О «естественности» пирамиды статусов
Это уже стало неувядающей классикой, если не замшелым баяном. Что в либеральном, что в либерал-патриотическом лагере (да и у консерваторов, порой, тоже) принимают за аксиому махровый социал-дарвинизм. Мол, естественное положение вещей - когда в обществе царит жёсткая конкуренция, и на верхушку пирамиды статусов вылезать должны самые «активные и пробивные». Причём, в самом экстремальном варианте даже неважно, как эти «активные и пробивные» завоёвывают место под солнцем: любая, даже самая грязная паучья грызня воспринимается как положительное явление. Более того, конкурентная грызня признаётся необходимой вообще для физического выживания.
Так вот, повторюсь: всё это воспринимается либералами всех мастей, как нечто естественное, предопределённое природой (даже примеры из мира животных приводятся) и совершенно необходимое для развития общества. Солидарное же общество, наоборот, воспринимается ими, как что-то извращённое, противоестественное и ведущее к застою и деградации. А так ли это на самом деле?
Для начала, разберём, а что в человеческом обществе вообще есть естественного? Ну да, Homo Sapiens, как и любое другое высокоорганизованное животное, имеет определённый набор инстинктов, предопределённых его биологической природой. И разумеется, инстинкт доминирования (ярко выраженный у тех самых «активных и пробивных») в этом наборе тоже присутствует. Но человек - таки не обычное млекопитающее отряда приматов, у него извилины в мозгу есть. И тут начинается самое интересное.
Однажды древний пещерный человек обтесал подходящий камень и привязал его к палке. По одной версии, он этим орудием огрел по башке вкусного кабанчика, по другой - охотника из соседнего племени, возвращающегося с добычей. Кого он получившимся инструментом приголубил - неважно. Важно то, что отныне человек начал не просто пользоваться благами природы, он стал активно преобразовывать природу под свои нужды. А вместе с природой внешней, научился преобразовывать и природу внутреннюю, приспосабливая её под те или иные задачи. И вот поэтому, разобраться, что в человеческом обществе естественное, а что противоестественное - задача крайне непростая. Да и нужно это лишь в контексте фундаментальной антропологии, а никак не в контексте социально-инженерных задач. Главное - не «естественность», а целесообразность в контексте дальнейшего развития человеческой популяции.
Вообще, разговоры о «естественности» того или иного положения вещей - это всегда грубейшие спекуляции, призванные заморочить людям голову и способные выставить в нужном свете даже самые мерзостные социальные явления. Возьмём, к примеру, рабство. Даже сейчас эта пакость кое-где встречается, но по крайней мере, воспринимается подавляющим большинством людей, как что-то откровенно уродливое. А всего сотни полторы лет назад, оно вовсю процветало в обеих Америках и не считалось за что-то противоестественное. И кстати, отмена рабства Линкольном, преподносимая как акт величайшего гуманизма, была всего лишь идеологическим и экономическим ударом под дых плантаторам Юга, позволившим северянам выиграть гражданскую войну. А в ещё более древние времена, так вообще рабство считали абсолютно нормальным и естественным.
Или вот ещё пример: сословное деление общества. Это сейчас считается, что все люди (в теории) равны и что любой человек может (опять же, в теории) добиться чего угодно. А вот ещё пару сотен лет назад так совсем не считалось. Более того, сама идея даже формального равенства считалась чем-то извращённым и противоречащим естественному ходу вещей. Где родился, там и пригодился, и никак иначе! Низкорождённому кухаркину сыну путь в «благородное сословие» был заказан. И понадобились века борьбы и реки крови, чтобы хотя бы формально упразднить сословность и утвердить вместо феодальной буржуазную пирамиду статусов.
Теперь же, новые «элитарии» и их сторонники утверждают, что правильно и естественно именно их общественное устройство. Ничего не напоминает? Правильно! Естественным в общественном устройстве объявляется то, что в данный момент выгодно правящему классу, дабы ему сохранить своё привилегированное положение.
А теперь об инстинктах. Инстинкты-то, скажете, всё равно, никуда не деваются. И требуют выхода. Разумеется, требуют, и ещё как! Но тут вспоминаем, что человек - существо разумное, культурное и живущее в обществе. Каковое общество прекрасно может способы реализации инстинктов ограничивать. Если, допустим, взять инстинкт основной, то есть, половой, то мы можем увидеть, как на его реализацию у людей влияла экономика, социальные отношения, культура, даже мистические воззрения. Так что мешает ввести инстинкт доминирования в общественно-полезные рамки? Чтобы обладатели больших амбиций и большого ЧСВ не тратили силы и средства на долбоконкуренцию, а приносили своей деятельностью пользу всему обществу? Ничто не мешает, кроме откровенно устаревшей и нерациональной схемы толпоэлитарного общества, с формальной пирамидой статусов, концентрацией ресурсов в руках кучки жлобствующих упырей и постоянной борьбой за существование у большинства.
