Хавьер Солана. Политический портрет
Необходимое пояснение. Я не могу относиться равнодушно к этому человеку. Я никогда не прощу ему бомбардировок Югославии. Поэтому при написании портрета с трудом сдерживался, стараясь не опуститься до площадной брани. Браниться легко, но жанр политического портрета требует более тонких решений. Я постарался сказать все, что хотел, не выходя за пределы стилистически дозволенного. Этот портрет мне особенно дорог.
Хавьер Солана - это штучное европейское изделие. Отличается особой гибкостью и эластичностью. Применение - многоразовое. Число функций не ограничено, есть и прямо противоположные: разворачивать неистовую борьбу за мир, укреплять единство, наводить мосты, строить сотрудничество, искать компромиссы, начинать агрессию, бомбить мирные города, расчленять государства. Быстро, качественно и надежно. Неизменно превосходный результат.
Откуда такое многообразие разнонаправленных талантов? Все очень просто. Хавьер Солана - высококлассный политик и дипломат. Представители этих древнейших профессий давно превзошли примитивных двуликих Янусов и бесхребетных Протеев. Они многолики, многогранны и изменчивы вплоть до полной утраты индивидуальности.
Таков и Солана. И миротворец, и поджигатель войны, и бюрократ, и Герострат. И нет тут никакого раздвоения личности! Он явился в политику из физики. Все эмоции растерял по дороге. Не привык терзаться из-за протонов, нейтронов, «двуногих тварей миллионов» и прочих элементарных частиц. И работает с четкостью технократа. Задача поставлена - надо ее решать.
Вот была задача: упразднить Югославию. От нее тогда не так уж много осталось. Но в Белграде сидел неправильный президент. Не желал вписываться в светлое будущее, уготованное для Европы отцами мировой демократии. А кругом бушевала гражданская война. Представители югославских народов истребляли друг друга, не щадя мирное население. Особенно отличались сербские и албанские боевики.
Первых объявили преступниками, а вторых - жертвами. Требовалась гуманитарная акция, и Солана ее устроил. Защищали албанцев всей мощью НАТО. В самом сердце Европы день за днем бомбили суверенное государство. Методично, грамотно, технократично. До тех пор, пока сербы не свергли своего упрямого президента.
Задача была решена. Милошевич угодил в тюрьму, где и умер. Солана - в кресло комиссара ЕС по внешней политике и безопасности, где и строит общеевропейский дом. По правильным чертежам. Технических навыков у доктора наук по физике твердого тела хватит.
Остаются мелкие неувязки. Югославии больше нет. Обрубок страны под названием Сербия просится в Европейский Союз, но ее туда не берут - говорят, не выловили всех своих военных преступников. Зато албанский бандит, полевой командир, стал президентом Косово, и ему оказал протекцию сам Солана.
Вот такая историческая справедливость. В дипломатии без гуттаперчевой гибкости не обойтись. А для «химеры, именуемой совестью», в реальной политике места нет. Очень мешает эта субстанция переделывать мир на свой лад.
Хочу добавить. В передаче "48 минут", на Эхе, посвященной Солане, на удивление умно и тонко выступил Григорий Явлинский. Я был приятно удивлен, хотя он всегда был блестящим экспертом по международным вопросам. Между прочим, мы с ним во многом совпали. Вот только один нюанс. Преступления, которые совершал Хавьер Солана, Явлинский называл "ошибками". Меня это несколько коробило. Но затем я вспомнил фразу Талейрана: "Это хуже, чем преступление, это - ошибка". В политике, особенно международной, ошибки часто бывают страшнее, чем преступления. Так что, возможно, Григорий Алексеевич прав.
Хавьер Солана - это штучное европейское изделие. Отличается особой гибкостью и эластичностью. Применение - многоразовое. Число функций не ограничено, есть и прямо противоположные: разворачивать неистовую борьбу за мир, укреплять единство, наводить мосты, строить сотрудничество, искать компромиссы, начинать агрессию, бомбить мирные города, расчленять государства. Быстро, качественно и надежно. Неизменно превосходный результат.
Откуда такое многообразие разнонаправленных талантов? Все очень просто. Хавьер Солана - высококлассный политик и дипломат. Представители этих древнейших профессий давно превзошли примитивных двуликих Янусов и бесхребетных Протеев. Они многолики, многогранны и изменчивы вплоть до полной утраты индивидуальности.
Таков и Солана. И миротворец, и поджигатель войны, и бюрократ, и Герострат. И нет тут никакого раздвоения личности! Он явился в политику из физики. Все эмоции растерял по дороге. Не привык терзаться из-за протонов, нейтронов, «двуногих тварей миллионов» и прочих элементарных частиц. И работает с четкостью технократа. Задача поставлена - надо ее решать.
Вот была задача: упразднить Югославию. От нее тогда не так уж много осталось. Но в Белграде сидел неправильный президент. Не желал вписываться в светлое будущее, уготованное для Европы отцами мировой демократии. А кругом бушевала гражданская война. Представители югославских народов истребляли друг друга, не щадя мирное население. Особенно отличались сербские и албанские боевики.
Первых объявили преступниками, а вторых - жертвами. Требовалась гуманитарная акция, и Солана ее устроил. Защищали албанцев всей мощью НАТО. В самом сердце Европы день за днем бомбили суверенное государство. Методично, грамотно, технократично. До тех пор, пока сербы не свергли своего упрямого президента.
Задача была решена. Милошевич угодил в тюрьму, где и умер. Солана - в кресло комиссара ЕС по внешней политике и безопасности, где и строит общеевропейский дом. По правильным чертежам. Технических навыков у доктора наук по физике твердого тела хватит.
Остаются мелкие неувязки. Югославии больше нет. Обрубок страны под названием Сербия просится в Европейский Союз, но ее туда не берут - говорят, не выловили всех своих военных преступников. Зато албанский бандит, полевой командир, стал президентом Косово, и ему оказал протекцию сам Солана.
Вот такая историческая справедливость. В дипломатии без гуттаперчевой гибкости не обойтись. А для «химеры, именуемой совестью», в реальной политике места нет. Очень мешает эта субстанция переделывать мир на свой лад.
Хочу добавить. В передаче "48 минут", на Эхе, посвященной Солане, на удивление умно и тонко выступил Григорий Явлинский. Я был приятно удивлен, хотя он всегда был блестящим экспертом по международным вопросам. Между прочим, мы с ним во многом совпали. Вот только один нюанс. Преступления, которые совершал Хавьер Солана, Явлинский называл "ошибками". Меня это несколько коробило. Но затем я вспомнил фразу Талейрана: "Это хуже, чем преступление, это - ошибка". В политике, особенно международной, ошибки часто бывают страшнее, чем преступления. Так что, возможно, Григорий Алексеевич прав.