(no subject)
К предыдущей странице...
Борис:
Прошли первые сто километров вниз по реке. Перекат следовал за перекатом, порой течение на них было довольно мощным, приходилось немало потрудиться веслами, чтобы не влететь на всём ходу в камни, или не быть прижатым потоком к берегу. Подходя к каждому такому опасному месту, Сергей Владимирович коротко давал вводные по траектории движения, и мы мчались вперёд навстречу бурлящей воде, как правило удачно вписываясь в повороты между валунами. Бывало и не столь удачно, и тогда наш катабайд продирался по камням уже как получится. Но в целом взаимопонимание и действия команды были на высоте. В паузах согласно нашей формуле, полавливая крепкого хариуса на перекатах, не переставали удивляться первозданной красоте реки, всё больше теряя связь с обычным городским течением времени. В нашем времени, здесь и сейчас, были только река и мы.
" Серж..."
" Борис..."
Отзвонились Сергею домой, узнали что всё в порядке, он уже уехал в горы. На душе полегчало. Кстати говоря, кому интересно, связь от Глобалстар в этих верхних широтах работала на отлично, мы знали, что дома у нас всё в порядке, и это придавало нам так необходимое в автономных поездках дополнительное душевное равновесие.
Как-то утром, ещё считай только вышли на воду, мы неудачно попытались вписаться в поворот на очередном несложном с виду перекате, нас потащило течением по камням, и вдруг катабайд под нами резко просел вниз, стало понятно - пробили надувной пол. Кое-как продрались через порог, походу прочувствовав своими пятыми точками парочку камней. Было очень обидно, весь ходовой день ещё впереди, а если сейчас вставать на ремонт, то это будет явно надолго, а мы и так уже отставали от графика примерно на сутки точно, и это несмотря на то, что каждый день упирались очень прилично, практически до отказа. Одна надежда, что в нижнем течении "догоним" график на моторе.
Решили пока идти дальше. После ещё нескольких порогов с большой волной и шкуродёров в лодку стала поступать вода, вскоре залив кокпит до краёв. Наш катабайд стал наверное с тонну весом, он почти не слушался вёсел, и теперь как утюг шёл на штурм порогов просто по прямой. Шли так почти целый день, натрудившись на вёслах на два дня вперёд. Ремонтировались уже ближе к ночи, в днище лодки было обнаружено два серьёзных пореза.
« Пробой первый»
«Пробой второй»
Сергей:
Сначала мы пробили только надувной пол в носовой части катабайда. Второй пробой дна был посередине лодки, как раз под канистрами с топливом, немного в стороне от надувных баллонов дна и насквозь. Все равно решили идти дальше. Останавливаться чтобы клеиться означало делать дневку - пока разгрузимся, пока высушим катабайд, пока заклеим дно и встанет клей - так весь день и пройдет, а мы еще не дошли даже до Священного леса.
На следующих перекатах и порогах, когда видели, что совсем шкуродер или чувствовали, что начинаем садиться на камни, мы сразу выскакивали из катабайда и по возможности аккукратно его проводили. Так и шли весь день, пока хватало сил, потом еще с полчаса искали место, которое нам бы понравилось и в результате на стоянку встали около двух ночи.
Сразу же полностью разгрузили лодку и дальше по уже отработанной схеме - пока я ставил палатку и закидывал а нее вещи, Боря приготовил еду. После ужина приступили к ремонту катабайда.
Честно говоря, я был уверен, что помимо первых двух пробоев мы сделали еще много дыр в дне и что клеить придется много и долго, благо материала и клея было предостаточно.
Какого же было мое удивление, когда на стоянке, разгрузив и перевернув катабайд, мы увидели только два тех пробоя! Да, конечно, мы не зря усиливали дно дополнительным слоем, но мы опять подумали и сказали друг другу как же нам повезло, что мы не порвали дно в клочья на все многочисленных порогах и перекатах этого дня…
" Вынужденная остановка. Стоянка номер три..."
«Борис, приготовление ужина»
С ремонтом лодки сразу же возникла проблема - за день, пока мы шли, через пробой внутрь баллонов надувного дна попало много воды и теперь нам было никак не слить из них воду. В надувном дне катабайда четыре надувных отсека, соединенных между собой. Пробит был один из средних отсеков. Как мы ни крутили лодку, перегоняя и сливая воду, все равно внутри оставалась вода. Клеить с водой нельзя, по-хорошему, нужно вообще высушить лодку.
