Бревно в своем глазу или оскорбление чувств верующих в житиях святых
Двуличие церкви порой весьма угнетает. Ладно бы касалось внутренних дел - ну вор и подлец священник, ну несут ему старушки денег. Ну пытается церковь сделать из тех, кто приходит к ней, однородное стадо немыслящих, и даже откровенно глупых людей. Но ей же этого мало - им нужна пропаганда своего дела, вовлечение несовершеннолетних и уничтожение любого противодействия. Причем совершенно не обращается внимания на то, что они требуют крови за то, что делают сами, что сами считают допустимым для себя. В частности закон этот приняли, антиатеистический (об оскорблении чувств верующих). Как раз об этом - сопротивляться церковной пропаганде нельзя, впаяют оскорбление. Хотя сами они считают себя в праве оскорблять и чувства атеистов и просто здравый смысл и даже религиозные течения, что послабее. Мусульман нельзя оскорблять, отомстят. А вот каких-нибудь слабых, это запросто. И чиновники всегда помогут, они у нас сейчас уже и не знают с какой стороны забежать, чтобы вперед всех указов торопиться.
Вот только что было:
http://www.metronews.ru/novosti/v-centre-moskvy-zaderzhali-uverovavshih-v-lapshu/Tpomhq---Kb2RZNUUZQI/
Мирные пастафарианцы мирно шли, никого не трогали. Нет ведь, воцерковленные потребовали разгона, и доблестная полиция вняла их требованиям. Как будто если какой-то кликуша объявляет какую-либо церковь пародией, она от этого перестает быть церковью. Что-то слабо верится, что тот же аргумент в отношении православной, католической или мусульманской церкви сработает. Им - можно. Остальным - нельзя.
Да и чего говорить, если в церковных книгах, в житиях святых это двуличие ли лицемерие четко прописано!
Жития цитируются по труду Дмитрия Ростовского «Четьи-Минеи»
Вот, например, Евпсихий. Жил в Кесари каппадокийской. Там был очень почитаемый храм. Так Евпсихий без какого-то бы ни было почтения к религиозным чувствам верующих прямо во время праздника собрал остальных оголтелых фанатиков, напал на храм и разорил до основания. Еще бы! Это ж капище язычников. У них не может быть никаких религиозных чувств.
Тут можно сказать - ой-ой, дела давно минувших дней и вообще в Византии. В принципе, поминовение святых не имеет такой давности - Евпсихий входит в число святых наравне со всеми и «подвиг» его почитается равно с ними.
Но даже если принять это во внимание вот еще хлеще пример - Стефан Пермский.
С одной стороны - он сделал огромное дело. Разработал для коми и пермяков азбуку, переводил книги. Книги, правда, исключительно церковные. Но при этом что и как он делал?
Во-первых он заручился поддержкой великого князя. В виде охранных грамот и… отряда стрельцов!
Вот характерный эпизод:
«…Однажды Стефан, помолившись Господу, пошел к особо почитаемой ими [пермяками, в земле которых он находился] кумирнице и зажег ее. Так как на этот раз при ней не было никого из идолослужителей, то она сгорела до тла вместе со всеми идолами. Святой сидел у сгоревшего здания, ожидая, что будет ему от неверующих.
Последние, увидав, что горит дорогая их кумирница, поспешили к ней с топорами и рычагами. Прибежав к ней, они увидали сидящего около нее святого Стефана, и с яростью бросились на него, и, обступив его со всех сторон, хотели убить.
Святой ничего не говорил им против, но воздел руки свои на молитву и, готовясь умереть, со слезами взывал к Богу:
- В руки Твои, Господи, предаю дух мой, покрой меня крыльями Твоей благости.
И неожиданно ярость до крайности раздраженного народа сменилась кротостью агнца. Угодник Божий остался невредим, - никто его не ранил и даже не ударил, потому что народ отчасти был побежден кротостью святого, отчасти из боязни Московского правительства опасался погубить человека, пришедшего к ним из Москвы с грамотами, но, главным образом, язычники сдерживались силою Бога, не дающего жезла грешных на жребий праведных…»
Вот действительно непонятно, что на людей подействовало? То ли кротость святого, то ли отряд стрельцов, наставивших на местных пищали с тлеющим уже фитилем… и он сидит под этими пищалями кроткий такой… Как тот самый православный активист Дмитрий Энтео, когда полицейские вязали пастафарианцев. Так и Стефан кротостью своей усмирял буйствующих язычников, и они его не тронули, так и Энтео той же кротостью усмирял «пародистов».
Другие эпизоды того же самого:
«…Преподобный Стефан, как только замечал где-либо собравшихся язычников, тотчас приближался и, став среди толпы, проповедывал о Христе...»
То есть - христианину нормально вламываться в чужое святое место. А вломись в православный храм с антихристианской проповедью - пожалуйста, на нары.
И ничего местные не могли поделать. За спиной Стефана были стрельцы а в руках грамоты.
