Необязательные мемуары. Грани и ипостаси. Я и журналистика. Часть 2
Первая часть
Анатолий Егорович Костюков. Фото 2012 года. Егор Владимирович Яковлев. Таким я его помню.
Раскрыть глаза ебелдосу
Главной заслугой Егорыча в моём становлении как политичесого обозревателя было вовсе не то, что он правил мои заметки. Правка порой становилась избыточной, потому что он - неисправимый перфекционист и готов улучшать любой текст до бесконечности, до беспредела. Важнее то, что Костюков вовремя повернул мои мозги в правильную сторону, помог понять суть совершавшихся событий, приведших к кровавому кризису сентября-октября 1993 года. Во мне ведь бродила "ебелдосовская" (ебелдос - аббревиатура от Ельцин, Белый дом, свобода) закваска, и я до поры до времени будто "прогрессивный" Ельцин борется с "реакционным" (красно-коричневым, коммуно-фашистским - кремлевские пропагандоны тех лет работали грубо, смачно, но эффективно) Верховным Советом и его председателем Хасбулвтовым, которые "торпедируют" и "пускают под откос" реформы. Многие до сих пор верят в эту чепуху.
Костюков свое мнение не навязывал, но ясно, четко и логично разъяснил, какие у каких акторов процесса реальные интересы (а не лозунги и красивые слова), показал, что нет никакого противостоянии "прогрессивных" и "реакционных" кругов, сил, деятелей, а идет ожесточенная борьба за власть. Верховный Совет, которым умело манипулировал Хасбулатов, ничего не торпедировал, а напротив, принимал все нужные "прогрессивные" законы, в том числе и о приватизации по Чубайсу, просто мешал Ельцину и его камарилье реально и бесконтрольно рулить страной. Они в конце концов избавились от досадного и вредного противовеса, упразднили любые намеки на дееспособный парламент, установили суперпрезидентскую республику, ну а потом, когда на месте Ельцина оказался совсем другой политик, завыли, завизжали, запричитали... Впрочем, это я отвлёкся и увлёкся.
Короче говоря, Костюков не то что бы научил или раскрыл мне глаза, он просто показал место, откуда лучше видно, а там уж каждый выбирает для себя: видеть истинную картину во всём ее безобразии или продолжать предаваться иллюзиям. Спасибо Егорычу, дальше я уже двигался самостоятельно. С тех пор прошло почти тридцать лет, мы общаемся не так часто, но всякий раз обнаруживаем при разговоре, что видим один и тот же "политический пейзаж", за исключением мелких нюансов.
Дальше
Чему и как научил меня Егор Яковлев, сформулировать сложно. Личность сложная и противоречивая, он мог на протяжении одной недели ярко продемонстрировать и как надо делать журналистику, и как не надо. И то, и другое было равно поучительно.
Но самые лучшие его "уроки" были не тогда, когда Егор объяснял и рассказывал, как надо работать, а когда он сам делал журналистскую работу - брал интервью, вёл беседу, задавал вопросы. Он как виртуоз демонстрировал такой высший пилотаж, какой никто не мог в точности повторить, но было понятно, что к этому надо стремиться.
Слуга двух господ
В 90-е годы у почти все время работал сразу на несколько изданий, и бывал "слугой" не двух, а трех-четырех "господ", хотя эта аналогия не совсем уместна, так как мы везде были равноправными партнерами. Мне почти всегда было тесно по месту своей основной штатной работы, меня как автора, колумниста, внештатного сотрудника хотели и готовы были получить многие СМИ, и далеко не всех я мог удовлетворить.
Возникал ли конфликт интересов?
Трудно сказать, я все-таки избегал работы сразу на двух или более непосредственных конкурентов, а на месте основной "приписки" к моему совместительству относились по-разному. Где-то не обращали внимания. А тот же Егор Яковлев нервничал и ревновал, хотя я в период работы в "Общей газете" сотрудничал, в основном, с изданиями из Медиа-Моста Владимира Гусинского, который тогда финансировал ОГ. Да и какая могла быть конкуренция между еженедельной газетой и радио "Эхо Москвы", например.
