национального чувства крупной буржуазии приходится расплачиваться неспособностью создавать устойчивые системы эксплуатации в мировом масштабе - эксплуатируемые массы третьего мира тоже пропитываются национализмом и отвергают право империалистического ядра, то есть чужих наций, на господство над собой.
Да, наш нынешний верховный империалист очень старается подкрепить своё экономическое господство над миром также и орудиями культурной гегемонии вроде «Кока-колы» и Голливуда, но это не всегда выходит у него удачно, а в последнее время и вовсе получается достаточно посредственно. А такой же прямой подкуп трудящихся, к какому империалисты прибегают в собственных странах, в мировом масштабе невозможен чисто технически - ведь где-то в мире должен иметься дешёвый труд, из эксплуатации которого можно извлекать прибыль, иначе капитализм прекратит своё существование. Из всего сказанного следует, что если вы придёте на помощь народам ограбляемых колоний, то, скорее всего, они охотно её примут; а уж правильно воспользоваться возникшими между вами связями в дальнейшем, постепенно потушив нездоровый национализм местного населения и направив развитие экс-колоний в сторону социализма - дело техники
На стадии классического колониализма, когда колония на правах некой неполноценной, зависимой территории входит в состав империалистического государства напрямую, для коммунистов естественно эксплуатировать национальное чувство её бесправного и нищего коренного населения. В этом случае национально-освободительная борьба сама по себе ослабляет империалистическое государство (а это полезно для нагнетания революционных настроений уже в нём самом), создаёт шансы для строительства прогрессивного или даже прямо социалистического общества в отделившейся экс-колонии и, в конце концов, попросту справедлива. На стадии неоколониализма, когда формальное отделение произошло и формальные политические права местное население получило, но экономическая зависимость от империализма всё так же не позволяет экс-колонии начать развиваться, а населению - выбраться из нищеты и бесправия, коммунистам становится сложнее эксплуатировать национальное чувство: ведь местная буржуазия теперь свободно занимается тем же самым уже в своих собственных интересах, а если кто и попробует ей в противовес поиграть в «национал-коммунизм», то вряд ли из этого выйдет что-то хорошее - практика показывает, что коммунистическая половина от таких синкретических учений отваливается очень быстро. Однако действовать на национальном поле для коммунистов по-прежнему возможно: ведь под шумок избавления от экономической зависимости извне и национализации иностранных активов коммунисты, если они достаточно влиятельны, вполне могут перевести такую экс-колонию хотя бы на линию государственного капитализма, а при более удачном раскладе - и на социалистический путь развития. И, конечно, отсечение хоть колоний, хоть неоколоний от общемирового рынка, существование которого для империалистических государств - вопрос жизни и смерти, всегда приближает крах мировой капиталистической системы
Послевоенный Советский Союз пользовался описанными инструментами вполне успешно. Не без его деятельного участия рухнула сперва мировая колониальная система, которую империалистам пришлось заменять системой неоколониального угнетения, а затем тенденцию к разрушению проявила и неоколониальная система, причём в некоторых отпавших колониях и неоколониях началось непосредственно социалистическое строительство. Это происходило, несмотря даже на то, что: 1) послесталинский СССР боролся с империализмом и помогал зависимым странам, мягко говоря, весьма лениво и неохотно, настаивал на самостоятельности действий революционеров в каждой стране, а время от времени даже глупо терял в пользу империалистов такие ключевые страны, как Китай, 2) империалисты создавали из некоторых своих неоколоний в важнейших точках третьего мира парадные капиталистические витрины - в интересах пропаганды и усиления военной мощи мирового буржуазного лагеря (к слову, вкачивая в эти страны тьму отнюдь не безграничных своих ресурсов). Более того, процесс эрозии подчинённого империалистическому ядру сектора мирового рынка шёл настолько неуклонно, что есть основания предполагать, что если бы социалистический лагерь не сдался своему врагу и не совершил самоубийство собственным произвольным решением, то мировая капиталистическая система вошла бы в фазу смертельного кризиса уже к рубежу XX-XXI веков /ну выиграли они себе четверть века
Всё это означает, что третий классовый блок теории революции повышает мощь коммунистических сил в достаточной мере, чтобы у социалистической революции появились определённые перспективы не только в отдельно взятой большой стране, но и в мировом масштабе. А сформулировать этот блок можно так: трудящимся массам зависимых стран (то есть промышленному пролетариату, основной массе крестьянства, иным угнетённым трудовым классам, стратам и группам, характерным для данного общества) следует направлять острие классовой борьбы в первую очередь против буржуазии империалистического ядра, господствующей над данной страной, а также против собственной компрадорской буржуазии (то есть той части национальной буржуазии, которая напрямую включена в систему империалистического угнетения данной страны и в силу этого утрачивает национальный характер). Иная очерёдность действий бесполезна - при сохранении над зависимой страной империалистического господства никто не даст ей развивать экономику даже методом государственного капитализма, и она останется объектом свободорыночного грабежа при сколь угодно большом количестве политических переворотов.