«…Иногда же, собравшись, они [пермяки] советовались между собою, говоря:
- Если мы не израним Стефана и не прогоним его от себя, то он всю нашу страну наполнит своим учением и разорит древние храмы и требища наших богов; мы не можем состязаться с ним словесно, и остается только силою изгнать его отсюда.
Другие возражали:
- Как его бить и прогнать, когда он из Москвы и имеет грамоты
Некоторые добавляли:
- Еще если бы он первый вступил в борьбу, то нам во время боя удобно было бы нанести ему раны, но он держится хитрого обычая, - сам не начинает и ждет, когда мы начнем бой, чтобы иметь повод для жалобы на нас в Москве; если бы он осмелился ударить кого-либо из нас, мы тотчас бы его растерзали и могли бы оправдаться, - ибо он первый сделал на нас нападение. Но так как он, в ответ на наши обиды, не скажет гневного и укорительного слова, всё перенося с терпением, то мы не знаем, что нам делать с ним.»
То есть разорение святилищ и откровенные оскорбления религии - это ничего. Это нормально. Так учить церковь. К этому она призывает:
«…Святой же Стефан, ревнуя по Боге и не боясь демонской силы, всё, принесенное в дар идолам, собирал в одну кучу вместе с рассеченными им же кумирами и сжигал, обращая в пепел; причем он как сам не брал себе ничего из даров, так и другим из верных не позволял этого делать, почитая дары частью бесов. Только своему отроку6), новопросвещенному пермянину Матфею приказывал делать из идольских полотен и пелен онучи ради бесчестия языческих богов…»
Онучи это куски ткани, которые обматывали вокруг стоп и щиколотки для утепления. Вроде портянок. Как бы взвыли церковники, когда ризы пустили бы на онучи.
Но нет - церковникам можно. Верующие других религий - не люди. У них нет чувств. Их храмы и святыни можно разорять, оскорблять, уничтожать.
Опять же можно возразить - ах, какую древность выкопал! Такие, дескать времена тогда были.
Но на самом-то деле это не так.
Жития эти цитируются, читаются, превозносятся. Воспроизводятся в проповедях. Эти деяния считаются подвигами. Сейчас! Именно сейчас их продолжают подавать как подвиги. Содеявшие их люди считаются святыми. Тем самым церковь официально объявляет - мы считаем правильным оскорблять другие религии.
Церковные активисты, вооружась новым законом требуют закрытия выставок, введения цензуры на уже изданные книги и произведения - дескать, оскорбляют. По их логике и вот эти, оскорбительные эпизоды и деяния должны быть извлечены. Только фиг.
Ведь это им можно.
Другим нельзя.
В сущности, это банальное хамство, апелляция к праву сильного - мы требуем, мы давим. Если продавим - значит, имеем на это право. А то, что мы живем как будто в правовом государстве, в котором конституционно закреплена свобода вероисповедания и свобода от религии, так это по боку. Мы ж за святое дело, не за пародию какую-нибудь.
Вот только что было:
http://www.metronews.ru/novosti/v-centre-moskvy-zaderzhali-uverovavshih-v-lapshu/Tpomhq---Kb2RZNUUZQI/
Мирные пастафарианцы мирно шли, никого не трогали. Нет ведь, воцерковленные потребовали разгона, и доблестная полиция вняла их требованиям. Как будто если какой-то кликуша объявляет какую-либо церковь пародией, она от этого перестает быть церковью. Что-то слабо верится, что тот же аргумент в отношении православной, католической или мусульманской церкви сработает. Им - можно. Остальным - нельзя.
Да и чего говорить, если в церковных книгах, в житиях святых это двуличие ли лицемерие четко прописано!
Жития цитируются по труду Дмитрия Ростовского «Четьи-Минеи»
Вот, например, Евпсихий. Жил в Кесари каппадокийской. Там был очень почитаемый храм. Так Евпсихий без какого-то бы ни было почтения к религиозным чувствам верующих прямо во время праздника собрал остальных оголтелых фанатиков, напал на храм и разорил до основания. Еще бы! Это ж капище язычников. У них не может быть никаких религиозных чувств.
Тут можно сказать - ой-ой, дела давно минувших дней и вообще в Византии. В принципе, поминовение святых не имеет такой давности - Евпсихий входит в число святых наравне со всеми и «подвиг» его почитается равно с ними.
Но даже если принять это во внимание вот еще хлеще пример - Стефан Пермский.
С одной стороны - он сделал огромное дело. Разработал для коми и пермяков азбуку, переводил книги. Книги, правда, исключительно церковные. Но при этом что и как он делал?
Во-первых он заручился поддержкой великого князя. В виде охранных грамот и… отряда стрельцов!