Nomina sunt odiosa
Другое дело - еженедельный журнал "Итоги". Вот еще один важный и существенный эпизод моей журналистской биографии, в котором я вынужден вспомнить еще одну медийную фигуру, которую мне даже по фамилии неприятно называть. Некто Сергей П. (nomina sunt odiosa, однако sapienti sat), работавший главным редактором вышеупомянутого журнала, с которым - и с журналом, и с его главным редактором - я активно сотрудничал в 1995-96 годах.
Впоследствии этот самый П. скурвился до невозможности, превратился в озлобленного закомплексованного человека из подполья с очень грязным языком. Да, конечно, у него всегда было самомнение, раздутое, словно циррозная печень, с элементами мании величия, но в годы нашего сотрудничества он всегда держался в рамках приличий. Затем он, похоже, отбросил эти рамки как ненужный хлам. Да и хватит об этом.
Вернемся в 1996 год.
Тут недавно в соцсетях вспыхнул яростный срач - иначе не назовёшь! - между Сергеем П. и Альфредом Кохом, который в начале двухтысячных годов по заданию "партии", то есть Кремля и Путина, выполнил грязную работу: уничтожил медиа-империю Гусинского (Коху, между прочим, помогал Борис Немцов, о чем предпочитают не вспоминать его бывшие соратники, но оставим покойника в покое, извините за невольный каламбур).
Срач этот иллюстрировал известный мем про жабу и гадюку, но хотя оба мне совсем не друзья, так что amicus Plato не канает, но мне истина дороже: в этом сраче-споре-конфликте был почти во всем полностью прав бывший главный редактор журнала "Итоги".
Почти - потому что не надо утверждать, будто бы журнал окупался. Этого быть не могло, да Гсинскому это и не было нужно, окупить расходы еще как-то мог телегид "Семь дней", но "Итоги" был журнал хороший, качественный, глянцевый, дорогой в изготовлении и совершенно не предназначенный для массового читателя. И Кох в корне неправ в своей площадной брани в адрес того журнала и в попытке задним числом оправдать свою подлость, да и черт с ним.
Санитары стиля
В "Итогах" публиковаться было не только престижно, но и приятно. Помимо всего прочего, там была почти идеально верно поставлена работа с авторами - с серьезными, уважаемыми авторами вроде меня хотя бы.
В каждом отделе, в том числе в отделе политики, с которым я имел дело, кроме корреспондентов имелись два редактора, в чьи обязанности входила, так сказать, шлифовка всех заметок, идущих в печать. Причем эти редаторы никоим образом не вмешивались в содержательную сторону статьи, это их не касалось, они занимались только стилистикой, зато делали это блестяще и виртуозно. Во всяком случае, те, которые редактировали мои материалы. Хотите верьте, хотите нет, но я был очень благодарен им за их редактуру. Потому что любое "золотое перо" не видит свои тексты со стороны, глаза замылены, да и часто приходится спешить, чтобы уложиться в график, что приводит к небрежностям и неточностям. И вот тут необходим стилистичесий редактор.
Ни в коем случае НЕ рирайтеры коммерсантЪовского образца, которые вбивают любую заметку в Прокрустово ложе "фирменного стиля", делают их похожими одну на другую, утомительно однообразными. Нет, это тольо портит статью. Редакторы из "Итогов" - суть отличные санитары стиля, они не портили статьи, не подгоняли их под один шаблон, да сами вообще не вмешивались в ткань материала, они просто указывали обозревателю на темные места, неясности, нестыковки, неуклюже выраженную мысль, и я сам, лично исправлял, уточнял, прояснял, наводил порядок.
Честное слово, всех - абсолютно ВСЕХ! - авторов можно и нужно редактировать, только надо уметь это делать умно и грамотно, как мои редакторы из отдела политики "Итогов" Маргарита Хемлин (увы, уже покойная, потом она стала писательницей), а также Никита Соколов и Александр Щербаков, оба профи экстра-класса.
Понятно, что держать во всех отделах, помимо корреспондентов, еще и редакторов - немыслимая роскошь для любого издания, да теперь, когда журналистика умерла, в этом нет нужды. Ну что ж, зато остались воспоминания!
На этом я хочу завершить.
На фото - две найденные мною публикации в журнале "Итоги". "Профили"-портреты Александра Коржакова и Виктора Илюшина.
