Поездка в детство. Окончание
Вот первая часть
Вот она, улица Паршина. Улица моего детства. Как ни странно, вокруг этого перекрестка почти ничего не изменилось. Эдакий островок прошлого, не загаженный безобразной, бездарной, бессмысленной и беспощадной застройкой имени Юрия Лужкова, которой полным-полно в микрорайоне.
Даже в собачью площадку, где я когда-то гулял с нашими псами, всунули здоровенный домище. И у соседней школы, куда ходил мой двоюродный брат, отрезали кусок территории, чтобы и туда вставить дом.
Что же касается нашего дома, то мне хотелось бы вспомнить еще парочку его обитателей
Во-первых, жил в нем некий Василий Васильевич, председатель домкома, свирепый общественник, который вечно приставал и придирался к нам, когда мы гуляли с собаками.
Так вот, однаждлы нашщ старший и больший пес Тим этого хмыря чуть не покусал. Гулять с собакой вышла мама, Василий Васильевич подскочил к ней, сильно размахивая руками, Тиму это не понравилось, и он с рыком бросился на общественника. Тот трусливо удар и больше к нам не приставал.
А в соседнем подъезде жила прекрасная женщина Людмила Павловна, которая вылечила и таким образом спасла моего кота. В нашей квартире в этом доме жили две собаки и кот, но о наших друзьях человека я обязательно расскажу отдельно.
А вот дорожка, по которой я ходил в булочную
Булочной больше нет, этот тип магазина в Москве вообще ликвидирован "как класс". Но дорожка осталась в неизменном виде.
Как и древний могучий дуб, который помнит те времена, когда в этом районе были только леса и редкие деревни
Кстати, я не посмотрел на листья, так что, может быть, это и не дуб. Но мы всегда называли это дерево моего детства дубом.
А вот так называемый "Иностранный дом". Там жили семьи военнослужащих из стран Варшавского договора, работавших в Москве. Хоть они были гражданами братских соцстран, советских людей к ним не подпускали, огородили двор забором, а на входе был КПП.
Однако дети из Иностранного дома прибегали в наш двор. Помню, я демонстрировал двум девочкам-мадьяркам свои "знания" их языка: "Нем тудом мадьяр", то есть "Не говорю по-венгерски". Девочкам это понравилось, они сносно изъяснялись по-русски, так что языкового барьера, в отличие от забора между нашими домами, между нами не было.
Забор, как видите, сохранился. А кто теперь живкет в том доме, понятия не имею
А вот библиотека, где я впервые в жизни прочитал Шекспира. Да, было такое! В читальном зале я сначала взял и долго изучал Театральную энциклопедию, так как мне это было интересно, а потом перешел к "Вильяму нашему Шекспиру". Начал я, как это ни парадоксально, с "Бури", затем почему-то перескочил на "Юлия Цезаря", и лишь потом стал читать "Гамлета".
Мне понравилось. До того понравилось, что читаю и перечитываю по сей день. Когда же читал в первый раз, было мне лет 13-14. И тогда я читал, разумеется, в русских переводах. С Шекспиром в оригинале впервые познакомился в девятом классе, года два спустя, когда уже не просто прочитал, а очень хорошо, местами наизусть, знал весь шекспировский корпус.
Библиотека сохранилась в целости и невредимости. Впрочем, я этому уже не удивляюсь. В очередной раз убеждаюсь, что с учреждениями культуры в столице дела обстоят совсем не так плохо, как хотелось бы всяким брюзжащим и брызжущим слюной сетевым оппозиционерам
И в завершение снова - дом моего детства
Погуляв по микрорайону, я отправился "на речку" - привычное место прогулок времен моего детства, берег Москвы-реки и канала, отделяющего Серебряный бор, от остальной части города.
Прошел мимо стадиона "Октябрь", на территорию которого теперь так просто не зайти, потому что там, видимо, землю и здания захапали какие-нибудь бандиты, олигархи или силовики, да их друг от друга не отличить.
А на берегу реки было пусто и безлюдно. Плохая погода, будний день.
