1905: поход солдат Империи по Казанской ж/д - 3
Продолжаем изучать историю России, которую мы потеряли в 1917 году. По итогам третьей главы книжки В. Владимирова «Карательная экспедиция отряда лейб-гвардии Семеновского полка в декабрьские дни на Московско-Казанской жел. дор.» возникает вопрос, на который лично я ответа не знаю.
Либо солдаты Семеновского полка были плохо обучены штыковому бою, либо, напротив, они были обучены ему достаточно хорошо для того, чтобы использовать его для причинения возможно более долгой и мучительной смерти своим согражданам.
Глава настолько велика, что в один пост ЖЖ не умещается, отчего поделена мною на две примерно равные части.
Г Л А В А ІІІ.
Не доѣзжая полутора верстъ до станціи Перово, поѣздъ съ солдатами повстрѣчалъ на запасныхъ путяхъ много крестьянъ съ подводами, разбиравшихъ остатки товаровъ. Они, не торопясь, съ большой дѣловитостью выбирали предметы наиболѣе необходимые имъ. Поэтому не обратили никакого вниманія на подходившій поѣздъ. Правда, перовцы предупреждали ихъ, что ещё съ вечера ожидаютъ казаковъ; но они не вѣрили, не могли понять, къ чему это? Зачѣмъ нужны теперь казаки? Когда раньше, вначалѣ грабежа не прислали никого, допустили все расхитить; а теперь и товаров-то ничего почти не осталось! Рѣшили по своей простотѣ, что перовцы нарочно придумали, чтобы попугать ихъ, подсмѣяться надъ ними, сдѣлавшими конецъ на своей кляченкѣ съ сотню верстъ.
Но ихъ благодушіе было скоро разсѣяно залпами изъ оконъ медленно подходившаго поѣзда, отъ которыхъ попадали ихъ кляченки и съ крикомъ и стономъ грохнулись на снѣгъ раненые люди.
Стрѣльба началась ожесточенная; солдаты поспрыгивали съ вагоновъ, разсыпались по запаснымъ путямъ и стрѣляли по бѣжавшимъ вдоль путей! Другая часть крестьянъ бросилась влѣво, на поляну, употребляя всѣ усилія достигнуть лѣса, окаймляющаго поляну.
Но ихъ разсчетъ былъ невѣренъ; пули были быстрѣе, и много людей полегло на этой полянѣ; только немногіе добрались до лѣса и избѣжали смерти.
Сколько было убито на этой полянѣ и на запасных путяхъ, трудно сказать; точныхъ свѣдѣній нетъ, и получить ихъ врядъ ли удастся; большинство изъ убитыхъ пріѣзжіе изъ дальнихъ деревень, неизвѣстные мѣстному населенію.
По показанію сторожа М. трупы всѣхъ убитыхъ солдаты собрали и сложили въ 2 вагона, а потомъ вечеромъ отправили поѣздомъ по направленію къ Москвѣ. По его мнѣнію было 52-57 убитыхъ.
Свидѣтельница К. слышала изъ нѣкоторыхъ источниковъ, что было убито значительно больше 50 человѣкъ. Я постараюсь точнѣе выяснить эту цифру, тѣмъ болѣе, что опросъ свидѣтелей еще не законченъ мною, въ виду трудности розыска ихъ.
Относительно послѣдняго обстоятельства интересно разсказать слѣдующій случай со мною.
Мнѣ былъ крайне необходимъ свидѣтель К., старикъ, который много ужасовъ видѣлъ передъ тѣмъ, пока не набросились на него солдаты и штыками нанесли ему 9 тяжелыхъ ранъ. Предполагая, что онъ убитъ, солдаты бросили его на снѣгу и ушли. Кто-то его поднялъ, и какимъ то путемъ удалось его отправить въ Басманную больницу; тамъ онъ поправился и недавно выписался изъ больницы. Живетъ въ настоящее время въ Перовѣ. Три раза приходилъ я къ нему и каждый разъ встрѣчалъ рядъ подозрительныхъ вопросовъ:
«Вамъ, батюшка, зачѣмъ его нужно? вѣдь онъ совершенно ни въ чемъ не виноватъ!»
Я объяснялъ цѣль моего посѣщенія и указывалъ на необходимость его видѣть лично. Каждый разъ я получалъ уклончивый отвѣтъ, что онъ только что уѣхалъ в Москву, что онъ живетъ всегда въ Москвѣ; когда же я спросилъ его московскій адресъ, то оказалось, что его въ Москвѣ нѣтъ, такъ какъ онъ живетъ въ Перовѣ. Я былъ удивленъ такимъ недовѣріемъ, и когда постарался выяснить причину, почему онъ прячется отъ меня, то оказалось, что онъ боится, что его добьютъ теперь до смерти, такъ какъ тогда его били, да не добили; что я разыскиваю его съ цѣлью убить совсѣмъ, т. е. исправить ошибку солдатъ, такъ какъ только по ошибкѣ и халатности ихъ онъ остался живъ. Боязнь этого старика такъ велика, что до сихъ поръ мнѣ не удалось его разыскать.
Такой страхъ имѣетъ до нѣкоторой степени реальную подкладку. Солдаты, стрѣляя въ бѣгущихъ людей, иногда на разстояніи нѣсколькихъ сотъ саженей, не убивали на смерть, а только ранили и оставляли ихъ корчиться и страдать на снѣгу.
Правда съ отрядомъ солдатъ пріѣхалъ ихъ собственный Красный Крестъ съ военнымъ врачемъ; но онъ предназначался для своихъ раненыхъ, такъ какъ начальниками войскъ ожидалось вооруженное сопротивленіе боевой дружины. Нужно замѣтить, что ихъ предположеніе не оправдалось и изъ солдатъ никто не былъ раненъ, въ нихъ не было сдѣлано ни одного выстрѣла.
Всѣхъ раненыхъ поднималъ и уносилъ къ себѣ санитарный отрядъ поѣздовъ Дальняго Востока, приходившихъ сюда въ желѣзнодорожную мастерскую для ремонта. Кромѣ того нѣкоторыхъ раненыхъ относили въ мѣстную больницу. И вотъ изъ этой больницы 16 декабря вечеромъ солдаты унесли 3 тяжело раненыхъ, еще съ признаками жизни; зачѣмъ, куда и для чего ихъ взяли-неизвѣстно; что стало съ ними потомъ, тоже неизвѣстно! Достовѣрно утверждаю только то, что раненые были сильно изуродованы, такъ что признать ихъ было нельзя, и что этихъ раненыхъ, числомъ 3, солдаты унесли изъ мѣстной перовской больницы, и что они были съ признаками жизни.