важность антиимпериалистического блока в теории революции осознана в нашей среде ещё менее, чем важность блока крестьянского. Во-вторых, антиимпериалистическая борьба, особенно в союзе с «национально ориентированной буржуазией», даже в случае успеха никак не гарантирует начала строительства социализма в освободившейся стране. Зато вполне возможно через некоторое время обратное включение этой страны в империалистическую систему (например, когда победившая «национально ориентированная буржуазия» решит, что теперь ей выгодно стать компрадорской) или, ещё того хуже, возможно формирование очага межнациональной напряжённости и бойня на националистической почве местного значения (если победившая «национально ориентированная буржуазия» сочтёт, что для неё пришло время отожраться за счёт соседей, и накачает массы национальной ненавистью к ним). В-третьих, социалистического лагеря в нашем распоряжении уже четвёртое десятилетие нет /автор - троцкач в вопросе признания социализма в Китае? Печально
* Российская империя являлась слабым звеном мировой империалистической цепи - говоря современным языком, полупериферией (второсортным империалистом или полуколонией, кому как нравится)
** революцию удалось осуществить благодаря этой самой слабости - на фоне приближающегося поражения в Первой мировой войне и крайнего ослабления центральной власти
*** российской полупериферии, по состоянию на конец ПМВ стремительно превращавшейся в периферию, пришлось затем отбивать интервенцию всего империалистического мира - а это в период Гражданской войны помогло несколько укрепить внутреннее единство российского общества и защитить Октябрьскую революцию против первой волны агрессии извне
https://xn--j1akbb.xn--p1acf/2024/09/04/%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B8%D1%84%D0%B0%D1%88%D0%B8%D0%B7%D0%BC-%D0%BA%D0%B0%D0%BA-%D0%B4%D0%B2%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C-%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9-%D1%80%D0%B5%D0%B2/
* /Во-первых, в ней он ближе к началу перевернул с ног на голову идею все большего классового расслоения общества ближе к революции (опираясь на факт того, что в периоды дальше от неё, классы смазываются - тем, что я называю эксплуататорской среднеклассовостью). Цитата: "постепенное разрушение некогда коллективистского пролетарского сознания по мере развития капитализма", - тогда как наоборот, по мере развития капитализма, единому пролетсознанию только предстоит расширяться
* революционную теорию требовалось совершенствовать. Большую работу в этом направлении проделал Ленин. Он, например, сформулировал понятие о революционной ситуации, представление о необходимости участия в революционном процессе интеллигенции для формирования социалистического сознания у пролетариата, концепцию централизованной коммунистической партии как авангарда пролетарского класса (чем, кстати, вступил в противоречие с «Коммунистическим манифестом», который де-факто отказывал - и отказывал совершенно ошибочно - коммунистической партии в собственной субъектности).
* Энгельс же в одной из своих последних работ «Крестьянский вопрос во Франции и Германии» (1894) писал о том, что крестьян, которые уже стали мелкими землевладельцами, теоретически можно убедить в выгодности кооперирования их земель. По мнению Энгельса, если крестьяне оценят эти выгоды, а равно поймут, что единственная альтернатива для них в буржуазном обществе - это разорение, то встанут на сторону коммунистов. /Больше это походит на тех, кто "ещё не дорос до идеи частной собственности"
* Наблюдающийся местами в нашей тусовке культ промышленного пролетариата, адепты которого выносят за рамки революционного процесса все прочие классы, страты и группы общества, коренится именно в приверженности раннемарксистским подходам - даром что от таковых отошли впоследствии сами основоположники, а Ленин и вовсе переработал эти подходы почти до неузнаваемости.
* В связи с этим необходимо напомнить, что приверженность раннему марксизму десятилетия и столетия спустя после его появления - вернейший признак меньшевизма, и не зря меньшевики всех разновидностей, включая троцкистов, в 1920-е годы так упрямо противостояли Ленину в отношении крестьянского вопроса. /!
