Дневник. 1986-87 год. Глава 15. Не простая, а Толстая
Четырнадцатая глава
Татьяна Никитична Толстая. Не узнали? Была она такой когда-то
Мое первое знакомство с творчеством Татьяны Толстой. Я тогда сразу понял, что это настоящая литература. И, кстати, до сих пор не понимаю, почему Толстая перестала писать прозу, а превратилась в банальную медийную фигуру типа какого-нибудь Андрея Малахова. Впрочем, это ее личное дело. Хотя рассказы у нее гораздо лучше получались, чем все прочее.
А вот к Набокову я с годами стал относиться все более и более сдержанно. Блестящий стилист, большой русский писатель, не вызывающий у меня ни симпатий, ни каких-либо эмоций. А если литература не вызывает эмоций, то, значит, есть в ней некий коренной недостаток, изъян. Хотя, конечно, тут всё индивидуально.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
23 ноября 1986 года
Зло, иронично, затейливо
И Т. Толстая, три рассказа, неплохо, иронично и зло написанных, иногда слишком затейливо изящных и манерных.
Первые два рассказа "Поэт и муза", "Факир", хоть и гротескны, но реальны, отнюдь не женская вязь, но "советская действительность" изображается под странными, парадоксальными, прихотливыми ракурсами и углами не самого приятного свойства. Преображен и наш московский быт, и некоторые советские реалии и пр..
"Серафим", третий рассказ, фантастичен и символичен, прелестная притча. странная и необычная писательница, так сразу мнение о ней и не выскажешь, надо подумать
29 декабря
О Т. Толстой. Первый рассказ воспроизводит картинки из жизни нашей городской подпольной художественной интеллигенции, непризнанные нон-конформисты, абстракционисты, поэты не всегда талантливые, но всегда ущербные, загнанные в углы, подвалы, работающие дворниками.
Эта прослойка изображена динамично и ярко, с юмором, и с очень серьезной иронией, насмешкой. С другой стороны, иронии и даже сарказму подвергнута и другая сторона, женщина за тридцать лет, нахрапом берущая поэта-дворника, тонкая мещанка, она отлучает "любимого" от беспорядочно-богемной жизни и сомнительных знакомых, запрещает писать странные стихи, велит писать для издательства, и убивает его, он задыхается в ее комфортабельной квартире.
Мысль ясная, а конец и вовсе безысходный. Подруга героини рассказа вспоминает, как у нее умер муж, и как она здорово обставила после этого квартиру, и как всё стало прекрасно. Вот такой убийственный аккорд.
Мысль ясная. Но поэтическое подполье тоже изображено с сильной иронией, хотя есть проблеск сочувствия, но совсем слегка. Вот такой индифферентный плюрализм и релятивизм, грубо говоря.
С искусством выверта слов и явлений
Прочел Набокова, "Защита Лужина", очень сильно, из его романов он по форме и по языку самый простой, построен на основе шахматной композиции, но эта схема утоплена в теплом мясе художественных образов, подробностей, описаний.
Фабула тоже ясна. Гениальный шахматист Лужин бездарен во всем остальном, ничего не знает, не умеет, не хочет, даже говорит каким-то странным образом (это Набоков здорово подает, со свойственным ему искусством выверта привычных слов и явлений).
В него влюбляется женщина, так он и с ней ничего не умеет делать.
Но в разгар турнира Лужин падает в обморок от переутомления (шахматный бред гениально воссоздан, и сквозь роман проходит линия, нить шахматных образов, употребленных самым неожиданным манером). Его отлучают от шахмат, но без них он - неполноценная, не равная себе личность.
И шахматный кошмар все равно обступает его, идет самая настоящая, яростная, затейливая атака, против которой Лужин не может придумать защиты, как он придумал в шахматах. И, получив мат судьбы, Лужин кончает с собой.
Кадр из фильма "Защита Лужина". На днях посмотрел. Издевательство над Набоковым, там выдумали любовную линию с Эмили Уотсон, хотя все-таки картина некоторое представление о книге дает
Набоков плюет на политику, но всё понимает
Несмотря на заданность фабулы встает много проблем и тем. И тема непонятого толпой гения, и тема русского эмигрантства. А большая часть проходит в эмиграции, советская власть маячит на горизонте, как нечто страшное, мерзкое, но реальное. Очень точный кусок про советские газеты, скучные и чиновнические. И точна советская туристка, с высунутым языком мечущаяся по магазинам Берлина, жена совслужащего, несущая бессмысленную антибуржуазную чушь, вполне довольная своей жизнью. Набоков плюет на политику, но всё видит и понимает совершенно точно.
Особенно замечателен набоковский язык, еще не обретший позднейшей изощренности, еще не оторванный от чувственно-мысленной фактуры, но уже богатый и парадоксальный. Великолепный роман.