Во всякомъ случаѣ свидѣтель К., которому я имѣю всѣ основанія довѣрять, слышалъ изъ прямыхъ, офиціальныхъ источниковъ, что 3 раненыхъ были взяты солдатами по приказанію полковника, такъ какъ этимъ людямъ «не мѣсто быть въ больницахъ».
Относительно раненыхъ, помѣщенныхъ въ санитарныхъ поѣздахъ, упорно циркулируетъ среди населенія ужасный слухъ, который передавался тѣми больными, получившими выздоровленіе, которые сами это слышали. Въ санитарный поѣздъ явился Риманъ и потребовал выдачи ему дружинниковъ для разстрѣла, которые остались еще въ живыхъ. Комендантъ, въ чинѣ полковника, завѣдующій санитарнымъ поѣздомъ, отвѣтилъ, что этого онъ не сдѣлаетъ, что санитарный поѣздъ не для того существуетъ, чтобы въ немъ разстрѣливать раненыхъ; что это есть убѣжище для раненыхъ, признанное всѣми кодексами законоположеній, всѣми государствами.
И Риманъ ушелъ ни съ чѣмъ!
Надо думать, что этотъ слухъ вѣренъ, свидѣтели передавали, что слышали это отъ самихъ раненыхъ, лечившихся въ санитарномъ поѣздѣ. Я хотѣлъ провѣрить черезъ санитаровъ, но къ сожаленію тѣ поѣзда ушли на Востокъ и никого изъ нихъ здѣсь не осталось.
Этотъ страшный слухъ, вселившій ужасъ во всемъ населеніи, ярко свидѣтельствуетъ о жестокости начальника. Быть можетъ, поэтому полковника Римана прозвали здѣсь «финляндскимъ княземъ», указывая темъ самымъ, что это не русскій человѣкъ, такъ какъ русскій не могъ бы быть такъ прямо непонятно жестокъ съ своими родными братьями.
__________
Занявъ запасные пути, разогнавъ, убивъ и ранивъ тѣхъ, кто находился тамъ, другая часть отряда подъ командой Римана направилась къ станціи.
На платформѣ никого не было. Выстроивъ солдатъ на платформѣ, полковникъ крикнулъ: «Кто есть на станціи - выходи»! Вышелъ станціонный жандармскій унтеръ-офицеръ Подгорный. «Есть на станціи кто-нибудь?» Дѣйствительно, оказалось, что въ залѣ І класса находилось много бабъ, преимущественно женъ жандармовъ и станціонныхъ служащихъ. Собрались онѣ сюда съ ранняго утра, такъ какъ начальникъ станціи Фроловъ ещё съ вечера предупредилъ, что пріѣдетъ московское начальство устанавливать порядокъ. Полковникъ приказалъ солдатамъ разогнать бабъ и никого на станцію не пускать.
Въ это время на станціи находился при исполненіи служебныхъ обязанностей жандармскій унтеръ-офицеръ Подгорный; когда солдаты стали очищать вокзалъ, онъ пошелъ къ себѣ домой и разсказалъ женѣ, что пріѣхалъ полковникъ Риманъ. Черезъ нѣкоторое время къ нему на квартиру пришелъ для обыска тотъ самый Риманъ, котораго онъ видѣлъ на станціи.
Осмотрѣвъ квартиру, полковникъ увидѣлъ на стенѣ шашку и револьверъ:
- Кому принадлежитъ это оружіе, выходи на середину комнаты!-крикнулъ Риманъ.
Весь блѣдный, въ испугѣ вышелъ хозяинъ квартиры, станціонный жандармъ Подгорный, и сталъ увѣрять Римана, что онъ ни въ чемъ невиновенъ, а оружіе это находится у него потому, что онъ жандармъ. Офицеръ нацѣливаетъ на него револьверъ и говоритъ:
- Всѣ вы, мерзавцы, чтобы спастись отъ смерти, готовы назваться жандармами!-Чѣмъ докажете, не выходя изъ комнаты, что вы жандармъ?
Онъ вытащилъ свою одежду и думалъ, что такимъ неоспоримымъ вещественнымъ доказательствомъ разсѣетъ всякія сомнѣнія. Но для полк. Римана это было неубѣдительно, и несчастному жандарму предстояла смерть. Къ счастью, жена его отыскала проѣздной билетъ, съ фотографической карточкой.
Такимъ образомъ онъ былъ спасенъ!
Но и спасеніе было пока кажущееся, потому что Риманъ злобно крикнулъ ему: «Ну, одѣвайся, мерзавецъ, въ жандармскую форму и бѣги на станцію»-Это приказаніе «бѣги домой», «бѣги на станцію»-въ понятіяхъ населенія равносильно: «готовься къ смерти»!.
Много разъ приходилось убѣждаться перовцамъ, что приказаніе «бѣги домой» есть не что иное, какъ привычка хорошаго охотника,-никогда не стрѣлять по птицѣ, спокойно сидящей на суку. Онъ предварительно спугнетъ ее, а потомъ уже стрѣляетъ въ летъ. Такъ и тутъ: поймавъ свою жертву, руководитель «усмиренія» милостиво отпускаетъ его на свободу, приказавъ ему: «Бѣги домой, да поживѣй!»-слѣдитъ за нимъ, какъ тотъ на крыльяхъ счастья несется прочь отъ этого рокового мѣста, а затѣмъ… раздается залпъ, безъ команды, безъ словъ, и несчастный падаетъ на снѣгъ.
Разсказываютъ про одного смекалистаго солдатика Коновалова, котораго задержали вмѣстѣ съ двумя рабочими на улицѣ, ихъ обыскали и, ничего не найдя, приказали имъ: «бѣгите домой! да живо… безъ оглядки…»! Они и бросились бѣжать…
Солдатикъ-то, хорошо зная, что теперь нельзя плошать, что его жизнь зависитъ отъ него самого, ударился въ бѣгъ, какъ звѣрь… Онъ бѣжалъ зигзагами, дѣлая громадные скачки въ стороны; когда уставалъ-бросался въ канаву, въ снѣгъ, потомъ вновь бежалъ…
По немъ стрѣляли, какъ въ садкѣ по дикому волку стрѣляютъ опытные охотники; пули свистали вокругъ него, не причиняя вреда. И звѣрь ушелъ отъ нихъ… Коновалова ранили въ руку, и онъ остался живъ, а оба его товарища сразу полегли отъ перваго залпа, обливаясь кровью. Они были убиты!..