Выпили еще несколько рюмочек волшебного напитка, который в данный момент являлся уже допингом, и Борис Борисович выдал неожиданную идею: мы же все равно будем клеить лодку, так давай, говорит, сделаем еще один прорез дна в самом низу и через него сольем воду. Одной дыркой больше, одной меньше, какая разница?
«Борис Борисович, раздумья…»
С одной стороны, все мое естество байдарочника было против этой идеи. Ну как можно резать лодку?! С другой стороны, перепробовав все возможные варианты и даже после еще нескольких порций допинга, никаких идей как слить воду, кроме Бориной, не появилось. Ну что ж, Боря, режь!
«Нестандартное решение проблемы…»
Борис Борисович аккуратно прорезал дно внизу, потом мы поставили лодку вертикально и слили всю воду из надувных баллонов дна. Дальше вырезали заплатки, как положено зашкурили, обезжирили и заклеили.
«Сливаем воду из отсеков надувного дна»
«Борис и отремонтированная лодка»
Ремонт закончили к половине шестого утра. Отметили это дело несколькими рюмочками волшебного напитка и пошли спать.
Несмотря на то, что утром встали довольно поздно, около 12 часов дня, позавтракали, собрали лагерь и загрузились в лодку довольно быстро. Во втором часу дня были уже на воде.
Борис:
Мы уходили вглубь ненаселёнки всё дальше и дальше, были уже в среднем течении реки, а никаких признаков того, что скоро будет лес, так и не было. Если в верхнем течении Море-Ю были хоть какие-то кусты ивняка, то уже как пару дней нашего сплава пропали и они, вокруг только одни бескрайние просторы тундры, и абсолютно никакого намёка, что может быть как-то по-другому. С учётом долгого пути на вездеходе через нескончаемые болота складывалось такое впечатление, что если мы сейчас вдруг увидели бы просто отдельное дерево, то и это было бы крайне удивительным, ну а целый лес показался бы вообще чем-то из разряда обнаружения жизни на Марсе. Мы подшучивали над собой - а может он вообще мифический, этот Священный лес? А мы вот так вот повелись, нет бы сейчас спокойно на даче шашлычок жарить да пивко попивать, и вот теперь... гребибля! А я и гребубля!)))
«Борис Борисович»
И вдруг...
Я: "Смотри, кажется вооон там маленькая ёлка!"
Серж: " Да ладно! Где?! Да, точно!"
«Первая ель!»
" И ещё одна.."
Это было очень, очень хорошим знаком, неужели мы уже близко к заветной цели?! За первой елью вскоре последовала вторая, третья, потом деревья стали попадаться уже небольшими островками. Река в этих местах проложила себе путь через высокие сопки, и мы не видели что будет за ближайшим поворотом. Наконец, обогнув очередную сопку, мы просто замерли в восхищении и удивлении одновременно - и на живописнейших склонах высоких берегов, и вдоль реки, везде росли высокие и густые еловые деревья! Всё это было крайне необычно и неожиданно для того местоположения, в котором мы сейчас находились, поверьте.
" А вот уже сразу целая группа деревьев..."
Ну лес, скажет кто-то, ну еловый, ну и что тут такого? Такому человеку видимо надо перечитать рассказ ещё раз с самого начала.
Друзья, как мы радовались, как же мы радовались!!! Обнимались, кричали в трубку телефона Сергею Дерюгину "И всё-таки он существует!!!", и конечно же наливали до краёв волшебный напиток "Где-то в Священном лесу..."))).
Это была наша победа!!! И во многом общая с Сергеем и Костей.
Сергей:
Наверное, пришло время дать небольшую историко-географическую справку: лес Хабидепадара (Хайодепадара) - Священный лес у реки Хабиде - падаре-яга (современная Море-Ю) впервые был описан А. И. Шренком в 1837 году во время его путешествия по Большеземельской тундре.
