Новый год под Эверестом или как я бродила по Солукхумбу
"Всё божественное во мне соединяется со всем божественным в тебе!" - с улыбкой приветствует меня служащий пограничного контроля в аэропорту. Тоже ему улыбаюсь - кажется, я сейчас вообще всем улыбаюсь, - и отвечаю: "Намасте!"
Шумное беспорядочное движение одетых в разномастные цветастые одежды людей, снующие между пешеходов беспрерывно сигналящие в разных тональностях машины и мотобайки - сумасшедший ритм, подчиняющийся правилам слаженной узорной гармонии хаоса, совсем не претендующей на то, чтобы быть понятной случайному наблюдателю.
Бесконечные пёстрые лавки с пашминой, ритуальными фигурками, масками, браслетами, обильными поддельными треккерско-альпинистскими норсфейсами и мормотами освещают яркими нарядными пятнами вечерние улицы; за ароматической мешаниной из пряно-гвоздичного мыла, вялых фруктов, сырого мяса и повсеместно тлеющих ароматических палочек то и дело ловлю носом беспечную сладкую дымность конопли. Индуистские храмы, статуи, буддийские ступы, кучи мусора, медленно бредущие маленькие тощие коровы, костры, звучащие из пабов и клубов регги, блюз и метал, рестораны с живыми очагами посредине, сигналы звонких колокольчиков украшенных цветами и лентами повозок велорикшей...
Я - снова в Катманду, и мне тут хорошо. Все картинки, запахи и звуки - предвестники начинающихся приключений: очень скоро катмандинская пыль сменится чистым снегом и прозрачным воздухом Гималайских гор, прекраснее которых, кажется, нет на этой Земле ничего.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, 21 декабря 2016
Киев-Катманду
Мне известны бывалые люди, которые, пакуя рюкзак, взвешивают каждый предмет своего снаряжения, а потом вносят данные в таблицу Excel, пристально наблюдая за суммой значений весовых ячеек и ориентируя её на "норму" конкретного трека. Такой подход лежит выше порога моей скрупулёзности, поэтому, имея в виду более-менее точный вес каждой вещи, финальную тяжесть рюкзака я прикидывала в уме, намереваясь уложиться в закреплённые опытом свои комфортные походные двенадцать килограмм. Всё, что имело хоть малейший шанс оказаться лишним или даже просто не очень-очень нужным, было отстранено от участия в гималайской экспедиции. В итоге мой выстраданный минимум, поставленный на весы, составил 14 кг, без учёта фотокамеры и жидкости, которая будет на треке в термосе. Я точно понимала, что дополнительные два с лишним килограмма фотографических принадлежностей обрекут меня на гарантированные мучения - намного бо́льшие, чем те, что были определены как обязательные для преодоления. Не могу сказать, что совсем не колебалась, - напротив, решение в пользу стограммового простейшего мыльнолюмикса младшего сына далось мне весьма тяжело. (Забегая вперёд, скажу, что ни разу об этом не пожалела, хотя у меня в результате и не вышло ни одной приличной фотографии.)
Дорогу в Непал в этот раз я почти не заметила: вылет в три ночи из Жулян - шесть часов безмятежного сна в самолёте (шейная подушка - отличная вещь!) - скоростная, буквально с борта на борт, пересадка в Дубае - ещё пять часов в небе с безоблачными видами на Иранское нагорье - и я иду от самолёта к зданию аэропорта имени восьмого короля Непала Трибхувана.
Стемнело, но на улице тепло, градусов восемнадцать, - хотя зимой температура воздуха в Катманду обычно падает с отметок в районе плюс двадцати днём - до пяти, а то и ноля ночью.
Визовую анкету я заполнила накануне онлайн, в аэропорту быстренько заплатила 40 долларов за месячное пребывание в стране, получила багаж - и уже очень скоро сидела в такси, присланном мне отелем, который забронировала на букинге, - не сильно хотелось искать гостиницу на месте поздно вечером.
В этот раз поселилась в гестхаузе "Мэдхубан". Долго не выбирала - при плюс-минус равных условиях, которые предлагают среднестатистические минималистичные десятидолларовые отели района Тамель, решающей деталью выбора оказалось название, которое так и просилось быть переведенным как "сумасшедший Хубан" - то, что надо. Мэдхубан порадовал чистотой (по Катмандинским меркам, конечно), отдельным входом в номер с зелёной террасы, весьма сносными завтраками и доброжелательным персоналом.
Перед тем, как лечь спать, вышла прогуляться. Как же поразительно отличались мои ощущения от тех, которые я испытывала в день своего первого приезда: растерянности, недоумения, брезгливости и опасения заблудиться в однообразных, как мне казалось тогда, мрачных подворотнях. Сейчас это была переходящая в кураж радость от встречи с "родным Катманду". Кучи мусора больше не пугали, а характерный разноголосый катмандинский шум казался естественным фоном для этого города, такого непохожего ни на какие другие. Недолго походила по уже почти ночному Тамелю и в десять вечера вернулась в отель.