Вот характерный эпизод:
«…Однажды Стефан, помолившись Господу, пошел к особо почитаемой ими [пермяками, в земле которых он находился] кумирнице и зажег ее. Так как на этот раз при ней не было никого из идолослужителей, то она сгорела до тла вместе со всеми идолами. Святой сидел у сгоревшего здания, ожидая, что будет ему от неверующих.
Последние, увидав, что горит дорогая их кумирница, поспешили к ней с топорами и рычагами. Прибежав к ней, они увидали сидящего около нее святого Стефана, и с яростью бросились на него, и, обступив его со всех сторон, хотели убить.
Святой ничего не говорил им против, но воздел руки свои на молитву и, готовясь умереть, со слезами взывал к Богу:
- В руки Твои, Господи, предаю дух мой, покрой меня крыльями Твоей благости.
И неожиданно ярость до крайности раздраженного народа сменилась кротостью агнца. Угодник Божий остался невредим, - никто его не ранил и даже не ударил, потому что народ отчасти был побежден кротостью святого, отчасти из боязни Московского правительства опасался погубить человека, пришедшего к ним из Москвы с грамотами, но, главным образом, язычники сдерживались силою Бога, не дающего жезла грешных на жребий праведных…»
Вот действительно непонятно, что на людей подействовало? То ли кротость святого, то ли отряд стрельцов, наставивших на местных пищали с тлеющим уже фитилем… и он сидит под этими пищалями кроткий такой… Как тот самый православный активист Дмитрий Энтео, когда полицейские вязали пастафарианцев. Так и Стефан кротостью своей усмирял буйствующих язычников, и они его не тронули, так и Энтео той же кротостью усмирял «пародистов».
Другие эпизоды того же самого:
«…Преподобный Стефан, как только замечал где-либо собравшихся язычников, тотчас приближался и, став среди толпы, проповедывал о Христе...»
То есть - христианину нормально вламываться в чужое святое место. А вломись в православный храм с антихристианской проповедью - пожалуйста, на нары.
И ничего местные не могли поделать. За спиной Стефана были стрельцы а в руках грамоты.
«…Иногда же, собравшись, они [пермяки] советовались между собою, говоря:
- Если мы не израним Стефана и не прогоним его от себя, то он всю нашу страну наполнит своим учением и разорит древние храмы и требища наших богов; мы не можем состязаться с ним словесно, и остается только силою изгнать его отсюда.
Другие возражали:
- Как его бить и прогнать, когда он из Москвы и имеет грамоты
Некоторые добавляли:
- Еще если бы он первый вступил в борьбу, то нам во время боя удобно было бы нанести ему раны, но он держится хитрого обычая, - сам не начинает и ждет, когда мы начнем бой, чтобы иметь повод для жалобы на нас в Москве; если бы он осмелился ударить кого-либо из нас, мы тотчас бы его растерзали и могли бы оправдаться, - ибо он первый сделал на нас нападение. Но так как он, в ответ на наши обиды, не скажет гневного и укорительного слова, всё перенося с терпением, то мы не знаем, что нам делать с ним.»
То есть разорение святилищ и откровенные оскорбления религии - это ничего. Это нормально. Так учить церковь. К этому она призывает:
«…Святой же Стефан, ревнуя по Боге и не боясь демонской силы, всё, принесенное в дар идолам, собирал в одну кучу вместе с рассеченными им же кумирами и сжигал, обращая в пепел; причем он как сам не брал себе ничего из даров, так и другим из верных не позволял этого делать, почитая дары частью бесов. Только своему отроку6), новопросвещенному пермянину Матфею приказывал делать из идольских полотен и пелен онучи ради бесчестия языческих богов…»
Онучи это куски ткани, которые обматывали вокруг стоп и щиколотки для утепления. Вроде портянок. Как бы взвыли церковники, когда ризы пустили бы на онучи.
Но нет - церковникам можно. Верующие других религий - не люди. У них нет чувств. Их храмы и святыни можно разорять, оскорблять, уничтожать.
Опять же можно возразить - ах, какую древность выкопал! Такие, дескать времена тогда были.
Но на самом-то деле это не так.
Жития эти цитируются, читаются, превозносятся. Воспроизводятся в проповедях. Эти деяния считаются подвигами. Сейчас! Именно сейчас их продолжают подавать как подвиги. Содеявшие их люди считаются святыми. Тем самым церковь официально объявляет - мы считаем правильным оскорблять другие религии.
Церковные активисты, вооружась новым законом требуют закрытия выставок, введения цензуры на уже изданные книги и произведения - дескать, оскорбляют. По их логике и вот эти, оскорбительные эпизоды и деяния должны быть извлечены. Только фиг.
Ведь это им можно.
Другим нельзя.
В сущности, это банальное хамство, апелляция к праву сильного - мы требуем, мы давим. Если продавим - значит, имеем на это право. А то, что мы живем как будто в правовом государстве, в котором конституционно закреплена свобода вероисповедания и свобода от религии, так это по боку. Мы ж за святое дело, не за пародию какую-нибудь.