__________
Старшій помощникъ начальника станціи Орловскій былъ на платформѣ въ то время, когда пріѣхалъ Семеновскій отрядъ. Еще наканунѣ онъ слышалъ отъ своего прямого начальника Фролова, что пріѣдетъ начальство, устанавливать на линіи порядокъ. Ждали казаковъ.
Когда Орловскій увидалъ, что всѣхъ согнали съ платформы, и солдаты угрожающе держали себя по отношенію къ окружающимъ, а аппаратъ, сигнальные приборы и все дежурство станціи перешло въ руки солдатъ желѣзнодорожнаго баталіона, онъ пошелъ домой, какъ ненужный на своемъ посту, чтобъ успокоить жену относительно своей судьбы. Придя домой, онъ разсказалъ своей женѣ, какъ грубо и жестоко обращаются съ публикой прибывшіе солдаты, не казаки, которыхъ всѣ ожидали, а совсѣмъ другіе, петербургскіе солдаты, посидѣлъ четверть часа дома и отправился на станцію. Больше домой онъ не возвращался. Это были послѣднія пятнадцать минутъ, которыя онъ подарилъ своей женѣ, не сознавая этого самъ. Несчастная вдова получила на слѣдующій только день изуродованный, обезображенный трупъ своего мужа.
Онъ былъ такъ сильно изуродованъ, что, если бы не одежда, то нельзя было бы его признать. Все лицо было истыкано штыками. Глазныя впадины были пробиты до мозга. Подбородокъ, щеки, носъ представляли изъ себя сплошную кровавую маску: «Только губы остались цѣлы», - сказала вдова, молодая красивая женщина, находящаяся въ послѣдней степени беременности. Что должна была она пережить въ эту минуту, когда ремонтные рабочіе принесли ей обезображенное тѣло, вмѣсто любимаго, вчера еще живого мужа. Съ дрожью въ голосѣ она спросила меня, когда я съ ней разговаривалъ: «Скажите, зачѣмъ это «они» такъ изуродовали его? Ну убили бы, если это нужно! Лишили бы жизни человѣка, и достаточно; но зачѣмъ такое издѣвательство? Зачѣмъ такъ истерзали его тѣло? Что это-злоба ли, месть ли проявлена на немъ? Какъ это ужасно! Не нахожу словъ, чтобы передать вамъ, что я пережила за это время!»
Разсказываютъ, что когда Орловскій подходилъ къ станціи и уже поднялся на верхнія ступеньки, полковникъ приказалъ разстрѣлять его. Нѣсколько пуль сразили его, онъ упалъ еще живой, остальное было сдѣлано штыками. Потомъ отнесли его въ вагонъ, и только утромъ удалось служащимъ вмѣстѣ съ ремонтными рабочими доставить трупъ къ вдовѣ Орловской.
Покончивъ съ Орловскимъ, полковникъ Риманъ встрѣтился на платформѣ съ другимъ помощникомъ начальника станціи, Ларіоновымъ, который былъ дежурнымъ на станціи. Ларіоновъ возвращался съ запасныхъ путей, куда онъ отводилъ пріѣхавшій съ семеновцами поѣздъ. Риманъ, увидѣвъ его въ формѣ, спросилъ:
- Вы помощникъ нач. ст. Ларіоновъ?
- Да.
- Идите ко мнѣ въ кабинетъ.
Черезъ нѣсколько минутъ они оттуда вышли, и полковникъ громко ему сказалъ:
- Слѣдуйте за мной!
Не доходя нѣсколькихъ шаговъ до того мѣста, гдѣ стояли 4 солдата, около лѣсенки, раздалась грозная команда:
- Въ штыки его!
Первый ударъ штыка пришелся въ позвоночникъ: Ларіоновъ упалъ въ страшныхъ мукахъ, началъ кричать, просить пощады, милосердія. На него посыпались удары штыками. Раздался отчаянный вопль, который разнесся далеко по окрестности. Свидѣтельница О. разсказывала, что находясь далеко отъ станціи, она слышала душу раздирающій крикъ Ларіонова, когда, по ея выраженію, «его пороли штыками». Наконецъ его запороли до смерти, и офицеръ для успокоенія своей совѣсти чтобы не оставить его въ живыхъ, выстрѣлилъ въ високъ. То, чего такъ долго молилъ бѣдняга Ларіоновъ,-чтобы послѣднимъ выстрѣломъ прекратить его ужасныя страданія, - онъ получилъ послѣ своей смерти.
Пом. Начальн. станціи въ Перовѣ. Ларіоновъ, убитый.
Затѣмъ полковникъ Риманъ отправился съ солдатами въ одну сторону по Перову, капитанъ Зыковъ-въ другую.
Придя въ одну изъ частныхъ квартиръ, мнѣ удалось разыскать одного свидѣтеля N. и разспросить объ обстоятельствахъ убийства двухъ его сыновей. Этотъ суровый старикъ произвелъ на меня сильное, глубокое впечатлѣніе своей дѣловитостью, отсутствіемъ многословія и тѣмъ безконечнымъ, безысходнымъ горемъ, которое чувствовалось въ каждомъ его суровомъ словѣ.
Обстоятельства убійства его сыновей были дѣйствительно возмутительны.
Къ нему въ квартиру пришелъ полковникъ Риманъ съ обыскомъ; вся семья въ это время была въ сборѣ, тутъ же находились оба его сына; одному было 20 лѣтъ, другому 22. Они работали въ желѣзнодорожныхъ мастерскихъ въ качествѣ токарей. Полковникъ, ничего не найдя, разспросивъ - кто они, гдѣ работаютъ, удовлетворился ихъ отвѣтами и съ миромъ ушелъ.
Ребята, посидѣвъ еще нѣсколько времени дома, пошли прогуляться по улицѣ и кстати поиграть на билліардѣ. Къ нимъ подошли еще двое пріятелей и вчетверомъ они продолжали путь.
Когда они подошли къ переѣзду черезъ полотно желѣзной дороги, ихъ остановили солдаты и обыскали. Ничего не найдя, хотѣли отпустить, но одинъ изъ солдатъ заметилъ:
- «Ребята, да вѣдь это забастовщики! въ штыки ихъ!».
- И дѣйствительно, въ одно мгновеніе солдаты набросились на нихъ и начали пороть ихъ штыками; двое пріятелей бросились бѣжать, тогда ихъ уложили пулями, а оба брата полегли тутъ же по краямъ дороги. Одинъ былъ исколотъ штыками, а другой раненъ въ животъ и пулей, и штыками.