Несмотря на то, что дорога из Украины в Непал меня ничуть не утомила, а под окнами лихо веселилась дискотека, заснула я быстро и спала крепко.
ДЕНЬ ВТОРОЙ, 22 декабря 2016
Катманду. Получаю пермиты на трек и гуляю в Сваямбунатхе.
Утром проснулась рано, вышла из номера прямо на солнечную террасу и долго там стояла - наблюдала, как пробуждается, наполняясь солнечным светом, движением и звучной какофонией город.
1.
2.
3.
4.
Торопиться мне некуда - на следующий день я должна была лететь в Луклу, а в этот - собиралась только купить пермит на вход в Национальный парк Сагарматха и оформить TIMS (Trekker's Information Management System). Тимс - это нечто вроде удостоверения треккера, в которое вклеивается его фотография и расписывается план передвижения. Теоретический смысл ТИМСа заключается в том, что горного путешественника регистрируют на специальных пропускных пунктах, расположенных на входе в ту или иную зону Национального парка, и если он вдруг не отмечается в предполагаемые даты возвращения, то организуются его поиски. На практике же тебя, исхитрившегося, например, незаметно свалиться с обрыва или провалиться в трещину ледника, искать вряд ли станут, если только вопросом не озаботится кто-то из твоих близких. Как бы там ни было, но без пермита и тимса близко к Эвересту со стороны Непала не подобраться, и после завтрака я направилась в туристический департамент.
Я опасалась увидеть много пострадавших от землетрясения зданий, но о произошедшей почти два года назад трагедии напоминали лишь подпорки под некоторыми строениями. В целом, всё уже выглядело так же, как и до катастрофы.
5.
По дороге зашла в книжный магазин - о, как же нежно и страстно я люблю полные восхитительных сокровищ непальские книжные магазины! - и купила нужную карту района Эвереста и Гокио, с подробным обозначением на ней высот, мостов, перевалов, ледников, основных троп и радиальных маршрутов. Каким бы ни был прекрасным навигатор и как бы хорошо ни был изучен заочно путь, бумажные карты я покупаю всегда и везде - не только потому, что только с ними и компасом моё подсознание фиксирует ощущение некоторого рода эмпирической надёжности. Само осязание бумаги с напечатанными на ней топографическими знаками - бурыми волнами горных рельефов, голубыми змейками рек и чёрными треугольниками пиков - доставляет мне своё исключительное, где-то даже физиологическое удовольствие.
В департаменте туризма (Nepal Tourism Board) было малолюдно. Точнее, там совсем никого не было, кроме самих работников центра туристических услуг. Середина зимы считается малоподходящим для треккинга сезоном.
Одна из самых незначительных причин любить Непал - полное отсутствие бюрократических заморочек. На оформление книжки треккера и покупку пермита у меня ушло минут пятнадцать. Как я там и что написала - никого не интересовало: заполнила формы - и порядок; степлером приладили фотографию в ТИМС, а в графе "имя-фамилия" в разрешении на вход в Нацпарк написали просто Veronica и пожелали удачи.
6.
Здание департамента туризма немного похоже на дворец (я его почему-то не сфотографировала), с элементами пагоды снаружи и красивыми узорными деревянными перегородками-воротами внутри. Недалеко от него - памятник новозеландцу Сэру Эдмунду Хиллари и непальцу-шерпе Тенцингу Норгею.
За короткими энциклопедическими строчками о Тенцинге или Хиллари - "один из двух первовосходителей на Эверест" - большие истории ярких, сильных телом и духом людей. Тенцингом непальцы гордятся - он стал народным героем и на весь мир прославил народ шерпов. Автобиография этого человека, записанная с его слов (у шерпов нет письменности) Джеймсом Ульманом, называется "Тигр снегов", - книга о мечте и сложном пути к её осуществлению; аутентичный и атмосферный, полный интереснейших деталей рассказ, автор которого прост и честен.
А Сэр Хиллари для непальцев - почти бог. Он был не только блестящим альпинистом и не менее выдающимся полярником, но ещё и человеком, который очень много сделал для этой небольшой высокогорной страны, всячески помогая её развивать: строил больницы, школы, мосты, электростанции, аэропорт в Лукле. Хиллари в Непале безмерно уважают, его имя там знает каждый.
Рядом с памятником первовосходителям на Эверест - бюст Бориса Лисаневича, человека-легенды. Одессит Лисаневич - сын дворянина, генерала кавалерии, выпускник кадетского училища, танцор труппы Русского балета Сергея Дягилева, друг королей и махараджей; русский (да, для непальцев он русский, хотя на самом деле украинец), которого пытались и не смогли завербовать советская, британская и германская разведки; который помогал альпинистским экспедициям; благодаря причастности которого был отстранен от власти олигархический клан династии Рана; который завёз в Непал семена моркови, свёклы, капусты и поспособствовал их культивации; благодаря которому в меню местных ресторанов по сей день есть "русский салат", блины и борщ; который, наконец, открыл миру до этого недоступный для иностранцев загадочный Непал.