Необязательные мемуары
Анатолий Егорович Костюков. Фото 2012 года. Егор Владимирович Яковлев. Таким я его помню.
Раскрыть глаза ебелдосу
Главной заслугой Егорыча в моём становлении как политичесого обозревателя было вовсе не то, что он правил мои заметки. Правка порой становилась избыточной, потому что он - неисправимый перфекционист и готов улучшать любой текст до бесконечности, до беспредела. Важнее то, что Костюков вовремя повернул мои мозги в правильную сторону, помог понять суть совершавшихся событий, приведших к кровавому кризису сентября-октября 1993 года. Во мне ведь бродила "ебелдосовская" (ебелдос - аббревиатура от Ельцин, Белый дом, свобода) закваска, и я до поры до времени будто "прогрессивный" Ельцин борется с "реакционным" (красно-коричневым, коммуно-фашистским - кремлевские пропагандоны тех лет работали грубо, смачно, но эффективно) Верховным Советом и его председателем Хасбулвтовым, которые "торпедируют" и "пускают под откос" реформы. Многие до сих пор верят в эту чепуху.
Костюков свое мнение не навязывал, но ясно, четко и логично разъяснил, какие у каких акторов процесса реальные интересы (а не лозунги и красивые слова), показал, что нет никакого противостоянии "прогрессивных" и "реакционных" кругов, сил, деятелей, а идет ожесточенная борьба за власть. Верховный Совет, которым умело манипулировал Хасбулатов, ничего не торпедировал, а напротив, принимал все нужные "прогрессивные" законы, в том числе и о приватизации по Чубайсу, просто мешал Ельцину и его камарилье реально и бесконтрольно рулить страной. Они в конце концов избавились от досадного и вредного противовеса, упразднили любые намеки на дееспособный парламент, установили суперпрезидентскую республику, ну а потом, когда на месте Ельцина оказался совсем другой политик, завыли, завизжали, запричитали... Впрочем, это я отвлёкся и увлёкся.
Короче говоря, Костюков не то что бы научил или раскрыл мне глаза, он просто показал место, откуда лучше видно, а там уж каждый выбирает для себя: видеть истинную картину во всём ее безобразии или продолжать предаваться иллюзиям. Спасибо Егорычу, дальше я уже двигался самостоятельно. С тех пор прошло почти тридцать лет, мы общаемся не так часто, но всякий раз обнаруживаем при разговоре, что видим один и тот же "политический пейзаж", за исключением мелких нюансов.
Дальше
Чему и как научил меня Егор Яковлев, сформулировать сложно. Личность сложная и противоречивая, он мог на протяжении одной недели ярко продемонстрировать и как надо делать журналистику, и как не надо. И то, и другое было равно поучительно.
Но самые лучшие его "уроки" были не тогда, когда Егор объяснял и рассказывал, как надо работать, а когда он сам делал журналистскую работу - брал интервью, вёл беседу, задавал вопросы. Он как виртуоз демонстрировал такой высший пилотаж, какой никто не мог в точности повторить, но было понятно, что к этому надо стремиться.
Слуга двух господ
В 90-е годы у почти все время работал сразу на несколько изданий, и бывал "слугой" не двух, а трех-четырех "господ", хотя эта аналогия не совсем уместна, так как мы везде были равноправными партнерами. Мне почти всегда было тесно по месту своей основной штатной работы, меня как автора, колумниста, внештатного сотрудника хотели и готовы были получить многие СМИ, и далеко не всех я мог удовлетворить.
Возникал ли конфликт интересов?
Трудно сказать, я все-таки избегал работы сразу на двух или более непосредственных конкурентов, а на месте основной "приписки" к моему совместительству относились по-разному. Где-то не обращали внимания. А тот же Егор Яковлев нервничал и ревновал, хотя я в период работы в "Общей газете" сотрудничал, в основном, с изданиями из Медиа-Моста Владимира Гусинского, который тогда финансировал ОГ. Да и какая могла быть конкуренция между еженедельной газетой и радио "Эхо Москвы", например.