Старикъ, ничего не зная о случившемся, пошелъ посмотрѣть, что вообще дѣлается, и, подойдя къ переѣзду, увидалъ лежащихъ по краямъ дороги своихъ сыновей.
Одинъ изъ нихъ еще былъ живъ, раненый пулей въ животъ; другой же мертвъ, его трудно было отцу признать за своего сына. Ни одного зуба не было во рту, глаза, носъ, переносица, - все было испорото штыками. Раненаго сына подняли санитары манчжурскихъ поѣздовъ, и къ 12 часамъ ночи онъ умеръ въ страшныхъ мученіяхъ въ санитарномъ вагонѣ. Принеся трупъ другого сына къ себѣ домой, снимая съ него пальто, старики увидѣли примерзшіе къ одеждѣ нѣсколько зубовъ, которые повылетали изъ его рта подъ жестокими ударами штыковъ.
- «Я самъ солдатъ, - началъ старикъ, - служилъ Царю вѣрой и правдой и готовилъ для его царской службы четырехъ сыновей. Но вотъ наши же солдаты убили у меня двоихъ… И какъ убили: терзали, мучили, пронзали штыками, все тѣло изуродовали до неузнаваемости. Зачѣмъ убили? За что? За что издѣвались надъ ними?»
†† Б р а т ь я М о л о с т о в ы.
Рабочіе желѣзно-дорожныхъ мастерскихъ станціи Перово.
- «Я самъ солдатъ!-Старикъ выпрямился и сурорымъ [так в тексте. - прим. ред.] взглядомъ обвелъ кругомъ, - но на это у меня нѣтъ пониманія; нѣтъ указанія въ воинскомъ уставѣ. Я пойду къ самому царю, я пойду и спрошу его, за что убили моихъ сыновей? И если отъ него узнаю, что это убили ихъ по его распоряженію, его солдаты, я не дамъ ему двухъ другихъ сыновей, которыхъ я ращу. Лучше я ихъ убью своими руками, но не дамъ Царю на службу, чтобъ не сдѣлать ихъ палачами».
Въ третьемъ часу дня путевой сторожъ Дрожжинъ, сидя у себя дома, обратился къ своей старухѣ съ просьбой, чтобы вмѣсто него она пошла на Симоновскій путь для исполненія служебныхъ обязанностей.
- Мнѣ какъ-то жутко, ступай самъ, - отвѣтила старуха.
- Ну ладно, попью чайку, схожу, успѣю еще,- согласился сторожъ и, напившись чаю, отправился.
Не успѣлъ онъ дойти до своего участка, какъ мѣткая пуля попала ему въ животъ, и когда онъ упалъ, солдаты набросились на него и начали пороть штыками. Особенно пострадалъ животъ, такъ что кишки выпали наружу и примерзли къ одеждѣ. Солдаты, думая, что съ нимъ покончили совсѣмъ, пошли далѣе. Несчастный Дрожжинъ былъ живъ и пролежалъ на морозѣ 4 часа съ распоротымъ животомъ; въ седьмомъ часу вечера его подняли санитары и отнесли къ себѣ въ вагонъ: только въ 1-мъ часу ночи онъ умеръ на ихъ рукахъ, послѣ того, какъ они зашили ему кишки и животъ. На другой день старуха получила его трупъ и сама похоронила.
Разсказывая мнѣ исторію убійства мужа, она, какъ бы въ противовѣсъ милостивому отношенію солдатъ къ своему покойнику, привела случай, видѣнный ею изъ окна своей квартиры, расположенной вблизи дорожнаго пути.
- Это еще, слава Богу, съ моимъ мужемъ-то милостиво обошлись! Попороли штыками, да и бросили; а вотъ тутъ, недалеко отъ моихъ оконъ, шли двое; въ нихъ выстрѣлили, они упали; солдаты бросились и ну ихъ штыками!! Пороли, пороли… потомъ бросили, видятъ еще идутъ двое, и тѣхъ также.
Я кричу:
- «Батюшки, батюшки, да что же это такое дѣлается? Убили-ихъ!»
Въ это время я не знала, что съ моимъ-то также покончили. Не отхожу отъ окна и все смотрю. Солдаты недалеко отъ пути встали во фрунтъ, съ ними офицеръ. Вдругъ вижу: одинъ-то изъ четырехъ, лежавшихъ на снѣгу, - зашевелился; должно быть, застоналъ еще, такъ какъ солдатъ очнулся, подошелъ къ нему: подержалъ за одежду - видитъ шевелится; и ну его штыкомъ началъ пороть; поролъ, поролъ-надо думать запоролъ совсѣмъ и опять отошелъ въ сторону. Не прошло и 20-ти минутъ, какъ этотъ-то опять зашевелился, - головой замотал - страсть живучъ былъ,-солдатъ въ сердцахъ опять подошелъ и штыкомъ докололъ его; а потомъ и офицеръ подошелъ и выстрѣлилъ ему въ голову. На Дальнемъ Востокѣ и то, должно, такъ не было…- закончила Дрожжина свой безыскусственный, страшный разсказъ.
Жутко мнѣ стало послѣ этого разсказа. Ея простыя слова подѣйствовали удручающе не только на меня, но и на всѣхъ здѣсь присутствующихъ.
__________
Списокъ убитыхъ въ Перовѣ, которые были занесены въ церковную книгу и отмѣчены тамъ „убитыми“.
(Полнаго списка достать невозможно).
1. Ешуковъ, молотобоецъ желѣзнодор. мастерской.
2. Абрамъ Баутинъ, 29 лѣтъ.
3. Сергѣй Коршуновъ, 36 л., слесарь мастерскихъ.
4. Лаврентій Коротковъ, 20 л., столяръ мастерскихъ.
5. Иванъ Алфимовъ, 22 года.
6. Кузьма Молостовъ, 22 года, токарь мастерских.
7. Василій Молостовъ, 20 лѣтъ, токарь мастерскихъ.
8. Гавріилъ Дрожжинъ, 50 л., путевой сторожъ, убитъ при исполненіи служебн. обязанностей.
9. Иванъ Оводовъ, 25 л., слесарь мастерскихъ.
10. Павелъ Шкаринъ, 34 л.
11. Сергѣй Пахомовъ, 28 л., кузнецъ мастерскихъ.
12. Иванъ Чуканцевъ, 27 л.
13. Тѣло неопознанное, мужчина 22 лѣтъ.
14. Тѣло неопознанное, мужчина 20 лѣтъ.
15. Сергѣй Орловскій, 32 г., помощн. нач. станціи.