* предполагалось, что законы истории справятся с построением нового общества куда лучше какого-то там человеческого целеполагания /не поняли этой истинно ревграни между социализмом и досоциализмом? Сбивались из-за того, что видели в прошлом революции и ошибочно преобладание классовой борьбы?
* Например, Маркс в статьях «Британское владычество в Индии» и «Будущие результаты британского владычества в Индии» (1853), ужасаясь воздействию английского капитализма на индийское общество, в то же время не пытается ни найти обходной путь для более безболезненного развития Индии, ни обнаружить в ней ресурс для социалистической революции, ни рассчитать, как могло бы развиваться здесь социалистическое прогрессорство. Вместо этого он возлагает задачу цивилизовать Индию на тот самый британский империализм, который уже натворил здесь столько ужасов, и видит именно в этом «цивилизаторстве» (включении Индии в систему мирового империализма и оснащении её ровно таким объёмом технологии, чтобы прочно удерживать её в этой системе) прогрессивную роль Британии, предполагая, что это всё равно лучше, чем если бы в Индию пришли более отсталые турки, персы или русские. Ведь надо же сперва развить капитализм, чтобы двинуться затем к социализму - так пусть это делает «самая развитая страна», хоть бы и самой чудовищной ценой! Однако теперь мы знаем, что Индия и полтора столетия спустя оставалась в плане социально-экономического развития днищем мира, да и сегодня не слишком над этим днищем поднялась. Таковы плоды деятельности верховных империалистов в колониях на самом деле, а не в раннемарксистских представлениях о жёсткой формационной линейности.
* Ещё более отрицательным явлением следует признать специфического рода национализм раннего марксизма, особенно в исполнении Энгельса. Ход рассуждений там примерно таков: если буржуазия изобрела национализм и это последний писк общественной моды, стало быть, это штука достаточно прогрессивная; а раз так, то и мы отчасти воспримем её, и впредь будем симпатизировать «передовым нациям», приписывая им имманентную революционность, и презирать «варварские нации», видя в них воплощение духа контрреволюции. Во многих своих ранних произведениях Энгельс направо и налево клеймит буквально всех, кто полностью или хотя бы частично находится за пределами «передового» западноевропейского оазиса, начиная прямо с немцев и заканчивая мексиканцами и исландцами. Для примера можно назвать статью «Борьба в Венгрии» (1849), где особенно досталось славянам (за их противодействие венгерской национальной революции) и где Энгельс даже обещает исчезновение наряду с реакционными классами целых «реакционных народов» в грядущей мировой войне. То есть понятие о противнике революционных сил вновь расширялось - противником оказывалась западноевропейская буржуазия, а вместе с ней - бездонный океан классово слившихся сил реакции за пределами Западной Европы.
Из этого нездорового корня 1840-50-х годов в марксизме странным образом растут одновременно: 1) поощрение в более поздние годы антиколониализма (как весьма революционной по содержанию «национально-освободительной борьбы»), 2) неумение понять, где заканчивается революционный антиколониализм и начинается реакционный буржуазный национализм малой нации, разрушающий большие, целостные и более прогрессивные по сравнению с ним государства и общества, 3) явная слабость к «передовым капиталистическим обществам» (разумеется, западным) и иногда даже поклонение им, даром что упомянутые общества за прошедшие со времён зарождения марксизма 180 лет покрыли себя таким количеством преступлений международного характера, совершавшихся с грандиозным размахом, и настолько затормозили в мировом масштабе общественный прогресс, что и самому отсталому марксисту давно следовало бы устыдиться и признать ошибочность западного культа. Но он не устыжается. А нынешний меньшевик и вовсе сочетает эти три несочетаемые линии довольно простым образом - кто тут в межнациональной борьбе передовой герой, а кто гнусный варвар, где антиколониализм, а где сепаратизм, диктатура и терроризм, решает «самое передовое» буржуазное государство мира в лице США. Меньшевик же всегда охотно присоединяется к его вердикту - оно ведь «самое передовое». Почему передовое? Да просто потому что.