Вот, так сказать, вход на берег
Но продолжение не следует. Из этой прогулки я не буду делать отдельный связный, цельно литой фоторепортаж
Необязательные мемуары
Вот она, улица Паршина. Улица моего детства. Как ни странно, вокруг этого перекрестка почти ничего не изменилось. Эдакий островок прошлого, не загаженный безобразной, бездарной, бессмысленной и беспощадной застройкой имени Юрия Лужкова, которой полным-полно в микрорайоне.
Даже в собачью площадку, где я когда-то гулял с нашими псами, всунули здоровенный домище. И у соседней школы, куда ходил мой двоюродный брат, отрезали кусок территории, чтобы и туда вставить дом.
Что же касается нашего дома, то мне хотелось бы вспомнить еще парочку его обитателей
Во-первых, жил в нем некий Василий Васильевич, председатель домкома, свирепый общественник, который вечно приставал и придирался к нам, когда мы гуляли с собаками.
Так вот, однаждлы нашщ старший и больший пес Тим этого хмыря чуть не покусал. Гулять с собакой вышла мама, Василий Васильевич подскочил к ней, сильно размахивая руками, Тиму это не понравилось, и он с рыком бросился на общественника. Тот трусливо удар и больше к нам не приставал.
А в соседнем подъезде жила прекрасная женщина Людмила Павловна, которая вылечила и таким образом спасла моего кота. В нашей квартире в этом доме жили две собаки и кот, но о наших друзьях человека я обязательно расскажу отдельно.
А вот дорожка, по которой я ходил в булочную
Булочной больше нет, этот тип магазина в Москве вообще ликвидирован "как класс". Но дорожка осталась в неизменном виде.
Как и древний могучий дуб, который помнит те времена, когда в этом районе были только леса и редкие деревни
Кстати, я не посмотрел на листья, так что, может быть, это и не дуб. Но мы всегда называли это дерево моего детства дубом.
А вот так называемый "Иностранный дом". Там жили семьи военнослужащих из стран Варшавского договора, работавших в Москве. Хоть они были гражданами братских соцстран, советских людей к ним не подпускали, огородили двор забором, а на входе был КПП.
Однако дети из Иностранного дома прибегали в наш двор. Помню, я демонстрировал двум девочкам-мадьяркам свои "знания" их языка: "Нем тудом мадьяр", то есть "Не говорю по-венгерски". Девочкам это понравилось, они сносно изъяснялись по-русски, так что языкового барьера, в отличие от забора между нашими домами, между нами не было.
Забор, как видите, сохранился. А кто теперь живкет в том доме, понятия не имею
А вот библиотека, где я впервые в жизни прочитал Шекспира. Да, было такое! В читальном зале я сначала взял и долго изучал Театральную энциклопедию, так как мне это было интересно, а потом перешел к "Вильяму нашему Шекспиру". Начал я, как это ни парадоксально, с "Бури", затем почему-то перескочил на "Юлия Цезаря", и лишь потом стал читать "Гамлета".
Мне понравилось. До того понравилось, что читаю и перечитываю по сей день. Когда же читал в первый раз, было мне лет 13-14. И тогда я читал, разумеется, в русских переводах. С Шекспиром в оригинале впервые познакомился в девятом классе, года два спустя, когда уже не просто прочитал, а очень хорошо, местами наизусть, знал весь шекспировский корпус.
Библиотека сохранилась в целости и невредимости. Впрочем, я этому уже не удивляюсь. В очередной раз убеждаюсь, что с учреждениями культуры в столице дела обстоят совсем не так плохо, как хотелось бы всяким брюзжащим и брызжущим слюной сетевым оппозиционерам
И в завершение снова - дом моего детства
Погуляв по микрорайону, я отправился "на речку" - привычное место прогулок времен моего детства, берег Москвы-реки и канала, отделяющего Серебряный бор, от остальной части города.
Прошел мимо стадиона "Октябрь", на территорию которого теперь так просто не зайти, потому что там, видимо, землю и здания захапали какие-нибудь бандиты, олигархи или силовики, да их друг от друга не отличить.
А на берегу реки было пусто и безлюдно. Плохая погода, будний день.
Вот, так сказать, вход на берег
Но продолжение не следует. Из этой прогулки я не буду делать отдельный связный, цельно литой фоторепортаж
Необязательные мемуары