16. Алексѣй Ларіоновъ, 29 л., помощн. нач. станціи.
__________
Вступление и Глава I.
Глава II.
Продолжение следует.
Либо солдаты Семеновского полка были плохо обучены штыковому бою, либо, напротив, они были обучены ему достаточно хорошо для того, чтобы использовать его для причинения возможно более долгой и мучительной смерти своим согражданам.
Глава настолько велика, что в один пост ЖЖ не умещается, отчего поделена мною на две примерно равные части.
Г Л А В А ІІІ.
Не доѣзжая полутора верстъ до станціи Перово, поѣздъ съ солдатами повстрѣчалъ на запасныхъ путяхъ много крестьянъ съ подводами, разбиравшихъ остатки товаровъ. Они, не торопясь, съ большой дѣловитостью выбирали предметы наиболѣе необходимые имъ. Поэтому не обратили никакого вниманія на подходившій поѣздъ. Правда, перовцы предупреждали ихъ, что ещё съ вечера ожидаютъ казаковъ; но они не вѣрили, не могли понять, къ чему это? Зачѣмъ нужны теперь казаки? Когда раньше, вначалѣ грабежа не прислали никого, допустили все расхитить; а теперь и товаров-то ничего почти не осталось! Рѣшили по своей простотѣ, что перовцы нарочно придумали, чтобы попугать ихъ, подсмѣяться надъ ними, сдѣлавшими конецъ на своей кляченкѣ съ сотню верстъ.
Но ихъ благодушіе было скоро разсѣяно залпами изъ оконъ медленно подходившаго поѣзда, отъ которыхъ попадали ихъ кляченки и съ крикомъ и стономъ грохнулись на снѣгъ раненые люди.
Стрѣльба началась ожесточенная; солдаты поспрыгивали съ вагоновъ, разсыпались по запаснымъ путямъ и стрѣляли по бѣжавшимъ вдоль путей! Другая часть крестьянъ бросилась влѣво, на поляну, употребляя всѣ усилія достигнуть лѣса, окаймляющаго поляну.
Но ихъ разсчетъ былъ невѣренъ; пули были быстрѣе, и много людей полегло на этой полянѣ; только немногіе добрались до лѣса и избѣжали смерти.
Сколько было убито на этой полянѣ и на запасных путяхъ, трудно сказать; точныхъ свѣдѣній нетъ, и получить ихъ врядъ ли удастся; большинство изъ убитыхъ пріѣзжіе изъ дальнихъ деревень, неизвѣстные мѣстному населенію.
По показанію сторожа М. трупы всѣхъ убитыхъ солдаты собрали и сложили въ 2 вагона, а потомъ вечеромъ отправили поѣздомъ по направленію къ Москвѣ. По его мнѣнію было 52-57 убитыхъ.
Свидѣтельница К. слышала изъ нѣкоторыхъ источниковъ, что было убито значительно больше 50 человѣкъ. Я постараюсь точнѣе выяснить эту цифру, тѣмъ болѣе, что опросъ свидѣтелей еще не законченъ мною, въ виду трудности розыска ихъ.
Относительно послѣдняго обстоятельства интересно разсказать слѣдующій случай со мною.
Мнѣ былъ крайне необходимъ свидѣтель К., старикъ, который много ужасовъ видѣлъ передъ тѣмъ, пока не набросились на него солдаты и штыками нанесли ему 9 тяжелыхъ ранъ. Предполагая, что онъ убитъ, солдаты бросили его на снѣгу и ушли. Кто-то его поднялъ, и какимъ то путемъ удалось его отправить въ Басманную больницу; тамъ онъ поправился и недавно выписался изъ больницы. Живетъ въ настоящее время въ Перовѣ. Три раза приходилъ я къ нему и каждый разъ встрѣчалъ рядъ подозрительныхъ вопросовъ:
«Вамъ, батюшка, зачѣмъ его нужно? вѣдь онъ совершенно ни въ чемъ не виноватъ!»
Я объяснялъ цѣль моего посѣщенія и указывалъ на необходимость его видѣть лично. Каждый разъ я получалъ уклончивый отвѣтъ, что онъ только что уѣхалъ в Москву, что онъ живетъ всегда въ Москвѣ; когда же я спросилъ его московскій адресъ, то оказалось, что его въ Москвѣ нѣтъ, такъ какъ онъ живетъ въ Перовѣ. Я былъ удивленъ такимъ недовѣріемъ, и когда постарался выяснить причину, почему онъ прячется отъ меня, то оказалось, что онъ боится, что его добьютъ теперь до смерти, такъ какъ тогда его били, да не добили; что я разыскиваю его съ цѣлью убить совсѣмъ, т. е. исправить ошибку солдатъ, такъ какъ только по ошибкѣ и халатности ихъ онъ остался живъ. Боязнь этого старика такъ велика, что до сихъ поръ мнѣ не удалось его разыскать.
Такой страхъ имѣетъ до нѣкоторой степени реальную подкладку. Солдаты, стрѣляя въ бѣгущихъ людей, иногда на разстояніи нѣсколькихъ сотъ саженей, не убивали на смерть, а только ранили и оставляли ихъ корчиться и страдать на снѣгу.
Правда съ отрядомъ солдатъ пріѣхалъ ихъ собственный Красный Крестъ съ военнымъ врачемъ; но онъ предназначался для своихъ раненыхъ, такъ какъ начальниками войскъ ожидалось вооруженное сопротивленіе боевой дружины. Нужно замѣтить, что ихъ предположеніе не оправдалось и изъ солдатъ никто не былъ раненъ, въ нихъ не было сдѣлано ни одного выстрѣла.
Всѣхъ раненыхъ поднималъ и уносилъ къ себѣ санитарный отрядъ поѣздовъ Дальняго Востока, приходившихъ сюда въ желѣзнодорожную мастерскую для ремонта. Кромѣ того нѣкоторыхъ раненыхъ относили въ мѣстную больницу. И вотъ изъ этой больницы 16 декабря вечеромъ солдаты унесли 3 тяжело раненыхъ, еще съ признаками жизни; зачѣмъ, куда и для чего ихъ взяли-неизвѣстно; что стало съ ними потомъ, тоже неизвѣстно! Достовѣрно утверждаю только то, что раненые были сильно изуродованы, такъ что признать ихъ было нельзя, и что этихъ раненыхъ, числомъ 3, солдаты унесли изъ мѣстной перовской больницы, и что они были съ признаками жизни.