Из книги А.И.Шренка «Путешествие к северо-востоку Европейской России через тундры самоедов к северным Уральским горам, предпринятое по высочайшему повелению в 1837 году Александром Шренком» :
«15 июля. Погода была веселая и теплая, и мы со свежими силами снова пустились в дорогу. Вскоре мы ограничились видом моря, открывавшимся нашим взорам с высоты холмов в заливах Хабидепадара, который мы видели уже на СВ с мыса Науксале, то есть мыса устья (от нау или яганау - устье реки и сале - мыс), а на СЗ с Медин или Медин-Заворота. Залив этот получил свое название от реки того же имени - Хайодепадара или Хабиде - падаре-яга, которая, получая свое начало с высот Большеземельного хребта, протекает по равнине в северо-восточном направлении (как это и видно на картах) и вливается в залив широким устьем. Около верховьев этой реки расте кое-какой искривленный еловый лес, который в настоящее время сильно вырублен; и здесь на открытом возвышении находится общественное кладбище самоедов. Удивительно то, что как около Колвы, так и здесь местом погребения мертвых избраны самые северные леса, и во время путешествия моего я буду иметь случай указать еще на одно кладбище, находящееся также в лесу на возвышении. Причина тому, вероятно, заключается в близости лесов к тундре и легкое добывание из них материала для делания гробов; однако же здесь заключается еще одна причина, более важная, потому что она связана с религиею самоедов-язычников; обитатели однообразных равнин, которые открывают даже самое маленькое отступление природы, всегда склонны приписывать местностям, отличающимся каким-нибудь необыкновенным явлением природы, - какую-то святость и близкую связь с таинственными силами; потому-то в тундре нельзя найти ни одного общественного места самоедов, которое бы не отличалось какою-нибудь особенностью природы. Как здесь внезапно опять появившиеся в тундре леса и странным образом искривленные деревья поразили самоеда и заставили его избрать эти места для своих кладбищ, так особенное образование горных пород на острове Вайгач, как мы увидим после, было причиною построения на нем общественного жертвенника. Упомянутый лес у залива Хабидепадара называется тем же именем, от которого произошло и название реки, потому что слово это означает грешный лес, то есть святой лес, в который без нужды грешно входить (от самоедского слова хай - идол, а производное от него хайоде или хабиде - святой и падара - лес)».
Геолог Е. Гусев, участвующий в экспедиции на реку Море-Ю в 2001 году, в своем рассказе об этой экспедиции указал примерный возраст Священного леса и привел версию происхождения названия реки:
«…Название реки четко определяло ее уникальность - здесь, в тундровой зоне сохранился участок реликтового елового леса, оставшегося со времен последнего климатического оптимума 8-10 тысяч лет назад. Это название на географических картах так резало слух большевистским активистам, что они переименовали реку, дав ей название Море-Ю. Впрочем, от древнего названия остался след - сегодняшняя Хайпудырская губа носит прежнее имя реки.»
Ну и в заключение небольшая справка из Викепедии:
«…В 1999 году территория леса Хабидепадара вошла в созданный «в целях сохранения и изучения флоры и фауны Большеземельской тундры, в том числе реликтового елового редколесья и археологических памятников» заказник Море-Ю (площадь заказника 54 765,0 га)…»
Самой главной трудностью в этот вечер было выбрать место для лагеря. Учитывая то, что у нас будет только одна стоянка в Священном лесу, нам хотелось выбрать наиболее живописное место. Мы шли вперед и с каждым поворотом реки нам открывались пейзажи один красивее другого. Мы несколько раз останавливались и выходили на берег пока не нашли наиболее понравившееся нам место для лагеря.
Борис:
Вечерело, мы поставили лагерь напротив симпатичного переката, и впервые с начала путешествия развели полноценный костёр. Решили что завтра никуда не будем торопиться, пофотографируем, половим на перекатах, да просто по возможности подольше побудем в Лесу, стараясь впитать в себя больше эмоций от нахождения в столь необычном месте. Так и сделали.
Сергей:
Природа в тот день подарила нам очень теплый вечер. Над рекой был легкий туман. Мы, несмотря на усталость, довольно долго сидели у костра, попивая чай и волшебный напиток, пытаясь осознать и уложить в головах, что нам все-таки удалось добраться до Священного леса.
"Стоянка номер четыре - наш лагерь в Священном лесу.."
Читать дальше...