Дневник. 1986-87 год. Глава 23. Прикосновение к извращению
Двадцать вторая глава
Сцена из гей-спектакля Романа Виктюка "Служанки" по Жану Жене
с извращенной пьесой Жана Женэ "Служанки" я столкнулся тогда в первый, но не в последний раз. Потом увидел спектакль, который поставил Роман Виктюк. Ну что тут сказать? Двухактный гей-парад под музыку. Тьфу!
Юрий Трифонов не устарел, в том числе и его романы про сталинское время. Не случайно был снят сериал (плохой, но это другое дело) по "Дому на набережной". Не устарел же Трифонов потому, что он писал без лишних метафор и фантазий, и не "о сталинской эпохе", а о людях, причем о людях в таких обстоятельствах, которые хорошо знал.
Вот и останется в русской литературе.
Юрий Нагибин - типичный писатель второго плана или второго ряда. По одной простой причине: его знают как второго мужа Беллы Ахмадулиной, но никому даже в голову не придет назвать Беллу Ахмадулину какой-то по счету женой Юрия Нагибина.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
31 января 1987 года
Как давили и душили партийцев
Прочел роман Ю. Трифонова "Исчезновение", незавершенный, но вполне целостный.
Читал одновременно с "Покаянием", в тот же день, эти вещи соприкасаются, об одной эпохе, одной теме.
Трифонов не делает выводов, не провозглашает ничего, он просто рассказывает, как было, как одного за другим сажали, как давили и душили крупных партийцев, особенно тех, кто лично знал Сталина.
А эти партийцы думали о провокации Германии, о том, что кто-то виноват, особенно люди не пролетарского происхождения, и те, кто подписывал какие-то платформы, бывшие троцкисты, бундовцы, бухаринцы и т.д.
И их, разобщенных, абсурдно верящих в партию, в советскую власть, Сталин уничтожил.
Эти люди были сами виновны в пролитии моря крови. Трифонов это помнит и ненавязчиво подчеркивает (во всех своих вещах антисталинского толка, а это всё лучшее, созданное им). Эти партийцы создали базу, основу для Сталина и вовремя его не пресекли.
Поэтому жалость к ним возникает, но не слишком, и сами они обрисованы с разной мерой сочувствия.
Уродливый лик эпохи
Бабушка, твердокаменная большевичка - самое неприятное лицо. Братья Николай и Михаил Баюковы, кое-что понимающие, ненавидящие Сталина (лично, по-партийному, но Троцкого они ненавидели еще больше, и в этом причина попустительства "культу личности"), более симпатичны.
Но жаль, истинно жаль детей, они сиротеют, их души черствеют и сохнут. И в этом огромное зло сталинской системы.
Трифонов описывает репрессии в партийно-аппаратных кругах, то, что он хорошо знал и видел. Сквозь этот сравнительно небольшой слой-срез он показывает уродливый лик всей эпохи. Как в одной капле, отображены противоречия времени. Левацкой критики в адрес Трифонова я не приемлю. Его серия "Дом на набережной", "Старик" и вот теперь "Исчезновение" - замечательный памятник антисталинской и вообще гуманистической мысли.
Странно и не очень интересно
Прочел еще новеллу А. Битова "Фотографии Пушкина". Никогда его не читал, только слышал как об элитарно-интеллектуальном авторе. Так и есть. Написано прекрасно, но всё как-то странно, какая-то неимоверно безудержная фантазия, не очень интересно.
Тонкий и изысканный, но педрила
Еще читал Жана Женэ The Maids ("Служанки") в английском переводе. Ни уму, ни сердцу. Стиль тонкий и изысканный. Но этот педрила мне не интересен в принципе.
Сцена из спектакля. Педерастическое зрелище. Издержки "свободы"
1 февраля
Сгущенный воздух эпохи казней
О Трифонове по тому, что я тут написал, могло сложиться представление как о политическом писателе. Это неверно. Он дает сгущенный воздух эпохи казней и репрессий, но через сугубо художественные образы, и особенно важны и сильны образы детей, подростков, многое дано через их восприятие (хотя не всё), и это особенно сильно.
2 февраля
Нагибин и человечество
В том же первом номере "Дружбы народов" - кстати, тоже отличный журнал - интересные заметки из записных книжек Юрия Нагибина.
Он мне очень нравится в последнее время, умен, тонок, интеллигентен и стал неплохо писать. Его рассказы, пожалуй, второстепенны, он прежде всего незаурядный, мудрый эссеист и чуть ли не мыслитель, на все смотрит здраво и иронично.
Но думает о важном, о главном, и думает в самом порядочном и честном направлении.
Он много повидал и познал, и пришел к очень печальным выводам о человеке и человечестве, и о советской власти. При всем том, и это главное, он представляется мне порядочным человеком. И у него выработался прекрасный и чистый слог.
Мне вспомнились подобные записки В. Солоухина, там было много остроумного, смешного, иногда неглупо, иногда полускабрезно, но сколько позерства, фразерства, оригинальничанья.
Ничего подобного нет у Нагибина, всё просто, но глубоко. Взять хотя бы размышления о Юрии Казакове, грустные и полубезнадежные, полные самых огорчительных выводов о советской действительности и союзе писателей.