Меньшевика мы оставим в его жалком и позорном свинстве, но приходится констатировать, что национальный вопрос в марксизме, несмотря на изначальный интернационализм марксистского учения, был в указанных выше отношениях изрядно запутан с самого начала. А ведь этот вопрос действительно оказывается связан тесно с проблемой социалистической революции: мы помним, что буржуазия ещё в XIX веке сумела опутать сознание масс национальной химерой, и потому людей в среднем гораздо проще поднять на любую борьбу, эксплуатируя в их сознании национальную проблематику вместо классовой. Как марксисты пытались распутать национальный вопрос после 1840-х годов, я в данной статье прослеживать, конечно, не буду ввиду выхода за рамки обозначенной темы (хотя работа Сталина «Марксизм и национальный вопрос» (1913) всегда заслуживает упоминания как важнейшая веха на этом пути). А здесь нам нужно только лишь понять, как найти контрманёвр против «национального манёвра» буржуазии, как суметь подменить навязываемую капиталистами массам национальную повестку обратно на классовую.
/мимоходом подумалось, что несомненно реакционный национализм заслуживает признания того и уже одним тем размежевания с ним. Чего если не делать, то остаётся только сливаться с фашами/
Ленин прямо заявляет там, что нездоровые межнациональные отношения в условиях империализма требуют «усиленного использования конфликтов», возникающих на национальной почве, «как поводов для массового действия и для революционных выступлений против буржуазии». Правда, в том месте текста речь идёт конкретно о праве наций на самоопределение вплоть до отделения (замечу, от «угнетающей нации», а не от кого попало) /там, емнип, логика такая была, что при коммунизме будет зашибись, а потому отваливаться от него никто сам и не захочет. Но это ведь очевидная идеализация коммунизма, неуместная и чреватая, как ныне очевидно, чем. Все это - раздраем при проблемах (значит, не коммунизм, раз проблемы! - так мыслят тогда.)
В основной своей работе по теории империализма, «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916), Ленин доказал неравномерность развития различных обществ при капитализме (что является ещё одним из множества подкопов под ошибочные раннемарксистские представления о жёсткой формационной линейности). Из этой неравномерности следовало, как писал Ленин, что «капитализм выделил теперь горстку <…> особенно богатых и могущественных государств, которые грабят <…> весь мир». Но ведь никому не нравится, когда его грабят; и если купировать возмущение своего собственного ограбляемого им пролетария капиталист научился очень хорошо (напоминаю, что делает он это прежде всего путём подкупа и путём разжигания национализма), то на международном уровне с такого рода пропагандой получается у него куда хуже. Это логично. За разжигание в массах национального чувства крупной буржуазии приходится расплачиваться неспособностью создавать устойчивые системы эксплуатации в мировом масштабе - эксплуатируемые массы третьего мира тоже пропитываются национализмом и отвергают право империалистического ядра, то есть чужих наций, на господство над собой.
Да, наш нынешний верховный империалист очень старается подкрепить своё экономическое господство над миром также и орудиями культурной гегемонии вроде «Кока-колы» и Голливуда, но это не всегда выходит у него удачно, а в последнее время и вовсе получается достаточно посредственно. А такой же прямой подкуп трудящихся, к какому империалисты прибегают в собственных странах, в мировом масштабе невозможен чисто технически - ведь где-то в мире должен иметься дешёвый труд, из эксплуатации которого можно извлекать прибыль, иначе капитализм прекратит своё существование. Из всего сказанного следует, что если вы придёте на помощь народам ограбляемых колоний, то, скорее всего, они охотно её примут; а уж правильно воспользоваться возникшими между вами связями в дальнейшем, постепенно потушив нездоровый национализм местного населения и направив развитие экс-колоний в сторону социализма - дело техники
На стадии классического колониализма, когда колония на правах некой неполноценной, зависимой территории входит в состав империалистического государства напрямую, для коммунистов естественно эксплуатировать национальное чувство её бесправного и нищего коренного населения. В этом случае национально-освободительная борьба сама по себе ослабляет империалистическое государство (а это полезно для нагнетания революционных настроений уже в нём самом), создаёт шансы для строительства прогрессивного или даже прямо социалистического общества в отделившейся экс-колонии и, в конце концов, попросту справедлива. На стадии неоколониализма, когда формальное отделение произошло и формальные политические права местное население получило, но экономическая зависимость от империализма всё так же не позволяет экс-колонии начать развиваться, а населению - выбраться из нищеты и бесправия, коммунистам становится сложнее эксплуатировать национальное чувство: ведь местная буржуазия теперь свободно занимается тем же самым уже в своих собственных интересах, а если кто и попробует ей в противовес поиграть в «национал-коммунизм», то вряд ли из этого выйдет что-то хорошее - практика показывает, что коммунистическая половина от таких синкретических учений отваливается очень быстро. Однако действовать на национальном поле для коммунистов по-прежнему возможно: ведь под шумок избавления от экономической зависимости извне и национализации иностранных активов коммунисты, если они достаточно влиятельны, вполне могут перевести такую экс-колонию хотя бы на линию государственного капитализма, а при более удачном раскладе - и на социалистический путь развития. И, конечно, отсечение хоть колоний, хоть неоколоний от общемирового рынка, существование которого для империалистических государств - вопрос жизни и смерти, всегда приближает крах мировой капиталистической системы