Во всякомъ случаѣ свидѣтель К., которому я имѣю всѣ основанія довѣрять, слышалъ изъ прямыхъ, офиціальныхъ источниковъ, что 3 раненыхъ были взяты солдатами по приказанію полковника, такъ какъ этимъ людямъ «не мѣсто быть въ больницахъ».
Относительно раненыхъ, помѣщенныхъ въ санитарныхъ поѣздахъ, упорно циркулируетъ среди населенія ужасный слухъ, который передавался тѣми больными, получившими выздоровленіе, которые сами это слышали. Въ санитарный поѣздъ явился Риманъ и потребовал выдачи ему дружинниковъ для разстрѣла, которые остались еще въ живыхъ. Комендантъ, въ чинѣ полковника, завѣдующій санитарнымъ поѣздомъ, отвѣтилъ, что этого онъ не сдѣлаетъ, что санитарный поѣздъ не для того существуетъ, чтобы въ немъ разстрѣливать раненыхъ; что это есть убѣжище для раненыхъ, признанное всѣми кодексами законоположеній, всѣми государствами.
И Риманъ ушелъ ни съ чѣмъ!
Надо думать, что этотъ слухъ вѣренъ, свидѣтели передавали, что слышали это отъ самихъ раненыхъ, лечившихся въ санитарномъ поѣздѣ. Я хотѣлъ провѣрить черезъ санитаровъ, но къ сожаленію тѣ поѣзда ушли на Востокъ и никого изъ нихъ здѣсь не осталось.
Этотъ страшный слухъ, вселившій ужасъ во всемъ населеніи, ярко свидѣтельствуетъ о жестокости начальника. Быть можетъ, поэтому полковника Римана прозвали здѣсь «финляндскимъ княземъ», указывая темъ самымъ, что это не русскій человѣкъ, такъ какъ русскій не могъ бы быть такъ прямо непонятно жестокъ съ своими родными братьями.
__________
Занявъ запасные пути, разогнавъ, убивъ и ранивъ тѣхъ, кто находился тамъ, другая часть отряда подъ командой Римана направилась къ станціи.
На платформѣ никого не было. Выстроивъ солдатъ на платформѣ, полковникъ крикнулъ: «Кто есть на станціи - выходи»! Вышелъ станціонный жандармскій унтеръ-офицеръ Подгорный. «Есть на станціи кто-нибудь?» Дѣйствительно, оказалось, что въ залѣ І класса находилось много бабъ, преимущественно женъ жандармовъ и станціонныхъ служащихъ. Собрались онѣ сюда съ ранняго утра, такъ какъ начальникъ станціи Фроловъ ещё съ вечера предупредилъ, что пріѣдетъ московское начальство устанавливать порядокъ. Полковникъ приказалъ солдатамъ разогнать бабъ и никого на станцію не пускать.
Въ это время на станціи находился при исполненіи служебныхъ обязанностей жандармскій унтеръ-офицеръ Подгорный; когда солдаты стали очищать вокзалъ, онъ пошелъ къ себѣ домой и разсказалъ женѣ, что пріѣхалъ полковникъ Риманъ. Черезъ нѣкоторое время къ нему на квартиру пришелъ для обыска тотъ самый Риманъ, котораго онъ видѣлъ на станціи.
Осмотрѣвъ квартиру, полковникъ увидѣлъ на стенѣ шашку и револьверъ:
- Кому принадлежитъ это оружіе, выходи на середину комнаты!-крикнулъ Риманъ.
Весь блѣдный, въ испугѣ вышелъ хозяинъ квартиры, станціонный жандармъ Подгорный, и сталъ увѣрять Римана, что онъ ни въ чемъ невиновенъ, а оружіе это находится у него потому, что онъ жандармъ. Офицеръ нацѣливаетъ на него револьверъ и говоритъ:
- Всѣ вы, мерзавцы, чтобы спастись отъ смерти, готовы назваться жандармами!-Чѣмъ докажете, не выходя изъ комнаты, что вы жандармъ?
Онъ вытащилъ свою одежду и думалъ, что такимъ неоспоримымъ вещественнымъ доказательствомъ разсѣетъ всякія сомнѣнія. Но для полк. Римана это было неубѣдительно, и несчастному жандарму предстояла смерть. Къ счастью, жена его отыскала проѣздной билетъ, съ фотографической карточкой.
Такимъ образомъ онъ былъ спасенъ!
Но и спасеніе было пока кажущееся, потому что Риманъ злобно крикнулъ ему: «Ну, одѣвайся, мерзавецъ, въ жандармскую форму и бѣги на станцію»-Это приказаніе «бѣги домой», «бѣги на станцію»-въ понятіяхъ населенія равносильно: «готовься къ смерти»!.
Много разъ приходилось убѣждаться перовцамъ, что приказаніе «бѣги домой» есть не что иное, какъ привычка хорошаго охотника,-никогда не стрѣлять по птицѣ, спокойно сидящей на суку. Онъ предварительно спугнетъ ее, а потомъ уже стрѣляетъ въ летъ. Такъ и тутъ: поймавъ свою жертву, руководитель «усмиренія» милостиво отпускаетъ его на свободу, приказавъ ему: «Бѣги домой, да поживѣй!»-слѣдитъ за нимъ, какъ тотъ на крыльяхъ счастья несется прочь отъ этого рокового мѣста, а затѣмъ… раздается залпъ, безъ команды, безъ словъ, и несчастный падаетъ на снѣгъ.
Разсказываютъ про одного смекалистаго солдатика Коновалова, котораго задержали вмѣстѣ съ двумя рабочими на улицѣ, ихъ обыскали и, ничего не найдя, приказали имъ: «бѣгите домой! да живо… безъ оглядки…»! Они и бросились бѣжать…
Солдатикъ-то, хорошо зная, что теперь нельзя плошать, что его жизнь зависитъ отъ него самого, ударился въ бѣгъ, какъ звѣрь… Онъ бѣжалъ зигзагами, дѣлая громадные скачки въ стороны; когда уставалъ-бросался въ канаву, въ снѣгъ, потомъ вновь бежалъ…
По немъ стрѣляли, какъ въ садкѣ по дикому волку стрѣляютъ опытные охотники; пули свистали вокругъ него, не причиняя вреда. И звѣрь ушелъ отъ нихъ… Коновалова ранили въ руку, и онъ остался живъ, а оба его товарища сразу полегли отъ перваго залпа, обливаясь кровью. Они были убиты!..