Наверное, не нужно добавлять, что это был человек удивительной биографии, который в самых необычных обстоятельствах жил ярко, насыщенно, интересно - из тех людей, которые сами по себе - явление и целый космос. Рекомендую к прочтению книжку Мишеля Песселя "Тигр на завтрак". Пессель (сам ещё тот путешественник-авантюрист), конечно, не идеального мастерства писатель, но книга о Лисаневиче вышла интересная.
Все трое - глубоко интересные мне личности, поэтому не могла не написать о каждом хотя бы такую малость.
7.
Постояла я возле них, подумала о своём и пошла дальше. Планов у меня особенных не было, - дело, из-за которого надо было задержаться перед треком на день в Катманду, сделано, - и я просто двигалась туда, куда меня несли ноги.
В Катманду не очень просто ориентироваться - нет, конечно, заблудиться там совершенно невозможно, но прилично попетлять в поисках нужного места - запросто, сто́ит только, крутнувшись пару раз, потерять направления сторон света. Ни названий улиц, ни номеров домов на зданиях нет. Однако с установленными в телефон MAPS.ME опасаться было нечего - можно идти в любом направлении и потом найти свой отель или что-то ещё по проложенному навигатором пути.
Через пару часов ходьбы в беспорядочной манере я оказалась у холма Сваямбху - одного из своих самых любимых мест в Катманду. Сначала я поднималась среди шныряющих буквально под ногами макак по лестнице, состоящей из трёхсот шестидесяти пяти ступеней (по числу дней в году), а потом свернула на идущую среди деревьев вверх тропинку - захотелось посмотреть, что там. Оказалось - притон макак, место обезьяньего разврата и - возможно - преступлений. Многочисленные животные громко верещали и выглядели совсем не дружелюбно, демонстрируя острый жёлтый оскал. Шкура некоторых из них была в проплешинах, покрытых язвами и коростой; а ещё там ужасно воняло - и я поторопилась выбраться наверх к ступе. Пять минут - и другой мир: звучащая под музыку главная буддистская мантра сострадания "ом мани падме хум", молитвенные флажки и крутящиеся барабаны, белая полусфера, сверкающий на солнце золочёный шпиль, всевидящие глаза Будды и красивый вид на город и долину. Всё, как и раньше, - лишь находящийся рядом со ступой монастырь, в который я заходила, к огромному сожалению, разрушен землетрясением, и его сейчас только начали восстанавливать.
8.
9.
10.
11.
12.
Ходила вокруг ступы, гуляла в парке с фонтаном, спустилась с холма с западной стороны, побродила по нетуристическим кварталам района Сваямбху и неспешно вернулась в Тамель. Там познакомилась с харизматичными, не по-нордически весёлыми норвежцами Ингрид, Бьорном и Олавом, которые к тому моменту два месяца провели в Непале и через день собирались уезжать. Они предложили вместе поужинать и показали мне свой "secret mo-mo corner" (мо-мо - это непальские вареники), где мы долго просидели за разговорами обо всём на свете. Удивительный феномен Непала (и не только я, интроверт и во многом социофоб, это отмечаю): превращать случайных знакомцев в почти родных людей, с которыми у вас за какие-то пару-тройку часов образуются даже свои локальные мемы; и вы жмёте друг другу руки и обнимаетесь на прощание так, будто знакомы тысячу лет. Это редко значит, что вы будете общаться дальше, переписываться или встречаться, - и в этом своё очарование таких коротких, но хороших, оставшихся в своём дне и часе историй.
Попрощавшись с ребятами, я пошла в "Мэдхубан" - нужно было распределить для завтрашнего перелёта вещи и лечь спать пораньше. В авиакомпании "Tara air", которой мне предстояло лететь в Луклу, как и во всех авиакомпаниях, совершающих местные перелёты, есть строгие ограничения по весу: максимальная взлётная масса маленьких двухмоторных самолётов укороченного взлёта и посадки составляет от силы всего тонны четыре, - поэтому можно взять не больше десяти килограммов багажа и пяти - ручной клади. Я выложила часть вещей в маленький рюкзак; кроссовки и ненужные для трека вещи сложила в отдельный пакет, чтобы оставить его на хранение в отеле, - тем примерно на килограмм облегчив свою ношу.
Время вылета в билете - 8:30 - весьма относительное, потому что отправляются самолёты более-менее по расписанию только в условиях идеальной погоды. Толком не понимаю почему, но считается (так пишут люди - на форуме Винского, например), что в аэропорт местных линий надо приезжать к его открытию - к шести утра, а то и раньше, хотя в билете ясно написано, что регистрация на рейс начинается за полтора часа до вылета. Решив, что предельно рано мне там быть всё-таки ни к чему (для уверенности посоветовалась с хозяином гостиницы - он оказался со мной солидарен), я заказала такси на семь, планируя прибыть в аэропорт в полвосьмого.
Продолжение:
День 3-ий
День 4-ый