Послевоенный Советский Союз пользовался описанными инструментами вполне успешно. Не без его деятельного участия рухнула сперва мировая колониальная система, которую империалистам пришлось заменять системой неоколониального угнетения, а затем тенденцию к разрушению проявила и неоколониальная система, причём в некоторых отпавших колониях и неоколониях началось непосредственно социалистическое строительство. Это происходило, несмотря даже на то, что: 1) послесталинский СССР боролся с империализмом и помогал зависимым странам, мягко говоря, весьма лениво и неохотно, настаивал на самостоятельности действий революционеров в каждой стране, а время от времени даже глупо терял в пользу империалистов такие ключевые страны, как Китай, 2) империалисты создавали из некоторых своих неоколоний в важнейших точках третьего мира парадные капиталистические витрины - в интересах пропаганды и усиления военной мощи мирового буржуазного лагеря (к слову, вкачивая в эти страны тьму отнюдь не безграничных своих ресурсов). Более того, процесс эрозии подчинённого империалистическому ядру сектора мирового рынка шёл настолько неуклонно, что есть основания предполагать, что если бы социалистический лагерь не сдался своему врагу и не совершил самоубийство собственным произвольным решением, то мировая капиталистическая система вошла бы в фазу смертельного кризиса уже к рубежу XX-XXI веков /ну выиграли они себе четверть века
Всё это означает, что третий классовый блок теории революции повышает мощь коммунистических сил в достаточной мере, чтобы у социалистической революции появились определённые перспективы не только в отдельно взятой большой стране, но и в мировом масштабе. А сформулировать этот блок можно так: трудящимся массам зависимых стран (то есть промышленному пролетариату, основной массе крестьянства, иным угнетённым трудовым классам, стратам и группам, характерным для данного общества) следует направлять острие классовой борьбы в первую очередь против буржуазии империалистического ядра, господствующей над данной страной, а также против собственной компрадорской буржуазии (то есть той части национальной буржуазии, которая напрямую включена в систему империалистического угнетения данной страны и в силу этого утрачивает национальный характер). Иная очерёдность действий бесполезна - при сохранении над зависимой страной империалистического господства никто не даст ей развивать экономику даже методом государственного капитализма, и она останется объектом свободорыночного грабежа при сколь угодно большом количестве политических переворотов.
важность антиимпериалистического блока в теории революции осознана в нашей среде ещё менее, чем важность блока крестьянского. Во-вторых, антиимпериалистическая борьба, особенно в союзе с «национально ориентированной буржуазией», даже в случае успеха никак не гарантирует начала строительства социализма в освободившейся стране. Зато вполне возможно через некоторое время обратное включение этой страны в империалистическую систему (например, когда победившая «национально ориентированная буржуазия» решит, что теперь ей выгодно стать компрадорской) или, ещё того хуже, возможно формирование очага межнациональной напряжённости и бойня на националистической почве местного значения (если победившая «национально ориентированная буржуазия» сочтёт, что для неё пришло время отожраться за счёт соседей, и накачает массы национальной ненавистью к ним). В-третьих, социалистического лагеря в нашем распоряжении уже четвёртое десятилетие нет /автор - троцкач в вопросе признания социализма в Китае? Печально
* Российская империя являлась слабым звеном мировой империалистической цепи - говоря современным языком, полупериферией (второсортным империалистом или полуколонией, кому как нравится)
** революцию удалось осуществить благодаря этой самой слабости - на фоне приближающегося поражения в Первой мировой войне и крайнего ослабления центральной власти
*** российской полупериферии, по состоянию на конец ПМВ стремительно превращавшейся в периферию, пришлось затем отбивать интервенцию всего империалистического мира - а это в период Гражданской войны помогло несколько укрепить внутреннее единство российского общества и защитить Октябрьскую революцию против первой волны агрессии извне
https://xn--j1akbb.xn--p1acf/2024/09/04/%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B8%D1%84%D0%B0%D1%88%D0%B8%D0%B7%D0%BC-%D0%BA%D0%B0%D0%BA-%D0%B4%D0%B2%D0%B8%D0%B3%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C-%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9-%D1%80%D0%B5%D0%B2/