Nomina sunt odiosa
Другое дело - еженедельный журнал "Итоги". Вот еще один важный и существенный эпизод моей журналистской биографии, в котором я вынужден вспомнить еще одну медийную фигуру, которую мне даже по фамилии неприятно называть. Некто Сергей П. (nomina sunt odiosa, однако sapienti sat), работавший главным редактором вышеупомянутого журнала, с которым - и с журналом, и с его главным редактором - я активно сотрудничал в 1995-96 годах.
Впоследствии этот самый П. скурвился до невозможности, превратился в озлобленного закомплексованного человека из подполья с очень грязным языком. Да, конечно, у него всегда было самомнение, раздутое, словно циррозная печень, с элементами мании величия, но в годы нашего сотрудничества он всегда держался в рамках приличий. Затем он, похоже, отбросил эти рамки как ненужный хлам. Да и хватит об этом.
Вернемся в 1996 год.
Тут недавно в соцсетях вспыхнул яростный срач - иначе не назовёшь! - между Сергеем П. и Альфредом Кохом, который в начале двухтысячных годов по заданию "партии", то есть Кремля и Путина, выполнил грязную работу: уничтожил медиа-империю Гусинского (Коху, между прочим, помогал Борис Немцов, о чем предпочитают не вспоминать его бывшие соратники, но оставим покойника в покое, извините за невольный каламбур).
Срач этот иллюстрировал известный мем про жабу и гадюку, но хотя оба мне совсем не друзья, так что amicus Plato не канает, но мне истина дороже: в этом сраче-споре-конфликте был почти во всем полностью прав бывший главный редактор журнала "Итоги".
Почти - потому что не надо утверждать, будто бы журнал окупался. Этого быть не могло, да Гсинскому это и не было нужно, окупить расходы еще как-то мог телегид "Семь дней", но "Итоги" был журнал хороший, качественный, глянцевый, дорогой в изготовлении и совершенно не предназначенный для массового читателя. И Кох в корне неправ в своей площадной брани в адрес того журнала и в попытке задним числом оправдать свою подлость, да и черт с ним.
Санитары стиля
В "Итогах" публиковаться было не только престижно, но и приятно. Помимо всего прочего, там была почти идеально верно поставлена работа с авторами - с серьезными, уважаемыми авторами вроде меня хотя бы.
В каждом отделе, в том числе в отделе политики, с которым я имел дело, кроме корреспондентов имелись два редактора, в чьи обязанности входила, так сказать, шлифовка всех заметок, идущих в печать. Причем эти редаторы никоим образом не вмешивались в содержательную сторону статьи, это их не касалось, они занимались только стилистикой, зато делали это блестяще и виртуозно. Во всяком случае, те, которые редактировали мои материалы. Хотите верьте, хотите нет, но я был очень благодарен им за их редактуру. Потому что любое "золотое перо" не видит свои тексты со стороны, глаза замылены, да и часто приходится спешить, чтобы уложиться в график, что приводит к небрежностям и неточностям. И вот тут необходим стилистичесий редактор.
Ни в коем случае НЕ рирайтеры коммерсантЪовского образца, которые вбивают любую заметку в Прокрустово ложе "фирменного стиля", делают их похожими одну на другую, утомительно однообразными. Нет, это тольо портит статью. Редакторы из "Итогов" - суть отличные санитары стиля, они не портили статьи, не подгоняли их под один шаблон, да сами вообще не вмешивались в ткань материала, они просто указывали обозревателю на темные места, неясности, нестыковки, неуклюже выраженную мысль, и я сам, лично исправлял, уточнял, прояснял, наводил порядок.
Честное слово, всех - абсолютно ВСЕХ! - авторов можно и нужно редактировать, только надо уметь это делать умно и грамотно, как мои редакторы из отдела политики "Итогов" Маргарита Хемлин (увы, уже покойная, потом она стала писательницей), а также Никита Соколов и Александр Щербаков, оба профи экстра-класса.
Понятно, что держать во всех отделах, помимо корреспондентов, еще и редакторов - немыслимая роскошь для любого издания, да теперь, когда журналистика умерла, в этом нет нужды. Ну что ж, зато остались воспоминания!
На этом я хочу завершить.
На фото - две найденные мною публикации в журнале "Итоги". "Профили"-портреты Александра Коржакова и Виктора Илюшина.
Необязательные мемуары