(Дневники Нагибина я недавно прочитал полностью - они изданы отдельной книгой. Неоднозначное впечатление. Слишком много там мизантропии. Нелегко жить, когда ТАК не любишь людей)
Заслуженный мизантроп России Юрий Нагибин
Мои дневники
Дневник. Тетрадь №3. 1986-87
Необязательные мемуары
Сцена из гей-спектакля Романа Виктюка "Служанки" по Жану Жене
с извращенной пьесой Жана Женэ "Служанки" я столкнулся тогда в первый, но не в последний раз. Потом увидел спектакль, который поставил Роман Виктюк. Ну что тут сказать? Двухактный гей-парад под музыку. Тьфу!
Юрий Трифонов не устарел, в том числе и его романы про сталинское время. Не случайно был снят сериал (плохой, но это другое дело) по "Дому на набережной". Не устарел же Трифонов потому, что он писал без лишних метафор и фантазий, и не "о сталинской эпохе", а о людях, причем о людях в таких обстоятельствах, которые хорошо знал.
Вот и останется в русской литературе.
Юрий Нагибин - типичный писатель второго плана или второго ряда. По одной простой причине: его знают как второго мужа Беллы Ахмадулиной, но никому даже в голову не придет назвать Беллу Ахмадулину какой-то по счету женой Юрия Нагибина.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
31 января 1987 года
Как давили и душили партийцев
Прочел роман Ю. Трифонова "Исчезновение", незавершенный, но вполне целостный.
Читал одновременно с "Покаянием", в тот же день, эти вещи соприкасаются, об одной эпохе, одной теме.
Трифонов не делает выводов, не провозглашает ничего, он просто рассказывает, как было, как одного за другим сажали, как давили и душили крупных партийцев, особенно тех, кто лично знал Сталина.
А эти партийцы думали о провокации Германии, о том, что кто-то виноват, особенно люди не пролетарского происхождения, и те, кто подписывал какие-то платформы, бывшие троцкисты, бундовцы, бухаринцы и т.д.
И их, разобщенных, абсурдно верящих в партию, в советскую власть, Сталин уничтожил.
Эти люди были сами виновны в пролитии моря крови. Трифонов это помнит и ненавязчиво подчеркивает (во всех своих вещах антисталинского толка, а это всё лучшее, созданное им). Эти партийцы создали базу, основу для Сталина и вовремя его не пресекли.
Поэтому жалость к ним возникает, но не слишком, и сами они обрисованы с разной мерой сочувствия.
Уродливый лик эпохи
Бабушка, твердокаменная большевичка - самое неприятное лицо. Братья Николай и Михаил Баюковы, кое-что понимающие, ненавидящие Сталина (лично, по-партийному, но Троцкого они ненавидели еще больше, и в этом причина попустительства "культу личности"), более симпатичны.
Но жаль, истинно жаль детей, они сиротеют, их души черствеют и сохнут. И в этом огромное зло сталинской системы.
Трифонов описывает репрессии в партийно-аппаратных кругах, то, что он хорошо знал и видел. Сквозь этот сравнительно небольшой слой-срез он показывает уродливый лик всей эпохи. Как в одной капле, отображены противоречия времени. Левацкой критики в адрес Трифонова я не приемлю. Его серия "Дом на набережной", "Старик" и вот теперь "Исчезновение" - замечательный памятник антисталинской и вообще гуманистической мысли.
Странно и не очень интересно
Прочел еще новеллу А. Битова "Фотографии Пушкина". Никогда его не читал, только слышал как об элитарно-интеллектуальном авторе. Так и есть. Написано прекрасно, но всё как-то странно, какая-то неимоверно безудержная фантазия, не очень интересно.
Тонкий и изысканный, но педрила
Еще читал Жана Женэ The Maids ("Служанки") в английском переводе. Ни уму, ни сердцу. Стиль тонкий и изысканный. Но этот педрила мне не интересен в принципе.
Сцена из спектакля. Педерастическое зрелище. Издержки "свободы"
1 февраля
Сгущенный воздух эпохи казней
О Трифонове по тому, что я тут написал, могло сложиться представление как о политическом писателе. Это неверно. Он дает сгущенный воздух эпохи казней и репрессий, но через сугубо художественные образы, и особенно важны и сильны образы детей, подростков, многое дано через их восприятие (хотя не всё), и это особенно сильно.
2 февраля
Нагибин и человечество
В том же первом номере "Дружбы народов" - кстати, тоже отличный журнал - интересные заметки из записных книжек Юрия Нагибина.
Он мне очень нравится в последнее время, умен, тонок, интеллигентен и стал неплохо писать. Его рассказы, пожалуй, второстепенны, он прежде всего незаурядный, мудрый эссеист и чуть ли не мыслитель, на все смотрит здраво и иронично.
Но думает о важном, о главном, и думает в самом порядочном и честном направлении.
Он много повидал и познал, и пришел к очень печальным выводам о человеке и человечестве, и о советской власти. При всем том, и это главное, он представляется мне порядочным человеком. И у него выработался прекрасный и чистый слог.
Мне вспомнились подобные записки В. Солоухина, там было много остроумного, смешного, иногда неглупо, иногда полускабрезно, но сколько позерства, фразерства, оригинальничанья.
Ничего подобного нет у Нагибина, всё просто, но глубоко. Взять хотя бы размышления о Юрии Казакове, грустные и полубезнадежные, полные самых огорчительных выводов о советской действительности и союзе писателей.
(Дневники Нагибина я недавно прочитал полностью - они изданы отдельной книгой. Неоднозначное впечатление. Слишком много там мизантропии. Нелегко жить, когда ТАК не любишь людей)
Заслуженный мизантроп России Юрий Нагибин
Мои дневники
Дневник. Тетрадь №3. 1986-87
Необязательные мемуары