Немного соляристики
Наконец прочитал.
Да-да! Не удивляйтесь, я видел и знаменитый фильм Тарковского, и американский - с Джорджем Клуни (если я не ошибаюсь), и советский телеспектакль с Лановым и Этушем. И я читал очень много Станислава Лема.
Но "Солярис" прочитал впервые только вчера вечером.
И понял, почему Лему решительно не понравился фильм Тарковского (американский фильм тоже вряд ли понравился автору романа, но он помалкивал, так как был связан контрактом, на кону были немалые деньги, что всегда важно для поляка, даже для поляка - гениального писателя).
Строго говоря, роман Лема и фильм Тарковского - это два совсем разных художественных произведения. Формально-сюжетно - нет таких сильных расхождений, как в "Сталкере" и "Пикнике на обочине". Но они - про разное.
Тарковский сделал то, за что Лем устами главного героя Криса Кельвина осуждает многих исследователей планеты Солярис - "очеловечил" Океан, ее "населяющий". Не грубо, не в лоб, но именно в этом смысл финала фильма, когда Крис - Банионис видит стариков-родителей и родной деревенский дом, внутри которого идет дождь, гениальная находка, равной которой нет и не было в мировом кинематографе. Типа - разумный Океан пошел на контакт с человечеством, но слегка "попутал рамсы".
Лем ничего подобного не хотел, ни о чем таком не думал. Нельзя сказать, что его вовсе не интересуют человеческие взаимоотношения героев романа, живых и умерших, "возрожденных" Океаном, он был слишком писатель для этого, но для польского гениального фантаста это было не главное, не основное.
Чувство вины перед покончившей с собой давней возлюбленной, которое испытывает Крис - не суть содержания, а своего рода "рычаг", "приводной ремень", при помощи которого Станислав Лем разрабатывает свою главную тему - о пределах возможностей человечества при столкновении, "рандеву", попытках выстроить контакт с Разумом, принципиально отличающимся от человеческого. Не с гуманоидами или "зелеными человечками", а с чем-то абсолютно Другим, Иным, неведомым...
Недаром в романе так много места уделено истории "соляристики" и описаниям "мимоидов", "симметроидов", "быстренников"...
Лем обладал удивительной особенностью - он давал зримую картину далекого будущего, особенно я люблю за это рассказы про пилота Пиркса, и он умел изображать НЕантропоморфный инопланетный разум. Наконец, чисто философские проблемы для этого уникального писателя были, пожалуй, важнее "жизни человеческого духа".
Но кино невозможно сделать на "критике чистого разума". Картинка убивает абстрактную философоию. Мы можем сколько угодно мозгами понимать, что "возрожденная" Хари - не живая девушка, а концепт-конструкт, но когда видим живую и прекрасную Наталью Бондарчук, то все конструкты и концепты опадают, как осенние листья...
Кроме того, Тарковский решился еще на одну неслыханную дерзость: он рискнул показать на экране тот самый загадочный разумный Океан. Но ведь любой земной гениальный художник мыслит только земными образами. Что убивает коренной замысел Станислава Лема...
В принципе, если он хотел сохранить в неприкосновенности свою книгу, он должен был запретить всякую ее экранизацию. Или конфликт между двумя гениями был неизбежен.
Зато теперь в результате мы имеем не одно, а два великих произведения в разных видах искусства