Так вот, повторюсь: всё это воспринимается либералами всех мастей, как нечто естественное, предопределённое природой (даже примеры из мира животных приводятся) и совершенно необходимое для развития общества. Солидарное же общество, наоборот, воспринимается ими, как что-то извращённое, противоестественное и ведущее к застою и деградации. А так ли это на самом деле?
Для начала, разберём, а что в человеческом обществе вообще есть естественного? Ну да, Homo Sapiens, как и любое другое высокоорганизованное животное, имеет определённый набор инстинктов, предопределённых его биологической природой. И разумеется, инстинкт доминирования (ярко выраженный у тех самых «активных и пробивных») в этом наборе тоже присутствует. Но человек - таки не обычное млекопитающее отряда приматов, у него извилины в мозгу есть. И тут начинается самое интересное.
Однажды древний пещерный человек обтесал подходящий камень и привязал его к палке. По одной версии, он этим орудием огрел по башке вкусного кабанчика, по другой - охотника из соседнего племени, возвращающегося с добычей. Кого он получившимся инструментом приголубил - неважно. Важно то, что отныне человек начал не просто пользоваться благами природы, он стал активно преобразовывать природу под свои нужды. А вместе с природой внешней, научился преобразовывать и природу внутреннюю, приспосабливая её под те или иные задачи. И вот поэтому, разобраться, что в человеческом обществе естественное, а что противоестественное - задача крайне непростая. Да и нужно это лишь в контексте фундаментальной антропологии, а никак не в контексте социально-инженерных задач. Главное - не «естественность», а целесообразность в контексте дальнейшего развития человеческой популяции.
Вообще, разговоры о «естественности» того или иного положения вещей - это всегда грубейшие спекуляции, призванные заморочить людям голову и способные выставить в нужном свете даже самые мерзостные социальные явления. Возьмём, к примеру, рабство. Даже сейчас эта пакость кое-где встречается, но по крайней мере, воспринимается подавляющим большинством людей, как что-то откровенно уродливое. А всего сотни полторы лет назад, оно вовсю процветало в обеих Америках и не считалось за что-то противоестественное. И кстати, отмена рабства Линкольном, преподносимая как акт величайшего гуманизма, была всего лишь идеологическим и экономическим ударом под дых плантаторам Юга, позволившим северянам выиграть гражданскую войну. А в ещё более древние времена, так вообще рабство считали абсолютно нормальным и естественным.
Или вот ещё пример: сословное деление общества. Это сейчас считается, что все люди (в теории) равны и что любой человек может (опять же, в теории) добиться чего угодно. А вот ещё пару сотен лет назад так совсем не считалось. Более того, сама идея даже формального равенства считалась чем-то извращённым и противоречащим естественному ходу вещей. Где родился, там и пригодился, и никак иначе! Низкорождённому кухаркину сыну путь в «благородное сословие» был заказан. И понадобились века борьбы и реки крови, чтобы хотя бы формально упразднить сословность и утвердить вместо феодальной буржуазную пирамиду статусов.
Теперь же, новые «элитарии» и их сторонники утверждают, что правильно и естественно именно их общественное устройство. Ничего не напоминает? Правильно! Естественным в общественном устройстве объявляется то, что в данный момент выгодно правящему классу, дабы ему сохранить своё привилегированное положение.
А теперь об инстинктах. Инстинкты-то, скажете, всё равно, никуда не деваются. И требуют выхода. Разумеется, требуют, и ещё как! Но тут вспоминаем, что человек - существо разумное, культурное и живущее в обществе. Каковое общество прекрасно может способы реализации инстинктов ограничивать. Если, допустим, взять инстинкт основной, то есть, половой, то мы можем увидеть, как на его реализацию у людей влияла экономика, социальные отношения, культура, даже мистические воззрения. Так что мешает ввести инстинкт доминирования в общественно-полезные рамки? Чтобы обладатели больших амбиций и большого ЧСВ не тратили силы и средства на долбоконкуренцию, а приносили своей деятельностью пользу всему обществу? Ничто не мешает, кроме откровенно устаревшей и нерациональной схемы толпоэлитарного общества, с формальной пирамидой статусов, концентрацией ресурсов в руках кучки жлобствующих упырей и постоянной борьбой за существование у большинства.