__________
Старшій помощникъ начальника станціи Орловскій былъ на платформѣ въ то время, когда пріѣхалъ Семеновскій отрядъ. Еще наканунѣ онъ слышалъ отъ своего прямого начальника Фролова, что пріѣдетъ начальство, устанавливать на линіи порядокъ. Ждали казаковъ.
Когда Орловскій увидалъ, что всѣхъ согнали съ платформы, и солдаты угрожающе держали себя по отношенію къ окружающимъ, а аппаратъ, сигнальные приборы и все дежурство станціи перешло въ руки солдатъ желѣзнодорожнаго баталіона, онъ пошелъ домой, какъ ненужный на своемъ посту, чтобъ успокоить жену относительно своей судьбы. Придя домой, онъ разсказалъ своей женѣ, какъ грубо и жестоко обращаются съ публикой прибывшіе солдаты, не казаки, которыхъ всѣ ожидали, а совсѣмъ другіе, петербургскіе солдаты, посидѣлъ четверть часа дома и отправился на станцію. Больше домой онъ не возвращался. Это были послѣднія пятнадцать минутъ, которыя онъ подарилъ своей женѣ, не сознавая этого самъ. Несчастная вдова получила на слѣдующій только день изуродованный, обезображенный трупъ своего мужа.
Онъ былъ такъ сильно изуродованъ, что, если бы не одежда, то нельзя было бы его признать. Все лицо было истыкано штыками. Глазныя впадины были пробиты до мозга. Подбородокъ, щеки, носъ представляли изъ себя сплошную кровавую маску: «Только губы остались цѣлы», - сказала вдова, молодая красивая женщина, находящаяся въ послѣдней степени беременности. Что должна была она пережить въ эту минуту, когда ремонтные рабочіе принесли ей обезображенное тѣло, вмѣсто любимаго, вчера еще живого мужа. Съ дрожью въ голосѣ она спросила меня, когда я съ ней разговаривалъ: «Скажите, зачѣмъ это «они» такъ изуродовали его? Ну убили бы, если это нужно! Лишили бы жизни человѣка, и достаточно; но зачѣмъ такое издѣвательство? Зачѣмъ такъ истерзали его тѣло? Что это-злоба ли, месть ли проявлена на немъ? Какъ это ужасно! Не нахожу словъ, чтобы передать вамъ, что я пережила за это время!»
Разсказываютъ, что когда Орловскій подходилъ къ станціи и уже поднялся на верхнія ступеньки, полковникъ приказалъ разстрѣлять его. Нѣсколько пуль сразили его, онъ упалъ еще живой, остальное было сдѣлано штыками. Потомъ отнесли его въ вагонъ, и только утромъ удалось служащимъ вмѣстѣ съ ремонтными рабочими доставить трупъ къ вдовѣ Орловской.
Покончивъ съ Орловскимъ, полковникъ Риманъ встрѣтился на платформѣ съ другимъ помощникомъ начальника станціи, Ларіоновымъ, который былъ дежурнымъ на станціи. Ларіоновъ возвращался съ запасныхъ путей, куда онъ отводилъ пріѣхавшій съ семеновцами поѣздъ. Риманъ, увидѣвъ его въ формѣ, спросилъ:
- Вы помощникъ нач. ст. Ларіоновъ?
- Да.
- Идите ко мнѣ въ кабинетъ.
Черезъ нѣсколько минутъ они оттуда вышли, и полковникъ громко ему сказалъ:
- Слѣдуйте за мной!
Не доходя нѣсколькихъ шаговъ до того мѣста, гдѣ стояли 4 солдата, около лѣсенки, раздалась грозная команда:
- Въ штыки его!
Первый ударъ штыка пришелся въ позвоночникъ: Ларіоновъ упалъ въ страшныхъ мукахъ, началъ кричать, просить пощады, милосердія. На него посыпались удары штыками. Раздался отчаянный вопль, который разнесся далеко по окрестности. Свидѣтельница О. разсказывала, что находясь далеко отъ станціи, она слышала душу раздирающій крикъ Ларіонова, когда, по ея выраженію, «его пороли штыками». Наконецъ его запороли до смерти, и офицеръ для успокоенія своей совѣсти чтобы не оставить его въ живыхъ, выстрѣлилъ въ високъ. То, чего такъ долго молилъ бѣдняга Ларіоновъ,-чтобы послѣднимъ выстрѣломъ прекратить его ужасныя страданія, - онъ получилъ послѣ своей смерти.
Пом. Начальн. станціи въ Перовѣ. Ларіоновъ, убитый.
Затѣмъ полковникъ Риманъ отправился съ солдатами въ одну сторону по Перову, капитанъ Зыковъ-въ другую.
Придя въ одну изъ частныхъ квартиръ, мнѣ удалось разыскать одного свидѣтеля N. и разспросить объ обстоятельствахъ убийства двухъ его сыновей. Этотъ суровый старикъ произвелъ на меня сильное, глубокое впечатлѣніе своей дѣловитостью, отсутствіемъ многословія и тѣмъ безконечнымъ, безысходнымъ горемъ, которое чувствовалось въ каждомъ его суровомъ словѣ.
Обстоятельства убійства его сыновей были дѣйствительно возмутительны.
Къ нему въ квартиру пришелъ полковникъ Риманъ съ обыскомъ; вся семья въ это время была въ сборѣ, тутъ же находились оба его сына; одному было 20 лѣтъ, другому 22. Они работали въ желѣзнодорожныхъ мастерскихъ въ качествѣ токарей. Полковникъ, ничего не найдя, разспросивъ - кто они, гдѣ работаютъ, удовлетворился ихъ отвѣтами и съ миромъ ушелъ.
Ребята, посидѣвъ еще нѣсколько времени дома, пошли прогуляться по улицѣ и кстати поиграть на билліардѣ. Къ нимъ подошли еще двое пріятелей и вчетверомъ они продолжали путь.
Когда они подошли къ переѣзду черезъ полотно желѣзной дороги, ихъ остановили солдаты и обыскали. Ничего не найдя, хотѣли отпустить, но одинъ изъ солдатъ заметилъ:
- «Ребята, да вѣдь это забастовщики! въ штыки ихъ!».
- И дѣйствительно, въ одно мгновеніе солдаты набросились на нихъ и начали пороть ихъ штыками; двое пріятелей бросились бѣжать, тогда ихъ уложили пулями, а оба брата полегли тутъ же по краямъ дороги. Одинъ былъ исколотъ штыками, а другой раненъ въ животъ и пулей, и штыками.
Старикъ, ничего не зная о случившемся, пошелъ посмотрѣть, что вообще дѣлается, и, подойдя къ переѣзду, увидалъ лежащихъ по краямъ дороги своихъ сыновей.