Татьяна Толстая сегодня
Мои дневники
Необязательные мемуары
Татьяна Никитична Толстая. Не узнали? Была она такой когда-то
Мое первое знакомство с творчеством Татьяны Толстой. Я тогда сразу понял, что это настоящая литература. И, кстати, до сих пор не понимаю, почему Толстая перестала писать прозу, а превратилась в банальную медийную фигуру типа какого-нибудь Андрея Малахова. Впрочем, это ее личное дело. Хотя рассказы у нее гораздо лучше получались, чем все прочее.
А вот к Набокову я с годами стал относиться все более и более сдержанно. Блестящий стилист, большой русский писатель, не вызывающий у меня ни симпатий, ни каких-либо эмоций. А если литература не вызывает эмоций, то, значит, есть в ней некий коренной недостаток, изъян. Хотя, конечно, тут всё индивидуально.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
23 ноября 1986 года
Зло, иронично, затейливо
И Т. Толстая, три рассказа, неплохо, иронично и зло написанных, иногда слишком затейливо изящных и манерных.
Первые два рассказа "Поэт и муза", "Факир", хоть и гротескны, но реальны, отнюдь не женская вязь, но "советская действительность" изображается под странными, парадоксальными, прихотливыми ракурсами и углами не самого приятного свойства. Преображен и наш московский быт, и некоторые советские реалии и пр..
"Серафим", третий рассказ, фантастичен и символичен, прелестная притча. странная и необычная писательница, так сразу мнение о ней и не выскажешь, надо подумать
29 декабря
О Т. Толстой. Первый рассказ воспроизводит картинки из жизни нашей городской подпольной художественной интеллигенции, непризнанные нон-конформисты, абстракционисты, поэты не всегда талантливые, но всегда ущербные, загнанные в углы, подвалы, работающие дворниками.
Эта прослойка изображена динамично и ярко, с юмором, и с очень серьезной иронией, насмешкой. С другой стороны, иронии и даже сарказму подвергнута и другая сторона, женщина за тридцать лет, нахрапом берущая поэта-дворника, тонкая мещанка, она отлучает "любимого" от беспорядочно-богемной жизни и сомнительных знакомых, запрещает писать странные стихи, велит писать для издательства, и убивает его, он задыхается в ее комфортабельной квартире.
Мысль ясная, а конец и вовсе безысходный. Подруга героини рассказа вспоминает, как у нее умер муж, и как она здорово обставила после этого квартиру, и как всё стало прекрасно. Вот такой убийственный аккорд.
Мысль ясная. Но поэтическое подполье тоже изображено с сильной иронией, хотя есть проблеск сочувствия, но совсем слегка. Вот такой индифферентный плюрализм и релятивизм, грубо говоря.
С искусством выверта слов и явлений
Прочел Набокова, "Защита Лужина", очень сильно, из его романов он по форме и по языку самый простой, построен на основе шахматной композиции, но эта схема утоплена в теплом мясе художественных образов, подробностей, описаний.
Фабула тоже ясна. Гениальный шахматист Лужин бездарен во всем остальном, ничего не знает, не умеет, не хочет, даже говорит каким-то странным образом (это Набоков здорово подает, со свойственным ему искусством выверта привычных слов и явлений).
В него влюбляется женщина, так он и с ней ничего не умеет делать.
Но в разгар турнира Лужин падает в обморок от переутомления (шахматный бред гениально воссоздан, и сквозь роман проходит линия, нить шахматных образов, употребленных самым неожиданным манером). Его отлучают от шахмат, но без них он - неполноценная, не равная себе личность.
И шахматный кошмар все равно обступает его, идет самая настоящая, яростная, затейливая атака, против которой Лужин не может придумать защиты, как он придумал в шахматах. И, получив мат судьбы, Лужин кончает с собой.
Кадр из фильма "Защита Лужина". На днях посмотрел. Издевательство над Набоковым, там выдумали любовную линию с Эмили Уотсон, хотя все-таки картина некоторое представление о книге дает
Набоков плюет на политику, но всё понимает
Несмотря на заданность фабулы встает много проблем и тем. И тема непонятого толпой гения, и тема русского эмигрантства. А большая часть проходит в эмиграции, советская власть маячит на горизонте, как нечто страшное, мерзкое, но реальное. Очень точный кусок про советские газеты, скучные и чиновнические. И точна советская туристка, с высунутым языком мечущаяся по магазинам Берлина, жена совслужащего, несущая бессмысленную антибуржуазную чушь, вполне довольная своей жизнью. Набоков плюет на политику, но всё видит и понимает совершенно точно.
Особенно замечателен набоковский язык, еще не обретший позднейшей изощренности, еще не оторванный от чувственно-мысленной фактуры, но уже богатый и парадоксальный. Великолепный роман.
Татьяна Толстая сегодня
Мои дневники
Необязательные мемуары