Одинъ изъ нихъ еще былъ живъ, раненый пулей въ животъ; другой же мертвъ, его трудно было отцу признать за своего сына. Ни одного зуба не было во рту, глаза, носъ, переносица, - все было испорото штыками. Раненаго сына подняли санитары манчжурскихъ поѣздовъ, и къ 12 часамъ ночи онъ умеръ въ страшныхъ мученіяхъ въ санитарномъ вагонѣ. Принеся трупъ другого сына къ себѣ домой, снимая съ него пальто, старики увидѣли примерзшіе къ одеждѣ нѣсколько зубовъ, которые повылетали изъ его рта подъ жестокими ударами штыковъ.
- «Я самъ солдатъ, - началъ старикъ, - служилъ Царю вѣрой и правдой и готовилъ для его царской службы четырехъ сыновей. Но вотъ наши же солдаты убили у меня двоихъ… И какъ убили: терзали, мучили, пронзали штыками, все тѣло изуродовали до неузнаваемости. Зачѣмъ убили? За что? За что издѣвались надъ ними?»
†† Б р а т ь я М о л о с т о в ы.
Рабочіе желѣзно-дорожныхъ мастерскихъ станціи Перово.
- «Я самъ солдатъ!-Старикъ выпрямился и сурорымъ [так в тексте. - прим. ред.] взглядомъ обвелъ кругомъ, - но на это у меня нѣтъ пониманія; нѣтъ указанія въ воинскомъ уставѣ. Я пойду къ самому царю, я пойду и спрошу его, за что убили моихъ сыновей? И если отъ него узнаю, что это убили ихъ по его распоряженію, его солдаты, я не дамъ ему двухъ другихъ сыновей, которыхъ я ращу. Лучше я ихъ убью своими руками, но не дамъ Царю на службу, чтобъ не сдѣлать ихъ палачами».
Въ третьемъ часу дня путевой сторожъ Дрожжинъ, сидя у себя дома, обратился къ своей старухѣ съ просьбой, чтобы вмѣсто него она пошла на Симоновскій путь для исполненія служебныхъ обязанностей.
- Мнѣ какъ-то жутко, ступай самъ, - отвѣтила старуха.
- Ну ладно, попью чайку, схожу, успѣю еще,- согласился сторожъ и, напившись чаю, отправился.
Не успѣлъ онъ дойти до своего участка, какъ мѣткая пуля попала ему въ животъ, и когда онъ упалъ, солдаты набросились на него и начали пороть штыками. Особенно пострадалъ животъ, такъ что кишки выпали наружу и примерзли къ одеждѣ. Солдаты, думая, что съ нимъ покончили совсѣмъ, пошли далѣе. Несчастный Дрожжинъ былъ живъ и пролежалъ на морозѣ 4 часа съ распоротымъ животомъ; въ седьмомъ часу вечера его подняли санитары и отнесли къ себѣ въ вагонъ: только въ 1-мъ часу ночи онъ умеръ на ихъ рукахъ, послѣ того, какъ они зашили ему кишки и животъ. На другой день старуха получила его трупъ и сама похоронила.
Разсказывая мнѣ исторію убійства мужа, она, какъ бы въ противовѣсъ милостивому отношенію солдатъ къ своему покойнику, привела случай, видѣнный ею изъ окна своей квартиры, расположенной вблизи дорожнаго пути.
- Это еще, слава Богу, съ моимъ мужемъ-то милостиво обошлись! Попороли штыками, да и бросили; а вотъ тутъ, недалеко отъ моихъ оконъ, шли двое; въ нихъ выстрѣлили, они упали; солдаты бросились и ну ихъ штыками!! Пороли, пороли… потомъ бросили, видятъ еще идутъ двое, и тѣхъ также.
Я кричу:
- «Батюшки, батюшки, да что же это такое дѣлается? Убили-ихъ!»
Въ это время я не знала, что съ моимъ-то также покончили. Не отхожу отъ окна и все смотрю. Солдаты недалеко отъ пути встали во фрунтъ, съ ними офицеръ. Вдругъ вижу: одинъ-то изъ четырехъ, лежавшихъ на снѣгу, - зашевелился; должно быть, застоналъ еще, такъ какъ солдатъ очнулся, подошелъ къ нему: подержалъ за одежду - видитъ шевелится; и ну его штыкомъ началъ пороть; поролъ, поролъ-надо думать запоролъ совсѣмъ и опять отошелъ въ сторону. Не прошло и 20-ти минутъ, какъ этотъ-то опять зашевелился, - головой замотал - страсть живучъ былъ,-солдатъ въ сердцахъ опять подошелъ и штыкомъ докололъ его; а потомъ и офицеръ подошелъ и выстрѣлилъ ему въ голову. На Дальнемъ Востокѣ и то, должно, такъ не было…- закончила Дрожжина свой безыскусственный, страшный разсказъ.
Жутко мнѣ стало послѣ этого разсказа. Ея простыя слова подѣйствовали удручающе не только на меня, но и на всѣхъ здѣсь присутствующихъ.
__________
Списокъ убитыхъ въ Перовѣ, которые были занесены въ церковную книгу и отмѣчены тамъ „убитыми“.
(Полнаго списка достать невозможно).
1. Ешуковъ, молотобоецъ желѣзнодор. мастерской.
2. Абрамъ Баутинъ, 29 лѣтъ.
3. Сергѣй Коршуновъ, 36 л., слесарь мастерскихъ.
4. Лаврентій Коротковъ, 20 л., столяръ мастерскихъ.
5. Иванъ Алфимовъ, 22 года.
6. Кузьма Молостовъ, 22 года, токарь мастерских.
7. Василій Молостовъ, 20 лѣтъ, токарь мастерскихъ.
8. Гавріилъ Дрожжинъ, 50 л., путевой сторожъ, убитъ при исполненіи служебн. обязанностей.
9. Иванъ Оводовъ, 25 л., слесарь мастерскихъ.
10. Павелъ Шкаринъ, 34 л.
11. Сергѣй Пахомовъ, 28 л., кузнецъ мастерскихъ.
12. Иванъ Чуканцевъ, 27 л.
13. Тѣло неопознанное, мужчина 22 лѣтъ.
14. Тѣло неопознанное, мужчина 20 лѣтъ.
15. Сергѣй Орловскій, 32 г., помощн. нач. станціи.
16. Алексѣй Ларіоновъ, 29 л., помощн. нач. станціи.
__________
Вступление и Глава I.
Глава II.
Продолжение следует.